Невидимый мир

Впервые этот рассказ написан и опубликован мной на Конте в марте 2016 года.  Идея  пришла ко мне тогда, накануне,  во сне. Я оформил свой сон в литературный образ и предоставляю на ваш суд.

Сказать, что в тот памятный вечер в лаборатории Санкт-Петербургского Технологического института царило воодушевление - это ничего не сказать. Это было ликование! Первый опытный образец «Изделия S» был готов. Почему ему присвоили буквенное обозначение латинской «S» никто толком не знал, научный руководитель проекта Сергей Ефимович Кашин давал какое-то сложное, далеко не всем понятное объяснение, и только старшая лаборантка, Элла Петровна, для всех просто Эллочка, буквально накануне, во время совместного чаепития сотрудников проекта вдруг заговорщически подмигнула и, понизив голос пояснила:

-«S» - это «Ы» в латинской раскладке клавиатуры.

После этого никаких вопросов ни у кого уже не возникало…Но сегодня…сегодня свершилось! Сергей Ефимович торжественно вступил в пределы лаборатории, бережно держа перед собой нечто, отдаленно напоминающее обыкновенные очки, только с дополнительными нитками проводов, ведущих к небольшому, чуть больше спичечного коробка блоку.

- Сегодня, дорогие мои, - произнес научный руководитель, старательно откашлявшись,- нам предстоит увидеть мир  новыми глазами. Данный прибор способен заглянуть в иное измерение, что может перевернуть представления человечества об окружающей нас действительности. Ура, коллеги, ура!

Громогласное «Ура!», исторгнутое десятком глоток, сотрясло стены лаборатории. Однако, Сергей Ефимович предостерегающе поднял указательный палец и все тут же умолкли: авторитет «папы», как его здесь называли за глаза был непререкаемым:

- Но не забывайте, дорогие мои, никто и никогда еще не испытывал этот прибор! Никто и никогда еще не заглядывал в иной мир. Я долго думал над тем, кому мне предоставить честь стать первопроходцем в исследовании иного мира и мой выбор остановился на …Элле Петровне Зверевой, нашей сотруднице, посвятившей нашему общему проекту наибольшее количество времени и сил. Эллочка, подойдите сюда, пожалуйста.

Пунцовая от смущения, но искрящаяся от счастья старшая лаборантка подошла к научному руководителю и слегка поклонилась, рассмеявшись счастливым серебряным смехом. Все коллеги любили ее за жизнелюбие и неизменный оптимизм. Сергей Ефимович осторожно водрузил «очки» ей на переносицу, закрепив их на ее переносице, пропустив провода за ухом и вложив в слегка трясущиеся от волнения руки Эллочки блок управления.

- Аккумуляторы-свежие, проверял вчера вечером. Ну-с, с Богом! Присядьте, Эллочка!-научный руководитель заботливо придвинул стул к ее ногам.

- Нет, что вы, Сергей Ефимович, разве я могу сидеть в такой торжественный момент проникновения в тайны мироздания! -прощебетала Эллочка и вдохнув поглубже, нажала кнопку на блоке. В лаборатории повисла напряженная тишина. Несколько секунд Эллочка неподвижно смотрела перед собой, причем все обратили внимание на то, как напряглись все мускулы ее тела: очевидно, что-то ее сильно потрясло. В следующую секунду лицо старшей лаборантки смертельно побледнело, ноги ее подкосились и она рухнула на пол.

-Нашатырь!- внезапно севшим голосом просипел Кашин, первым бросившийся приводить Эллочку в чувство. Та очнулась уже через несколько секунд, открыв глаза и обводя окружающих безумным, полным смертельного ужаса взглядом.

-Эллочка, что с тобой, что ты увидела? - взволнованно спросил научный руководитель.

- Они существуют…Я видела его…своими глазами…Нет! Нет! Он все еще здесь! –Эллочка вдруг тонко завизжала, поджав под себя ноги и судорожно вцепившись в плечи Кашина:

- Помогите мне, защитите меня, он здесь!

- Принесите же кто-нибудь валерьянки и валидол, на всякий случай!- вскричал Сергей Ефимович, вытирая носовым платком выступивший на сверкающей лысине пот.

- Элла Петровна, что же вы увидели, расскажите! Вот вам водички принесли, выпейте!-Кашин выхватил из рук подоспевшего лаборанта стакан с водой, едва не расплескав его.

Эллочка непослушными губами впилась в поднесенный ей стакан, судорожными глотками осушила его и произнесла:

- Я видела демона…черта, дьявола, как там еще его называют…Он сидел вот здесь, перед столом. У него такое…темно красное, страшное…очень страшное лицо с отвисшими черными губами. Два темно-желтых изогнутых рога, черная, как у негра, кожа, покрытая темной шерстью. Длинный хвост с кисточкой на конце. Он им…он им помахивал…- Эллочка вдруг истерически рассмеялась, ее смех был настолько неестественен, что сотрудники лаборатории, все как один – бледные и молчаливые, переглянулись, качая головами. Кто-то перекрестился.

–А еще, -неожиданно пришла в себя Эллочка, продолжая рассказ, - он смотрел прямо на меня и улыбался! Я никогда не забуду этой улыбки…Знаете, это самая жуткая улыбка, которую я когда-либо видела…Я даже не знаю, как ее описать…Нет, смогу... Это была улыбка садиста, наслаждающегося мучениями своей жертвы…

Эллочка замолчала, безучастно глядя перед собой. В лаборатории повисло тягостное молчание. Его прервал надтреснутый голос научного руководителя:

 –На сегодня эксперимент закончен, все свободны!

- Простите, Сергей Ефимович, можно мне с вами поговорить?…Наедине,- Сергей Ефимович перевел мутный взгляд на научную сотрудницу, доцента Петрову, приятную женщину сорока пяти лет, чьи именины они недавно праздновали всей лабораторией.

–Екатерина Николаевна? – рассеянно спросил Сергей Ефимович, - у вас есть какие-то соображения относительно произошедшего?

 –Есть,- загадочно улыбаясь произнесла она и, дождавшись когда последний из ее коллег покинет лабораторию, добавила:

–У меня есть предложение…

…Подворье Валаамского монастыря, что на Нарвском проспекте гудело как переполненный улей. Сотни людей, держа в руках зажженные свечи, с читаемой на лицах затаенной радостью ждали начала Пасхального богослужения. Храм был полон духом томительного, но сладостного ожидания самого главного события года для православных христиан. Вдруг, как по взмаху палочки невидимого дирижера, гул стих, и наступила особая, тожественная, или даже торжествующая тишина, которую лишь изредка нарушал чей-то приглушенный кашель или горячий шепот. Казалось, само время застыло, растворясь в ожидании... И вот, тонким серебряным колокольчиком в этой восторженной тишине родился первый звук: постепенно нарастая он обретал, казалось, видимые очертания, это был тот звук, который можно было осязать, подобно апостолу Фоме, в невысказанном восторге уже нечаянной радости… Священники, скрытые от глаз прихожан Царскими вратами и стеною алтаря, пели слова стихиры, и слова эти, как и музыка, зажигали сердца всех присутствующих в храме, подобно огню свечей:

–Воскресение Твое Христе Спасе, Ангелы поют на Небесах,

И нас на земле сподоби, чистым сердцем Тебя славити…

Екатерина Николаевна вытерла глаза от внезапно выступивших слез и, раскрыв молнию на сумке извлекла прибор.

–Господи, благослови! –прошептала она беззвучно, и надела «очки», закрепив их на переносице специальным штативом. Несколько недоуменных взглядов скользнули по ней, особо не задерживаясь,тут же обратясь вновь к алтарю – все ждали открытия Царских врат и начала Пасхального Крестного хода.

Екатерина Петровна перекрестилась и нажала кнопку на блоке управления…И тут же ахнула от охватившего ее восторга…

Все внутреннее помещение храма, насколько мог охватить взгляд, было озарено необычным золотистым, струящимся светом. Свет этот имел какую-то необычную природу, он был живым, разумным и бесконечно теплым, если передавать несовершенным человеческим языком то, что он нес в себе каждому, кто мог его видеть. Свет этот пронизывал все живое и неживое в храме, отчего некоторые предметы: иконы, свечи вместе с подсвечниками, стена алтаря начинали светиться изнутри все тем же золотистым струящимся светом. Люди же стоявшие на службе окутывались этим светом как покрывалом, и вскоре, внутри каждого появлялся светящийся клубочек, переливавшийся различными оттенками неземных цветов. У кого-то из присутствующих этот светящийся шарик был больше, у кого-то меньше. Но был он практически у всех. Только у двоих-троих он мерцал едва заметной золотистой искоркой. Однако и покрывало, окутывавшее этих людей было заметно толще и сияло интенсивнее. Приглядевшись, Екатерина заметила, что у каждого находящегося в храме человека справа, чуть позади виднелся призрачный трудно различимый силуэт, напоминавший фигуру человека...

То что произошло в следующее мгновение, лишило Екатерину Петровну дара речи.Царские врата отворились, и торжественная процессия Крестного хода выступила из алтаря. Но то, что увидела через стекла своего прибора сотрудница лаборатории повергло ее в трепет. Неисчислимое множество светоносных существ со сверкающими крыльями парило над процессией, невидимое взгляду большинства. Пространство храма над Царскими вратами как бы растворилось, стены и потолок храма исчезли и в бесконечной сияющей дали можно было видеть сотни и тысячи этих светлых крылатых существ, которые были настолько прекрасны, что само их лицезрение вызывало неизъяснимое наслаждение.

-Ангелы! –беззвучно произнесла Екатерина Петровна, не в силах отвести взгляда от этого потрясающего зрелища.

Тем временем, Крестный ход приближался, шествуя по ковровой дорожке, ведущей к выходу из храма, и Екатерина Петровна,наконец, обратила внимание на то, что впереди двух священников, несущих хоругви, шли два светоносных юноши неземной красоты. Они тоже несли хоругви, как бы сотканные из тончайшего света, и …пели, пели, беззвучно открывая рты. В тот момент Екатерина Петровна пожалела, что прибор был способен передавать лишь изображение, но не звук. Крестный ход, окруженный сонмом ангелов, тем временем, покинул пределы храма. Внезапно, Екатерина почувствовала, как кто-то дернул ее за рукав. Старушка в стареньком поношенном пальто прищурившись, смотрела на нее. В центре ее груди, в районе сердца, трепетал большой клубок золотистого света, от которого исходило непередаваемое словами тепло. Он как бы лучился светом, несущим радость и чувство блаженства. Отблеском этого блаженства светилось и лицо этой пожилой, согнувшейся под грузом лет, женщины.

-Какие очки у тебя, дочка! Что, со зрением совсем плохо, не видишь ничего? –участливо поинтересовалась старушка.

- Не видела…ничего…А теперь –вижу! –срывающимся от волнения голосом прошептала в ответ Екатерина.