О «бегущих до Волги»

Как вы знаете, войска наши, бежали до Волги.

Драпали.

Бросали заводы, мирное население, и бежали, куда глаза глядят.

Нет, не бросали заводы, вывозили?

2600 заводов?

Полторы из них за первые три месяца?

Спасали население, эвакуировали всех, кого смогли?

Детей, в первую очередь?

Целые институты?

Странно.

Но, неважно.

Бежали, сломя голову,до Волги, бежали из под Москвы, бежали из Ленинграда, из Сталинграда, добежали аж до Курской Дуги, а там, глядишь, и Берлин.

К 9 мая, под праздничную дату.

Как то так, вкратце.

Хочу напомнить об одном эпизоде бегства, случившемся ровно три месяца спустя начала войны.

22 сентября 1941 года.

Я даже не буду напоминать, как всё обстоит.

Откройте карту.

Каждый, захваченный врагом сантиметр на ней, наши.

Тысячи, десятки тысяч наших, погибших, но никуда не побежавших.

Они давят нас сантиметр за сантиметром по карте, циркули их штабистов шагают вслед за гусеницами танков.

След в след.

И танки за циркулями.

Хоровод смерти.

Одесса сражается.

Одесса будет сражаться 73 дня, в полтора раза больше, чем Франция.

Мы меряем Францией каждый город, каждый, который Рейх вынужден брать, как целую страну.

Одесса держится.

Румыния.

Румыния, хищница Европы.

Румыния очень хочет взять Одессу.

Потом, потом окажется, что Рейх насильно гнал все европейские народы на нежеланную ими войну.

Но это потом.

Когда их выведут из подвалов, куда они забьются как крысы, и тычками прикладов погонят строится в колонну пленных.

А пока, румыны, венгры, пол миллиона поляков, испанцы, французы, бельгийцы и норвежцы маршируют под палящим украинским солнцем, кто батальонами, а кто целыми армиями.

Приморская Армия будет наносить удар по румынским войскам.

Приморская Армия будет контратаковать.

Спустя три месяца после начала войны, на бегу, сломя голову, к Волге, Приморская Армия планирует перейти в контратаку и разбить румынские войска.

22 сентября.

2 тысячи морских пехотинцев.

3й черноморский полк морской пехоты, часть морпехов вооружена трофейным немецким оружием.

Как трофейным?

Вы слышали только про мегатонны потерянного нами оружия, и никогда не слышали про взятое?

Да, а как вы думали, бежали до Волги, попутно иногда отбирая оружие у врага.

Никогда про такое не слышали?

Я тоже.

Полк тренируется высаживаться с кораблей в Казачьей Бухте.

Снова удивлены?

Тем, что тренируется?

Через три месяца после катастрофического начала войны?

Не просто погнали всех на убой, как вы думали?

Согласен, подозрительно.

Отряд кораблей Черноморского Флота ведет Горшков.

Тот самый Горшков, один из двух советских военно-морских гигантов, он, и Кузнецов.

Тот самый Горшков, который победит в их соревновании, и взвалит на плечи советской экономики неподъемное бремя ненужного флота.

В небе наши истребители.

Два внезапных удара по двум немецким аэродромам, стрелки поливают свинцом всё живое, немцы мечутся между горящими самолетами и взрывающимися цистернами с топливом.

Как же так?

Ведь вся наша авиация погибла точно так же в первый день войны?

Не вся.

Не одним днём.

Артиллерия крейсеров Горшкова утюжит берег.

Барскасы и шлюпки идут к берегу.

Переваливаются на волнах, тяжелогруженые, рвутся вперед.

Пулеметы, ящики с патронами, ленты бескозырок намокли и липнут к шее, они устали отступать, они не знают, что потом соврут, будто они бежали до Волги.

Первые ткнулись в песок.

Румыны очнулись, шквальный огонь.

Морские пехотинцы прыгают в воду, некогда подходить ближе, и, держа винтовки над головой,двигаются к берегу.

Сразу атаковать.

Противник ошеломлен, десант закрепился и наступает, двадцать километров наши!

Над кораблями бой, немцы подняли в воздух всё, что могли, истребители кружат, вцепившись друг в друга и не отпуская.

Наши выбросили воздушный десант.

23 человека, 10 из них погибнут,уничтожены 5 линий связи,командный пункт румын,уцелевшие десантники потом пробьются к своим.

Приморская Армия наносит удар по румынским войскам.

Гильдендорфф взят!

Немецкая авиация наносит удар за ударом, прикрывая союзника.

Вечер 22 сентября.

Горящие танки.

Наши, вражеские.

Две румынские дивизии разбиты.

Противник отброшен от города на 5 километров.

5 километров, точка на карте.

Трофейные орудия ввозят в город.

На них нацарапано- Больше по Одессе стрелять не будет.

Море качает на волнах бескозырки.

Море принимает своих, забирает мёртвых, уносит прочь.

Море обнимает своих, поддерживает за плечи, выносит на берег.

К живым.

Война смешала всё.

Десантники будут драться как пехота.

Морские пехотинцы будут драться, как стрелковые части.

Штабисты будут отстреливаться до последнего, когда уже некого послать в бой.

Знаете, что я ненавижу больше всего?

Враньё.

Любое враньё.

Вранье, которое списывает ошибки, чтобы успех одиноко возвышался, не смущаемый ничем.

Вранье, которое топит мёртвых моряков, качающихся на волнах, рассказывая, что они бежали, уничтожая их имена, каждого из них, кто никуда не бежал, в безликой и лживой массе «бегущих до Волги».

Я не открываю никаких тайн.

Я не опровергаю никаких мифов.

Я никого не пытаюсь ни в чем убедить.

Есть вещи, убеждать в которых просто унизительно.

Макс Бужанский