Когда кажется, что черней мошенничества вообразить невозможно, оказывается, что есть дела даже за гранью черноты. Такие, какими невозможно заниматься и оставаться человеком.

Мошенничество в отношении семей бойцов СВО становится совершенно диким в последнее время. Этот мой вывод подтвердила моя коллега по СПЧ Юлия Белехова, руководитель Комитета семей воинов Отечества. Юля рассказала мне, что к ним пошли обращения в связи с новым способом «разводить» семьи с помощью ИИ. Матери или жене погибшего или пропавшего без вести бойца звонит… он сам. В трубке его голос, сгенерированный ИИ. Или женщине посылают видео плохого качества, на котором она видит сына, мужа. Он своим голосом говорит: «Мам, я жив, в плену», «Мам, я в больнице». И просит денег.

Мать за сына отдаст всё, даже если уже его похоронила. Она будет верить, что просто вышла ошибка и в переданном ей гробу лежит другой солдат. И она отдаёт все деньги, только сына не возвращают. Мать убивают дважды, ведь мошеннический звонок воскрешает в ней надежду. Да, такое мошенничество — чёрное и дикое. Юля говорит, если просят денег, то это в 99,9% случаев мошенничество. Оно не баловство, даже не преступление — оно измена Родине, в том случае, если звонок поступает из России, а не, как обычно, с Украины. Семья должна немедленно обратиться в военную прокуратуру и к региональному уполномоченному по правам человека.

Но когда кажется, что черней мошенничества вообразить невозможно, оказывается, что есть дела даже за гранью черноты. Такие, какими невозможно заниматься и оставаться человеком. Юля рассказала ещё об одном виде мошенничества, о нём пока не говорят, но оно есть. Когда родителям приходит похоронка, они не могут спокойно ждать гроб дома и выезжают к своему родному — в Ростов, в центр, куда свозят тела наших погибших. Семья надеется, что вот сейчас в их присутствии дела пойдут быстрее, быстрее отыщется их родное тело, быстрее сверят ДНК, опознают и отдадут хоронить. Но пока они стоят там, у этого центра, уязвимые, ослабленные горем и, по сути, беззащитные, с ними кто-нибудь из собравшихся да заговаривает: «Кто вы? Откуда? Кого ищете?» Родители охотно отвечают, ведь они думают, что их спрашивают такие же несчастные, как и сами они. Ну а потом те люди уходят, вскорости возвращаются, снова подходят к родителям, показывают карту на экране телефона с обозначенной точкой: «Ваше тело здесь. Можем его поднять, но не бесплатно». Озвучивается сумма от 3 млн до 20 млн.

Всякие «либеральные» СМИ любят говорить, что родители бойцов продают своих сыновей на войну. А они за тело отдают последнее, готовы квартиру продать, лишь бы сына похоронить. Только подходят-то к ним мошенники.

Переговорив с Юлей, объединив обращения, приходящие к ней и ко мне, мы решаем выступить с предложением от СПЧ ужесточить наказание по ст. 159 УК РФ. То есть вымогатели денег у участников СВО и их близких должны нести более суровое наказание. Это предложение можно направить президенту. Вот только предложение проверять «чёрных вдов» мне не хочется озвучивать президенту. Все мы помним томского риелтора Марину Орлову, которая учила бизнес-плану: найти бойца СВО, выйти за него замуж, дождаться, пока он умрёт, и купить на деньги за его гибель квартиру. «Чёрные вдовы» — явление далеко не массовое, но есть женщины, которые получают уже в третий раз выплаты за гибель мужа на СВО, то есть за гибель третьего мужа. Рассказывать о них стыдно, ведь гораздо больше верных жён, которые ждут своих мужей с фронта и остаются им верны, какие бы увечья те ни получили. А эти «вдовы» бросают чёрную тень на всех них. При этом формально, выходя в третий раз замуж за участника СВО, женщина не нарушает закон. Но с моральной точки зрения она заслуживает того, чтобы государство к ней присмотрелось. Страховые компании, по крайней мере, могли бы собирать сведения о таких женщинах.

Юля говорит, мошенничество всегда было и будет там, где деньги. Но «Мам, я жив», сказанное матери павшего солдата, — тягчайшее преступление, и оно должно наказываться суровее, чем сейчас предполагает УК.

Главный редактор ИА Regnum, писатель, журналист, член СПЧ Марина Ахмедова @Marinaslovo