В последнее время вновь отчетливо проявились два процесса, вроде противоположных по содержанию, но, вероятно, связанных на глубинном уровне по логике. На Западе их осуществляют страны и элиты, порой даже внешне не особо дружащие между собой, вроде нынешней и грядущей администрации США.
С одной стороны – разрешаются удары западным дальнобойным оружием вглубь России, пробрасываются идеи ввода натовских солдат на Украину в качестве то ли миротворцев, то ли группы поддержки киевского режима, поджигаются костры от Грузии до Сирии, из уст Трампа звучат грозные заявления вроде обещаний наказать страны БРИКС стопроцентными пошлинами, если они перестанут использовать доллары в расчетах. С другой – вбрасываются идеи и темы по мирному урегулированию вроде «плана Келлога», спецпредставителя Трампа на данном направлении. В центре старое как мир предложение заморозить конфликт по текущей линии фронта без ее юридической фиксации как границы, и, возможно, в качестве поощрения снять с России часть санкций.
Но нечто похожее заметно и у нас. С одной стороны, ударили «Орешником» по «Южмашу» и пообещали, что «можем повторить», несколько раз впечатляюще прошлись по украинской энергосистеме, пусть и далеко не так, как это требуется для коллапса вражеского тыла. С другой – вновь громко зазвучали голоса о мирных переговорах.
Сами по себе разговоры эти идут почти столько же, сколько СВО. В самые первые дни президент России Владимир Путин сказал, что нам не о чем говорить с наркоманами в Киеве, и буквально тут же состоялся первый раунд переговоров в Белоруссии. Затем они были перенесены в Стамбул, где подписали совершенно нам невыгодные, по сути проигрышные соглашения, к счастью, сорванные бодрым предложением Бориса Джонсона украинцам «давайте просто воевать». Все оставшиеся месяцы и годы российские представители разного уровня, вплоть до самого высокого, регулярно и упорно предлагали вновь сесть за стол. Условия при этом то особо не оговаривались, то формулировались размыто, но возврат к стамбульскому проекту периодически всплывал.
Наконец, в этом году Владимир Путин четко высказался по базовым требованиям: невступление Украины в НАТО плюс ДНР, ЛНР, Запорожская и Херсонская области в их административных границах. Стратегически этого совершенно недостаточно. Но это хотя бы тот минимум, отказавшись от которого, мы отказывается от Конституции РФ, куда эти регионы уже вписаны, как субъекты Федерации. Основному закону претерпевать не впервой, и все-таки…
Условия затем несколько раз повторялись и подтверждались, как самим верховным главнокомандующим, так и его пресс-секретарем Д.С.Песковым. Но сейчас в разных эшелонах власти и коридорах все упорнее продвигают планы другого толка.
Глава Совета Федерации Валентина Матвиенко в интервью «Аргументам и фактам» заявила о вероятности переговоров: «Считаю вероятность того, что будет реальная попытка начать такие переговоры и встречи в 2025 году, значительно выше, чем вероятность того, что таких попыток сделано не будет. Это, повторяю, мой личный прогноз». По смысловому содержанию заявление нейтральное, сути переговоров не затрагивающее. Песков, комментируя слова Валентины Ивановны, сказал: «Мы намерены в любом случае обеспечить наши собственные интересы». Звучит бодро. Правда, добавил многозначительное: «Все будет зависеть от того, как будут развиваться события». Понимай как знаешь, то ли будем добиваться большего, то ли удовлетворимся имеющимся.
Более четко высказался небезызвестный депутат Константин Затулин. Он вообще за последние годы много чем отметился, от судебных исков против русских патриотических СМИ до яростной защиты мигрантов и определения Херсона с Запорожьем «спорными территориями». Теперь вот Константин Федорович в ежедневных телеэфирах агитирует за переговоры с заморозкой по линии боевого соприкосновения. Иногда мягко и туманно: «Приход Трампа и все обсуждения на эту тему ставят и другой вопрос — а мы-то сами достигли всех тех целей, которые считали необходимыми? Достигнем ли мы их к тому моменту, когда Трамп вступит в свои права и когда, может быть, начнётся какая-то история с обсуждением условий прекращения огня и мира на Украине? Очевидно, что на данный момент, в военном и территориальном плане, при том что наша армия наступает, мы всех этих условий не обеспечили. Обеспечим ли мы их в будущем году — я не могу загадывать… Полагаю, что речь идет не только о продвижении на территории…Но я абсолютно убежден, что при любых переговорах о будущем Украины мы должны настаивать не только на том, где должна проходить линия разграничения». Иногда вполне четко: «Речь будет идти о реальности по факту: куда мы продвинемся, там, скорее всего, и зафиксируемся на этом этапе». Простая мысль, что согласие на переговоры должно даваться, исходя из достигнутых успехов, а не успехи останавливаться немедленно после получения сигнала о переговорах, в светлую голову парламентария не приходит.
Отдельно отмечу главу крымского Госсовета Владимира Константинова. Он размышляет: «Если бы освободили, то тогда по границе Запорожья и Херсона, возможно, Донецка можно торговаться за счёт Харькова и Харьковской области, которая нам в этой истории и в той формуле, которую мы предложили и озвучили публично, не фигурирует. Значит, мы можем отвезти войска в обмен на Херсон и Запорожье. Это вопрос торгов». Это еще куда ни шло. Но дальше…
«Понятно, что они никогда не признают ни Запорожье, ни Херсон, ни Донецк и Луганск. Значит, это останется в каком-то подвешенном статусе. Наши требования признания их сейчас не выглядят реалистично, поэтому корейский вариант. Но очень важно снятие санкций. Кто бы как не хорохорился, важно, чтобы страна задышала, напитать нашу экономику по многим технологическим вопросам. Мы набрали хороший темп по импортозамещению, и в течение 4-5 лет станем технологически независимой страной. Но такой небольшой передых нам совершенно не помешает. Но признание Крыма – обязательно. Вопрос по границам – это всегда вопрос компромисса, заключение сделки, когда две стороны договариваются о мире. Для нас признание Крыма и снятие санкций очень важно, и для страны важно. И мы могли бы это трактовать как победу в спецоперации». Снятие санкций, введенных за спецоперацию, равно победе в спецоперации! Тут что-либо добавлять – только портить.
Идет подготовка мнения и в популярных СМИ. Например, главной угрозой внутренней стабильности угрозой стабильности называют патриотов, требующих выполнения изначально поставленных официальных целей СВО: «Если массированного удара так и не произойдёт, эта группа людей может начать высказывать недовольство в сторону властей, которые якобы бездействуют. Получается беспроигрышная ситуация». Победой же в спецоперации предлагают считать то, что объявят по телевизору: «То, что Россия считает своей победой, то ею и является. Так и только так должен выглядеть основополагающий принцип любого патриота нашей страны».
И, как звезда на елке, статья в одном из традиционных органов системных либералов, вполне нечуждом власти «Коммерсанте» о семинаре для вице-губернаторов, проведенном президентской администрацией. Одной из тем было регулирование общественного мнения относительно СВО: «АП исходит из того, что конец СВО будет и к нему надо быть готовым»,— поясняет один из источников “Ъ”. Будущие результаты СВО должны расцениваться в обществе как победа, хотя разные социальные группы уже воспринимают ее по-разному: для «рассерженных патриотов» она означает одно, для «либералов» — совсем другое. Поэтому, с точки зрения АП, надо ориентироваться на «спокойное большинство», которое будет довольно достижением обозначенных президентом целей (денацификация и демилитаризация Украины), а также сохранением за Россией новых территорий. И это большинство необходимо сохранять и расширять, считают в АП».
Удивительным образом перекликается с мнением Бориса Давайте-Просто-Воевать Джонсона: «На мой взгляд, если бы Путин не смог вернуть территории… Вы же знаете, он контролирует общественное мнение в России. Русским эта война не очень нравится, но, с другой стороны, они не хотят, чтобы их страну унижали. Думаю, они примут то, что скажет их лидер: «Молодцы, СВО прошла успешно, мы избавились от всех бандеровских нацистов на Украине, теперь у нас есть новый договор о дружбе и мире, теперь вы можете уйти». Я искренне считаю, что он это может сделать, потому что он диктатор, он контролирует СМИ. У него гораздо больше возможностей, чем у демократа, который, как Зеленский, зависит от мнения, что их жертвы не напрасны, и что у них есть собственная страна».
Зачем Запад, и то в качестве величайшей уступки, готов согласиться на заморозку, в принципе понятно. У России под боком останется эдакая Ичкерия девяностых, но с несопоставимо большим (даже при нынешних украинских потерях, убытках и разрушениях) потенциалом. Она будет вредить и портить нам жизнь в вялотекущем фоновом формате, ее сдерживание все равно будет стоить больших ресурсов, а в какой-то момент она под руководством кураторов вновь пойдет в полномасштабную атаку или поставит нас в ситуацию, когда не ответить нельзя.
Именно поэтому не совсем понятно, зачем заморозка нам. Ни в коем случае не нужно думать, что мы скоро пройдем катком до Одессы, Харькова, а то и до Киева. Нынешние, вполне серьезные успехи в Донбассе и некоторых других направлениях даются нам большой ценой, прежде всего ценой жизни наших ребят. Пренебрегать этим знанием преступно. Но не преступно ли для мыслящего человека пренебрегать тем фактом, что внезапная заморозка будет в итоге нам стоить еще большего количества смертей и разрушений? Случится не просто очередная, а одна из самых страшных национальных катастроф в нашей истории, возможно, что и фатальная. Не хотелось бы.
Автор - офицер ВС РФ, корреспондент газеты «Военный вестник Юга России»
Оценил 1 человек
1 кармы