Современный внутрироссийский феминистический дискурс

Доброе утро, страна! Начнем этот день с рубрик «вестник многонационализма», «бюллетень цисгендерного угнетателя», а также «чо там у фемок». Сегодня мы с вами, дорогие читатели, будем испытывать комплекс вины за угнетение среднеазиатских женщин, за каким-то хером прущихся в эту жестокую фашистскую собянинскую Москву.

Ваш любимый прогрессивный ресурс вандерзин рассказывает о фильме «Айка»: одном из самых обсуждаемых (видимо, во вселенной редакторок вандерзина) фильмов прошлого года о молодой киргизской девушке, которая вынуждена оставить ребёнка в роддоме и искать способы выжить в Москве. Погодите морщиться: это вам не какая-нибудь лубочная «Россия-88» Павла Бардина про страшных скинхедов. Это, ммм, лубочный кандидат от Казахстана (!) на «Оскар» (!!).

Какой изображают Россию в современном казахском кинематографе? Можно даже не угадывать. «Молодая девушка среднеазиатского происхождения», родив ребенка, выпрыгивает из второго этажа московского роддома - ну а что, денег у русских много, воспитают. Однако «бедность Айки — совсем не результат её бездействия, а следствие нескольких обманов и предательств, за которые она как подпольная жительница большого города не имеет права попросить справедливости». Сама же главная героиня - «образованная», «амбициозная» и прекрасно говорит по-русски. Злые работодатели один за другим кидают девушку, а в хостеле, где она проживает, «за провинности алчного хозяина расплачиваются постояльцы».

Забравшись в метро, девушка скрывается «за шубами пассажиров». Много ли шуб можно насчитать в среднестатистическом вагоне метро - вопрос, видимо не для режиссера, в представлении которого каждый второй москвич имеет злые красные глаза, вампирские клыки, шубу и золотую ложку во рту.

Разумеется, не обойдется без изнасилования героини и милицейского беспредела - ну а как же иначе; столица же! Атмосфера ненависти. О том, что 75% изнасилований в Москве совершают именно приезжие из стран Азии, соотечественники главной героини - разумеется, в фильме никто не скажет; а осмелившийся произнести эти цифры вслух будет навечно заклеймен феминистским обкомом.

Зеленоволосая аудитория «вандерзина» с торчащими из-под маек розовыми кустами заходится в рыданиях и сочувствии к угнетенным среднеазиатским женщинам.

Главный вопрос остается повисшим в воздухе: нахера вообще переться из уютного солнечного Киргизстана в страшную жестокую Москву. А главное - нахера это вообще москвичам.

Впрочем, некогда рефлексировать. «Художественный фильм на основе только реальных фактов - несомненное свидетельство «гуманитарной катастрофы собянинской Москвы», где дилемма по примеру дарденновского фильма «Дитя» решена не как экзистенциальная драма, а как трагедия о принуждении». А также «обязательное кино для любого человека, который интересуется человеческими историями в современной России».

Обязательное кино для любого человека, ебаный ты насос. Современный внутрироссийский феминистический дискурс никогда не отличался приземленностью: феминитивы, борьба со словом «телочки», копирование худших западных практик (вроде борьбы с неприличными рубашками) - эти люди всегда находились в очень, кажем так, специфическом смысловом пузыре. Теперь же у них агитка за права нелегальных мигрантов - «обязательное кино»; «если вы этот фильм не видели, то вы лох», как подразумевала когда-то «Афиша».

Все это понятно. Как и то, что носители левых идей очень часто предпочитают любить мигрантов на расстоянии. Надеемся, автарки вандерзина переломят эту тенденцию и покажут, что они не такие. Например, поселят в свои снятые на донаты квартиры несколько угнетенных среднеазиатских женщин с друзьями. Ну а что?

t.me/russianfuture