Еще в XIX веке астрономы наблюдали сезонную изменчивость марсианских полярных шапок. Тогда ученые считали, что оттаивающие полярные льды наполняют ирригационные каналы марсиан.
К середине XX века удалось определить состав атмосферы и средние температуры Марса, после чего появились предположения, что эти шапки состоят не из водяного, а из углекислотного льда (сухого льда). Тогда-то и возникла идея бомбить марсианские полюса.
Идея терраформирования (создания землеподобных условий) вырисовывалась простая и логичная.
Сначала ядерными бомбами, ударами астероидов или с помощью гигантских зеркальных отражателей на орбите растапливаем полярный углекислотный лед, повышая плотность атмосферы.
Углекислый газ создает парниковый эффект, поэтому температура растет, грунт оттаивает, и на Марсе снова начинают течь реки и идти дожди.
Правда, нужно понимать, что после обогрева планеты придется заслать на Марс одноклеточные водоросли и подождать несколько тысяч лет, пока они не создадут там пригодную для жизни атмосферу (и не факт, что это произойдет).
Бросать термоядерные бомбы на Марс для его преобразования просто не имеет смысла – тем более, что для растапливания его полярных шапок потребуется 25 тысяч бомб.
А вот для науки даже один, а уж тем более несколько ядерных взрывов на Марсе позволили бы получить данные, важность которых сложно переоценить.
Скажем, можно провести взрыв на южном полюсе, чтобы посмотреть, сколько газа на самом деле испарится, какие процессы возникнут в атмосфере, как долго они будут наблюдаться, — то есть провести первый натурный эксперимент по прикладному терраформированию.
Оценили 3 человека
8 кармы