Как немцы завалили нас трупами в 41-ом...

Фальсификация немецких потерь стала одной из самых масштабных идеологических операций в истории войн. Благодаря этой фальсификации, весь мир, включая и наш народ, думает, что на одного убитого нами немца приходилось по 10 погибших красноармейцев.

Однако на самом деле даже в летние дни 41-го немцы теряли ничуть не меньше, а иногда и больше нашего.

Если бы немцы осенью 1941 года на самом деле теряли лишь по 25-30 тысяч человек в декаду, то почему численность пехотных рот, составлявшая первоначально 201 человек, упала к осени 1941 года до 60-70 человек, а после битвы за Москву численность личного состава рот в большинстве случаев сократилась до 40 человек?

Если немцы теряли так мало, то почему количество официальных немецких военных захоронений на территории СССР в начале 90-х годов значительно превышало 2 миллиона могил, а неофициальных было более 4 миллионов захоронений.

Да, общие потери нашего народа превысили общие потери немецкого, но это лишь потому, что немцы уничтожали людей на оккупированных территориях. Особенно они зверствовали при отступлении, загоняя в амбары население целых деревень и сжигая его там заживо. Мы же ничего подобного не делали – не сжигали жителей немецких деревень, не отправляли мирных людей на каторжные работы в Сибирь и не отбирали продовольствие. Наоборот, мы везли из своей голодной и разорённой страны продовольствие в Германию, чтобы кормить немцев в нашей оккупационной зоне, а они ещё устраивали бунты, из-за того, что им по карточкам перестали выдавать мармелад, который в нашей стране дети даже не знали на вкус. Поэтому-то немцы и потеряли 2,7 миллиона гражданских лиц, в то время как наши потери составили 15,245 миллиона мирных жителей.

Кроме того, в нашем плену пленные умирали сравнительно редко: погибло при попытке к бегству или в результате самоубийства лишь 747 немцев. У нас пленных немцев кормили точно также, как и охранявших их солдат. Наших же солдат в немецком плену, морили голодом, морозили. Зачастую их просто расстреливали, а иногда впрягали в минные тралы и использовали для разминирования местности.

Если же сравнить общие летальные боевые потери, то выяснится, что непосредственно в боях мы за всю войну потеряли 6,8 миллиона военнослужащих, а немцы – 8,6 миллиона. Конечно, немцев убивали не только мы, но 83% убитых немцев были убиты на русско-германском фронте. Таким образом, боевые летальные потери русских и немцев были примерно одинаковы, а немецкие даже несколько превысили русские. И это уже было признано немецкими историками в 1953 году.

В последние 30 лет на волне принижения заслуг русского народа во всемирной истории на вооружение вновь были взяты цифры, одобренные к публикации ведомством Геббельса, и наши историки почему-то до сих пор верят этим немецким данным, считая советские данные о немецких потерях завышенными. Однако такими же завышенными были не только советские, но и американские данные. Дело в том, что союзники условием своей помощи поставили положение на фронтах, и для его контроля в СССР были направлены американские наблюдатели. Так, наблюдатели из США на 11 декабря 1941 года оценивали потери немцев убитыми в 1,3 млн. человек, что примерно в восемь раз больше немецкой цифры 167 тыс. человек на 1 декабря 1941 года.

На самом деле в третьем квартале 1941 года было убито 1 миллион 169 тысяч 080 немцев, в то время как в Красной армии было убито 430 тысяч 758 человек. В четвёртом же квартале немцы потеряли убитыми 568 тысяч 140 военнослужащих при наших потерях в 371 тысячу 613 бойцов и командиров. Таким образом, до конца 1941 года РККА потеряла убитыми 802 тысячи 191 человека, в то время как немцев было убито 1 миллион 737 тысяч 220 человек.

Конечно, к безвозвратным потерям относятся не только убитые, но и попавшие в плен, а в плен до конца 1941 года попало 2 335 482 красноармейцев и командиров. Немцев, естественно, в плен попало меньше - 385 730 человек, так как они в основном не отступали, а наступали. Столь большое количество попавших в плен красноармейцев является следствием ошибочной концепции, предполагавшей, что в случае попадания в окружение следует выходить из него мелкими группами, просачиваясь через две линии фронта и тылы противника. В такой ситуации, лишившись единого командования и действуя разрозненно, эти мелкие группы и становились лёгкой добычей противника. Даже действия немцев в окружении сначала под Сольцами, где оказались в окружении силы немецкой 8-й танковой дивизии генерал-майора Эриха Бранденбергера, а потом и в Демянском котле, не убедили наше командование в том, что не следует поспешно отдавать приказ о выходе из окружения, и ситуация, сложившаяся в 1941 году под Киевом и под Вязьмой, в мае 1942 повторилась под Харьковом, где несмотря на все усилия, спасти удалось не более десятой части окружённых.

Даже когда в декабре 1941 года наше отступление сменилось наступлением, мы продолжали терять убитыми меньше, чем немцы. Так, в первом квартале 1942 года немцы потеряли убитыми 586 580 человек, в то время как количество убитых бойцов и командиров РККА составило 493 660 человек. В период весенней распутицы и наши, и немецкие потери снизились, но немцы всё равно гибло больше, чем наших, и с апреля по июнь 1942 года наши потери убитыми составили 314 тысяч 443 человека, в то время как немецкие едва не достигли полумиллионной отметки,составив 4499 тысяч 160 человек.

Убивали мы не только немцев. Убивали мы и финнов, румын, венгров, хорватов и даже словаков, а солдаты их армий тоже убивали наших солдат. В указанных же выше потерях приводятся потери РККА не только от немцев, но и от всех немецких союзников. Потери же всех этих союзников в потерях Германии не учитываются. >

Почему же официальные немецкие цифры летальных потерь столь малы? Дело в том, что в убитые записывались лишь те, кто был убит наповал прямо на поле боя. Если же фриц умер от кровопотери или от заражения крови, он в родной части всё равно числился убывшим по ранению.

http://anaga.ru