Эй, богатый! Ничего не забыл?

Мы сегодня прочтем следующее. Апостол Павел в конце послания к Тимофею разразился гимном в честь Бога, и вот о чем он поет: «Пред Богом, все животворящим, и пред Христом Иисусом, Который засвидетельствовал перед Понтием Пилатом доброе исповедание, завещаю тебе соблюсти заповедь чисто и безукоризненно, даже до явления Господа нашего Иисуса Христа, которое в свое время откроет блаженный и единый сильный Царь царствующих и Господь господствующих, единый имеющий бессмертие, Который обитает в неприступном свете, Которого никто из людей не видел и видеть не может. Ему честь и держава вечная! Аминь». Разразился Павел такой молитвой про вечного Царя, Которого невозможно видеть, потому что Он недоступен зрению, Который Господь господствующих и Царь царствующих. И вдруг потом, после «аминь», он еще добавляет: «Богатых в настоящем веке увещай, чтобы они не высоко думали о себе и уповали не на богатство неверное, но на Бога живого, дающего нам все обильно для наслаждения; чтобы они благодетельствовали, богатели добрыми делами, были щедры и общительны, собирая себе сокровище, доброе основание для будущего, чтобы достигнуть вечной жизни». Я прошу вас отметить скачки мысли Павла. Это некая синусоида. Вот он дошел до верха, «слава Богу за все!», все, но все-таки еще не конец. И важно, что он пишет про богатых. Велика та церковь, которая ругает по делу богатых, смиряет богатых, утешает нищих, та церковь, у которой есть слова и для тех, которые купаются в масле, и для тех, которые спят на улице. Если церковь не может с нищими разговаривать, если нищие – это не ее люди, она только с богатыми говорит, это не Христова церковь. Если церковь только с нищими говорит, а богатым ничего не может предложить, то и это тоже не очень Христова церковь. Церковь должна быть во всеоружии. И с бедными говорить, и с богатыми говорить. И тем, и этим говорить правильные вещи, подобающие и им, и им. Если это делается – мы церковь. А если нет, то у меня большие тревоги и сомнения, кто мы такие на самом деле. Перед богатыми заискивать, а бедных вон гнать от себя, чтобы не мешали и не воняли – это вообще не христианское занятие. Или бедных утешать, а богатых бояться. Это все не правильно. Когда Павел поднялся в созерцании Отца Света, Которого никто не видал и видеть не может, Которому он вознес славу, он опускается мыслями вниз и говорит о богатых. Умение говорить с богатыми – это очень важно. Богатые презирают ту церковь, которая заискивает перед ними. И богатые боятся ту церковь, которая не протягивает руку, не просит ничего и умеет говорить им правду. У этого есть тысячи примеров. Я лично знаю несколько случаев в нищие 90-е годы, когда зарплата человека могла составлять 30-40 долларов. Вот приходит богатый человек и сует стодолларовую бумажку священнику до исповеди, хочет рассказать ему о том, сколько у него любовниц, что он там набедокурил, и он хочет, чтобы его не прогнали, а исповедовали. И священник говорит, что не надо этого, давайте сначала исповедь. И другой священник в такой же ситуации берет эти деньги и поет сладкие песни о том, что Господь всех простит и всех любит, «все прощаю, все разрешаю, будьте счастливы, приходите к нам еще». К кому, как вы думаете, пошел еще раз на исповедь этот богатый человек? Это конкретная история. К тому, который сказал, что деньги потом, а сначала исповедь. Кайтесь, а потом разберемся. А деньги были огромные на то время. Я помню, как брал в долг сто долларов, и я их отдавал три месяца. Богатые хотят, чтобы их ценили не как кошельки, не как мешок с деньгами. Мешок же не имеет достоинства, напхали тебя червонцами, но ты же просто мешок. Червонцы высыпать, а напхать тебя чем-то другим. Тряпками старыми. И что? Ты как и был мешком, так им и остался. И мне хочется, чтобы мы были дистанционированы от богатых, чтобы церковь не клала на себя это пятно заискивания перед миллиардерами, чтобы мы не ползали перед ними в пыли на брюхе и ордена им не вешали. Вообще для меня тема такая странная, когда этим жирным котам, разворовавшим всю страну, вешают на грудь какие-то ордена. Зачем? Кому? За что? Что вы делаете вообще? Зачем девальвировать церковные дела? И вот Павел к Тимофею говорит: «Ты научи богатых нос не задирать! Чтобы они не думали, что они самые главные в мире». Они не самые главные. Что, ты иначе родился? Или в гроб не влезешь? Я помню, как два мужика при мне ссорились до поножовщины. И один говорит: «Я умнее тебя, я лучше тебя». А второй: «Чем ты меня лучше? Что, ты в гроб не влезешь?» Я запомнил это с малолетства эту фразу, она очень емкая. «Богатых увещай не много думать о себе», и если церковь этого не делает, мы совершаем ужасный имиджевый провал, мы закладываем бомбу на многие годы, потому что те, которые дают нам что-то, чтобы отстали, они же потом, если захотят духовности, то пойдут искать ее у буддистов, у баптистов, у иудеев, у масонов, а к нам не пойдут. Потому что мы в их глазах стоим с протянутой рукой, а разве можно искать духовности у тех, кто стоит с протянутой рукой? Поэтому очень важно, что Павел пропел песню Богу, а потом на всякий случай напоследок говорит Тимофею – ты, пожалуйста, богатых увещай, чтобы они не много думали о себе, и не на богатство уповали, а на Бога Живого. И я знаю это по собственной жизни и по многим примерам, которые я видел, слышал, читал и непосредственно прикасался. Богатые, настоящие богатые люди, они очень уважают тех, кто не смотрит к ним в карман и относится к ним прямо, жестко, сердито и по-духовному. Они просто счастливы оттого, что имеют возможность с такими людьми говорить. Они им дадут то, что нужно, а те возьмут, как будто они не брали, они не поймут даже, что они взяли и продолжат нормальные отношения. И если это есть, то это церковь. Если это не так, то это не церковь. Церковь должна утешать несчастных и смирять богатых. Если она не делает ни того, ни другого, или что-нибудь из этого не делает, у меня есть сомнения, что это. И я спрашиваю сам себя – а это что? «К бедным я не подхожу, от них воняет, а к богатым я хожу деньги брать». Разве это христианство? Но мы ничего не решаем в этой жизни, однако мы можем сказать правильные слова, и нам не дано предугадать, как наше слово отзовется. Закроемся Павлом – это Павел сказал. Враги, успокойтесь, с Павлом ругайтесь. Павел со мной, а я с Павлом. До свидания.

Протоиерей Андрей Ткачев