Однажды где-то там...

Было то или не было, но однажды где-то там (где у нас порой) - тот, чьё имя лучше не называть, 

сделал то, чего не планировал делать. После этого он не сделал того, что от него все очень ждали и договорился с теми, с кем нельзя было договариваться, чтобы выполнять то, чего с самого начала никто не собирался выполнять, кроме него.

Много лет тот, чьё имя не стоит называть, выполнял то, чего никто другой не выполнял и призывал выполнять это других, кто не собирался это выполнять и обманывал его.

Нет альтернативы - говорил тот, чьё имя не стоит называть.

Но потом всё равно началось то, чего он совсем не хотел и к чему совершенно не готовился.

Просто не оставили другого выбора, - сказал он.

И тогда, внезапно для всех, десантники высадились там, где никто не ожидал. И все подумали - вот оно! 

Но не тут-то было!

Едва всё началось, как тот, чьё имя не стоит называть, решил договориться с теми, с кем нельзя ни о чем договариваться. И у него не получилось.

Тогда был объявлен жест доброй воли, который никого не довел до добра. Но об этом лучше не говорить, потому что так было нужно. И тому, чьё имя не стоит называть - всё равно виднее. Он знает то, чего не знаем мы и думает намного ходов вперед, потому что играет в долгую и уже доигрался до того, до чего мало кому удавалось доиграться во всей истории.

И уже после этого тот, чьё имя не стоит называть, договорился с теми, кто его уже обманул, возить зерно. Но с перевозками зерна его снова обманули.

Мы еще ничего не начинали, - сказал он тогда, чтобы неповадно было.

Вскоре после этого случилась перегруппировка с целью сохранения личного состава, после которой о потерях перестали говорить совсем, чтобы ни у кого не возникало сомнений, что личный состав успешно сохраняется, как и было обещано.

И вскоре было принято самое непростое решение, которого совсем никто не ожидал, хотя всех заранее предупреждали, что оно может быть принято. А решение заключалось в том, что был оставлен самый большой город с незапамятных времен. Но тот, чьё имя не стоит называть, ничего так и не пояснил по этому поводу. И мы тоже не должны об этом говорить, чтобы лишний раз не разжигать, потому что и без того горит.

После этого случилась война с электроустановками, 

которая отличается от войны с ветряными мельницами только тем, что современная.

Далее была кровавая мясорубка и у выживших в ней героев возникло много вопросов. И они устроили марш в поисках правды. Марш справедливости - так они назвали его. 

Но их объявили мятежниками и попросили разойтись. И когда они разошлись - тот, чьё имя не стоит называть, сказал, что они всё равно герои. И поблагодарил всех за предотвращение гражданской войны, признав чуть ранее, что она как раз и идёт там, где мы ничего не начинали,

 а просто наступили на мину, заложенную кое-кем когда-то давно.

Затем самый главный герой, который был мятежником, но всё равно остался героем, полетел на самолете, который упал из-за неосторожного обращения с боеприпасами на борту - так было сказано и велено верить.

И почти сразу после этого наступление противника провалилось. А потом оно провалилось еще раз, уже со слов того, чьё имя не стоит называть, чтобы уже никто не сомневался в провале.

И всё было хорошо, стороны обменивались ударами, войска занимали выгодные рубежи и отражали атаки, улучшали позиции, только пришлось эвакуировать город, который был совсем не там, где начинали воевать. А беспилотники достигли столицы и тот, чьё имя не стоит называть, сказал, что так нельзя. И обещал ответить. А в министерстве внешних сношений уточнили, 

что оставляют за собой право ответить. Ключевое слово было "оставляют". Это означало почти то же самое, но в более мягкой формулировке, чтобы никто не сомневался в наших добрых намерениях.

А потом состоялось то, ради чего вообще всё, и того, чьё имя не стоит называть, продлили на 5-й срок из 2-х положенных. Три дня на полях голосования шла уборочная кампания, потому что за один боялись не собрать. Однако план выполнили и даже перевыполнили, поставили рекорд и отчитались об этом в торжественной обстановке. А все так и поверили.

Не успели порадоваться - поступило предупреждение о том, что готовится нечто ужасное. Но тот, чьё имя не стоит называть, объявил это шантажом и отмахнулся. А оно так и случилось. Четверо заезжих бандитов устроили то, чего не было почти 20 лет. И догнали их только у границы, хотя всё случилось напротив отдела полиции прямо у столицы. И тот, чьё имя не стоит называть, следил за происходящим с первых минут, как сказал его секретарь, хотя полиция приехала только через час, а сказано было, что через десять минут, сразу после вызова. И что-то здесь не сходится, но лучше даже не думать, что именно.

Лучше думать о том, какие негодяи наносят удары ракетами туда, куда они давно обещали наносить ракетные удары, а мы их предупреждали, чтобы они этого не делали, ведь там проходит одна их красных линий, за которой что-то последует. Но они всё равно это сделали. И что за этим последовало - никто не понял. Вроде бы что-то последовало, но что именно - неясно. Наверное, мы просто чего-то не знаем. И даже наверняка.

Затем снова было всё хорошо, стороны обменивались ударами, войска занимали выгодные рубежи, отражали атаки и улучшали позиции. И улучшили так много позиций, что даже освободили несколько десятков сёл в ходе самого масштабного того, что лучше не упоминать, хотя все знают, о чем речь. Но называть это надо не так, как оно называется, а по-другому, чтобы никто не подумал, что мы это начали. Чтобы не пришлось в этом побеждать, а можно было договориться с теми, с кем нельзя договариваться, потому что могут снова обмануть.

И всё уже почти дошло до того, чтобы можно было договориться с теми, с кем нельзя договариваться, но вместо этого они вероломно напали туда, куда нельзя было нападать.

И так это было неожиданно, что всех застали врасплох, включая разведку, которая всё видела и заранее знала, но ничего не могла с этим поделать, потому что мы многого не знаем. А знаем лишь то, что ничего не знаем и что противник попал в мешок, из которого его обещали выдавливать, но пока отражают его атаки, нанося большой ущерб, правда не совсем там, где поначалу собирались это делать.

И когда это закончится, никто не знает, потому что для того, чтобы что-то закончить, надо сперва что-то начать, а мы еще ничего не начинали, и то, что началось - начали не мы, поэтому когда это закончится - вопросы к тому, кто всё это начал, а он где-то далеко, да и не с нами.

Тот, чьё имя не стоит называть - наверняка многое знает, потому что он самый информированный и это регулярно подтверждается в ходе его выступлений. Но самое главное он нам всё равно не скажет, потому что не нашего ума это дело. Наше дело верить и не задавать лишних вопросов. И поменьше болтать, во избежание чего бы то ни было.

Поэтому было то или не было, а если и было, то где и с кем - неизвестно. Все имена вымышлены, все совпадения случайны. Если что, я вам ничего не говорил. Да и написал это не я, а какая-то нейросеть в ходе научного эксперимента, поэтому все вопросы к разработчикам, а лучше и не задавать вовсе.

По прочтении съесть.

Опубликовал Александр Русин