Вчера похоронили украинскую нацистку Ирину Фарион, убитую в пятницу там, где она должна была чувствовать себя в безопасности, — в колыбели нынешней идеологии Украины, во Львове. Было небезынтересно наблюдать, как украинцы обсуждают убийство женщины, называвшей русскоязычных «москворотыми» и умственно отсталыми, призывавшей не брать их на работу, не давать им образования, бить каждому ногой в челюсть и финальным аккордом тявкнувшей на русскоговорящих из запрещённого полка «Азов».
Стрелявший в неё до сих пор не найден, а Киев сразу попытался обозначить в убийстве «русский след». Проправительственные блогеры тут же бросились эту версию отрабатывать.
Все три дня украинскому обществу пытались объяснять, почему это сделали точно русские. Лейтмотивом «русского следа» стало обвинение России в попытке внести раскол в радикальное украинское меньшинство, то есть в среду укроцентриков. Пророссийскому населению, мол, всё равно, они терпеть Фарион не могут, а вот укроцентрики разведут между собой срач: одни будут кричать, что стреляли не в Фарион, а в украинский язык, а другие станут говорить, что не такой уж важной фигурой была Фарион, чтобы её канонизировать в образе украинской националистки. Передерутся, перессорятся — и итогом всего этого станет разброд в рядах укроцентриков. А русским это выгодно. «Но украинцы не дурачки! — задорно писали украинские блогеры. — Убийство Фарион их только объединит». Витиевато? Сама удивляюсь изворотливости мысли. Тем более что при жизни Фарион сама была ходячим скандалом, разъединявшим людей.
Удивительно, но украинское общество не повелось. Слишком уж громким был скандал Фарион с ВСУ. Слишком уж чётко Фарион дала понять ВСУ: они, русскоязычные, проливают кровь за право быть второсортными «москворотыми» на Украине. Люди в пабликах говорили, что Фарион не тянет на народного героя. Говорили, что не стали бы переименовывать улицы в её честь. И что на фоне гибели сотен тысяч хлопцев смерть этой женщины не значит ничего и не болит. А одна женщина написала: «У меня сын русскоязычный, учился на врача в институте, где преподавали только на русском. Воюет. Как мне к ней относиться?» «Как к хабалке, — ответили ей, — которая своим популизмом заработала себе на десять смертей вперёд».
Оказалось, смерть Фарион не подпадает под масштаб всеукраинского события. Хотя эта женщина, безусловно, много сделала для нынешней войны. И если бы в 2010 году на неё завели уголовное дело после её визита в детский садик, где она сказала малышам, что Миша должен быть Мыхайлыком, а имя Лиза происходит от слова «лизать», Алёнкам же надо паковать чемодан и ехать в Московию, если бы тогда кто-то из родителей оскорблённых детей обратился в прокуратуру, если бы Фарион лишили депутатского мандата или по крайней мере проверили в психбольнице, не было бы тех «сотен тысяч загиблых хлопцев» сейчас. Не было бы жертв среди гражданского населения. И не пришлось бы той женщине писать: «Мой сын воюет в ВСУ…» Это сейчас украинцы пишут: «Не этой хабалке рассказывать мне, как называть свою внучку». Раньше надо было, теперь нет смысла. Фарион ушла, но по всей Украине уже выросли зубы дракона, которые растерзали и её в том числе.
Вчера во Львове возле гарнизонного храма прошла панихида по ней. Людей пришло для Львова много, но не так, чтобы они заполонили улицы. Впереди гроба шла её дочь в чёрном, вела своих маленьких детей, в том числе внучка, который, по словам его бабушки, учил москальских детей «своим маленьким кулачком» любить Украину. Дочь выкрикивала: «Смерть врагам!» Только кто враг? Кажется, большая часть Украины понимает: если те, кто убил Фарион, то её дочь желает смерти ВСУ. А впрочем, может, так оно и есть — и дочь просто выбрала безопасный способ нацистской кричалкой проклясть убийц своей матери. Нацизм обратился против нацизма.
Главный редактор ИА Regnum, писатель, журналист, член СПЧ Марина Ахмедова @Marinaslovo
Оценили 25 человек
37 кармы