Как превратить Дальний Восток в процветающий регион за пять лет

Дальний Восток деградирует. Экономика большинства его регионов поддерживается дотациями, но и они не останавливают отток населения.

Между тем, Дальний Восток мог бы не просто жить на свои деньги. Он мог бы стать одним из локомотивов роста экономики России. Для этого не нужны большие вложения, не нужно даже изобретать что-то принципиально новое. Достаточно просто использовать опыт стран, которые успешно двигаются по этому пути. Позвольте представить вам изящный и простой способ – как максимум за пять лет привести Дальний Восток к процветанию.

Уроки исторической географии

Для начала посмотрим на карту и попытаемся понять, что у нас есть. У нас есть 7 миллионов слабо освоенных квадратных километров с населением 8 миллионов человек. То есть, примерно по одному человеку на квадратный километр.

Это притом, что рядом расположены Китай, Корея и Япония, где живут полтора миллиарда человек. Примерно миллиард человек, в радиусе три тысячи километров.

И что самое неприятное – разрыв в промышленном производстве между российским и зарубежным Дальним Востоком постоянно растёт. Просто потому, что производства будут активнее развиваться там, где уже есть люди и ресурсы. В этих условиях нам предстоит обнаружить точку экономического роста и остановить отток населения с Дальнего Востока.

Государство пыталось решить стоящую перед нами экономическую задачку двумя способами.

Во-первых, раздавая «дальневосточный гектар». Это похоже на попытку воспроизвести реформу Столыпина. Однако при Столыпине крестьянские семьи получали по 15 гектаров земли на каждого мужчину и крупную, по тем временам, денежную ссуду.

А что можно сделать на одном гектаре? Ну, допустим, посадить картофель. С одного гектара в наших условиях можно собрать 200 центнеров, или 20 000 килограмм. Если сдать их по 20 рублей, вы выручите 400 000 рублей. За вычетом расходов останется в лучшем случае 200 000 рублей «чистыми». И это не за месяц, за сезон. Если погода не подведёт. И что, ради такого счастья кто-то поедет возделывать целину?

Чтобы получить нормальную прибыль в сельском хозяйстве надо иметь минимум 50 гектаров и первоначальный капитал на их освоение. Но тех, у кого есть этот капитал, вряд ли прельстит дарёный гектар.

Потом, во времена Столыпина крестьянство составляло 85 % населения. Сейчас же, в цивилизованных странах сельским хозяйством занимается один – два процента населения. Соответственно, укрепление демографии через развитие сельского хозяйства просто не имеет смысла. Даже если сейчас на Дальнем Востоке начнут раздавать по сотне гектаров, это не вызовет массового ажиотажа.

Во-вторых, государство пыталось создать на Дальнем Востоке ТОСЭРы (Территории опережающего социально-экономического развития). В рамках этого проекта давались налоговые льготы предприятиям, которые производят что-то, кроме сырья, на экспорт. В результате этого проекта у нас открылось несколько компаний. Которые в общей сложности дали краю несколько сотен рабочих мест с, мягко говоря, невысокими зарплатами. И как это помогло решить наши проблемы?

Когда вы создаёте какое-то производство, вас в первую очередь заботит стоимость рабочей силы, сырьё, доступ к рынкам сбыта, инфраструктура, логистика. По всем этим показателям мы уступаем окружающим Дальний Восток развитым промышленным центрам. Налог на прибыль тут важен в последнюю очередь, потому что эту прибыль надо сначала как-то получить. Экономия на налогах не имеет смысла, если вам «некем» и не из чего производить, и некуда продавать.

Очевидно, что ни сельское хозяйство, ни промышленность не смогут стать локомотивом нашей экономики. Сложившаяся ситуация выглядит крайне невыгодной для любого экономического замысла. Для любого, кроме туристического бизнеса.

Поэтому я убеждён, что развитие экономики Дальнего Востока через туризм является единственной и безальтернативной возможностью. И при правильном приложении усилий эта возможность способна дать гарантированный результат.

Наши союзники – тайга и реки

Успех гарантирован там, где есть чёткий ответ на вопрос «что ценного есть у меня, и нет у моих соседей»?

В нашем случае этой ценностью является природа. Я не хочу сказать, что в Китае или Японии нет деревьев. Но само по себе дерево это ещё не природа и тем более не объект для экологического туризма.

Речь идёт о дикой природе, которой у наших соседей практически уже не осталось. Путешествуя по Китаю и Японии, я испытал настоящий культурный шок. При переезде из Харбина в Суйфэньхэ, на протяжении сотен километров, я не видел ни одного дерева, которое бы росло само по себе. Даже в самой северной, самой незаселённой провинции Хэйлунцзян я не увидел по-настоящему дикой природы.

То же самое касается и Японии. У них не только в городах чистота и порядок. Когда едешь по дороге, видишь, как чередуются сопочки – то с лесом, то «постриженные». Там у них каждая сосенка кому-то принадлежит и каждый участок раз в 40 – 50 лет полностью вырубается для нужд промышленности. А затем там вырастает молодой лес, посаженный в одно время и по одним стандартам.

То есть, у них практически не осталось больших диких массивов, того древнего лесного покрова, который тысячелетиями развивался по своим собственным законам без вмешательства человека.

И когда наши соседи летят к нам, они тоже испытывают культурный шок при виде бескрайних просторов лесов и рек. Которые не то что никем не посчитаны, а где и человека, быть может, никогда ещё не было. Мы-то к таким масштабам уже привыкли, но чтобы освежить ощущения – вот вам небольшой штрих.

У нас тут в тайге затерялась река Бурея – полкилометра шириной, в два раза больше Сены и раз в десять больше Темзы. В начале декабря на ней произошло уникальное геологическое явление – обрушение сопки. Миллионы тонн грунта пришли в движение и перекрыли русло реки. Об этом тектоническом сдвиге мы узнали только через пару недель. И то, только потому, что случайно проходившие мимо охотники сообщили в МЧС – где им долго никто не верил. Уже потом задним числом просмотрели спутниковые снимки – надо же, действительно, что-то странное произошло. Сейчас даже точную дату обрушения не можем установить. Я туда хотел организовать экспедицию, так ближайшая дорога в ста километрах. А по льду не получается – он оседает и ломается из-за понижения уровня реки после образования аномалии.

То есть, наша тайга живёт какой-то своей первобытной жизнью. Можно лишь предполагать, что в ней ещё происходит, в масштабах чуть поменьше – когда со спутников не видно.

Я предлагаю посмотреть на Дальний Восток с этой стороны. И тогда то, что является минусом с точки зрения индустриальной экономики, станет плюсом с точки зрения экономики постиндустриальной. У нас есть семь миллионов квадратных километров малозаселённой территории. Это по размерам как две Индии или двенадцать Украин. При этом в двух Индиях жило бы 2,5 миллиарда человек. А у нас – только 8 миллионов. То есть, плотность населения меньше индийской в 300 и меньше украинской – в 55 раз.

И по этой громадной территории раскиданы уникальные природные объекты, каждый из которых представляет собой полноценный экологический комплекс. В лесах можно встретить медведей и тигров. В реке можно поймать линка, хариуса, тайменя. Это даёт огромный потенциал активному туризму, наши гости могут сами ловить и тут же готовить рыбу.

Важно, что природные объекты распределены по всей территории Дальнего Востока. Поэтому в развитии туристического бизнеса смогут принять участие жители всех населённых пунктов, вплоть до самых отдалённых сёл. И, может быть, в первую очередь, жители отдалённых сёл. То есть, туризм позволит Дальнему Востоку развиваться гармонично, по всей своей территории.

Одним словом, мы обладаем уникальными территориями и природными ресурсами, для развития эко-туризма.

Досчитать до ста

Теперь попробуем проверить гармонию алгеброй, на примере одного из дальневосточных регионов – Хабаровского края.

Главной угрозой для нас является депопуляция. Мы не можем остановить тех, кто хочет уехать. Но мы можем создать причины, по которым люди будут приезжать сюда жить. И главной причиной является качество жизни. Чтобы его обеспечить, нам надо сделать так, чтобы ВВП края рос быстрее, чем в среднем по стране. Если он станет выше где-то на 2 % – отток и приток населения будут сбалансированы. Если он будет выше на три, четыре, пять процентов – начнётся демографический рост.

В ушедшем году общероссийский прирост ВВП был около 1,5 %. Соответственно, при 3,5 % роста мы остановим отток с Дальнего Востока, а при 5,5 % население начнёт расти. Вот эти показатели являются нашей целью. Если говорить о Хабаровском крае, то его ВВП составляет 650 миллиардов рублей. То есть, для роста ВВП края на 1 % нам надо получить 6,5 миллиардов.

Поскольку получать мы их намерены из туристической отрасли, следует учесть её мультипликатор (коэффициент, определяющий, экономический эффект с одного вложенного рубля). Поясню, как это работает на конкретном примере. Допустим, вы строите дорогу силами гастрабайтеров. Вы тратите деньги на песок, щебень, асфальт, спецтехнику и заработную плату. При этом заработанные деньги гастрабайтеры увозят на свою историческую родину, то есть к нам в экономику эти деньги уже не возвращается. Поэтому мультипликатор получается коротким, он обрывается фактически после добычи песка.

Другое дело – туризм. Гость останавливается в гостиницах, покупает какие-то вещи, ходит по музеям, обедает в ресторанах. У этих предприятий есть какие-то свои местные поставщики, и они платят работникам, которые снова идут тратить деньги в наши магазины. То есть, один миллион, потраченный туристами в городе многократно возвращается в экономику, стимулируя развитие рынка товаров и услуг. В результате туристическая отрасль даёт один из самых больших мультипликаторов, принося в экономику от трёх до пяти рублей на каждый вложенный рубль.

Что особенно важно – туризм привлекает деньги в экономику, многократно пропуская их через руки простых людей. Говоря проще, туризм создаёт много возможностей для заработка.

Итак, один процент ВВП Хабаровского края равен 6,5 миллиардов рублей. Делим это число на мультипликатор, то есть на три и получаем примерно 2,2 млрд рублей. Столько должны оставить нам иностранные туристы, чтобы обеспечить рост ВВП края на 1 %. Или около 30 миллионов долларов. Из расчёта полторы тысячи долларов с одного человека, чтобы заработать эту сумму нам необходимо привлечь порядка 20 тысяч туристов.

Много это или мало? Если представить 20 тысяч человек сразу, вроде и немало. Но они ведь не одновременно приедут. Это будут сменяющие друг друга группы, 10 – 15 циклов по одной – две тысячи человек. То есть, чтобы начать нам надо всего полторы – две тысячи гостиничных номеров, причём большая их часть должна быть не в городе, а в лесу, на турбазах.

Важное замечание – речь идёт о полноценных туристах. Полноценные это те, кто приезжает на 7 – 10 дней для того, чтобы получить какие-то уникальные впечатления. В отличие от других туристов (назовём их «приграничными»), которые приезжают на пару дней, просто провести выходные и накупить всякой мелочи, оставив нам максимум сотню долларов.

Сейчас, к сожалению, нет статистики, которая делит туристов на приграничных и полноценных. Поэтому наши чиновники бодро рапортуют о развитии въездного туризма. На сегодняшний день нам известно, что в Хабаровский край ежегодно приезжают около 50-ти тысяч туристов, а в Приморский – около 500-ста тысяч, то есть в десять раз больше. Навскидку я бы предположил, что в Приморский край из пятисот тысяч примерно половина – «полноценных», а в Хабаровском крае полноценных 30 – 35 тысяч из 50.

Так вот, наша программа-минимум – увеличить приток полноценных туристов на 20 000 человек в год, что даст прирост 1 % регионального ВВП края. И так каждый год, увеличивать приток туристов, чтобы за пять лет дойти до ста тысяч. Это даст нам те самые 5 % ВВП.

Сейчас я намеренно считаю по предельно скромной планке. Увеличив туристический трафик на сто тысяч человек, через пять лет, Хабаровский край даже близко не достигнет тех показателей, которые Приморье имеет уже сегодня. Тем не менее, даже этого невеликого достижения будет достаточно для стратегического перелома в экономике и демографии Хабаровского края.

С чего начать

Стоящая перед нами цель реальна и достижима. Так чего же нам не хватает, чтобы начать движение уже сейчас?

Начну с того, что напрямую государство туристическую отрасль развивать не может. Государство может быть полезно там, где надо сконцентрировать большое количество ресурсов для достижения одной масштабной цели. Но оно начинает буксовать в условиях мультизадачности. То есть, локомотивом туристической индустрии может быть только малый бизнес.

Но чтобы у бизнеса появилась уверенность в успехе, государство должно стать катализатором связанных с туризмом процессов. Конкретно, речь идёт о следующих направлениях работы:

1. Строительство объектов культуры – музеев, исторических реконструкций, смотровых площадок. Да, нашим основным преимуществом является уникальная природа. Но полностью туристический потенциал региона раскроется только через синергию природы и культуры.

Например – для жителей КНР ярким информационным триггером мог бы стать музей последнего китайского императора Пу И, который более десяти лет прожил в Хабаровском крае (в районе ныне популярного места отдыха «Заимка»). Для корейцев таким триггером мог бы стать музей Ким Чен Ира (который родился в хабаровском селе «Вятское»). Ну и практически всем иностранцам были бы интересны исторические реконструкции этнических деревень и казацких острогов с традиционными промыслами.

2. Помощь в продвижении за границей. Малый бизнес не сможет регулярно оплачивать участие в международных выставках. Это участие должно в значительной степени или полностью оплачиваться государством. Может быть, само государство сможет стать организатором таких выставок в Юго-Восточной Азии. Также можно рассмотреть помощь государства в производстве промо-материалов, качественных видовых фильмов. Возможно, выделять дотации на апробирование новых маршрутов.

3. Творческое развитие концепции ТОСЭР. В своё время этот проект был создан для развития экспортного производства. Внешний туризм фактически является экспортом услуг, так что напрашивается совершенно логичный шаг. Давайте объявим ТОСЭРом всю территорию Дальнего Востока для малого бизнеса, направленного на туризм. Таким образом, ТОСЭР, как и планировалось, будет зарабатывать для государства валюту.

Лично я вообще бы весь малый бизнес на Дальнем Востоке включил в зону действия ТОСЭР. Потому что налоги с него в доходной части бюджета России всё равно составляют какие-то смешные доли процента. Зато для малого бизнеса, для дальневосточников эти льготы стали бы серьёзным подспорьем. Но, если это по каким-то причинам невозможно, хотя бы весь связанный с туризмом бизнес от налогов освободить. Включая рестораны и кафешки, которые находятся за пределами городов.

Сюда, кстати, и проект с одним гектаром логично впишется. На нём можно будет развивать загородные туристические комплексы.

Я убеждён, что если эти три пункта будут выполнены, максимум через пять лет Хабаровский край начнёт процветать.

Если не бояться

В своих расчетах я старался идти предельно маленькими шажками, чтобы показать вам минимальный гарантированный результат.

Но в жизни-то мы так идти не обязаны. Лично я вижу, что мы могли бы идти быстрее, довести поток туристов до одного миллиона. Напоминаю, сейчас в Хабаровском крае поток всего 50 тысяч. Однако в Приморье уже полмиллиона. При этом наш потенциал сопоставим.

Если мы начнём привлекать иностранных туристов, дополнительно к нам, конечно, поедут и туристы из России. И, когда мы покажем им не только природу, но и качество жизни, кто-то неизбежно захочет остаться. А может быть, и часть иностранцев останется – какой-нибудь японец, кореец, китаец, индус влюбится в нашу природу.

Вот этого мы можем добиться, развивая туризм, самое простое и самое перспективное направление для Дальнего Востока.

Алексей Коломеец