Причастие

Один священник рассказал мне о себе вот что. Он работал санитаром в больнице и даже попросил перевести его на этаж с лежачими больными, прикованными к одру болезни, чтобы он ухаживал за ними. Он хотел делать это, пока молод, потому что прочел где-то, что если человек будет омывать прикованных к одру болезни и убирать за ними, или дома у него есть старый человек, и он будет ухаживать за ним, переодевать его и т.д., то если прикоснется к его ранам, он прикоснется к Самому Богу. Если кто-нибудь может прикасаться к больному, не гнушаясь и не брезгуя им, тот прикоснется к Богу...

Когда мы приступаем к Святому Причастию, думаю, это термометр нашей веры. Как-то мы говорили, что термометр нашей веры – это молитва, а сейчас я говорю: термометр – это взыграет ли наше сердце при взгляде на Причастие. Молитва – это любовь к Богу, и Святое Причастие – тоже любовь ко Господу, но оно еще и нечто гораздо более высокое, несравненно более высокое, ведь через Святое Причастие мы принимаем в себя Божественную силу.

Говорят: «Да будет тебе Святое Причастие во здравие!» Да, конечно, но только мы принимаем в себя не что-то магическое, но Сам Господь входит в нас. Наше тело становится одним целым с Его телом, в наших венах течет Христова кровь, наше дыхание становится Его дыханием, и Его дыхание – это наше дыхание. Мы становимся одним целым с Ним. Христова жизнь становится нашей жизнью, и происходит нечто совершенно поразительное.

В эту минуту мы жаждем причаститься Христа, и это цель Святой литургии. Она для того и служится – чтобы мы причастились. А те из нас, кто не причащается, давайте смотреть на причащающихся, и радоваться за них, и ревновать им[1]. А кто не испытывает рвения, когда другие причащаются, это значит, что он не чувствует Святого Причастия, у него нет ощущения Причастия.

Надо, чтобы мы ревновали им в хорошем смысле слова, чтобы говорили: «Ой, я тоже хочу подвизаться и причаститься! Я тоже хочу сделать то, что сказал мне духовник, – исправить этот недостаток, препятствующий мне подойти ко Святому Причастию, и в следующий раз причаститься». А если ты смотришь, как другие причащаются, но тебе это безразлично, и ты поглядываешь на часы: «А который час? Ой, ну сколько же еще это будет продолжаться? Когда же наконец всё закончится!» – это значит, что Святое Причастие не трогает твою душу.

Когда я был маленьким, мне нравилось смотреть, как причащаются. Я смотрел на это зрелище, и мне казалось, что люди подходят и как будто принимают внутрь себя солнце. Да, солнце одно, и все его принимают. Так и в случае со Святым Причастием: Господь весь входит в нас, и каждый принимает не какую-то Его часть, а всего Христа, как бы велика или мала ни была частица, которую священник преподает нам.

И если бы мы могли спросить у Господа: «Господи, а какое самое большое Твое желание связано с нами? Чего Ты больше всего от нас хочешь?» Если бы мы могли приоткрыть сердце Господа, чтобы посмотреть, какое самое большое желание оно таит, то, думаю, услышали бы, что Господь хочет стать одним целым с нами. Думаю, Он сказал бы нам так:

– Дитя Мое, чего Я больше всего хочу – это соединиться с тобой. Я ведь для того и стал Человеком, чтобы стать тем, чем являешься ты. И для того и оставил вам в дар Святое Причастие, чтобы и ты стал тем, чем являюсь Я; чтобы мы с тобой стали одним целым.

Вот что говорится в Откровении: Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною (Откр. 3, 20). А Святое Причастие, т.е. Вечеря, и есть соединение с Господом. Мы целиком соединяемся с Ним и с Ним отождествляемся.

Как-то на Эвбее одна женщина пошла исповедоваться к старцу Иакову. Она исповедала ему всё, кроме одного тяжкого греха, который скрыла. Старец это понял, но ничего ей не сказал. Он помолился, чтобы Бог просветил ее, и Бог действительно просветил ее чудом, чтобы она поняла, что совершила ошибку, утаив грех.

Какое-то время спустя после этой исповеди она снова пошла в храм, где служил старец. Храм был в этот час совершенно пуст, и женщина увидела, что алтарь открыт, а на святом престоле сидит очень красивый юноша с удивительно прекрасным лицом. Она пришла в негодование и сказала ему:

– Ты что там делаешь? Сидишь на святом престоле?! А ну-ка слезай вниз! И не стыдно тебе? Молодой человек – и расселся на святом престоле! – продолжала возмущаться она.

Тогда Юноша повернулся к ней и очень спокойно сказал:

– А ты почему не назвала тот грех, который совершила? – и назвал ее конкретный грех.

Она пришла в изумление и сказала Ему:

– А откуда ты знаешь, что я не назвала этого греха? Ты откуда меня знаешь? Кто ты такой?

Он ей сказал:

– Я Тот, Кого ты завтра примешь в себя.

Сказал и исчез.

Сам Господь явился ей и как будто сказал: «Я Тот, Кто будет тебя судить. Я Тот, Кто помог тебе в таком-то деле», а на самом деле не сказал ей ничего, только о Святом Причастии. Потому что мысль Христа направлена на него, она туда устремлена, Он хочет, чтобы мы пришли к Причастию все – чтобы стали настоящими, готовыми принять Его в себя. «Я Тот, Кого ты завтра примешь в себя».

Эта женщина, как вы догадываетесь, сразу же бросилась к старцу Иакову и в слезах рассказала ему о произошедшем. Потом об этом стали говорить в монастыре, и так этот случай вошел в книгу о старце Иакове.

А один священник рассказал мне о себе вот что. Он работал санитаром в больнице и даже попросил перевести его на этаж с лежачими больными, прикованными к одру болезни, чтобы он ухаживал за ними. Он хотел делать это, пока молод, потому что прочел где-то, что если человек будет омывать прикованных к одру болезни и убирать за ними, или дома у него есть старый человек, и он будет ухаживать за ним, переодевать его и т.д., то если прикоснется к его ранам, он прикоснется к Самому Богу. Если кто-нибудь может прикасаться к больному, не гнушаясь и не брезгуя им, тот прикоснется к Богу.

Итак, он попросил оказать ему эту милость, и просьба его была выполнена, поскольку молодые санитарки затруднялись это делать, ведь это действительно нелегко. Об этом говорить легко, а сделать трудно.

И вот однажды пошел он на богослужение, причастился, а потом вернулся в больницу, чтобы обмыть своих лежачих стариков, поменять им белье и пойти домой. Вошел в палату к одному деду, у которого открылись раны на спине. (Я не знал, что такое открытые раны. А в этом году на Пасху на Святой Горе Афон увидел их у одного больного старца. Это страшное зрелище.)

Санитарки всегда работали в перчатках, но этот человек, поскольку причастился, ничего не говоря, омыл его голыми руками. Тогда дед сказал ему:

– А можно тебя спросить, дитя мое? Ты ходил в церковь?

– Да, дедушка, ходил и вернулся, чтобы тебя помыть и чтобы ты стал чистеньким и хорошеньким.

– Завидую тебе: пошел и причастился… Ты ведь причащался, да?

– Да!

– Завидую тебе. Мне тоже так хотелось бы, чтобы я мог пойти и причаститься…

– Дедушка, не расстраивайся! В следующий раз я приведу к тебе священника, чтобы он тебя причастил.

– Хорошо, спасибо тебе!

Он омыл его, как и других стариков, нуждавшихся в этом. Но только у первого деда порезал себе руку, когда чистил ему рот, потому что в зубах у того торчала какая-то пластинка. Он вытер свою руку ватой, а поскольку только что причащался, то положил ватку в карман, чтобы потом ее сжечь.

Вернулся к первому деду, чтобы посмотреть, всё ли у того хорошо, а его опять надо мыть. Дед говорит ему:

– Ничего страшного, деточка моя, не чисть меня! Приходи завтра, оставь меня так.

– Да что ты говоришь, дедушка! Я тебя помою, какая ерунда!

Убрал за ним, помыл его, а когда переворачивал, то, беря деда за руку, увидел, что из нее сочится кровь. И пришла ему в голову мысль: «А что будет, если я приставлю свой кровоточащий палец – я ведь сегодня причащался! – к ране деда? Что будет, произойдет ли что-нибудь? Во мне же – Господь!»

И, ничего не говоря, приложил свою руку к его ране, слегка прижал и продолжил мыть его.

Дед, однако, в тот же миг ощутил прилив сил и говорит:

– А ты что, дитя мое, во второй раз помыл меня?

– Почему?

– А я почувствовал силу и ощущаю такую бодрость в душе!

– Ах, дедушка, если бы ты только знал, что я с тобой сделал! Но уже в другой раз расскажу тебе, почему ты себя так чувствуешь. Дело тут в другом.

Он прикоснулся к больному своей рукой, источавшей кровь, в которой была и Христова кровь. И произошло чудо, попущенное Господом.

Святое Причастие очищает, оно не передает инфекцию. Как и Святой Дух очищает нас. Ты словно выставляешь на солнце что-нибудь грязное, и ему от солнца хуже не бывает. Наоборот, оно очищается от всякой скверны и грязи.

Поэтому статистика свидетельствует, что клирики – самые долгоживущие люди на земле. Редко можно увидеть, чтобы священник умирал молодым: если только Бог не попустит, они, как правило, умирают в весьма преклонном возрасте. Постоянно причащаются, постоянно потребляют Святое Причастие и живут по столько лет, а логически и научно этого нельзя объяснить.

Мы, священники, не можем спросить, не болен ли кто-нибудь СПИДом, нет ли у кого ранки во рту, а причащаем всех и затем потребляем Святое Причастие. И это доказывает, что Святое Причастие – действительно Таинство таинств и великая тайна, которую мы должным образом не оцениваем.

Старец Иаков как-то говорил, что видел каплю человеческой крови в Святом Причастии, когда причащался. А в другой раз видел луч света, исходящий из Святого Потира, и отсюда понял, что причащавшиеся были подготовлены должным образом.

Святой Андрей Критский, автор Великого покаянного канона, когда был маленьким, долго не говорил, и исцелился, и язык у него разверзся на Святой литургии, после того как он причастился.

Святой Иоанн Кронштадтский был великим человеком, совершавшим множество чудес через Святое Причастие. Он исцелял больных, с такой верой преподавал им Святое Причастие, что, когда они принимали Христа, выздоравливали. Но и у него самого была огромная вера, и у верующих.

А мы, к сожалению, знаете, на кого похожи? Мы похожи на маленьких детей, играющих бесценными бриллиантами и не ведающих, что они держат в руках. Если бы мы обращали себе на пользу Святую литургию и Святое Причастие, то изменили бы свою жизнь и семью.

Один старец поучал своих духовных чад так: «Когда идете причащаться, молите Бога, чтобы Он подал вам дар в этот час. Когда Святое Причастие входит в ваши уста, помолите Бога», – и он имеет в виду духовный дар. В особенности советовал просить Бога о даре молитвы, чтобы Бог научил тебя молиться. А другому говорил: «Моли Бога, да отнимет у тебя упрямство, чревоугодие, и чтобы ты стяжал смирение». Вот такие прошения, духовные мольбы.

Его знакомый, который не мог молиться как должно, в минуту, когда прикоснулся к Господню Телу, чтобы причаститься, стал молиться об этом, и ум у него открылся. И он понял в тот миг, что такое молитва, и ощутил, что духовно воскрес. И с тех пор каждый раз, увидев Святое Причастие, вспоминал об этом даре и плакал от волнения.

Таковы чудеса Святого Причастия, которые я желаю, чтобы и мы пережили в своей жизни и ощутили их. Есть люди, которые живут одним Причастием. Один человек, после того как причастится с верой и благоговением, не испытывал голода по несколько дней. Он ощущал себя так, как будто пресытился еды, как трое апостолов на Фаворе, когда они сказали: «Господи, давай останемся здесь» (ср. Мф. 17, 4). Ты чувствуешь себя так хорошо, что не чувствуешь голода. Это и есть ощущение Святого Причастия.

Однако мы не готовимся к Причастию и поэтому многого не чувствуем, мы просто не готовы в этот час пережить это. Когда кто-нибудь вечером сидит и смотрит телевизор, а потом утром идет причащаться, он ничего не может понять. И вместо того чтобы сказать: «Я недостоин, а причастился», – говорит: «А теперь, когда я причастился, почему ничего не происходит?» А что может произойти? И как оно может произойти, если ты не готов? Ты просто ничего не можешь почувствовать.

Некоторые говорят: «Святая литургия тяготит меня». Но чтобы тебя что-нибудь тяготило, надо ведь сначала пережить это, чтобы оно потом могло начать тебя тяготить. А что пережил ты? И можешь ли пережить когда-нибудь абсолютное в абсолютной степени? А поскольку Святая литургия – это Христос, то тебя что, тяготит Христос? Тогда ты не ведаешь, что творишь, не ведаешь, что говоришь, и никогда не ощущал Христа. А если ощутишь Его, тебе Он не будет в тягость.

Ангелы никогда не перестают воспевать Бога, это их делание. И рай будет сплошной, нескончаемой Святой литургией. Святая литургия силится пробудить нашу душу к славословию Бога, побуждает ее повернуться к небесным вещам и подражать ангелам, о которых говорится, что они непрестанно славословят, воспевают Бога, и им это никогда не надоедает.

Ангелы славят Бога с неизменным желанием, бодростью, живостью, восхищением, как в самый первый момент, и восхищение их только возрастает. Почему? Потому что они всегда видят что-то новое в Боге. Бог открывает им новую сторону Своей святости, новую сторону Своего величия, света, прибавляет мир к их миру, любовь к их любви, ликование к их ликованию. Ангелы постоянно восхищаются, и когда хотят выразить свое восхищение и возрадоваться Богу, Бог, еще прежде чем они возрадуются, показывает им что-то новое, еще более восхитительное, и они еще больше радуются, и это никогда не кончается.

Это и будет происходить в вечной жизни, о которой иногда спрашивают: а какой будет Святая литургия в раю, как мы будем жить в раю, какими будем там? Мы будем там постоянно прославлять Бога, потому что будем видеть такое, чем никогда не сможем пресытиться, ибо там не будет пресыщения и конца. Мы увидим там Самого Господа и Его любовь.

Это происходит и на Святой литургии, и каждая Святая литургия чем-то отличается от других. Иначе ты воспринимаешь ее, когда твой супруг лежит в больнице: тогда ты возносишь другую молитву, и тебя по-другому трогает Евангелие. Иначе ее воспримет мать, потерявшая ребенка месяц назад, когда услышит евангельское чтение, повествующее о том, как Господь воскресил сына Наинской вдовы (ср. Лк. 6, 11 – 16). В этот час евангельский текст тронет ее по-другому, потому что она пережила это и знает, что значит потерять ребенка.

По-другому почувствует себя тот, кто только что создал семью и начинает свою семейную жизнь со Святой литургии, по-другому – школьник, идущий на экзамен. Так что всё зависит от нашего состояния. Всё это говорит о том, что слово Божие живо, и здесь происходит диалог Бога с нашей душой, но только он сильно зависит от нашей подготовки.

Один святой молился так: «Господи, да оживут сердца наши для славословия Тебе, да пробудятся!»

А однажды к старцу Паисию пришел человек, и старец сказал ему:

– Дитя мое, твоя душа находится в летаргии. Она должна проснуться. Чтобы я мог с тобой говорить, и ты – меня понять, тебе надо сначала проснуться. Ты составишь себе духовное правило, будешь ходить в церковь регулярно, как можно больше, если можешь – три раза в месяц, а если можешь – и каждое воскресенье, еще лучше. И откроется понемногу ум твой, утихомирится сердце, а потом я начну говорить, и ты меня поймешь. А сейчас, если я и буду говорить, ты меня не поймешь, потому что твоя душа пребывает в лености и состоянии бесчувствия, безразличия, и ты не ощущаешь Божественных вещей, если даже я тебе их скажу.

Другой человек, у которого было множество проблем, пошел и сказал ему:

– Отче, у меня то-то и то-то, скажите, что мне делать?

Старец спросил его:

– А ты ходишь на Святую литургию?

– Не хожу.

– Так вот, будешь ходить теперь каждое воскресенье.

– Хорошо, а о моей проблеме что вы скажете? – он хотел сменить тему.

– Ты сделаешь то, что я сказал, и тогда увидишь. Будешь ходить на Святую литургию.

– Да, но у меня ведь проблемы, о которых я вам сказал!

– Сделай это, и увидишь!

Он поехал домой со Святой Горы немного расстроенный, говоря: «Я такой путь проделал, а в итоге старец Паисий сказал мне то, что я и так знаю: ходить в церковь! Ну, что это такое? Надо было ехать к старцу Паисию, чтобы он сказал мне это? Но так и быть, сделаю, как он сказал».

Стал ходить в церковь, и проблемы в его семье и на работе постепенно стали решаться. Это его удивило. А через полтора года он увидел, что многое устроилось, и опять поехал на Святую Гору. Тогда старец Паисий спросил его:

– Ты ходишь в церковь, как я тебе сказал?

– Хожу, отче, и всё у меня устроилось. Я хочу, чтобы вы сказали мне, как это произошло?

Беседа со старцем Паисием Святогорцем Беседа со старцем Паисием Святогорцем

Если примиришься с Богом, всё остальное, одно за другим, решится

Старец сказал ему:

– Дитя мое, когда ты ходишь в церковь, ты примиряешься с Богом. А когда примиришься с Ним, разве ты не понимаешь, что Он подаст тебе все блага? До того, как прийти ко мне, у тебя не было хороших отношений с Богом, и ты Ему противился, был от Него далек. А я сказал тебе корень всего: если примиришься с Богом, всё остальное, одно за другим, решится. Поэтому твои проблемы и решились.

Наше спасение очень просто, оно близко, рядом с нашим домом, и ехать никуда не надо. Для этого нужно только одно чудо: чтобы Господь коснулся нашей души, разбудил нас, и чтобы мы Его полюбили и возжелали.

Когда на Святой литургии мы ощутим в душе радость, большую всякой другой радости, это значит, что начался «рассвет» нашей души в иной жизни: мы начинаем предвкушать, предчувствовать то, что будем чувствовать в вечности.

Молю Бога, чтобы Он нас, плотских людей, погрязающих в суете и фальши мира сего, сделал способными полюбить вечное, неизменное и непреходящее.

Таким образом, недоумения вокруг Святой литургии решаются на самой Святой литургии…

Архимандрит Андрей (Конанос)