Быть добрым стало очень трудно:
всё подмывает злых порвать.
Такой румяный и красивый –
приятно даже хоронить!
Мы все любили черепашку,
а дед орехи ей колол.
Вином спаситель воду сделал,
мы ж пиво делаем мочой
И сколько он ни чиркал спичкой,
костёр любви разжечь не смог.
– Но хочешь ты или не хочешь,
Придётся, милая, хотеть!
Следить за мужиком не надо,
следите лучше за собой!
Коряво пишет врач рецепты,
каллиграфичен только счёт.
– Да я не ем, чего пристали,
я чищу зубы колбасой.
Я всё худею и худею,
уже исчезла буква дэ...
Съев десять крабовых салатов,
помчался боком в туалет.
– Я никакой не добрый – просто
на всех вас не хватает зла.
Избранник выполнил наказы –
и всех, кто против, наказал.
Сел на суровую диету –
но встать с неё уже не смог.
Куплю костюм размером больше:
пусть все решат, что похудел.
Да, есть порочащие связи,
хотя замечен не был в них.
– Я бы поймала ртом снежинку,
но голубь всё испортил, гад.
Если б собаки говорили,
у нас бы не было друзей.
Мне в детстве мама колыбельной
уснуть мешала по ночам.
В кино Оксану не снимали,
снимали около кафе.
– Поэт – он человек ранимый, –
любил говаривать Дантес.
Все наши светлые мгновенья
прошли в кромешной темноте.
Жене врать можно, сколько хочешь,
а вот обманывать – нельзя.
С женой как следует не выпить,
а без жены – не закусить.
– Ты будь как дома, не стесняйся,
на веник – кухню подмети.
Кнутом и пряником воспитан –
отсюда жир и синяки.
– Я стар уже по бабам бегать,
несите их ко мне сюда!
Самца не ест людская самка,
но этим самки мать грешит.
Иные люди – словно тучи:
уйдут – и сразу всем светлей
– Кого возьмусь я осчастливить,
тому уже спасенья нет!
Быть добрым стало очень трудно:
всё подмывает злых порвать.
Такой румяный и красивый –
приятно даже хоронить!
Мы все любили черепашку,
а дед орехи ей колол.
Вином спаситель воду сделал,
мы ж пиво делаем мочой
И сколько он ни чиркал спичкой,
костёр любви разжечь не смог.
– Но хочешь ты или не хочешь,
Придётся, милая, хотеть!
Следить за мужиком не надо,
следите лучше за собой!
Коряво пишет врач рецепты,
каллиграфичен только счёт.
– Да я не ем, чего пристали,
я чищу зубы колбасой.
Я всё худею и худею,
уже исчезла буква дэ...
Съев десять крабовых салатов,
помчался боком в туалет.
– Я никакой не добрый – просто
на всех вас не хватает зла.
Избранник выполнил наказы –
и всех, кто против, наказал.
Сел на суровую диету –
но встать с неё уже не смог.
Куплю костюм размером больше:
пусть все решат, что похудел.
Да, есть порочащие связи,
хотя замечен не был в них.
– Я бы поймала ртом снежинку,
но голубь всё испортил, гад.
Если б собаки говорили,
у нас бы не было друзей.
Мне в детстве мама колыбельной
уснуть мешала по ночам.
В кино Оксану не снимали,
снимали около кафе.
– Поэт – он человек ранимый, –
любил говаривать Дантес.
Все наши светлые мгновенья
прошли в кромешной темноте.
Жене врать можно, сколько хочешь,
а вот обманывать – нельзя.
С женой как следует не выпить,
а без жены – не закусить.
– Ты будь как дома, не стесняйся,
на веник – кухню подмети.
Кнутом и пряником воспитан –
отсюда жир и синяки.
– Я стар уже по бабам бегать,
несите их ко мне сюда!
Самца не ест людская самка,
но этим самки мать грешит.
Иные люди – словно тучи:
уйдут – и сразу всем светлей
– Кого возьмусь я осчастливить,
тому уже спасенья нет!
Оценили 4 человека
10 кармы