Фальсификаторы истории из антинаучной области так называемой "альтернативной истории" никогда не ссылаются на труды ученых или путешественников, когда пытаются врать, что монгольского нашествия не было. Часто и фактов не предоставляют читателю, заменяя факты демагогическим заявлением "это же всем известно", после чего на читателя выливается поток откровенно бредовых фантазияй. Альтернативные историки для доказательства своих выдумок апеллируют не к фактам, а к бытовой кухонной логике обывателя. Для усиления эффекта альтернативщики намеренно оглупляют историков, делая их то ли непроходимыми идиотами, которые "очевидных вещей не видят", то ли заведомыми лжецами. Альтернативные лжецы даже утверждают, что "история - не наука", теша самолюбие невежественного обывателя мыслью, что он умнее ученых. При этом вступать в споры с людьми, знающих историю, альтернативщики просто боятся, потому что их глупость и невежество становится очевидными.
Одной из претензий альтернативщиков к истории является утверждение, что кочевники не умели ориентироваться на местности, мол без современных средств связи это не возможно. Доходит даже до того, что они требуют наличия у монголов спутниковой системы GPS. Мол, монголы без средств связи не могли организовать поход и собрать армию среди разбросанных по степи кочевников. Этот аргумент звучит довольно часто, например некий альтернативный блогер пишет: "Карт у них не было и GPS тоже, как ни странно. Попробуй, сто тысяч провести по заданному маршруту, который никто не задавал. Попробуй организуй переправу, ста тысяч человек, например через Волгу, тем более, если монголы не умеют плавать". Другой блогер пишет: "Никаких других вариантов, кроме как встроенных GPS-навигаторов на лошадях офицеров связи монголов, я лично не могу придумать. А они ведь координировались! Войско под Козельском позвало на помощь отряды Бури и Кодана, которых как-то высвистали...". Самое замечательное, что задав вопрос, альтернативщики никогда не дают ответа, то есть перед нами самая банальная пропаганда с целью внушить нам отвращение к собственной истории.
Смех смехом, а эти глупые блогеры популярны, их статейки перепечатывают, цитируют, их аргументы постоянно циркулируют по историческим форумам. А в самом деле, каким образом и как выглядело средневековое GPS?
Не буду мучить читателя, отвечу сразу: монгольское средневековое GPS выглядело следующим образом - монгол на лошади. Это не историки придумали, это описания очевидцев, которые наблюдали жизнь монголов собственными глазами. И не в далекие средние века, а в XIX-XX вв.
Так, русский ученый и участник белого движения И.И. Серебренников (1882-1940?1953?), описывая отступление белых отрядов в Китай, пишет следующее:
"В степи, среди номадов, новости распространяются весьма быстро. Это отмечали все белые русские, которым пришлось бродить по степям и пустыням Монголии и Китайского Туркестана.
Получив интересную новость, монгол вскакивает на коня и мчится к соседним аилам (юртам), иногда за десятки верст, чтобы поделиться этой новостью с соседями, а при случае и посоветоваться, как быть. Встретив по дороге путника, монгол непременно осведомится, нет ли чего нового, и сам расскажет, что знает.
Может быть, эта привычка собирать и распространять новости выработалась у азиатских номадов еще в седую старину, когда бесчисленные племена и орды Центральной Азии враждовали между собою и совершали нападения друг на друга. Тогда своевременное осведомление о текущих событиях являлось одной из мер самозащиты. Если появлялся где-либо враг, номад мог заблаговременно откочевать вместе со своим скотом куда-нибудь подальше в сторону и спасти, таким образом, свое имущество".
И.И Серебренников. Великий отход: Рассеяние по Азии белых русских армий, 1919–1923, гл. VIII.
То есть информация по степи распространялась простым и эффективным способом - самими монголами. Радио, телеграф и GPS для этого были не нужны - сел на лошадь и передал новости соседям.
И это не единственное свидетельство. Например, русский путешественник, генерал-майор М. В. Певцов (1842-1902) сообщал:
"В период караванного движения (с августа по апрель) однообразная жизнь монголов, кочующих поблизости больших дорог, значительно оживляется: проходящие ежедневно караваны доставляют им развлечение. Завидев караван, монголы тотчас садятся на лошадей и, подскакав к нему, приветствуют путешественников; затем начинаются нескончаемые расспросы. Увлекшись разговором, некоторые из любопытных уезжают с караванами очень далеко от своих улусов. Случается также нередко, что монгол, едущий в гости или за делом и встретившийся с караваном, поворачивает назад и сопутствует ему несколько верст единственно из желания побеседовать с проезжающими".
М. В. Певцов. Очерк путешествия по Монголии и северным провинция Внутреннего Китая. (1883)
Ничего сверхъестественного, оказывается. Увидел путника или караван, сел коня, подъехал, побеседовал и никакого GPS не нужно. А потом поехал в гости к друзьям или родственникам с новостями. Ю. Н. Рерих отметил эту черту монголов во время экспедиции на Восток (1924-28):
"Лишь изредка можно увидеть загорелого монгольского всадника с тонкими чертами лица, одетого в яркий цветной кафтан, в высокой, лихо заломленной монгольской шапке. Всадник на мгновение останавливается, бросает на нас любопытный взгляд и исчезает в бескрайних просторах родной степи. А завтра в радиусе нескольких сот миль все будут знать, что здесь проезжали какие-то иностранцы на двух гелтерге, или «огненных телегах», как здесь называют автомобили. Для монгола навестить друга, покрыв сотню миль, – в порядке вещей. Новости здесь разносятся на лошадях быстрее, чем по телеграфу или на машинах. Говорят, что нынешний главнокомандующий Монголии проезжает по степи до трехсот миль в день, нанося краткие визиты своим друзьям".
Обычай монголов немедленно разносить новости по округе подметил русский путешественник П. К. Козлов (1863-1935):
"В одном из ущелий, где мы разбили бивак, скрытно кочевал халхасец. Завидя незнакомцев, он тотчас пришёл к нам. От проводника — своего собрата — он узнал всё, что его интересовало, и затем попросил меня к себе в гости. Обстановка его, как и всех виденных мною монголов, бедная, грязная. Но номад свыкся с этим; лучшего не видел, не требует и живёт по-своему счастливо. Водился бы только скот, ибо участь номада зависит вполне от состояния животных. Монгол живёт только там, где его скоту хорошо, и от века привык мириться со всеми невзгодами. Он всю свою жизнь созерцает одну и ту же картину, но зато дышит полной грудью. Вечно на коне, и без коня ни на шаг. Безделье развило привычку не сидеть «дома», а разъезжать по гостям. Гостеприимство присуще всем монголам: зашедшего человека стараются угостить всем, чем только располагает хозяин".
Как распространялась информация среди кочевников теперь понятно. Но альтернативщики так же утверждают, что монголы-де не умели ориентироваться на местности! Так один рижский блогер просто в истерике бьется: "Не историкам (выше этого) предлагаю простой полевой эксперимент, в ходе которого один экспериментатор свободно гуляет по площади… ну хотя бы в какие-то жалкие 5 000 Га, а другой его на этой площади ищет". Глупость, скажите, рижанин сморозил? Но эта глупость гуляет по интернету в массовом порядке. На самом деле историки на такое не пойдут, потому параметры заданы глупые и абсурдные. Во-первых, кочевники не два человека в незнакомой местности, а целый народ, живущий на родной земле, которую они знают вдоль и поперек. Во-вторых, кочевники прекрасно знали и знают, кто у них живет в соседях.
Глупость альтернативного аргумента виден с первого взгляда. Основы ориентирования на местности дети изучают в начальных классах школы на уроках природоведения. Только в степи есть свои способы отличить север от юга. Так, оказывается, можно ориентироваться по норам грызунов - они роют норы с южной стороны. Монголы-кочевники знают такие приметы с детства. Для человека, не знакомого со степью, ориентирование монголов в степи кажется чудом. Так ветеран войны Н. А. Семиколенных даже в послевоенных воспоминаниях отметил этот факт во время прохождения службы в Монголии в 1939 г.: "Жизнь моя проходила в основном в лесном крае, и я в лесу ориентировался так же хорошо, как дома. На меня огромное впечатление произвели Уральские горы, степи Сибири, Байкал, степи Монголии. Вначале я не мог привыкнуть к степи, сразу же терял ориентировку и удивлялся, как монголы могут без компаса передвигаться на сотни километров". (А. Н. Семиколенных. "Дневник моего отца"). Для монгола степь это не просто местность - это среда его обитания, которую он знает досконально. Русский путешественник Н. М. Пржевальский (1839-1888) пишет об этой способности монголов:
"Но если, с одной стороны, в умственном отношении монголу нельзя отказать в сметливости, то опять-таки эта сметливость, как и другие черты характера номада, направлена в исключительную сторону. Монгол знает отлично родную пустыню и сумеет найтись здесь в самом безвыходном положении; предскажет наперед дождь, бурю и другие изменения в атмосфере; отыщет по самым ничтожным приметам своего заблудившегося коня или верблюда; чутьем угадает колодец и т. д.
Из обычаев монголов путешественнику резко бросается в глаза их обыкновение всегда ориентироваться по странам света, никогда не употребляя слов «право» или «лево», словно эти понятия не существуют для номадов. Даже в юрте монгол никогда не скажет: "с правой" или "с левой руки", а всегда "на восток" или "на запад" от него лежит какая-нибудь вещь. При этом следует заметить, что лицевой стороной у номадов считается юг, но не север, как у европейцев, так что восток приходится левой, а не правой стороной горизонта.
Все расстояния у монголов мерятся временем езды на верблюдах или лошадях; о другой, более точной мере номады не имеют понятия. При вопросе: далеко ли до такого места? монгол всегда отвечает: столько-то суток ходу на верблюдах, столько-то на верховом коне. Но так как скорость езды, равно как и количество времени, употребляемого для нее в течение одних суток, могут быть различны, смотря по местным условиям и по личной воле ездока, то номад никогда не преминет добавить: "если хорошо будешь ехать" или "если тихо поедешь".
Н. М. Прежевальский "Монголия и страна тангутов. Первое путешествие в Центральной Азии 1870-1873 гг." ч. I
Монголы умели и умеют ориентироваться на местности. Если альтернативщики не умеют ориентироваться без компаса и GPS, то уже проблема альтернативно одаренных "историков" и блогеров, а не монголов. Кочевники прекрасно знали где они кочую, где кочует тот или иной род или племя. Ставки кочевников, хоть и не имели четкого места, но были довольны стабильны на каждой перекочевке - кочевнику не обязательно ставить юрту на прежнем месте, можно и рядом с прошлогодним. Ориентироваться на местности монголы умели прекрасно. Поэтому вопрос "Куда ехать?" у них не возникал, а если возникал, то кочевники просто спрашивали у местных жителей (как поляки у Ивана Сусанина).
Так же альтернативщики обычно спрашивают: "А сколько нужно было гонцов, чтобы собрать монголов в поход?" Потом идут злорадные комментарии по поводу "глупости" историков: "Ха-ха, это же не возможно!". На самом деле этим вопросом альтернативно одаренная публика демонстрирует свое невежество. Ответ на этот вопрос прост: Не требовалось ни одного гонца, потому что предводители монголов о походах договаривались заранее на совместных съездах. Китайское сочинение "Мэн да бэй-лу" (XIII в.) пишет про это следующее:
"Все планы военных походов сперва определяются в течение третьей и четвертой луны и рассылаются по всем государствам. Еще на пиршествах [по случаю праздника начала лета] пятого дня пятой луны, совместно решают, куда направиться [c войной] нынешней осенью. [После этого] все возвращаются в свои государства спасаться от жары и откормить [коней] на пастбищах. В восьмую луну все собираются в Яньду и после этого выступают [в поход]".
А если вдруг хану требовалось срочно передать весть подвластным людям, то много гонцов не требовалось. Ровно столько сколько было в орде глав крупных формирований - столько и посылал, а начальники рангом поменьше уже рассылали весть своими гонцами. Вести же по степи разносились стремительно благодаря любопытным монголам.
А как же монголы управляли армией в походе? Точно так же, с помощью гонцов. "Мэн-да бэй-лу" пишет об этом с удивительной простотой: "Когда [они] поднимают [сразу даже] несколько сот тысяч войск, [у них] почти не бывает никаких документов. От командующего до тысячника, сотника и десятникавсе] осуществляют [командование] путем передачи [устных] приказов". Всё гениальное просто и не надо избретать телефон.
Как же гонцы удостоверяли свои полномочия? А как сейчас госслужащие удостоверяют свои полномочия? Показывая документы, разумеется. У кочевников письменных документов поначалу не было, поэтому в качестве документа использовался знак ханской власти, вроде особой стрелы или ханского бунчука, которые кто попало использовать не имел права под страхом смерти. Позднее, уже при Чингизидах, монголы переняли у китайцев для этих целей специальные металлические или деревянные пластины с надписями - пайцзы. Марко Поло описывал этот документ так: "Великий хан, сказав братьям и своему князю все, что нужно было передать на словах апостолу, вручил им золотую дщицу; было на ней написано, чтобы во всех странах, куда придут три посла, давалось им все необходимое – и лошади, и провожатые от места к месту". Это историкам известно давно, но только не альтернативно одаренным.
Таким образом, чтобы собираться в походы монголам не требовались современные средства связи - хватало всадника на лошади. Про фантазии альтернативных историков и блогеров про монголов с GPS можно только печально усмехнуться. Ну что тут скажешь? Типичные пример потока альтернативного бреда. Если альтернативщики понятия не имеют про ориентировании на местности (основы которого даются детям в начальных классах школы), то это проблемы альтернативщиков, а не монголов. Чушь про лошадей с GPS - это типичный пример альтернативной глупости. На местности ориентируется всадник, а не лошадь. И если альтернативщик не может без GPS найти где север, а где запад, то это проблема невежественной альтернативной публики, но никак не монголов и историков. Не понятно, почему они свои проблемы абсолютизируют? Видать, альтернативная мания величия.
Оценили 43 человека
68 кармы