Редкая удача, удалось найти в архиве три документа по одной расстрельной истории 1937 года! Девять человек, якобы, стали к стенке за взрыв нефтяной машины в Саратове. Причём, приговорил всех вовсе не суд и не трибунал. Нет-нет, лично товарищ Сталин во главе Политбюро всем подписал высшую меру! Дважды подписал!
Почему удача? Потому что содержатся эти документы в разных местах и кроме общей истории, ничего их не связывает. Больше того, даже два архивных документа об одном событии – повезло. А тут целых три, включая секретное постановление Политбюро и шифрованные телеграммы Сталину!
Сам взрыв нефтеперекачивающей машины «Главнефти» в 1937 году, судя по документам, событие немаленькое. Бабахнуло, если верить шифровке, так, что чудом не сгорел крекинг завод и база по перевозке нефти.
Поразительно, никаких других свидетельств столь крупного пожара найти не удалось. При этом, события такого масштаба даже в 1937 году обычно неплохо прослеживаются и в прессе, и в воспоминаниях. Но тут обнаружилось только три документа из архива.
Давайте разбираться, правда ли Сталин приговорил десяток человек к расстрелу. Перед нами первый документ – письмо Прокурора Союза Вышинского Сталину и Молотову.
Бумага серьёзная – по нынешнему генеральный прокурор пишет в два самых главных органа Союза. Собственно, в Совнарком и в ЦК партии.
Про существование бланка Прокуратуры Союза ССР, видимо, товарищ Вышинский не в курсе. Потому что составлена столь серьёзная бумага на простом белом листке.
Зато наверху видим страшную надпись «совершенно секретно». Что уж такого страшно секретного во взрыве нефтяной машины для меня загадка. Авария крупная, про неё половина Саратова знает без всяких секретов.
Нахально предположу, что секретность появилась потому, что никто про такие приговоры и решения Политбюро до девяностых просто слыхом не слыхивал. Надо же как-то оправдывать чудесно обнаруженные архивные бумажки про злодейского Сталина. Потому, мол, никто и не знал, что бумага была страшно секретная.
Кстати, секретной части Прокуратуры Союза твёрдая двойка. У совершенно секретного документа отсутствует номер экземпляра. Как и легенда с указанием сколько этих экземпляров было отпечатано и кому направлено.
Под документом присутствует какой-никакой номер регистрации. Но привычных буковок «сс» или двойных нулей, принятых для секретной документации, нет.
Присутствует дата 25 сентября 1937 года и подпись Прокурора Союза. Хотя нет, мы не знаем чья это подпись. Ни должности, ни полного имени на документе нет. Напечатано только Вышинский.
Не первый раз такое вижу в, якобы, подлинных документах. С одной стороны, крайне серьёзная бумага в главные органы Союза. С другой – подписана почти «с приветом от Андрюши». Как у них так выходит?
Ладно, давайте почитаем, что же так страшно секретно сообщает Прокурор Союза Сталину. Письмо начинается ссылкой на решение Политбюро от 19 сентября. Потом окажется, что никакое следствие и суд, собственно, уже не нужны. Сталин уже всё решил, всех приговорил к расстрелу. Чего бумагу портить?
Тем не менее, Вышинский сообщает, что разоблачены новые участники троцкистского заговора в Саратовской «Главнефти». В частности, помощник начальника цеха Крекинг-завода Грожан и начальник пожарной команды «Главнефти» Васенин.
Оба, якобы, приготовляли взрыв и уже во всём сознались. Дальше идёт чудесная фраза:
«Прошу разрешения передать дела о Грожан и Васенине также на рассмотрение Военного Трибунала с применением к ним расстрела».
Тут я решительно ничего не понимаю. Зачем целый Прокурор Союза просит у Сталина разрешения передать дело в суд? Казалось бы, никаких решений сверху для этого не нужно. Обычная практика, тем более, преступники полностью изобличили себя.
Есть правда одна неприятность. В учебнике для юристов тот же Вышинский писал, что только в Древнем Риме признание было царицей доказательств. А вот законности Советской потребны твёрдые улики и доказательства.
Еще более странно выглядит сама конструкция. Передать дело Военному Трибуналу, то есть суду. С применением расстрела. Это как?
Либо меру наказания будет выбирать Трибунал, либо Вы уже и так всё решили. Напомню, в том самом найденном мной решении Политбюро расстрел уже всем выписан изначально. Зачем городить огород?
Опять же, чисто бюрократическая ерунда. Трибуналы находятся совсем не в ведении Прокуратуры Союза. Подчиняются они Военной коллегии Верховного суда СССР. Это другое ведомство совсем.
По бюрократической логике, Вышинский не Сталину должен писать, а товарищу Ульриху, который эту самую Военную коллегию возглавляет. А так получается, что чиновники высшего ранга только через вождя общаются по вполне рабочим вопросам.
Ещё любопытнее, Вышинский докладывает, что Военный прокурор Саратова сообщает выводы следствия. Оказалось, что один из участников дела, уже приговорённый Политбюро, гражданин Бычков, вроде как, не сильно и виноват. Активного участия во взрыве машины не принимал.
Не очень понял, что это за военный прокурор из Саратова. Военный прокурор может быть либо военного округа, либо, к примеру, Саратовского гарнизона. Уж товарищ Вышинский в структуре прокуратуры должен был немного разбираться.
И опять бюрократическая придирка. Военный прокурор Саратова никаких донесений лично Вышинскому слать не мог. У него своё начальство – Главный военный прокурор.
Настоящий Вышинский написал бы, что по линии военной прокуратуры получена информация. Или, к примеру, что Главный военный прокурор Наум Савельевич Розовский докладывает следующее.
Тем не менее, в письме Вышинский просит разрешения выделить дело Бычкова отдельно. И направить на дополнительное расследование. Тоже довольно странная просьба аж к самому Сталину. Ну уточняйте, если выявили новые факты, разрешение вождя Вам зачем?
Ах, понятно зачем. Якобы, Сталин в том самом решении Политбюро от 19 сентября гражданина Бычкова уже приговорил к стенке. А Вышинский не побоялся спорить с самим вождём и спасает невинную жизнь.
Обратите внимание, документ вполне архивный, все нужные реквизиты хранения в государственном архиве РГАСПИ у него присутствуют. Даже в фотокопии доступен для изучения. Как усомниться.
Пробежались по тексту и вопросов гораздо больше, чем ответов. Любопытно, что за шифровку получил Сталин об этой аварии и какое решение приняло Политбюро о судьбе виновных во взрыве. Что ж, берём в руки следующую стопочку архивных листов.
Архивные реквизиты документа: РГАСПИ Ф.82, Оп.2, Д.887 Л.162
ГРОМИМ МИФЫ О СТАЛИНЕ (МОИ КНИГИ)
МОИ НОВЕЙШИЕ РОЛИКИ НА БУСТИ
Оценили 8 человек
14 кармы