Вот закончилась Вторая мировая война. И случилась она всего через двадцать лет после Первой мировой. И обе начала Германия, причём во многом поводом для начала второй стало поражение Германии в первой и подписание ей Версальского мирного договора, который иначе как "позорным" патриотичные немцы тех лет и не называли. Так что после окончания Второй мировой перед странами-победительницами резонно встал вопрос - а как не допустить ещё одного появления реваншистских настроений, которые могут привести уже к началу Третьей мировой?
В тех регионах Германии, которые после победы отошли под контроль США, Франции и Великобритании проводилась примерно одна и та же политика с совсем незначительными отличиями. А именно - они решили перевоспитать немцев. При этом, надо отметить, что уже тогда большинство психологов и социологов с большим скепсисом смотрели на эту идею. Уже в 1946 году в одной из газет вышла статья одного из социологов, в которой он говорил, что, мол, да нацизм показал, что бывает, когда радикально настроенный человек получает неограниченную власть, но вот что с этим делать с точки зрения социологии - мы понятия не имеем, потому что радикалы-то есть в любой стране, но в целом их не так уж и много, а большинство людей - просто обычные нормальные люди, которые радикальные движения не поддерживают, никаких войн не хотят, но и как-то активно протестовать против власти не будут. И это везде так - что в Америке, что в Германии, что в Советском Союзе. В общем, что-то надо придумать, чтобы больше такого не было, но вот что именно - непонятно.
Но дело было политически важным, а потому социологам и психологам пришёл приказ сверху - и его надо было выполнять. Как говорил Рузвельт,: "Мы понимаем, что не все виновны, но разбираться нам некогда". В итоге решили пойти через развития чувства вины. Ключевую роль в этом сыграл Карл Ясперс, видный немецкий философ, психолог и психиатр. Именно он в трактате "Вопрос вины" одним из первых поднял мысль о том, что молчаливая нейтральность к фашистскому режиму, несопротивление ему - это тоже преступление, это тоже плохой поступок, который, конечно, наказания не заслуживает, но вот чувство вины должен вызывать. И союзники по антигитлеровской коалиции начали пытаться воплотить его идеи.
Карл Ясперс
Немцев целыми семьями отправляли на расчистку концлагерей и участие в захоронении их жертв. В городах, которые находились далеко от концлагерей, развешивали плакаты с фотографиями жертв. Причём давление шло по нарастающей: если в первый день могла висеть просто фотография измученного и погибшего узника, то на второй день к ней добавлялась надпись: "Кто в этом виноват?", а на третий: "Ты виноват".
Любопытно, что сохранились воспоминания одного из антифашистов Германии (его имя, к сожалению, до нас не дошло). Он выступал против того, чтобы вешать вину за зверства фашистов на весь народ, и говорил, что, вообще-то, от фашизма пострадали и сами немцы, и среди узников концлагерей именно немцев тоже было не так уж и мало.
А самое любопытное - он оказался прав. Нет, сами по себе идеи Карла Ясперса, конечно правильные и замечательные, с этим никто не спорит, и он, без сомнения, великий человек. Но вот именно попытка навязать людям чувство вины не сработала. Подробно об этом писал Моррис Яновиц, американский офицер, занимавшийся изучением немецкой пропаганды и бравший интервью у военнопленных. В своём труде "Нацистские зверства глазами немцев", он писал, что вскоре попытки заговорить с немцами на эту тему, вызывали у них не чувство вины, а раздражение в стиле: "Да-да, нацизм плохо, трава зелёная, вода мокрая, что ещё скажете?"
Моррис Яновиц на обложке одной из своих книг - военный опыт подтолкнул его к карьере в области социологии и военной психологии
Люди, которые не поддерживали нацистскую партию, не признавали свою вину, говоря, что вся Германия была одним концлагерем, и с этим невозможно было бороться. А те, кто поддерживал, оправдывали себя разными способами. "Мы не виноваты - это делали СС и партия", "Это была война, концлагеря были необходимостью", "Наши города бомбили, мы не могли поступить иначе". Но здесь конкретные слова не особо важны, их все можно заменить одной простой фразой - подавляющее большинство немцев не знало и не хотело знать ничего о фашистских зверствах. Слухи о лагерях ходили, но мало кто интересовался, что там происходит. Яновиц писал, что одна девятнадцатилетняя девушка рассказывала, что да, она знала, что там содержатся заключённые, но и она сама, и её подруги считали, что максимум, что с ними делают - это заставляют работать и, может, кричать "Хайль, Гитлер!" И это, на самом деле, типичная точка зрения немца тех лет. Из семнадцати опрошенных Яновицем людей, лишь двое примерно догадывались о масштабах преступлений, которые на самом деле происходили в концлагерях - оба были политическими активистами, все остальные честно признавались, что не знали, но и особо узнавать не хотели, и просто плыли по течению.
В общем, если зачистка интеллектуальных элит - увольнение проповедовавших нацизм чиновников, преподавателей университетов и прочих - действительно более-менее сработала, то вот "перевоспитать" немцев не получилось, они наотрез отказывались чувствовать вину за то, что ничего не сделали. А ещё раздражения добавляли доносившиеся с советской части Германии радиопередачи о том, как местные жители с цветами встречают советских солдат, освободивших их от злого ига фашистов-капиталистов. Хотя, в реальности, конечно, и в восточной Германии для немцев жизнь была не сахаром, но только с той разницей, что там в дело вступила старая добрая классовая борьба, и хоронить узников концлагерей сгоняли не простых жителей, а всякую буржуазию, которую в эти лагеря и посадили во имя строительства коммунизма.
Яновиц вспоминал, что практически единственной темой, которая смогла достучаться до немцев, был Холокост. Потому что евреев в Германии проживало довольно много, и почти каждый немец имел среди знакомых и друзей представителей этого народа. И все прекрасно понимали, что фашистский антисемитизм не имеет под собой никаких реальных оснований - вот же, Абрам в соседней квартире живёт, и ничего, ничего плохого мне не делает, и даже наоборот. Со своими заморочками, конечно, но нормальный мужик, хороший товарищ. Чего его бояться, чего его считать каким-то недочеловеком - непонятно. Именно из-за дружеских отношений с евреями, немцы испытывали искреннее сожаление и шок, когда узнавали, что исчезнувший пару лет назад Абрам не был вывезен в какое-то отдельное поселение, а, скорее всего, был зверски замучан и сожжён в газовой печи в лагере, который официально считался казармами для военнопленных. И на самом деле, именно по этой причине среди всех военных преступлений Холокост выделился в отдельную категорию, а отнюдь не потому что его как-то пиарят, как многим кажется. Нет, просто Холокост действительно многое значит, причём именно для немцев, и именно его осознание стало одним из важнейших факторов, благодаря которым послевоенная Германия к фашизму и реваншизму уже никогда не возвращалась.
Американский солдат меняет табличку с названием улицы - с улицы им. Адольфа Гитлера на бульвар им. Рузвельта.
В общем, в итоге программа внедрения чувства вины была с позором свёрнута, разочарованный Карл Ясперс в 1948 году отказался от немецкого гражданства и эмигрировал. Ну а строительство коммунизма в ГДР продержалось подольше, но, тем не менее, немецкой идеологией он так и не стал.
А что же тогда с денацификацией? А ничего. Немцы сами разобрались. Пройдя через ужасы войны, немецкое общество сделало выводы, и постепенно само по себе ушло от фашистской идеологии. Уже в пятидесятых годах канцлер Германии, Конрад Аденауэр, сделал первые шаги по примирению с Израилем и Польшей. А самое любопытное - это то, что примерно в это же время, от начала до середины пятидесятых, фашистское движение сошло на нет и в Италии, и в Японии, хотя ни там, ни там никакой специальной денацификации не проводилось. Так что, видимо, мероприятия, которые были предприняты оккупационной администрацией союзников, по сути, ничего не добились.
И согласитесь, что вот на этом фоне Нюрнбергский процесс очень и очень выделяется. Там не было никаких "немцев", не было никаких обвинений за то, что кто-то что не сделал, не было подхода "докажи, что невиновен", не было каких-то чёрных и белых списков. Только правосудие за доказанные военные преступления. Нюрнбергский процесс, конечно, по каким-то отдельным рассматриваемым делам мог быть не совсем идеален, но вот именно по своему принципу он просто является эталоном правильного подхода. Неудивительно, что именно по его стопам сформировалась практически вся система международного права.
Оценили 3 человека
4 кармы