На Украине, в Казахстане, в Грузии, в Армении, а теперь вот Азербайджане — то и дело в бывших республиках Советского Союза происходят выплески оголтелой русофобии. Как это объяснить? У нас на всё это есть модный ответ — «англичанка гадит». Это очень удобная позиция: обделаться, но заявить, что нагадил кто-то другой.
Гегемония и «экономический реализм»
Я не буду гадать, почему глава Азербайджана Ильхан Алиев делает такие показушные антироссийские шаги.
«Это — натуральная истерика. И говорят, истерика эта объясняется просто — на Украине стало прилетать по НПЗ, принадлежащим и азербайджанскому бизнесу. При этом как героев встречают умерших, вообще-то, обвиняемых в убийстве таких же азербайджанцев», — написала в своём телеграм-канале известная журналистка Марина Ахмедова.
Я не такой информированный журналист, как она, и не буду ссылаться на то, что кто-то где-то говорит. Я не хочу выстраивать конспирологические версии по поводу того, кто разжёг конфликт между Россией и Азербайджаном. Британия? Турция? Было бы глупо отрицать, что во всех соседних с Россией странах работает западная агентура, в том числе вездесущие ребята из МI6, которых недавно возглавила внучка прислужника нацистов. И, как показывают события, работают эффективно. Но что им позволяет быть эффективными? И кто?
Я не буду обсуждать то, что пишут некоторые авторы телеграм-каналов со ссылками на анонимные источники. Якобы мы не мычим, не телимся, не реагируя резко на хамское поведение Азербайджана, потому, что азербайджанские спецслужбы накопили компромат на наших чиновников, которые, посещая Баку, ни в чём себе не отказывали, принимая как должное все проявления восточного гостеприимства. Не буду я и о коррумпировании наших местных властей диаспорами. Об этом писано-переписано.
Я предлагаю поразмышлять, почему власти то одной, то другой бывшей республики Советского Союза не боятся рычать и лаять на Россию. Это даже не о реакции России. Реакции этой, наверное, всё же они опасаются, учитывая, что государство наше иногда всё же отвечает на выпады против себя достаточно болезненно для тех, кто эти выпады делает. Я предлагаю подумать, почему власти республик бывшего СССР не боятся, что их русофобские выходки отвергнут их собственные граждане.
Итальянский марксист Антонио Грамши, сидя в фашистской тюрьме, разработал концепцию гегемонии. Вкратце она заключается в следующем: для установления гегемонии необходимо, прежде всего, воздействовать на общественное сознание, на мысли и убеждения среднестатистического гражданина. По Грамши, главным исполнителем этой функции является интеллигенция.
А те люди, которые в нашей стране принимают важные решения, воспитаны либо на механическом начётническом марксизме, пропитанном экономическим детерминизмом, либо на примитивном экономическом либерализме, где тоже на первом плане — материальные ценности. Это — позднее советское поколение. Те, чья молодость пришлась на 70-е, когда в советском общественном сознании захватил господство самый вульгарный материализм с его посылом: деньги решают всё. Вот наши власти до недавнего времени и выстраивали отношения с ближним зарубежьем (и не только с ближним), исходя из сугубо экономической логики: дадим стране кредит, обеспечим её газом с нефтью, и она будет лояльной. Но кредиты эти бессмысленны, если общественное сознание приручаемой страны настроено против нас. А оно настроено против нас, потому что этим сознанием занимаемся не мы, а другие.
Кстати, эта установка на «реализм» в сознании чиновников в возрасте за 60 причудливым образом переплетается с ностальгическим восприятием ближнего зарубежья как того пространства, где всё ещё живут «наши люди». А это не так. Советский Союз развалился почти 35 лет назад. И за это время в бывших его республиках выросли поколения, которые и русский язык-то не знают, да и знать не хотят.
Чтобы добиться гегемонии в ближнем зарубежье, причём ненавязчиво, органично, нужно работать не один год, выстраивая сети «мягкой силы». А мы отпускали ситуацию на самотёк, отправляя, например, послом на Украину бывшего инженера и страховщика, провалившегося до этого на посту министра здравоохранения. Мы не только эти сети не плели, мы даже не пытались воздействовать на наше окружение, которое чем дальше, тем больше становится для нас недружественным, языком важнейшего из искусств — языком кинематографа.
Важнейшее из искусств
СВО идёт три с половиной года. Но мы продолжаем недоумевать: как так могло случиться, что люди с той же историей, что и наша, возвели в кумиры психопатов-отщепенцев, общаться с которыми брезговали даже нацисты. А что мы сделали, чтобы этого не произошло? Что в кинематографе мы противопоставили творениям коллективного Олеся Янчука?
Весной 2009 года вышел на экраны фильм Владимира Бортко «Тарас Бульба» с Богданом Ступкой в главной роли, который, правда, до этого дважды снялся в роли гетмана Мазепы (в положительной коннотации этого гетмана). И, конечно, нельзя не вспомнить фильм российского режиссёра украинского происхождения Сергея Мокрицкого «Битва за Севастополь» о легендарной женщине-снайпере Людмиле Павличенко. На экраны эта картина вышла в апреле 2015 года, но снимать её начали осенью в 2013-го, когда на киевский Майдан ещё не забурлил. Вот, пожалуй, и всё по части важнейшего из искусств. А ведь наверняка на развитие русской культуры на Украине до 2014 года из российского бюджета выделялись немалые деньги.
В других странах «ближнего зарубежья» мы ведём себя ещё скромней, чем на Украине до 2014 года (собственно наша скромность — одна из причин победы киевского Майдана). А ведь как мы могли бы развернуться...
«Один фриц мне сказал: „Против нас были страшные солдаты — их не мог остановить никакой огонь, они бежали прямо на нас. Потом мне сказали, что это — казахи. Я не знал прежде, что существует такой народ...‟. Фрицы многого не знали. Им говорили, что Россия — большая страна, но им не говорили, что в этой большой стране живут большие люди» — это из очерка Ильи Эренбурга «Казахи», опубликованного в «Красной звезде» 18 октября 1942 года. И дальше: «Казах Амирбек Ильясов, тяжело раненый, нашёл в себе силы, чтобы поджечь немецкий танк бутылкой с горючим. Маленький казах с большим сердцем. Да, фрицы теперь узнали, что такое казахи. Двадцать девять немцев убил казах Увалиев. Двадцать девять раз кричали „ура‟ бойцы. Два казаха, пулемётчики Истаев и Балапанов, отрезали немецкую пехоту от танков. Они подпустили немцев на полтораста метров, а потом начали работать. Трупы фрицев покрыли дорогу, и Балапанов сказал Истаеву: „Правду говорят, что труп врага хорошо пахнет‟. Боец Торунсабаев на берегах омрачённого Дона защищает родной Казахстан. Был тяжёлый день: наши пошли в атаку, чтобы занять новый рубеж, но немецкая пуля сразила командира. Настала минута замешательства. Тогда Торунсабаев выбежал вперёд и крикнул: „За родину‟. Потом он повторил эти слова по-казахски: „Отан ушин‟. Он повёл взвод на немцев. Враг дрогнул. А Торунсабаев, когда кончился бой, просто сказал: „Моё дело маленькое — бить немца. А мы все вместе — большая сила‟».
Воины Красной Армии из Казахстана геройски сражались и под Москвой. Достаточно вспомнить легендарного панфиловца Бауржана Момышулы.
«Нет ничего для батыра дороже чести. Против семи тысяч врагов пошёл батыр Ер-Таргын, пошёл с шестиаршинным мечом, восклицая: „Только честь мне дорога‟. Разве не реял образ Таргына над двадцатью восемью героями, защищавшими Москву?» — это вновь отрывок из очерка Эренбурга.
Знает об этом сегодняшняя «широкая аудитория»? Риторический вопрос. Не знает. Зато она осведомлена, что какой-то придурок в Казахстане устраивает «языковые патрули», приставая к тем, кто говорит по-русски, а какая-то казахстанская карьеристка, этническая русская, кручинится по поводу того, что на севере Казахстана жители приграничных сёл смотрят российское телевидение, «поглощая идеологию соседней страны». Но ведь эта самая карьеристка — лауреат медали СНГ за вклад в информационное пространство.
Таджик Тэшабой Адилов защищал Ленинград. Он был снайпером. Убил 114 гитлеровцев. Участвовал в боях на Невском пятачке (где воевал и отец главы российского государства). Его подвиги описал писатель и военкор Павел Лукницкий — описал так, что хоть сразу в сценарий перерабатывай. Но никто не перерабатывает. И надо ли удивляться тому, что в Таджикистане нашлось немало тех, кто возмущался жёстким задержанием нашими силовиками ублюдков, которые устроили теракт в «Крокус-сити»?
А помним мы об азербайджанце Герае Лятифе оглы Асадове, во время наступления Красной Армии в Румынии повторившего подвиг Александра Матросова (уроженца Екатеринослава/Днепропетровска)? У нас столько общих героев, что можно снимать о них фильмы один за другим. Но мы этого не делаем.
Культурная работа в пространстве бывшего СССР, которая, с одной стороны, не давала бы развиваться русофобии, а с другой — подавляла бы распространённое в нашем народе национальное чванство, нами провалена. Мы её почти не ведём. А другие ведут. Тот же Олесь Янчук задолго до киевского Майдана снял вредоносные фильмы об убийстве Степана Бандеры, о жизни и деятельности Романа Шухевича и приключениях «железной сотни» УПА (Украинская повстанческая армия — запрещённая в России террористическая организация). Так что не надо разводить руки: как же так происходит?
Новый феодализм порождает профанов
Есть и другой аспект — наш непрофессионализм. А где взять профессионалов, если в нашей стране процветает кумовство (непотизм)? Приведу пример. У одного моего знакомого, офицера в отставке, сын с детства мечтал стать разведчиком. И не просто мечтал, а серьёзно готовил себя к работе на поприще скрупулёзного сбора информации в чужом информационном пространстве — учил языки. После школы парень поступил в соответствующее учебное заведение. Успешно окончил его. При распределении его хотели направить в наш не самый центральный регион.
«Но я же знаю языки! Я мог бы работать в резидентуре» [лингвистические предпочтения парня касались Восточной Европы].
В итоге он попал в кадровый резерв, так как все места в заграничной резидентуре были заняты сыновьями тех, чей чин повыше, нежели тот, что имел мой знакомый. Проведя в кадровом резерве несколько лет, парень уволился из ведомства, созданного Дзержинским.
Бесталанным отпрыскам людей с положением в нашей стране пробиться легче, нежели талантливым ребятам «без родословной». У нас процветает какой-то допетровский феодализм. И это отрицательно отражается на всём, в том числе на нашей безопасности. «Англичанка гадит»? Гадит. Она это умеет. Но мы позволяем ей это делать. Точнее, мы, не имея должного профессионализма, не можем предугадать, где и когда эта пресловутая «англичанка» собирается нагадить. Взять нападение на наши ядерные бомбардировщики. Их организовал, как сообщают СМИ, Артём Тимофеев, уроженец Житомира, который в Сети не скрывал своей радости по поводу победы киевского Майдана (что, если честно, очень странно для человека, готовящего такой масштабный теракт). Как могли не обратить внимания на него соответствующие службы?
Вот и сейчас: неужели эти наши службы не получали сигналы о настрое азербайджанской власти от своей резидентуры в этой стране? Ведь истерическая реакция Алиева, о которой пишет Ахмедова, случилась не вдруг. Победа в Карабахе вскружила азербайджанские головы. Это головокружение от успеха отмечает всё та же Ахмедова: «У него очевидная мания величия — Карабах взял, российская армия на Украине, ему не страшно, оружие на Украину поставляет». Надо было просчитать развитие ситуации. Но и этот кризис застал врасплох.
Материализм нашей власти и непотизм, принятый в её среде, связаны друг с другом. Хлебные должности получают не слишком одарённые мажоры в тех отраслях, где за всё заплачено. Заплачено. Но не куплено. Да и не купить народы кредитами. Их надо воспитывать. А воспитание процесс долгий, кропотливый, да и конкретной прибыли он не приносит. Так что ждём, где-нибудь скоро опять рванёт.
Оценили 2 человека
4 кармы