Дневники немецких солдат...

Найдено в руинах Сталинграда: Дневник немецкого офицера последние записи

Что заставило убежденного нациста признать несокрушимость советского духа? История одного дневника, найденного в руинах Сталинграда, раскрывает удивительную трансформацию человеческой души.

Дневник немецкого офицера.

В феврале 1943 года, среди обледенелых руин Сталинграда, советские солдаты обнаружили потрепанную записную книжку. Ее страницы, исписанные аккуратным немецким почерком, рассказывали историю поразительного прозрения – путь от высокомерной уверенности в победе до глубокого понимания истинной силы русского народа.

Начало вторжения: Триумф и гордость
22 июня 1941 года

Сегодня начинается новая глава в истории. На рассвете наши войска пересекли границу СССР. Я горд быть частью величайшей армии в мире. Наше продвижение неудержимо – Красная Армия отступает в беспорядке. Фюрер был прав – колосс на глиняных ногах рухнет за считанные недели.

15 июля 1941 года

Продвигаемся всё дальше на восток. Каждый день приносит новые победы. Наша техника и тактика превосходят всё, что может противопоставить противник. История творится на наших глазах.

Первые сомнения: Встреча с неизвестной Россией
3 августа 1941 года

Сегодня произошло нечто, что не укладывается в голове. Небольшое село, название которого я даже не могу выговорить. Горстка русских солдат – не более взвода – заняла оборону в каменной церкви. Мы были уверены, что подавим их за час. Четыре часа непрерывного боя, два подбитых танка, десятки убитых... Они не сдались. Когда мы наконец взяли церковь, я насчитал только шестнадцать тел. Шестнадцать против батальона. Это безумие. Это самоубийство. Это... впечатляет.

Сталинград: Крушение иллюзий
20 ноября 1942 года

Сталинград. Уже три месяца мы пытаемся взять этот проклятый город. История СССР не знала такого сопротивления. Каждый дом – крепость, каждая улица – поле боя. Вчера мы потратили целый день, чтобы продвинуться на сто метров. Сто метров ценой сорока жизней.

15 декабря 1942 года

Мороз невыносимый. Снабжение практически прекратилось. В глазах солдат уже нет той уверенности, что была летом 41-го. Русские контратакуют каждый день. Их будто становится больше с каждым убитым.

Последние дни: Прозрение
2 января 1943 года

Иллюстрация к публикации. На фотографии немецкий солдат времен Великой Отечественной Войны. Источник Яндекс картинки

Вчера произошел случай, который не могу забыть. Молодой русский танкист направил горящую машину прямо на нашу батарею. Мы потеряли три орудия и весь расчёт. Они не боятся смерти. Теперь я понимаю – мы никогда не сможем победить народ, готовый на такие жертвы.

28 января 1943 года

Это последняя запись. Котёл сжимается. Наша история здесь подходит к концу. Если кто-то найдёт этот дневник – знайте: мы думали, что несём цивилизацию в эти земли. Мы ошибались. Эти люди защищают свой дом так, как мы никогда не смогли бы защищать свой...

Эпилог

Дневник обрывается на этой записи. По архивным данным, обер-лейтенант Ганс Вебер погиб при попытке прорыва из окружения в начале февраля 1943 года. Его записи стали уникальным свидетельством того, как история нашей страны меняла мировоззрение даже самых убежденных противников.

***

Он никогда не стрелял дважды. Дневник немецкого снайпера о советском противнике

В пожелтевших страницах военного дневника, найденного в промёрзлом блиндаже осенью 1942 года, разворачивается захватывающая история противостояния двух невидимых врагов - смертельная дуэль немецкого и советского снайперов.

15 сентября 1942 года

Сегодня получил особое задание от гауптмана Штайнера. На нашем участке фронта появился русский снайпер, который за последнюю неделю уничтожил семерых наших солдат и двух офицеров. Все выстрелы - идеальные попадания в голову или шею. Командование обеспокоено тем, что это сильно влияет на моральный дух наших подразделений. Мне поручено найти и ликвидировать этого стрелка.

Я внимательно изучил карту местности и отчеты о каждом случае. Русский явно хорошо знает этот сектор. Все его позиции находятся на возвышенностях, откуда просматриваются наши траншеи и пути подхода к ним. Особенно его привлекает роща у высоты 223,4. Оттуда он контролирует около километра нашей линии обороны.

17 сентября 1942 года

Сегодня весь день наблюдал за сектором через оптику своей винтовки. Заметил несколько мест, где трава примята необычным образом. Русский умён - он не использует одну и ту же позицию дважды. После обеда видел, как наш связной пробирался по траншее. Внезапно раздался выстрел, и связной упал. Стреляли из той самой рощи, но определить точное место не удалось. Этот русский - настоящий мастер маскировки.

20 сентября 1942 года

Начал понимать тактику противника. Он никогда не стреляет в начале дня или под вечер, когда солнце слепит глаза.

Советский снайпер в засаде. Источник Яндекс картинки

Предпочитает работать между 10 и 15 часами, когда освещение наиболее благоприятное. Заметил также, что он часто использует естественные укрытия - поваленные деревья, густой кустарник. Но главное - он никогда не открывает огонь по случайным целям. Его интересуют только офицеры и связные.

25 сентября 1942 года

Сегодня удалось заметить блик его оптики в старом сарае. Но когда я добрался туда, нашел только искусно сделанную приманку - осколок стекла, установленный так, чтобы солнце отражалось в нём определённым образом. Он намеренно выдал эту позицию, чтобы отвлечь меня от своего истинного местонахождения. Хитро придумано.

28 сентября 1942 года

Начал изучать его почерк более детально. Он никогда не стреляет дважды с одной позиции. После каждого выстрела меняет местоположение, причём делает это невероятно искусно - ни разу не удалось заметить его передвижения. Использует для маскировки местные материалы - ветки, траву, мох. Явно прошел специальную подготовку.

1 октября 1942 года

Установил три ложных снайперских позиции с манекенами, надеясь спровоцировать его на выстрел.

Немецкий снайпер времен ВОВ. Источник Яндекс картинки

Он не поддался на уловку. Вместо этого уничтожил нашего наблюдателя на совершенно другом участке. Расстояние - около 800 метров, условия - сложнейшие: боковой ветер, дождь. Великолепный выстрел, что тут скажешь.

3 октября 1942 года

Заметил закономерность в его работе. Он часто использует естественные звуки для маскировки своих выстрелов - артиллерийскую канонаду, пролеты самолетов, даже удары нашего молота по рельсу, которым подают сигнал к обеду. Удивительное внимание к деталям.

10 октября 1942 года

Начал понимать, что имею дело с исключительным профессионалом. Он использует все: погоду, рельеф, растительность. Даже наши привычки и распорядок дня. Особенно впечатляет его умение оценивать расстояние и вносить поправки на ветер. Каждый его выстрел - как урок снайперского искусства.

12 октября 1942 года

Произошла первая наша очная дуэль. Он позволил мне заметить себя в полуразрушенном доме на окраине деревни. Я сделал выстрел, но попал в искусно установленное зеркало. А он в это время был совсем в другом месте. Пуля прошла в нескольких сантиметрах от моей головы. Он намеренно промахнулся. Это было предупреждение.

Иллюстрация к публикации. Немецкий снайпер в засаде. Источник Яндекс картинки

15 октября 1942 года

Нашел одну из его позиций. Великолепно оборудованная: сектор обстрела расчищен, но со стороны не заметно; несколько путей отхода; замаскированные ячейки для наблюдения. Рядом - источник воды. Он может находиться здесь днями, оставаясь незамеченным.

18 октября 1942 года

Сегодня он преподал мне еще один урок. Я устроил засаду там, где, по моим расчетам, он должен был появиться. Даже использовал чучело офицера как приманку. Он выстрелил из совершенно невозможной позиции - с дерева, в 600 метрах от цели. Пуля прошла через погон чучела. Это было послание: он видит меня и мог бы убить, но пока играет со мной, как кошка с мышью.

20 октября 1942 года

Начал изучать его психологию. Он никогда не стреляет в медиков, не трогает раненых. Похоже, следует какому-то личному кодексу чести. Это не вяжется с образом безжалостного убийцы, который нам рисует пропаганда.

23 октября 1942 года

Погода испортилась. Дождь, ветер, видимость минимальная. Но он продолжает работать. Вчера снял часового с расстояния 400 метров, в полной темноте. Стрелял на звук - часовой имел привычку насвистывать. Феноменальное мастерство.

25 октября 1942 года

Наша дуэль подходит к концу. Я это чувствую. Он загнал меня в угол, методично лишив всех преимуществ. Теперь я понимаю, что все это время он учил меня. Каждый его выстрел, каждая хитрость - это были уроки. Уроки не только снайперского мастерства, но и человечности.

28 октября 1942 года

Кажется, я понял его систему. Завтра попробую устроить засаду у разрушенной церкви. Судя по его перемещениям, он должен появиться там между полуднем и часом дня. Ветер будет слабый, видимость отличная. Идеальные условия для точного выстрела...

Запись в журнале боевых действий 375-й стрелковой дивизии от 30 октября 1942 года:

При зачистке района высоты 223,4 в блиндаже обнаружен дневник немецкого снайпера. Рядом найдена его винтовка и тело. Точный выстрел в голову. По докладу старшего сержанта Морозова Н.И., противник был уничтожен во время попытки устроить засаду у разрушенной церкви. Дневник передан в штаб дивизии.

***

Дневник смертника: Записи немецкого солдата, пережившего первый артобстрел

Это не просто рассказ о битвах, не просто документ, записанный рукой солдата. Это — воспоминания того, кто пережил ад артиллерийского огня, стоя на грани жизни и смерти. Его имя уже не имеет значения, но его слова, его чувства, его страхи — всё это осталось в его дневнике, который, как неосознанное свидетельство войны, был найден советскими войсками.

Контуженый немецкий солдат. Источник Яндекс картинки

Этот дневник был написан в разгар Великой Отечественной войны. Молодой солдат Вермахта, попавший под первый массированный артобстрел советской артиллерии, пытался найти хотя бы малую отдушину в этом адском мире.

Буря, которая не прекращалась

Как только я услышал первые свисты снарядов, я понял — нас накроет. Каждый звук, каждый удар по земле — все было как последний вздох перед тем, как поглотит тьма. Обычный день стал адом, когда с той стороны, за линией фронта, загремели первые орудийные выстрелы. Мы стояли в траншее, на грани отчаяния и боли, готовые к любому исходу. Я не знал, сколько времени прошло, но ощущение, что смерть уже близко, не покидало меня.
"Нам не выжить", — я подумал, когда снаряды начали падать всё ближе. В воздухе витал запах пороха, а земля под ногами вздрагивала от каждой детонации. Всё было наполнено страхом, который разрывал сердце.
С каждым выстрелом, с каждым приближением снаряда я чувствовал, как моя жизнь уходит. Осколки от вражеских снарядов рвались в разных направлениях, но казалось, что они идут именно ко мне. Взрыв за взрывом. Нет тишины. Нет надежды. Мы все сжались в этой грязной яме, как маленькие паучки, пытающиеся укрыться от беды.

Но самым страшным было не то, что мы слышали, а то, что мы видели.

Солдат времен Второй Мировой Войны. Источник Яндекс картинки

Безумие

Мы стояли в этом аду, и я видел, как другие теряли рассудок. Один из моих товарищей, Вальтер, в какой-то момент вскочил и побежал, не оглядываясь. Я хотел его остановить, но он был уже далеко. Он бежал, как человек, потерявший всё, что держало его на земле. Я не знал, что будет с ним — он, вероятно, тоже не знал. Но было ясно одно: он уже не мог контролировать свой страх.
Голос командира, который пытался что-то кричать, оказался тщетным. Казалось, он даже не мог перекричать гром снарядов. Вальтер исчез в дымке, а я остался с ощущением, что все мы вскоре окажемся в этом безумии.

Прошло несколько минут. Вдруг раздался крик — ещё один солдат, Фридрих, встал и начал рыдать, держа голову руками. Он повторял одно и то же:

"Мы все умрём. Мы все умрём."

Я хотел что-то сказать, но не мог. Взрыв за взрывом, снаряд за снарядом — это казалось бесконечным.
Некоторые товарищи даже начали закрывать уши, пытаясь не слышать этот ужас. Кто-то молился, кто-то бесконечно повторял молитвы, а кто-то просто замер, словно ожидая неизбежного.
Я взглянул на землю и увидел кровь. Это был первый момент, когда я понял — мы действительно на грани. Не многие вернутся живыми.

Свист, страх и ад на земле

С каждым взрывом мой мир сужался. Я слышал свист снарядов, который становился всё громче, как набирающая скорость буря. Каждое падение — это было как удар в сердце. Я не мог понять, сколько времени мы здесь уже были. Может быть, полчаса, может быть, два часа. Время здесь не имеет значения. Время — это просто иллюзия для тех, кто жив.

Немецкий солдаты в окопе. Источник Яндекс картинки

Я заметил, как другие солдаты пытались укрыться, но не могли найти спасения. Один из них, старшина Гельмут, срывал с себя шлем и бросался в сторону, как обезумевший. Я видел, как он выбегал в открытое поле, надеясь на чудо, но потом был накрыт следующим снарядом. Это было нечто похожее на страшный кошмар, из которого нельзя проснуться.
Смерть была рядом, и она не щадила никого.
Каждый момент казался последним, каждое дыхание, каждый шаг приближал меня к тому, чего я боялся больше всего. Но что страшнее всего — это не смерть. Это осознание того, что ты не можешь ничего изменить.

Холодный страх и последнее пробуждение

Когда, наконец, огонь стих, я остался в окружении пустых тел, обломков и темного дыма. Это было похоже на разрушенный мир, который никогда не восстановится. Я стоял среди тел своих товарищей, не зная, что делать дальше. Где-то рядом ещё был живой человек, возможно, кто-то из тех, кто сбежал. Но я не мог поверить, что мне повезло.
В сердце было пусто. Даже не хотелось радоваться, что я остался жив. Я видел, как умирают остальные. Я знал, что это было просто чудо, что я пережил этот кошмар.

Немецкий солдат ведёт записи. Источник Яндекс картинки

И вот, я снова присел на землю. Мой шлем был отбит, а руки покрыты кровью и грязью. В этом месте, в этот момент, я понял, что войны не заканчиваются даже после того, как всё завершено. Мы все унесём эти воспоминания с собой.
Меньше суток спустя, когда нас снова поставили в строй, я пытался забыть этот ужас. Но не могу. Он остался со мной. Моя душа была отравлена, и этот момент... когда я видел, как мои друзья теряли разум, как я сам мог почти потерять себя... всё это преследовало меня.
Я часто думаю об этом. О тех, кто ушёл, и о тех, кто пережил, но никогда не будет прежним.

Война — это не просто смерть. Это разрушение. Это конец всего, что когда-либо значило что-то.

источник