Оборона (рассказ, с претензией на быль)

                                          Оборона (рассказ, с претензией на быль)

Администратор Дома паломника Свято-Успенской Киево-Печерской Лавры усталым взглядом встретил очередную группу гостей. Правда, группой ее можно было назвать лишь  с натяжкой: невысокого роста женщина лет тридцати-пяти и два под стать ей подростка-старшекласника лет 15-16 на вид.

- Из России? - дежурным тоном поинтересовался седовласый администратор, принимая украшенные имперскими орлами паспорта.

- Из Тверской области мы, - ответила женщина, поправляя выбившийся из под косынки локон. "Простая одежда, недорогой телефон. Как только хватает денег до Киева добраться?" - не без доли уважения оценил про себя гостей администратор.

- Двадцать шестая и двадцать пятая комнаты, второй этаж. Попросторней, как вы просили при бронировании, - буркнул он пару минут спустя, возвращая документы, еще раз скользнув скучающим взглядом по тройке паломников.

Женщина поблагодарила администратора и уверенным шагом направилась к лестнице. Старший из пары подростков, спортивного вида и жилистый, небрежным жестом  зацепил внушительную по объему сумку и направился вслед за ней. Третий, пацан лет четырнадцати, бросил оценивающий взгляд на висящий на стене большой план территории Лавры, на пару секунд задержавшись возле него.

Поднявшись наверх и открыв дверь, женщина первым делом размашисто перекрестилась. Ее примеру последовали оба ее юных спутника.

- Откуда у вас такой хороший местный акцент? - поинтересовался старший вполголоса, затворив за собой дверь в номер.

- Мы на "ты", Авдей - метнула в него дама сердитый взгляд. -Жила я в Киеве семь лет лет... В молодости. 

Порывистым жестом она сняла косынку и, следом за ней, парик из окрашенных в цвета вороньего крыла волос, обнажив по-армейски остриженный ежик волос. Стального цвета глаза критически осмотрели комнату.

Младший подошел к окну, посмотрел на отражающийся в золотых куполах сентябрьский закат. Оставленная уборщице, прислоненная к стене ручка швабры уверенно легла в его ладонь.

Сверкнул лезвием в мгновение ока возникший в руке подростка огромный охотничий нож, последовал резкий звук удара и вот уже срезанная под острым углом у основания ручка швабры, превратившаяся в палку-копье засвистела в воздухе, сливаясь, подобно пропеллеру, в серебристый круг.

- Тебе бы все казенное имущество портить, Жало, - усмехнулся старший, он же Авдей, глядя на ловкие манипуляции товарища.

- А ты давай, принимай бой! - дерзко отозвался младший, выставив перехваченную в середине палку перед собой и наступая на Авдея.

Тот лишь досадливо качнул головой. Секундой позже в воздухе мелькнула хищная тень и уже в следующее мгновение Авдей сидел верхом на растянувшемся на ковре незадачливом сопернике, лишь обиженно попискивающем из под упершихся в грудь колен.

- "Уход" у тебя никакой, Жало, - сурово прокоментировала происходящее женщина, вставая с дивана. - Ты реагируешь на противника как кролик на удава. И, теряешь инициативу.

Упругой походкой она подошла к окну, на ходу отодвигая кресло.

-Отошли к стене! - брошенный как бы невзначай приказ как будто припечатал обоих подростков к обоям. А потом дама, скинув джемпер и оставшись в в футболке и узких джинсах вдруг сделала двойное сальто назад с приземлением на шпагат...

Стоящий у стены Жало восхищенно ахнул:

-Вот это класс, Любовь Викторовна!

- "Цербер", для вас я - "Цербер", - ледяным тоном отрезала женщина прыжком вскакивая на ноги и принимая боевую стойку. - Авдей, принимай!

Пара закружилась по комнате, то и дело обмениваясь серией скользящих ударов. Закончилось все  снова на полу, где уже Авдей стучал ладонью по ковру скуля от боли.

- Вообще - молодец, - сдержанно похвалила напарника Цербер, рывком возвратив его в вертикальное положение. - Если на нас не бросят украинский спецназ, есть все шансы удержать оборону. С бандеровцами, даже побывавшими в зоне АТО ты справишься на раз.

-Когда нам ждать атаки? -поинтересовался Авдей.

- Ждем томоса от Варфоломея и решения Рады. А дальше - по обстоятельствам.

Цербер подошла к сумке и вытащила из нее большой термос с чаем.

- Первым делом - осваиваем зону будущей обороны. Сегодня же выходим на контакт со смежными группами.

Цербер протянула Авдею крышку термоса, наполненную дымящимся напитком.

Затем внимательно посмотрела на приунывшего Жало и, пожалуй, впервые за всю поездку открыто улыбнулась.

- А вы действительно не выглядите на свои восемнадцать, ребята. Всё - согласно документам, школота.

- Поэтому нас и выбрали. Мы не у кого не вызываем лишних вопросов. - заметил Жало.

Женщина повернулась к ребятам и по очереди посмотрела каждому в глаза. 

- Одно вам нужно понять - мы ничего не сможем сделать и никого и ничего не сможем защитить, если не будет на то воли Божией. При всех наших способностях - ни-че-го. Да, правда на нашей стороне, о том свидетельствуют святые отцы. Но наше главное оружие не кулаки, а смирение, это вы должны уяснить для себя. И еще... Обращение по легенде ко мне - Тамара Сергеевна, надеюсь, вы помните. И никакой самодеятельности, я - ваш куратор. Все действия - строго согласуем со мной. Это, надеюсь, ясно? 

- Так точно, Тамара Сергеевна, разрешите пройти в свою комнату, оправиться и принять душ? - бойко, по-армейски оттарабанил Авдей.

- Вольно, - с ухмылкой отмахнулась куратор. - Но через 30 минут чтоб как штык были здесь. Читаем акафист Пресвятой Богородице, молитву святого Киприана и - на выход. У нас сегодня дел невпроворот. И - отставить весь этот шаолинь, особенно на публике.

Проводив взглядом подростков женщина задумчиво посмотрела в окно, где сгущались сумерки. В ее глазах на мгновение промелькнула тревога, тут же сменившаяся, однако, спокойной уверенностью...

"Уже пятая мать-одиночка с приемными детьми за последние две недели", - качая в такт своим мыслям седой головой размышлял администратор, выходя на крыльцо вслед за только что покинувшей гостиницу тройкой постояльцев. - "И те все по трое, одна семья только вчетвером приехала. Там еще девчонка с осанкой гимнастки. Да-а... Что бы все это значило? И у всех мамаш странный взгляд такой...цепкий, стальной, оценивающий. Где-то я такой встречал, но не помню где... Да и мое ли это дело, разуметь, грешному? Хлопот и без того хватает." И пожилой администратор, бывший афганец, неспешно достал из кармана "беломорину" и привычным жестом отправил ее в уголок рта.