Невозможно рассматривать понятие «теология освобождения», не разобрав понятие «освобождение» в контексте истории Латинской Америки. Латинская Америка пережила очень много потрясений: жестокое завоевание испанскими конкистадорами, унижение и зависимость колоний от метрополий, взрыв освободительного движения и последующие попытки избавиться от колониального прошлого.
Можно считать вступление колонизаторов с крестом и мечом на индейские земли самой настоящей трагедией для Латинской Америки. Для индейцев, земля которых никогда никому не принадлежала, рабовладельческие порядки испанцев, а также понятие частной собственности англичан, оказались шокирующими.
«Иберийский» проект колонизации, осуществляемый испанцами в самом начале, предполагал к тому же принудительное приобщение туземцев к испанской христианской культуре. В проекте «принуждения», сформулированном испанским теологом Хуаном Хинесом де Сельпуведой говорилось о том, что хоть и по развитию туземцы стоят «этажом ниже», но могут милостью испанцев превратиться в добрых христиан и, осознав себя, принять свое низшее положение в новом порядке. К тому же, приняв христианство, они спасутся, а спасение — высшая ценность, которая может быть дарована человеку.
«В силу многих и весьма серьезных причин, — пишет испанский теолог, — варварам следует покориться испанскому господству, ибо оно соответствует законам самой природы, кроме того, оно более надобно самим варварам, нежели испанцам, поскольку несет с собой добродетель, человечность и истинную религию, что много ценнее, чем золото и серебро».
Здесь следует отметить, что, несмотря на высокомерное отношение к коренному населению Америки, Сельпуведа все же считал, что индейцы имеют человеческую сущность, хоть они и являются бескультурными варварами и стоят на ступень ниже их завоевателей с точки зрения развития. План христианизации индейского населения включал возведение католических храмов на месте разрушенных индейских святилищ, замену индейских идолов христианскими святыми. Насильственная христианизация стала ужасным потрясением для туземцев, но все-таки, согласно Леопольдо Сеа, именно в этот момент произошло очень скрытое соприкосновение и взаимопроникновение чуждых друг другу культур испанцев и индейцев, та самая скрытая ассимиляция, которая будет осознана гораздо позже.
Католическая церковь с проповедью смирения в это время становится одним из столпов, на которые опирается колониальный порядок. Церковь и испанские метрополии действуют совместно, становясь владельцами земель и богатств южной части Америки.
«Англо-пуританкий» проект, сменивший иберийский, был построен на иных принципах. «Участников нового похода, — утверждает Леопольдо Сеа, — не объединял общий идеал. И ощущали они себя не конкистадорами, не завоевателями, а всего лишь колонистами, которые расположились на новых землях с целью развернуть торговлю и деловые сношения, превратив эти земли в центр новой империи. В отличие от иберийцев в их миссию не входило распространение христианства». Будущие граждане Соединенных Штатов Америки, прибывшие на корабле «Мейфлауэр», привезли с собой идеи о свободе религии, свободе совести и договорных отношениях.
Для каждого пуританина священной миссией человека на земле являлось умение заставлять землю давать плоды. Бог же в протестантизме показывает себя как в человеке, так и в плодах, которые он может получить от природы. Чем больше плодов может получить человек, эксплуатируя природу, тем больше он богоприятен. Идея новых колонизаторов состояла в том, что их культура должна была приниматься индейцами добровольно, они должны были услышать призыв пуритан и последовать их примеру. Иберийское желание переформатировать сознание индейцев осуждалось, признавалось кощунственным, так как противоречило принципу свободы.
Такими благими намерениями для индейцев в реальности была проложена дорога в ад. Когда новые колонисты столкнулись с тем, что индейцы на их примере учиться ничему не хотят, частную собственность не понимают, не считают должным вступать в договорные отношения, не умеют обрабатывать землю, то сделали четкий вывод: туземцы богопротивны. Нежелание индейцев принимать культуру пуритан добровольно оправдывалось их абсолютной внутренней глухотой, порожденной строением тела, цветом кожи, обычаями, религией: в их душах не говорил протестантский Бог. Колонисты возненавидели туземцев, как ненавидели фанатично преданных своей католической вере ирландцев: для них и те, и другие были воплощением дьявола. Раз эти «слуги сатаны» не желали вписываться в единственно правильный пуританский строй общества, то заслуживали жестоких уроков.
Туземцев начали сгонять с земель в резервации или вовсе уничтожать сначала в Северной Америке, а затем, и в Латинской. Полковник Шеридан лаконично сформулировал мысль, которая впоследствии станет девизом уничтожения коренного населения: «хороший индеец — мертвый индеец». Получается, что свобода совести и свобода веры распространялась только на представителей европейской культуры и ни на кого больше: туземцам в этом было отказано раз и навсегда.
Леопольдо Сеа пишет следующую мысль о двух волнах колонизации: «Одна система [иберийская] предусматривала завоевание, обращение и использование индейцев соответственно месту, определяемому для них имперской схемой Испании или Франции, в то время как колониальная политика Британии вообще не предусматривала для индейцев специального места в схеме. С английской точки зрения люди, отличающиеся от англичан расовой принадлежностью, социальным положением, обычаями и религией, оказываются в конечном счете (раз не могут услышать призыв — прим. автора) лишь элементами природы, самой земли, которую следует заставить давать плоды, объектом эксплуатации и извлечения прибыли, такой же частью природы, как флора и фауна, уже приносящие свои плоды».
Таким образом, в индейский мир вторглось нечто чуждое и враждебное ему, притом подавив его крайне жестоко. Желание освобождения и справедливости ушло на дно народного сознания, порабощенного новой европейской культурой, и там ему предстояло находиться три века.
(Продолжение следует)
http://lisichka-post.livejournal.com/5273.html
Оценили 13 человек
56 кармы