Имена Игоря Васильевича Курчатова и Юлия Борисовича Харитона известны, пожалуй, каждому, кто хотя бы поверхностно знаком с историей советского атомного проекта. Но атомное оружие – это не только теоретическая наука, но и огромный труд по организации производства, строительству заводов, подбору кадров. И здесь уже мы встречаем имена, знакомые далеко не всем – Ефим Павлович Славский, Авраамий Павлович Завенягин, Павел Михайлович Зернов. И уж совсем мало кто вспомнит Дмитрия Ефимовича Васильева, со дня рождения которого недавно минуло 120 лет.
Дмитрий Ефимович Васильев родился 23 ноября 1902 года в посёлке Суксун Пермской губернии. Это старинное уральское поселение, о котором я обязательно расскажу при случае на страницах данного канала, было основано ещё Акинфием Демидовым. Как это часто бывало на Урале, чугуноплавильный завод быстро истощил местную сырьевую базу и впоследствии был переориентирован на металлообработку. Многие мастеровые, потерявшие работу, были вынуждены заняться кустарным промыслом, в результате чего одним из “брендов” города стал знаменитый суксунский медный самовар. Впрочем, это совсем другая история.
Примерно таким должен был остаться Суксун в памяти Дмитрия Ефимовича Васильева. Снимок сделан в 1908 году. Фотография из открытых источников
У Мити Васильева было обычное для уральских ребятишек детство. Вместе со сверстниками он купался, рыбачил, ходил в лес по грибы и ягоды, тянулся к ремеслу, подражая взрослым, любил что-нибудь мастерить. Воспитанием Мити занималась преимущественно мать – его отец работал почтовым ямщиком на Сибирском тракте и редко бывал дома. Когда Мите исполнилось 11 лет, отец умер. Детство закончилось, ему на смену пришли тяжелый труд и хлопоты по хозяйству. Несмотря на непростое положение семьи, Митя всё же успешно окончил двухклассную школу. Список изучаемых наук был небогатым, но, по тем временам, достаточным для вступления во взрослую жизнь: чистописание, церковнославянское и русское чтение, арифметика, история, закон божий. В 16 лет Дмитрий Васильев устроился слесарем на Суксунский механический завод, но поработать толком не успел – началась Гражданская война. Суксун несколько раз переходил от красных к белым и обратно, а когда война откатилась на восток, завод попросту закрылся из-за недостатка сырья, нехватки рабочих рук и общей разрухи, царившей в стране.
Дмитрий Васильев в начале 1930-х годов. За спиной годы политической работы, впереди – карьера одного из лучших в Советском Союзе организаторов производства. Фотография из открытых источников
В итоге Васильев, кое-как устроившийся работать на почтово-телеграфную станцию, увлёкся политической работой – скорее от безысходности, нежели по зову сердца. В 1921 году он вступил в комсомол, вместе с активистами из поселковой молодежи вёл агитационно-разъяснительную работу, участвовал в диспутах, организовывал небольшие представления, в доступной форме демонстрировавшие “дремучему” деревенскому люду все плюсы социалистического строя. На этом поприще Васильев неожиданно пошёл в гору: в 1925 году его назначили организатором политическо-просветительной работы в Суксуне, в 1928 он возглавил окружной политпросвет в Кунгуре – бывшей "чайной столице" Урала, а в 1931 был утвержден на должность заведующего массовым сектором Уральского округа в Свердловске.
Так строился Уралмаш. Снимок сделан в 1930 году. Фотография с сайта Pastvu (https://pastvu.com/_p/a/5/a/t/5at3gl63ar9vk0xe43.jpg)
В уральской столице в это время ударными темпами шла стройка крупнейшего в Советском Союзе завода тяжелого машиностроения. В Уральском индустриальном институте (будущем знаменитом УПИ, получившим широкую известность в том числе благодаря истории о таинственной гибели туристической группы Игоря Дятлова) заблаговременно началась подготовка инженерных кадров для будущего Уралмаша. В число студентов попал и Дмитрий Васильев, которому к тому моменту уже исполнилось 29 лет. Фактически с самого начала учёба представляла собой нечто среднее между производственной практикой и полноценной работой – большую часть времени студенты проводили в цехах Уралмаша, занятые монтажом, запуском и наладкой технологического оборудования.
Поточная линия сборки самоходных артиллерийских установок СУ-122 на Уралмаше в годы Великой Отечественной войны. Фотография из открытых источников
Официальный пуск завода состоялся в июле 1933 года. В последующие годы Уралмаш освоил выпуск более чем восьмидесяти типов оборудования для металлургических заводов и предприятий горнорудной промышленности – прокатных станов, прессов, нефтебуровых установок. Вместе с заводом, что называется, поднимался на ноги и сам Васильев, последовательно занимавший должности механика, инженера-технолога и, наконец, начальника производственного отдела. Но тут грянула Великая Отечественная война. Немецкие войска стремительно наступали, Красная армия несла огромные потери в людях, оружии и технике. Для формирования новых частей требовалось срочно увеличить производство вооружений. Особенно не хватало танков. На четвертый день войны Уралмаш посетил нарком танковой промышленности Вячеслав Малышев, поставивший задачу до конца августа наладить выпуск корпусов танков КВ. Титаническим напряжением сил задание было выполнено в срок, и в декабре 1941 года немецкие войска под Москвой встречали новые тяжёлые танки, прибывшие с Урала. Производственный подвиг Уралмаш повторил в 1942 году, когда на заводе за 40 дней освоили выпуск корпусов для знаменитого танка Т-34, ставшего одним из символов Победы.
Дмитрий Ефимович Васильев в 1945 году. На груди два ордена Ленина и орден Трудового Красного Знамени за работу на Уралмаше, на плечах – погоны инженера-полковника. Фотография из открытых источников
В 1945 году Дмитрий Ефимович Васильев был переведён в Омск, где стал главным инженером, а впоследствии и директором Омского завода транспортного машиностроения. Но уже в 1948 году он вернулся на уральскую землю, получив совершенно неожиданное назначение. Советскому Союзу требовалось в кратчайшие сроки создать новую отрасль промышленности – атомную. Необходимо было решить множество проблем научного, технического и организационного характера, в условиях строжайшей секретности построить сотни новых объектов – заводов, научно-исследовательских институтов, полигонов. Да что там говорить – с нуля требовалось построить целые города! Васильев отправился на берега Нижне-Туринского пруда, где был заложен новый завод по разделению изотопов урана “Электрохимприбор”. Дмитрий Ефимович, который до этого ни разу не руководил строительством, делом доказал, что не в уральском характере отступать перед трудностями: к июню 1948 года завод был построен и введён в эксплуатацию. Вместе с ним отстроили целый город, ныне известный (а точнее, почти неизвестный из-за своего закрытого статуса) как Лесной. Впоследствии под руководством Васильева “Электрохимприбор” был переориентирован на выпуск ядерных боеприпасов.
По легенде основать город Снежинск на берегу живописного озера Синара решил именно Дмитрий Ефимович Васильев
В 1954 году было принято решение о создании на Урале нового научно-исследовательского центра, сотрудники которого будут заниматься разработкой перспективных образцов военной техники. Директором будущего института назначили Васильева, уже известного среди высшего руководства страны в качестве опытного организатора и руководителя производства. Общий район строительства – в малонаселённой заболоченной местности примерно посередине между Свердловском и Челябинском – был выбран заранее, но, по легенде, живописное место на берегу озера Синара для строительства города Снежинска приметил именно Дмитрий Ефимович. Впоследствии его личный шофёр вспоминал:
“В первых числах марта 1955 года в посёлок Сунгуль прибыла большая государственная комиссия. Нас, трёх водителей с легковыми автомобилями, выделили в её распоряжение. Маршрут следования был дан к берегу озера Силач, а от него по просеке на север. Просека была узкой, каменистой, заболоченной – продвигались с трудом. Она вывела нас на берег озера, о существовании которого мы раньше и не подозревали. Проехав чуть дальше и облюбовав место с видом на противоположный берег, мы остановились. На капоте моей машины члены комиссии разложили карту, обступили её плотным кольцом. Моё внимание привлек человек высокого роста в рыжей мохнатой шапке и в меховом полупальто – тогда я еще не знал, что это Дмитрий Ефимович. Перехватив мой взгляд, он поманил меня. Я подошёл к нему. Он одной рукой обнял меня за плечи и подвёл к кромке берега. По-петровски вскинув руку в сторону противоположного берега, он сказал: "А знаешь, здесь ведь будет город заложен!". Видя мою растерянность, он, улыбаясь, вернулся к группе своих товарищей. Эта комиссия и дала добро на строительство”.
Дмитрий Ефимович в своём коттедже на берегу озера Сунгуль. Фотография из открытых источников
Широкомасштабное строительство началось в июне 1955 года. Вся необходимая инфраструктура возводилась разом – железные и шоссейные дороги, линии электропередач, промышленные площадки, жилые дома и общественные здания. Штабом строительства стал посёлок Сунгуль, где уже существовала радиологическая лаборатория и где разместились управление и некоторые уже созданные научные и производственные подразделения пока ещё “бездомного” института. Здесь же в небольшом коттедже на берегу озера Сунгуль жил и сам Дмитрий Ефимович, деля кров с пожилой родственницей тётей Нюрой, которая вела хозяйство, охотничьей собакой Веткой и любимым котом.
Памятник Васильеву на бульваре Циолковского в центре Снежинска
В годы строительства Васильеву пришлось решать множество разнообразных задач. Иногда казалось, что он одновременно присутствует буквально везде: проводит совещания в управлении института, осматривает строящиеся здания промышленных площадок, наблюдает, как размечают улицы городской зоны и благоустраивают берег озера Синара. А ещё и постоянные разъезды: нужно отчитаться перед московским начальством, утрясти какие-то неурядицы, где-то что-то добыть или выбить какое-нибудь разрешение, решить кадровый или бытовой вопрос. Второстепенных дел для Васильева не существовало в принципе: в архиве приказы об организации отделов института и работам по ядерной тематике чередуются с распоряжениями об упорядочении работы городской бани, охране ценных пород рыб на озёрах Иткуль и Синара, мерах по сохранению леса на строительных площадках. Дмитрий Ефимович всегда работал допоздна и без выходных, хотя изредка всё же давал себе отдых, выбираясь на охоту или рыбалку, катаясь на коньках по льду замёрзшего озера или проводя весь день за чтением.
Пик Васильева на Памире. "Соседи" у вершины тоже хорошие – пики Королёва и Рокоссовского. Фотография с сайта "Перевал Online" (https://pereval.online/object/6051)
Можно с уверенностью сказать, что здоровье Дмитрия Ефимовича подорвали не столько суровые годы Великой Отечественной войны, сколько самоотверженный напряженный труд в послевоенное время. Он скоропостижно скончался 8 марта 1961 года, хотя ему было всего 58 лет – не выдержало сердце. По распоряжению “сверху” его похоронили на Ваганьковском кладбище в Москве, хотя сам Васильев наверняка предпочёл бы упокоиться в родной земле. В память об основателе города жители Снежинска назвали именем Васильева одну из центральных улиц, а в 1967 году доселе безымянная вершина на Памире высотой 6044 метра, впервые покоренная снежинскими альпинистами, была названа пиком Васильева. Так что имя Дмитрия Ефимовича до сих пор можно встретить не только на страницах энциклопедий и мемуаров, но и на географических картах.
На страницах своего канала я уже не раз углублялся в историю советского атомного проекта – ведь Урал, являясь опорным краем державы, внёс огромный вклад в создание ядерного щита, который надёжно защищает нашу Родину и поныне. Конечно, "укрощение" атома потребовало огромного напряжения сил. Не обходилось и без ошибок, о чём до сих пор свидетельствуют последствия радиационной катастрофы, случившейся в 1957 году на комбинате "Маяк". Именно интерес к советскому атомному проекту вынудил наших заокеанских "друзей" посылать в полёты над Уральскими горами самолётов-шпионов, один из которых под управлением лётчика Гэри Пауэрса был сбит 1 мая 1960 года над Свердловском. Ну а о том, как хранился советский атомный арсенал – самый большой в мире – я писал в отдельном очерке. Одно из таких сверхзащищенных хранилищ, расположенное неподалёку от посёлка Исток, ныне может посетить каждый.
Оценили 5 человек
10 кармы