С того момента, как корабль повернул к Марсу, распорядок на нём резко поменялся. Мрачный Антон, которого такие перемены отнюдь не радовали, язвил, что Службу Космической Безопасности пора переименовывать в Службу Космического Беспокойства. Борис Моисеевич, обнаруживая недюжинные познания в древней ненормативной лексике и воровской «фене», горько сетовал на свои преклонные годы. А Ирина, как могла, манкировала от занятий, прикрываясь наличием в медчасти раненого.
Но Командор был непреклонен, как его каменный тёзка.
− Тяжело в учении, легко в бою, − «утешал» он подчинённых. – Жаль, что у нас всего неделя. А то б я вам устроил сладкую жизнь.
Впрочем, знаменитый капитан Бирюк, как веками принято у военных, только изображал тупого солдафона. Занятия были организованы по индивидуальному графику с учётом уровня подготовки каждого члена экипажа. На «рукопашке», которая Ветрова совершенно не напрягала, он побывал один-единственный раз. Единственный плюс от этих занятий заключался для него только в том, что он увидел, наконец, почти весь экипаж. На вахте их подменяли Рахметов, Зверев и Ирина.
А занятие проводил Борис Моисеевич собственной персоной. Антон снова поразился его способности перевоплощаться из одного образа в другой. Как тогда, на лесной поляне, когда безобидный дурковатый алкаш в долю секунды превратился в беспощадного убийцу. История повторилась – едва майор перешагнул порог спортзала, куда-то исчез мягкий интеллигентный еврей, а на построившихся «учеников» уставился, не мигая, рукопашник-профи.
− Не надо смотреть на меня, как солдат на вошь, − процедил он сквозь зубы. – Вы должны быть мне благодарны. Во-первых - за то, что где бы вы не оказались, вам будет лучше, чем здесь и сейчас. А во-вторых - сегодня из этого зала выйдут только настоящие десантники.
− А ненастоящие? – из вредности задал вопрос Антон, за что мгновенно и поплатился.
− Капитан Ветров, упор лёжа принять!
Ничего не поделаешь, пришлось упасть и отжаться полста раз во славу Космодесантного корпуса.
− Теперь отвечаю на вопрос – все ненастоящие умрут или изойдут потом до полного обезвоживания. Направо! Бегом марш!
И они помчались, как призовые кони, огибая зала, который был, ни много, ни мало, сто на двести метров. Как конструкторы умудрились такое пространство «вбить» в небольшой, в общем-то, фрегат, уму непостижимо. Хотя Штерн, конечно, наговаривал на себя, больше отдавая дань традиции.
Погоняв с полчаса, он разбил их на «первый-второй» и устроил спарринги. Седьмым по счёту выпало биться Антону.
− Ветров – Столяров!
Ага, Столяров… один из подозреваемых. Ну, посмотрим, чего ты в рукопашной стоишь. Настроение Ветрова стало резко улучшаться, изнутри газированными пузырьками стала подниматься весёлая злость. А навстречу ему шёл, улыбаясь, высокий крепкий блондин. Светлые глаза, белозубая улыбка, но чем-то он Антону сразу не понравился.
«Может, ты просто подгоняешься1? – спросил внутренний голос. – Мало ли, что подозреваемый. Ведь не факт…».
Бог его знает, может, и подгоняется. Но, что-то в этом Столярове его напрягало, вызывая необъяснимое ощущение некоей фальши.
«Ну, не нравишься ты мне, мужик…».
Хлопок ладонями. И противники медленно пошли по кругу. Не раздумывая долго, Олег пару раз слегка стукнул Ветрова по выставленной руке, как бы пытаясь сбить её вниз. Ну-ну, нетерпелив ты, братец. Куда же ты торопишься, как вдова под одеялом?
Кожа лица красноватая, взгляд прицельный… или ты, дружок, под знаком Овна родился, или Марс в гороскопе сильный… или одно из двух, как говорят в Одессе. Антон, не прерывая размышлений, двинул серию в корпус. Не затем, чтобы пробить, чисто разведку боем провести – чего стоит в защите?
Столяров отбился грамотно и тут же резко контратаковал, заставив Ветрова разорвать дистанцию. Оп! Ещё и по уху зацепил… ну, погоди, пилот! Обозначив атаку в голову, Антон махнул «хвост дракона». Олег, как и следовало ожидать, взвился вверх, попытавшись пяткой «пригвоздить» атакующую ногу… и, в благодарность, получил хлёсткий удар тыльной стороной кулака в висок.
О, вспыхнул-то как! И в глазах плеснулся гнев, тут же смытый белозубой улыбкой. Да, самолюбия в нём через край. Нет, точно, Овен… агнец долбанный. На сердитых волки в туалет ездят, если ты не в курсе. Ветров вдруг ринулся на противника, посылая плотный шквал ударов в голову и в корпус. Столяров работал отбивами, медленно отступая назад. Видно было, что такой «выплеск» противника ему по душе.
Его мысли читались без труда – «Противник старше, пошёл в атаку надеясь плотной серией пробить защиту, а значит - дыхалка короткая, схватку затягивать боится. Сейчас начнёт сдыхать, останется только добить». - А добить-то хочется, вон как злорадно улыбается.
«А вот хрен тебе по всей морде! – ехидно подумал Антон. – У меня даже сейчас «апноэ» минут пять… мечтать не вредно».
Он стал сбавлять темп ударов. Олег мгновенно провёл серию, надеясь с ходу пробить «слабеющую» защиту. Отскакивая назад, Ветров «неловко» оступился и, покачнувшись, приоткрыл голову. Противник, словно тигр, прыгнул вперёд, целя «таранным» ударом в голову. Практически одновременно Антон прыгнул вверх ему навстречу, мощным ударом сверху вбивая кулак в голову и тут же, плотно захватив руками правое запястье, провёл «узел наружу» с рывком в сторону.
Столяров грамотно перекатился и с ходу попытался «достать» ногой в корпус. Ну, парень, это уже для фраеров. Вписавшись в его движение, Ветров резко перевёл руку Олега в нужное положение и, заломив кисть, прижал «непоседу» коленом. Будь ты хоть мамонтом, но в кисти (ежели грамотно повернуть) такая боль, что «мама, не горюй!» Куда ж ты денешься с подводной лодки…
Попытавшись вывернуться, Столяров зашипел от боли.
− Ладно, всё! Всё, я сказал!
Пропустив его слова «между ушей», Антон, не ослабляя захвата, поглядел на Бориса Моисеевича.
− Схватка окончена! Встать в строй!
Лишь тогда Ветров разжал руки и рывком подняв Олега с татами, слегка поклонился ему, хлопнув по плечу. Тот с улыбкой ответил тем же, только красное лицо выдавало гнев и досаду.
«Ни хрена, переживёшь, − хмыкнул про себя Антон. – Рано ты меня со счетов списал».
Когда они уже пили чай после обеда, Штерн вдруг сказал полувопросительно:
− А ведь Столяров тебе не понравился…
− Не понравился, − откровенно признался опер. – Впрочем, я ему тоже. Фальшивый он какой-то. Хотя не факт, что это он.
− То-то и оно, − согласился майор. – Тем более, что электронщик он, говорят, никакой.
Антон неопределённо пожал плечами. Ну и что, что никакой? Может он притворяется. Масса вариантов – может, это устройство на корабле сто лет и они его за водкой гоняют. А может, тот же Зверев его для другой цели сделал, а кто-то использовал. Или Зверев тот же ещё в Академии разведкой с Сириуса завербован. Отработав много лет опером, он привык к тому, что может быть всё, что угодно. И любая версия может быть отброшена лишь после того, как её отработали с гарантией. Что это там Моисеич говорит?
− …последнее слово техники. Так что гордись, капитан, ты теперь особо важная персона.
− О чём речь?
− Задумался? Я говорю, что Руслан Ринатович тебе аватар-«ашку» выделил.
− И что мне с ним делать?
Штерн пожал плечами.
− Как – что? Работать, батенька. Сейчас учиться будем. Начало занятий через десять минут. Не опаздывать. На рукопашный можешь больше не ходить.
Антон пожал плечами.
− Я так и понял. Но на кой ты меня со Столяровым в спарринг поставил?
− Чтобы ты ему морду начистил, − ответил Борис Моисеевич и вышел из каюты.
Оценили 3 человека
5 кармы