Для раскрытия заявленного в заголовке тезиса обратимся к творчеству человека, который сделал для пропаганды идеологии неоязычества больше, чем все левашовы, хиневичи, велимудры и панковы вместе взятые. Речь идёт о писательнице Марии Семёновой - именно она, вначале своим циклом романов о Волкодаве из фэнтэзийного мира, в котором, тем не менее чётко угадываются реалии раннего средневековья, а затем и романами и повестями о людях этого времени уже без всяких фэнтезийных виньеток, создала привлекательный образ язычника - сильного не только телом, но и духом.
В плане житейской нравственности язычник от Семёновой - почти совершенство: он сильный, волевой человек; он бескорыстен; понятия Чести, Долга для него императивны; он способен на самопожертвование, способен на Поступок; он не делает зло ближнему, при этом сам жёстко наказывает злодеев, заступаясь за слабых, у него обострённое чувство справедливости; он уважает окружающих, не лезет учить их жизни; он надёжный и верный друг.
И мелькавшее в своё время определение Волкодава как "русского Конана" - бесконечно далеко от реальности - беспринципный отморозок Конан не идёт ни в какое сравнение с Волкодавом, совершающим в каждой книге сильные именно с точки зрения нравственности поступки.
Язычник от Семёновой не особо религиозен, полагается на себя и достигает всего сам, без обращения к богам, при этом сохраняет верность богам своего рода перед лицом экспансии прозелитических религий (исторического христианства и фэнтезийного культа Близнецов), и боги сами приходят к нему на помощь в критические моменты - в ответ на его верность. Вообще отношение с нуминозным миром у язычника от Семёновой скорее не религиозное, а как раз "ведическое" - в интерпретации неозычников - он больше "ведает" - т.е. познаёт Иной мир в неких изменённых состояниях сознания и воздействует на сущностей из этого Иного мира своей личной магической силой.
Таковы привлекательные образы главных героев - и мужчин и женщин в мире Марии Семёновой. И именно эти эмоционально привлекательные образы язычников стали толчком для увлечения неоязычеством очень многих людей.
Но как и со всем вообще, что касается современного неоязычества, тут, как говорилось в одном анекдоте, есть нюанс.
Почему я пишу в "мире Марии Семёновой"? Потому что в реальном мире раннего средневековья, - в той мере, в какой он получил отражение в источниках, всё было, мягко говоря, не совсем так.
Конкретный пример.
Повесть "Хромой кузнец" Марии Семёновой.
Сюжет вкратце таков: один из шведских конунгов - фактически, просто глава рода – Нидуд, захватывает в плен искусного кузнеца Волюнда, чтобы тот делал для него украшения. А чтобы Волюнд не убежал и не отомстил - конунг по совету своей жены подрезает ему сухожилия под коленками и отселяет его на безлюдный голый остров посреди фьорда. Кузнец смиряется и начинает делать нужные конунгу цацки. К Волюнду тайно от отца приходят младший сын конунга одиннадцати лет и его семнадцатилетняя дочь с тем, чтобы кузнец сделал какие-то вещи лично для них. Кузнец не трогает мальчишку, но хватает девушку, однако сразу же отпускает её. Позднее он признаётся, что согласился работать на конунга только ради того, чтобы дождаться, когда его дети придут к кузнецу с какой-либо просьбой и тогда Волюнд сможет отомстить конунгу, расправившись с ними. Однако он не смог поднять руку ни на мальчика, ни на девушку. Месть не состоялась. Но дочь конунга влюбляется в пленника и, при помощи младшего брата в финале увозит Волюнда с острова прямо навстречу его отцу и братьям, которые отправились на поиски пропавшего родича.
Характерно также, что Волюнд, раздобыв меч, в финальной схватке побеждает приехавшего на остров за очередной цацкой конунга вместе с женихом его дочери, но не убивает их, а оставляет связанными там.
Сравним теперь с оригинальным сюжетом: "Песнь о Вёлунде" из "Старшей Эдды" - начало один к одному, однако концовка совсем другая - вот что сам Вёлунд говорит своему мучителю:
34 В кузню пойди, —
ты сам ее строил,
кожу с голов
найдешь там кровавую:
головы напрочь
сынам я отрезал
и под меха
ноги их сунул.
35 Из черепов
чаши я сделал,
вковал в серебро
и Нидуду выслал;
ясных глаз
яхонты светлые
мудрой отправил
супруге Нидуда;
36 а из зубов
нагрудные пряжки
я изготовил
и Бёдвильд послал их.
Бёдвильд теперь
беременной стала,
ваша дочь,
вами рожденная».
Итого - в интерпретации Семёновой - изувеченный и униженный кузнец всё же победил в самом себе жажду кровавой мести и в итоге этой внутренней победы он нравственно победил и своего обидчика - дети его мучителя добровольно оставляют своего отца и уходят с пленником.
В оригинальном же сюжете всё проще - сыновья врага убиты, из частей их тел сделаны изуверские "подарки" для обидчика, дочь врага изнасилована и забеременела ребёнком от мстителя, а мститель лично рассказывает всё это в лицо обидчику - эдакое торжество справедливости в её языческом понимании.
И, знакомясь со скандинавскими сагами, можно утверждать, что тут перед нами заурядный типовой образец действий по канонам языческой нравственности. Тут можно вспомнить и славянский материал - хрестоматийную изощрённую месть княгини Ольги за мужа или Владимира, изнасиловавшего отказавшую его сватовству полоцкую княжну Рогнеду на глазах её родителей, позже убитых. Даже если это фольклор, то этот фольклор вполне вписывается в то, что нам известно про нравы язычников - что славян, что скандинавов.
Конечно, концовку повести Семёновой тоже можно счесть изощрённой местью и возможно, такая месть гораздо более жестокая, чем в оригинальном сюжете, но налицо всё же принципиальная разница.
А вот тут возникает вопрос - а по каким же нравственным канонам действует типа языческий персонаж Семёновой? В каких нравственных канонах типично, что человек вначале побеждает свои страсти, проявляет милосердие к врагам, а потом под воздействием его нравственного подвига меняются окружающие люди?
Ответ, думаю очевиден.
Но тогда закономерно возникает следующий вопрос - почему поэтесса язычества Мария Семёнова не позволяет своим героям действовать по канонам языческой нравственности, - ведь оригинальный сюжет той же "Песни о Вёлунде" она прекрасно знала? Почему её Волкодав регулярно поступает как христианин при том, что реальное и фэнтезтийное христианство в её произведения показывается в чёрных красках? Почему Лисичкина и прочая из числа "э-эстонских родноверов" описывают нравственность своих фэнтезийных "славяно-ариев" как вполне христианскую?
Ответ, опять же, очевиден: реальная нравственность язычников, как она реконструируется из дошедших до нас исторических источников, воспринимается современными людьми крайней дикостью и примитивным варварством и подавать её как она есть "на экспорт" никак нельзя - продукт просто не будет пользоваться спросом за исключением небольшого числа маргинальных социальных групп. Но выход на широкий рынок будет закрыт. По крайней мере - в России, где христианские нравственные идеалы были восприняты всерьёз - достаточно вспомнить методы ведения боевых действий в годы Второй мировой войны формально атеистическими советскими войсками в сравнении с формально христианскими "союзниками" с их детально разработанной методикой ковровых бомбардировок мирных городов, не говоря уже про неоязыческих "сверхчеловеков" под неоязыческими свастиками.
И христианские идеалы остаются по сей день действенным фактором для русского человека - для русского человека, впитавшего идеалы христианства с молоком матери, очевидно, что поступок Волюнда Семёновой гораздо более сильный и заслуживающий уважения, чем садистская оргия мести Вёлунда из "Старшей Эдды".
Поэтому вот тут перед идеологами и поэтами язычества встаёт сурьёзная проблема - в их картине мира язычество - это "золотой век", а приход христианства - начало бесконечной эпохи деградации. При этом они видят, что исторически достоверный образ язычника с точки зрения нравственности по всем параметрам проигрывает христианским идеалам, всё ещё живущими и действующими в современном человеке.
Осознаётся ли это логическое противоречие в головах конкретных неоязычников и каким образом оно там улаживается, я сказать, естественно, не могу, но для публики выбирается безошибочный для первого воздействия ход - нравственность исторических язычников рисуется в соответствии с христианскими идеалами, а на христианство лепится уродливая отталкивающая карикатура - типа христианство – это жЫдовский спецпроект для внедрения "рабской морали" среди оккупированных народов и т.п.
Яркий пример подобных нехитрых манипуляций немного из другой области – всем известная мулька про некое дохристианское "право-славие", запущенная Ахиневичем. Принцип тот же – берётся устоявшееся понятие, исторически наполненное положительным смыслом для русского человека, и производится попытка присвоить это понятие, изменив его смысловое наполнение при сохранении положительной эмоциональной нагрузки.
Вообще-то именно это и называется "паразитизм" - когда сам по себе ничтожный и ничего из себя не представляющий паразит присасывается к большому и сильному организму, питается его соками и тут же испражняется на него. Социальный паразит, однако, в отличие от биологического, обладает ещё и самосознанием, и пытается интеллектуально и эмоционально обосновать свой образ жизни, более того – увеличиться за счёт новых социальных единиц.
При тотальной гуманитарной безграмотности населения такая тактика на первом этапе - этапе набора сторонников - действует, ну а второго этапа - построения общества в соответствии со своими идеалами - никто из идеологов неоязычества, я думаю, всерьёз не планирует, по крайней мере, в варианте сохранения "новой Россией" хотя бы её текущего геополитического статуса.
Ну а в заключение хочется процитировать безусловно талантливую писательницу Марию Семёнову - из всё того же "Хромого кузнеца":
– Помнишь, ты говорила когда-то, что великим героям неведома ложь? Ну так вот, если ты была права, то героями им не бывать, а великими и подавно.
И то ведь правда - никогда идеология, построенная от начала до конца на лжи не может породить чего-то великого. Никогда паразит не сможет стать больше или лучше организма, на котором он паразитирует. Но расплодившиеся, вернее, искусственно размноженные паразиты вполне могут убить своего донора.
Поэтому задача чистить общественный организм России от паразитов – а воинствующие неоязычники – только малая их часть – актуальна и насущна.
Способ тут прост и давно – ещё со времён Конфуция – известен: "Называть вещи своими именами и выкрикивать имена на всех базарах", что и будем делать по мере сил.
Оценили 32 человека
35 кармы