Ксению Анатольевну сложно упрекнуть в безумии и шизофрении – договариваясь о собственных гонорарах, она демонстрирует чудеса здравомыслия и расчета

Ксения Собчак дерзко бросает в лицо президенту Порошенко обвинения: дескать, запрещая социальные сети, он объявляет войну собственному народу. Возникает вопрос: а где вы были раньше, Ксения Анатольевна?

С первых же мгновений, вглядываясь в целлулоидное лицо, почти маску, вслушиваясь в плохо написанный текст, каждое слово которого артикулируется с искусственным надрывом, понимаешь, что все не так, не о том, что это песни какого-то очень вчерашнего дня, не имевшие ни малейшего смысла в прошлом, а теперь вообще потерявшие право терзать человеческий слух. 

Ксения Собчак дерзко бросает в лицо президенту Порошенко обвинения: дескать, запрещая социальные сети, он объявляет войну собственному народу, миллионам людей, которые не только общаются и узнают в новости по интернету, но и, используя запрещенные ныне ресурсы, совершали немало добрых дел.

Украинский лидер где-то даже, по словам ведущей «Дождя», становится чуть ли не подобием Владимира Путина, который, как всем известно, желает искоренить свободу везде, где только может ее обнаружить.

В последнее время я вообще перестаю понимать, о чем говорят представители нашего свободомыслящего либерального лагеря. Действительно ли они искренне не понимают, что идеалы Майдана, которые три года назад могли отдельным увлекающимся личностям, не привыкшим наводить резкость, казаться демократическими, очень быстро проявили свою антидемократическую природу?

Что под знамена евроинтеграции, конечно, встали обычные жители Киева, желавшие, чтобы Украина стала демократической страной в составе Европы, но в еще большей степени эти знамена сплотили нацистскую нечисть, явившуюся в украинскую столицу, чтобы сражаться за свои дремучие идеи о великой нации, о священной борьбе с москалями. И именно эта сила в конечном счете возобладала и стала определять политическую повестку дня в стране.

Ксения Собчак говорит о революции достоинства, чьи святые помыслы якобы предает Порошенко, о добровольческих батальонах, сбор которых шел в том числе и через запрещаемые соцсети, она апеллирует к каким-то абсолютно уже мифическим образам, чье полное несовпадение с украинскими реалиями – бодрыми, варварскими, античеловеческими – за минувшие три года может игнорировать только человек, чей разум пребывает в абсолютном мраке.

Но Ксению Анатольевну сложно упрекнуть в безумии и шизофрении – договариваясь о собственных гонорарах, она демонстрирует чудеса здравомыслия и расчета. Поэтому я задам несколько вопросов, чтобы мне самому стало немного более понятно, лукавит ли она или искренне заблуждается.

Негодование Собчак по поводу ограничения на Украине свободы слова понятно и оправданно. Но ведь тотальное наступление на гражданские права началось в стране не вчера, и запрет российских соцсетей – далеко не самое вопиющее свидетельство того, что мы имеем дело с самым настоящим репрессивным режимом, подвергающим массово собственных граждан репрессиям за точку зрения, не совпадающую с официальной позицией.

За точку зрения, за мнение, Ксения Анатольевна! Сотни человек по всей Украине сидят по обвинению в бытовом сепаратизме за выступление на митинге, за запись в «Фейсбуке», за неосторожно сказанное при свидетелях слово. А сколько фальшивых дел стряпает СБУ, отправляя за решетку тех, кто кажется ей неблагонадежным.

Знаете ли вы, Ксения Анатольевна, сколько человек, представляющих, условно говоря, русскую партию, вынуждены были бежать с Украины, опасаясь неизбежных репрессий? Не один, не два, не сотня – это тысячи и тысячи.

Это, между прочим, куда более серьезные и фундаментальные нарушения прав человека, нежели привлекшие ваше внимание запреты на пользование соцсетями. Соответственно, ваш голос против полицейской практики лишения свободы инакомыслящих и неугодных должен был прозвучать гораздо раньше.

Но и это далеко не самое страшное. В конце концов, оказавшись в тюрьме, люди отсидят свои сроки, и большинство из них, будем надеяться, выйдут на свободу живыми, хотя, может быть, и не слишком здоровыми.

А как быть с теми тысячами жителей Донбасса, погибших под артиллерийскими обстрелами – их уже никто не воскресит, Ксения Анатольевна? Что делать родителям и родственникам заживо сожженных в Одессе 2 мая активистов Куликова поля?

Кто ответит за тех, кого подвергали пыткам или убили в нелегальных тюрьмах СБУ и нежно любимых вами добробатов? А продолжающиеся обстрелы городов Донбасса – это как, нормально, не противоречит вашим представлениям о становлении молодой украинской демократии, вдруг ни с того ни с сего споткнувшейся о социальные сети?

#{author}Я знаю, что не получу ни единого ответа, поскольку много раз мне уже доводилось обращаться с аналогичными вопросами к российским правозащитникам, с которыми меня еще не так давно связывали дружеские узы.

Ныне от былой дружбы не осталось и следа, поскольку я ставлю их в сложное положение – они все относительно неплохо видят и понимают, но сказать им нечего. Я даже полагаю, что, судя по некоторому снижению их активности в обличении российского авторитаризма, некоторым из них даже отчасти стыдно за собственную избирательность, и они предпочитают скорее молчать, нежели говорить. Но это всего лишь предположения, возможно, весьма далекие от реальности.

Но я точно знаю, что Ксении Анатольевне не стыдно ничего. Она может себе позволить обратить внимание на одно, не самое значительное прегрешение украинских властей, и легко, как бы танцуя, закрыть глаза на целый ряд преступлений, совершенных Киевом. Только вот зачем крутится эта лживая и лицемерная карусель?

Для того, чтобы подправить репутацию? Так вот таким дешевым приемом – механически раздавая всем сестрам по серьгам через определенные промежутки времени – ее не исправишь. Всегда найдутся люди, которые спросят: а куда вы смотрели раньше?

Андрей Бабицкий