Последние дни империи

Меня учили – журналист должен быть сух и спокоен, эмоции мешают читателю воспринимать факты, но увы, у меня так получается далеко не всегда. Кипение от мысли, что я сама носилась по баррикадам в 1991-м, не анализируя, не понимая, что все мы, готовые умереть за Ельцина, как за символ свободы, просто пешки в игре, придуманной даже не им и даже не в России, порой сложно потушить. И я искренне жалею теперь скакавших на майдане. Потому что однажды они, как и я, как и многие россияне, поймут – они были просто мясом, стали фаршем, а котлеты из этого «материала» жрут людоеды в звездно-полосатых одеждах.

Я хочу рассказать о Ельцине не только потому, что считаю необходимым прописать самое грандиозное предательство всех времен и народов, но еще и разобраться самой, понять, почему мы ему так верили.

Правда выводы получаются не слишком лестные, и для меня, и для многих граждан СССР, привыкших верить СЛОВУ – печатному, из радиоточки, из экрана ТВ и от человечков, которых по этим ТВ и радио крутят. А разыграли нас красиво. По всем правилам драматургии.

И я продолжаю про одного из главных хероев (современная транскрипция) – ЕБН. В прошлой серии мы остановились на рубеже 1990-1991 годов, одних из самых трагичных (вроде бы) в истории России. Поясню, почему я за скобки вынесла «вроде бы»: У России много черных отметин на хронологической таблице, а во второй половине века можно просто потеряться, потому что каждая развилка безвозвратно выводила на дорогу, ведущую к пропасти.

Если бы Андропов не был такой редкой сволочью, если бы Горбачев так и остался в сельском хозяйстве, если бы на Ельцина не была сделана ставка, если бы Горби не втиснулся бы во власть в 85-м, если бы Рыжков вовремя разгадал бы «сладкую парочку», и еще стопитцот «если бы»… И к концу столетия события летели не по годам, а обрушивались ураганом «Катрин» на несчастную проданную страну. Напомню вам, одно из выступлений Рыжкова по поводу Ельцина так называемые демократы назвали «Истерикой плачущего большевика». Я привожу часть речи:

«У Ельцина одно на уме − рваться к власти. Во что бы то ни стало! Никакого согласия с Ельциным быть не может. Ельцин − разрушитель. Ваш компромисс с Ельциным (Это он Горбачеву – М. К.) вам ничего не добавил. Он вышел вам боком. Но если пойдем «в лоб», − проиграем. «Пришел царь. Он нас спасет!» − вот как, по сути, СМИ и оппозиция представляют Ельцина стране. А страна становится неуправляемой. Она на грани развала. Мы можем остаться у власти в пределах Кремля, Садового кольца. И только. Государственная система разрушена… Нужно показать власть! Снимать и снимать тех, кто ее подрывает, кто не выполняет ее решений. Иначе дождемся того, что нас в лучшем случае расстреляют, в худшем − повесят на фонарных столбах… Может, пойти на создание коалиционного правительства, − но не с Ельциным! Мы стали мальчиками для битья. Все – в оппозиции, включая ВЦСПС. Рабочие, интеллигенция – там же. И смотрите, куда скатились «Известия», да и «Правда» тоже. В Верховном Совете нет у нас парламентского большинства. Люди, особенно на заводах, просто озверели. Надо обратиться к народу, но не с разъяснениями, а выдвинуть четкие, чрезвычайные предложения. В отношении телевидения надо принять меры… Противно смотреть, с каким придыханием дикторша произносит имя Ельцина! Убрать половину людей с телевидения! И из газет повыгонять всех этих!..»

Несчастный Рыжков, он так и не понял, что главный подельник предателя сидел у него под носом. Он обращался к тому, кто держал второе весло в Иудиной лодке, кстати, уже получившего свои тридцать Нобелевских серебреннников. Зато проняло Шаталина. Помните, я вам рассказывала, как хитро план «500 дней» менял название и первенство авторов? Поручили Шаталину, туда всунул нос Явлинский, план стал называться «Шаталина-Явлинского», а потом второй объявил себя главным и фамилии поменялись местами. Что-то мне кажется, что академик Шаталин этого даже не заметил, ошарашенный подозрением, как ловко использовали его имя для того, чтобы легализировать америкосовскую разработку.

Короче говоря, конец 1990-го ознаменовался очередным «мурлыканием» между Горби и БН, теперь по поводу Союзного договора. Замечательно, что у них это вошло в систему – сперва мило и прилюдно договариваться, потом проталкивать какую-нибудь политическую (или экономическую) ересь, сопровождая ее дымовой завесой свары. С СД получилось под копирку: поговорили – Ельцин опять «выдал» то, чего Горбачев озвучить не мог (все бы сразу все поняли, а у БН и так репутация подмочена) – результат, устраивающий «заказчика» налицо. В случае с Союзным договором в плюс к скандалу следует записать свистопляску со взаимной отменой нормативно-правовых актов друг друга, что давало повод Михал Сергеичу, картинно тяжело вздыхая, протаскивать под видом уступок Ельцину все новые и новые законодательные бредни будущего устройства СССР. Например, о самостоятельной банковской системе РСФСР и внешнеэкономбанка (что ранее было немыслимым!), о разделении бюджетов (что тоже новость), о самостоятельной внешнеэкономической и политической деятельности, о передаче второго канала ЦТ под Российскую администрацию и т.д. И при этом весь скандал активно юзался СМИ! Я обратила внимание на количество экспертов, мнениями которых забивали головы электорату – огромное! И каждый с остервенением доказывал неотвратимость и прогрессивность распада и раздела. И каждый (на этом пункте я особенно сильно споткнулась) ввинчивал в свои речи национальный вопрос – к началу 91-го вообще понятие «советский человек» стало чуть ли не именем нарицательным. Оно и понятно – впереди был август 1991 и Беловежье, к которому, собственно, население и готовили.

Одновременно с «подготовкой среды» Ельцин вел активную совещательную работу с лидерами других республик, а те, в свою очередь, проталкивали сепаратизм в народные массы с удивительным рвением, одновременно привязывая слово «освободительное» к слову «национальное». Кстати, первый договор о сотрудничестве Ельцина подписал с Кравчуком (19 ноября 1990г.).

Справка:

Впервые о «территориальной целостности независимой Украины» было сказано именно в этом договоре, потому что ряд территорий был закреплен за УССР в весьма спорном с юридической точки зрения виде, по отдельным (например, по Крыму) вообще не было толковых документов. Так что, господа, это именно Ельцин отказался от законно принадлежащего России, это именно Кравчук выцыганил у БН барское согласие на «забирай, не жалко!» в обмен на союзничество против центральной власти, это именно Ельцин с Кравчуком состряпали документ, который поставил жирный крест на Союзном договоре. И Борис Николаевич, уже открыто сотрудничавший с США, умудрился в невероятно и необъяснимо короткие сроки добиться международного признания этого документа.

А на пресс-конференции в Киеве по поводу подписания договора, Ельцин озвучил сомнения в том, что Союзный договор вообще нужен! И обвинил ВС СССР в том, что он игнорирует декларации о суверенитете республик. Вот, такой ход.

И еще маленькая, но говорящая деталь: по приезду в Москву из Киева Ельцин потребовал часть Кремля под нужды правительства России.

21 ноября был подписан договор между независимыми Россией и Казахстаном, слово в слово аналогичным первому, и опять БН с барского плеча отдал новому союзнику часть исконно российских территорий. Под копирку пошли договора с Прибалтикой, Белоруссией и так далее.

Короче говоря, на раскол лихорадочно заработала вся горбачевско-американская рать, взращенная за 1985-1989 годы, юридически создавая базу для окончательного уничтожения СССР…

Декабрь 90-го и январь 91-го прошли в оригинальной пьесе, разыгранной Горби и БН в СМИ – взаимные обвинения перемежались с демонстративными переговорами «за будущий Союз», однако, анализ выступлений четко дает понять – все эти телодвижения были не более, чем спектаклем для народа с целью внедрения в миллионы умов мысли о будущем расколе, как о норме. Помните, как по Овертону? Сперва ужас и восприятие как патологии, потом удивление и неприятие в качестве аномалии, потом привычка к самому понятию, и так далее, уже до принятия действительности и даже желания. Посмотрите, как красиво был внедрен в мировое общественное сознание извращение, за которое Оскар Уальд попал за решетку – теперь нормальность гетеросексуальности ставится под сомнение, а радужным флагом с гордостью увешаны все европейские (и не только) города.

Но вернусь к нашим баранам:

Конец 1990-го ознаменовался для «сладкой парочки» осознанием парочки неприятных фактов:

1. Оказалось, что у них (вернее, у их плана) много противников, да еще таких, которые могли поломать так хорошо выстроенную комбинацию. С трибун, а иногда и с телеэкранов начали раздаваться голоса «ЕБН и ГМС продались Западу и ведут страну к пропасти». Поэтому стоило спешить или менять методы.

2. На декабрьском 4-м Съезде народных депутатов СССР нарисовалась целая группа депутатов-коммунистов, потребовавших вынесения вотума недоверия Горбачеву, а потеря власти Горбачевым могла привести к расследованию его шашней с США. Поэтому подкупом и уговорами предложение провалили (за отстранение Горби проголосовало всего 400 депутатов), мало того, Михал Сергеич вводит «президентскую форму правления», т.е. непосредственное руководство всеми высшими органами власти.

3. Надо сказать, что не только союзный парламент в большинстве своем противостоял расколу, у Ельцина (понятно, с Горби) хватало противников и в руководстве России – многие понимали, к чему ведет БН, многие пытались противостоять угрожающим переменам, а после того, как БН хитросплетениями поломал через колено Полозкова (я бы наградила этого человека самой высокой наградой за честность, прозорливость и принципиальность), дело дошло до открытого противостояния «Демократической России», поддерживающей Ельцина и антиельцинской коалицией КПР и «России». В итоге 2-й внеочередной съезд народных депутатов (декабрь 1990) провалил резолюцию о неприемлемости Союзного договора, на которой настаивал БН и вынес постановление в котором Ельцину прямо давалось указание: «…принять участие в разработке проекта нового Союзного договора…, а также проекта Союзного договора, предложенного Верховным Советом СССР». Но, как известно, Борис Николаевич наплевал на решение собственного парламента – его выступление на Союзном Съезде было прямо противоположным решению Российского парламента.

И тут на сцену выскакивает еще один «черт из табакерки» - Шеварнадзе, который, кстати, стоял под № 1в списке голосования на должность вице-премьера. Откровенно говоря, я до сих пор не могу понять, за что многие уважают этого предателя? Степень его вины за развал СССР так и не была оценена по достоинству, а ведь он не в меньшей мере ответственен за предательство, чем Горбачев или Ельцин. Его «неоценимая» помощь Горбачеву во взаимоотношениях с заказчиками «убийства империи» так не была озвучена, и, если ЕБН и ГМС УЖЕ вошли в Историю как предатели, имя Шеварнадзе до сих пор связывают только с кровью, пролитой в Абхазии и Осетии, аккуратно обходя «заслуги» перед советским народом.

Короче говоря, Шеварнадзе «пожертвовал собой», заявив, что уходит в отставку, мол, диктатура его заела. Съезд ошалел в полном составе, и… разговор о Союзном договоре, ради которого, собственно, и собирались, сошел «на нет». Много лет спустя Шеварнадзе скажет, что знал о готовящемся Путче, и поэтому решил уйти, но вам не кажется странным, что он не поделился такими важными сведениями с Горбачевым? И почему-то никто так и не оценил по достоинству кадровый кульбит, разыгранный на этом съезде – вместо Шеварнадзе Горбачев протолкнул на должность вице-премьера новичка Янаева (он стал членом Политбюро накануне Съезда), будущего лидера и символа «черного августа».

На самом деле, 4-й Съезд нардепов был использован «Горбачевым и Ко» для закладки базиса одной из самых трагичных страниц в истории СССР – для создания группы, которую потом назовут ГКЧП и руками которых Горбачев (один из величайших умельцев действовать чужими руками) и Ельцин сколотят гроб для СССР. Будущих путчистов вели за веревочки как овец на заклание, внушали идею, создавали им условия, подталкивали союзников и ненароком подсовывали дорожную карту будущего «восстания коммунистических консерваторов». Кроме того, обеспечив «блэкаут» Союзному договору, Ельцин сумел вытеснить из названия Союза слово «социалистических», заменив его на «суверенных», и даже попытался протащить признание парада суверенитетов, однако сумел «достучаться в этом вопроса всего до 419 депутатов (менее 20%). Зато он одержал сокрушительную победу в финансовом вопросе, в ультимативной форме сообщив, что Россия приняла собственный бюджет, который предполагает минимальные отчисления в Центр. Для вида Горбачев возмутился, конечно, но никаких реальных действий так и не предпринял.

Вообще говоря, о тонкостях и нюансах 4-го Съезда нардепов СССР можно написать не один том, хотя бы потому, что закулисные «совещалова» сыграли здесь гораздо большую роль, чем открытые заседания. Но главное – вся предварительная подготовка к будущим Беловежским соглашениям была проведена, а обглоданная кость народу в виде референдума о сохранении СССР была ничем иным, как заявкой на юридическое обоснование развала, потому что Ельцин сумел обеспечить «неявку» на референдум в нескольких союзных республиках, что давало полное право безнаказанно плюнуть на мнение народа.

1991год, по моему мнению, доказал всему миру несостоятельность любого документа о границах государства, которые можно менять, как вздумается продажному руководству или спецслужбам США и объединенной в желании кого-то уничтожить Европы. Театральное действо, разыгрываемое Горбачевым и Ельциным, украсилось еще парочкой сцен с фальшивым противостоянием «однолодочников». Я подобрала несколько цитат помесячно, но не премину сказать о результатах.

В феврале Ельцин вновь гневно обрушился на Горбачева (по сценарию Горби к августу должен был стать обиженным и несчастным):

«Горбачев обманывает всех, его политика антинародная, на нем кровь межнациональных конфликтов, он развалил страну, виноват в обнищании народа, ничего не выполнил, что обещал. Поэтому я требую отставки Горбачева. Я верю в Россию, я с этой дороги не сверну».

Как ответ, Горбачев громогласно поставил вопрос о снятии Ельцина с поста руководителя республики. На самом деле им предстояла нелегкая задача – убедить всех и вся в необходимости новой кадровой единицы – поста Президента РСФСР.

Поэтому в марте Ельцин делает еще один показательный выпад:

«Я призываю объявить войну руководству страны, которое ведет нас в болото. Нам не нужен Союз в таком виде, в котором он существует сейчас. Шесть лет, пока шла перестройка, все убеждали нас, что мы разрушим эту систему. Это оказалось ложью. Президент лжец, кругом мухлюет. КПСС мобилизуется. Пора действовать, чтобы спасать демократию. Это я-то развалил Союз? Ложь. Это президент развалил своей преступной политикой».

Результат: в бюллетень референдума вносится вопрос о введении в РСФСР поста президента. Естественно, голосуя «За» сохранение СССР, народ автоматически отвечает «Да» и на второй вопрос. Беспроигрышный метод, откровенно говоря, еще и потому, что проводить отдельный плебисцит по кадровым изменениям в государственной власти не догадалась ни одна страна в мире. Кроме того, Горбачев пошел на беспрецедентную рекламу Ельцину – он запретил митинги сторонников Ельцина в Москве, о чем негодующие СМИ раструбили по всему Союзу. Конечно, никто не стал разгонять многотысячные митинги в столице, и никто не стал препятствовать забастовкам в поддержку Ельцина по всей стране.

В апреле Ельцин делает показательный шаг назад, но вы только вникните в его слова:

«Можно Советский Союз развалить, но он немедленно будет воссоздан. Они, республики, сами прибегут, на животах приползут, потому что куда они без России денутся?»

Благодаря этому заявлению у БН прибавляется сторонников, думающих, что Ельцин не собирается хоронить СССР. Плюс, включаются чисто американские предвыборные уловки: «лягу на рельсы, но цены не вырастут», «отменю партийные привилегии», «умру для благополучия людей» и прочие забавности, как из ведра, посыпались на головы не подготовленно к такой фривольности электората.

В результате Ельцин набирает 57 % голосов избирателей и становится президентом России (оцените: в Москве за него проголосовало 90%! Вот, что митинги «животворящие» делают!). Для успокоения коммунистов вице-президентом ЕБН назначает генерала Руцкого.

Короче говоря, летом 1991 года к развалу СССР все было готово.

Я намеренно не коснулась Прибалтийской темы. Потому что она требует отдельного исследования, и отдельной статьи. Не только из-за пролитой крови, но еще и потому, что на этих республиках была отработана система националистического геноцида, основу для которого заложили в центробежном процессе. Поэтому к Прибалтике я обязательно вернусь…