Поцелуй на ночь

                                  Поцелуй на ночь

Бой шел уже несколько часов и казалось, что прошла целая вечность.Первый раз атаку германцев удалось отбить ценой чудовищных потерь, во взводе Степана осталась едва ли четверть его численности. На этот раз немцы перегруппировались и зашли с фланга, черные точки постепенно проступали зловещими угловатыми очертаниями германских танков. «Это конец!», -подумал Степан. В этот момент он, сержант Стародубцев, не думал о смерти. Ему вдруг вспомнилось, что совсем недалеко отсюда, в деревне под Вязьмой жили его предки, откуда потом его дед переехал в Москву. И сейчас, принимая свой последний бой в окружении, он отстаивает землю своих прадедов. Вопрос сейчас не в том, чтобы выжить, а в том , чтобы остановить врага, не пропустить его к столице. И сержант чувствовал и понимал, что сейчас, в эти минуты, решается судьба его страны, что своей стойкостью остатки его взвода сковывают значительные силы врага, сдерживая его наступление, а значит, приближая победу. А в том, что она придет, Степан не сомневался ни на секунду.

Тем временем танки приблизились настолько, что можно было различить их мельчайшие детали, один из них двигался прямо на Стародубцева. Стиснув зубы, Степан наклонился, но уже через несколько секунд выпрямился, держа в руке связку гранат. Где-то рядом еще отчаянно строчил пулемет, но противотанковые орудия молчали, видимо, германцы накрыли их прямым попаданием, уничтожив расчет. Но этот, передний танк, который своей грозной тушей готов был нарыть его, сержанта Красной армии, с головой, не должен был пройти...

«Врешь, сука, я тебе не таракан какой-нибудь!», -прохрипел Степан, но тут его лицо, за мгновение до этого искаженное яростью, просветлело, как будто он вспомнил о чем-то важном и значительном. Он залез почерневшей от грязи окопов рукой себе за пазуху, явив на свет маленький серебряный крестик. Степан судорожно прижал его к губам и, уже не медля не секунды, ринулся в атаку, на ходу вырывая чеку одной из гранат. Громада танка нависла над ним, время, казалось, замерло в ожидании. Грохот металлического чудовища, казалось, заполнил собой весь мир. Монстр начал разворачиваться, злобно рыча, рассчитывая похоронить под своим брюхом жалкое человеческое существо, посмевшее бросить ему вызов. Но мощный взрыв положил конец его злобным планам, врываясь в его утробу всесокрушающей волной адского огня и отправляя зверя назад в преисподнюю…

В тот вечер Леночка долго не могла заснуть, постоянно ворочаясь и кутаясь в одеяло. Предыдущую ночь они с матерью провели, практически без сна в бомбоубежище, пережидая  авианалет. В этот день погода была нелетной и враг на какое-то время оставил столицу в покое. Но, ощетинившаяся рядами противотанковых ежей, готовая вновь яростно засверкать десятками прожекторов Москва была готова принять бой. Сердечко пятилетней девочки уже не колотилось так часто. Она уже не боялась так сильно, как раньше, несколько месяцев назад, когда все это только началось. Через несколько дней, как сказала мама, их отправят в эвакуацию, а пока…Глаза Леночки закрылись как бы сами собой и сон начал обволакивать ее своей мягкой, добродушной пеленой. Внезапно, как будто дуновение легкого ветерка прошло по лицу девочки. Леночка приоткрыла глаза и …обомлела. Перед ней на стуле сидел ее папа! Папа Степа вернулся! Но почему мама ничего не сказала?!

Ее отец сидел, одетый в военную форму, в сапогах и гимнастерке, и с теплой улыбкой глядел на нее.

-Папа, ты вернулся! –воскликнула девочка, но отец прижал палец к губам.

-Тсс! Тихо! Маму разбудишь…Не кричи!

-Папа, ты надолго приехал? У тебя отпуск? –горячим шепотом спросила девочка, вскочив с кровати, чтобы обнять отца.

-Стой! Не подходи ко мне! Меня нельзя трогать…Мне разрешили…Мне разрешили увидеться с тобой…

-Тебя нельзя трогать? -разочарованно повторила девочка.И тут же тревожно переспросила:

-Ты ранен?

-Можно и так сказать…-уклончиво ответил Степан. Его лицо светилось каким-то странным оттенком грусти. Как будто он знал то, что Леночка все равно не смогла бы понять. А она верила, и никогда не упрямилась и не настаивала, если отец хотел что-то скрыть от нее. Значит, так надо. Этим она была похожа на мать. Терпеливая и послушная.

-Я приехал буквально на минутку. Пожелать тебе спокойной ночи. Ты ложись, ложись…Закрывай глазки. Я только хотел сказать…Ты же крещеная у меня, как и я… Так вот, молись почаще, маму уговори, чтобы в церковь тебя отвела и причастила. И молись за нее, чтобы она тоже в Бога поверила и крестилась... Ты помнишь как я тебя в церковь водил перед войной?

Леночка усиленно закивала головой, не отрывая глаз от отца. Какой-то он был необычный, красивый очень…

Ну, ты давай, закрывай глазки… И одеялом получше закутайся, сейчас холодно.

-Хорошо папа, но мне не холодно, от тебя какое-то тепло идет…

Леночка закрыла глаза, зная, что через пару секунд она все равно их откроет, не выдержит…как вдруг она ощутила на своей щеке прикосновение горячих губ. Она в радостном изумлении распахнула веки и…обнаружила, что в комнате никого нет.

Она тут же вскочила и побежала в мамину комнату. Конечно же, папа там, где ему еще быть?..

-Мама, папа у тебя? – крикнула девочка вбегая в спальню матери.

Из под пухового одеяла показалось едва видимое в темноте заспанное лицо.

-Леночка, иди спать, -странным тоном ответила мать,-мне завтра рано вставать.Тебе, что приснилось что-то?

-Как это приснилось, мам? Папа приходил! Он был у меня в комнате, он даже меня поцеловал!

-Иди спать дочка! Приснилось это тебе…

Девочка разочарованно пожала плечами и, развернувшись, поплелась к себе в комнату.

А ее мать, Татьяна Стародубцева, сдерживая рыдания, уткнулась в подушку. Еще две недели назад сослуживец ее мужа, сумевший вырваться из окружения, передал через знакомого санитара, работавшего в том же госпитале, что и она, вещи, которые остались от ее погибшего мужа: медаль «За отвагу», полученную им в Финскую войну, фотокарточку, где они были все вместе, втроем и…маленький серебряный крестик на тонкой веревочке.