Вышла очередная статья о зверствах Лаврентия Павловича. Очередные невинно обиженные школьницы, миллионы репрессированных и личная камнедробилка в подвале. При этом о реальных подвигах маршала Берия мало кто уже помнит.
Чем разбирать откровенную ерунду давайте почитаем чем занимался товарищ Берия после 1945 года. Откроем мемуары немецкого ядерщика Николауса Риля, который десять лет проработал в советском атомном проекте. Герой Социалистического Труда, между прочим, герр Риль. Хоть и сбежал в ФРГ потом, во вражеский лагерь.
Итак, мемуары доктора Риля от 1988 года «Пленник Сталина или десять лет в золотой клетке». Внезапно узнаём, что возглавляли наш атомный проект чекисты. Да-да, умница «атомный министр» Завенягин и тот самый товарищ Берия.
Риль пишет, что на проект работала вся советская промышленность. Что в гитлеровской Германии, которая тоже отчаянно ждала атомную бомбу, такого внимания к работе учёных не было и близко.
При том, что приходилось идти неизведанным путём. Никто в мире ещё не получал оружейные радиоактивные материалы такой чистоты и в таких объёмах. И всё это на руинах разбомбленного фашистами снарядного завода в Подмосковье.
Первая плавка уранового порошка в металлическую отливку. Порошок пока ещё трофейный, немецкий, наши только-только отрабатывают технологию.
Риль пишет, что для первой плавки выбрали ночь. Меньше будет текущих вопросов, меньше будут отвлекать от работы. По той же причине разогнали большую часть персонала, остались почти одни учёные.
Но оказалось, что про первый эксперимент отлично знают в Москве. Несколько раз за время ночной работы Риля с извинениями по телефону вызывал генерал, начальник завода. Генерала интересовало как идёт процесс:
«На следующее утро он мне сказал, что он со своей стороны всю ночь напролет был на связи с Министерством (в то время еще НКВД или МВД) и через Берия лично информировал обо всем Сталина. Мне и сегодня, конечно, жаль, что мы не давали спать таким высоким лицам. Однако, шутки в сторону, из этого видно, с каким нетерпением и напряжением следили там за развитием уранового проекта».
Да, Берия, не имея научного образования (хотя инженер-то он был настоящий) в проект был погружён крайне глубоко. Начать с того, что приглашали в Советский Союз немецких учёных после Победы именно Берия и его люди.
И что любопытно, уже десятого мая 1945 к ряду ведущих немецких ядерщиков приехали «гости». Только это не были суровые чекисты в кожаных куртках. Нет, к немцам вполне обдуманно поехали их коллеги – советские ядерщики Арцимович, Флёров, Харитон. С предложением выгодных контрактов и работы в Союзе.
Первая встреча с Берия – почти сразу же после приезда немцев в Союз. Обхождение с иностранными учёными крайне вежливое. Риль пишет:
«Первая, относительно краткая встреча, состоялась вскоре после нашего прибытия в Советский Союз. Берия пригласил к себе для знакомства Герца, Фольмера, фон Арденне и меня. Нас приглашали по одному в его кабинет, где кроме него было еще человек 20, преимущественно ученые и несколько министров.
Берия принимал нас очень любезно. Его поведение было очаровательным. Известно, что люди его склада в личном отношении могут быть очень приятными».
Впрочем, не забывайте, что мемуары Риля написаны в 1988 году. И написаны по явному заказу в диссидентском стиле. Не зря он там ссылается на Солженицына и Архипелаг ГУЛАГ. Потому тут же Риль добавляет шпильку, что и Гиммлер был в общении душкой. Простим немецкому ядерщику эту недостойную шутку.
Берия-то учёным говорит крайне толковые вещи. Не надо забывать, что все эти бароны Арденне и прочие только что работали на Гитлера. Это вчерашние враги, прямые и явные.
Того же Арденне Гитлер лично Рыцарским крестом награждал. Неудобная ситуация, но Союзу нужен ядерный щит и если немцы могут хоть немного помочь – их нужно убедить это сделать. Не заставить, убедить:
«В начале нашей беседы Берия сказал, что нужно забыть о том, что наши народы еще совсем недавно воевали между собой. Он думает, что немцы очень корректные люди и всегда точно выполняют приказы. Никто им просто не отдал приказа о прекращении стрельбы, и поэтому они продолжали стрелять.
Он рассказал даже шутку о корректности немцев: Немцы штурмуют вокзал. Но вдруг штурм прекратился. Генерал посылает своего адъютанта узнать, все ли там в порядке. Адъютант возвращается и сообщает: Причины для беспокойства нет. Команда покупает перонные билеты».
Риль вспоминает и о другой встрече с наркомом три года спустя. В тот день учёный был сильно простужен и на завод не пошёл.
Но директор завода позвонил и очень просил прийти. О приезде Берия по телефону он сказать не мог, потому только ограничился тем, что приезжает очень важная персона. И ведущий физик-ядерщик подведёт других, если останется дома. Пришлось ехать на завод.
«Как дела?» - спросил приветливо Берия. «Плохо, - ответил я, - у меня грипп». Берия сказал, что он знает одно средство от гриппа, и он его мне передаст. К сожалению, это средство я и до сих пор не получил».
Тридцать с лишним лет прошло, а немец затаил. Даже в 1988 году обижается, что Берия «зажал» волшебное средство от гриппа. Ну что за люди!
Дальше Риль пишет любопытно. Учёный докладывает о новой работе с плутонием, но почему-то это не вызывает большого интереса у Берия. Ну понятно, ограниченный чекист, решает Риль, не понимает важности работы.
Вместо этого Берия настоятельно интересуется жалобами. Спрашивает как улучшить условия жизни и работы немецких специалистов.
Думается, разгадка тут простая. Это не тупость и не чёрствость Берия. Думаю, что про технические моменты работы с плутонием нарком знал ничуть не меньше учёных. Ход проекта докладывался чуть ли не ежечасно.
Я уж молчу, что в руки Берия поступали обширные данные разведки со всего мира. Сам Риль признаёт, что иногда приезжал какой-нибудь полковник НКВД и настойчиво советовал вещи, в которых просто не мог ничего понимать. Но почему-то именно эти, предложенные чекистами, методы работали лучше. Очевидно, Берия работал и с зарубежными материалами исследований.
«Я сказал о совершенно безобидной жалобе, которую выразил в виде одной русской истории. Эта история начинается с того, что русские пришли к варягам и сказали: Наша страна большая и богатая, однако, там нет порядка. Приходите к нам и управляйте нами.
Я сказал: Ваша страна большая и богатая, однако нет чистых химикатов. Берия засмеялся над шутливой формулировкой, но никто его не поддержал. Меньше всех был склонен веселиться министр химической промышленности Первухин.
Берия посмотрел на него вопросительно, а Первухин сказал, что проблема известна и что необходимо организовать в Министерстве особый отдел по чистым химикатам. Тема была закрыта».
Но Берия продолжал, наверняка можно что-то улучшить в обеспечении специалистов. Есть ли личные жалобы. Но Риль постеснялся просить что-то дополнительно.
Вместо этого он пожаловался на самого Берия! Сначала сопровождающие чекисты затаили дыхание:
«Это невозможно, - сказал Берия, - каждый человек всегда может на что-то пожаловаться! Он наседал на меня и дальше, и наконец, я сказал: Если Вы так на этом настаиваете, чтобы я на кого-нибудь пожаловался, тогда я это сделаю. У меня жалоба на Вас!
Эффект был потрясающий. Всё окружение Берия оцепенело, а сам он с наигранным испугом спросил: На меня?!
Я сказал, что он сам приказал ввести строгий режим секретности и контроля, и поэтому наша свобода ужасно ограничена, и мы от этого страдаем».
Кстати, после этого были сделаны определённые послабления в режиме секретности. Немцам разрешили отправлять родным в Германию деньги и посылки (причём сначала в обход запрета Западной Германии). Зарабатывали-то учёные в атомном проекте очень и очень неплохо. В определённых рамках разрешили и переписку с родными.
Кстати, про болезнь Риля товарищ Берия тоже не забыл. Хоть ядерщик и жалуется, что тбилисские лимоны так и не прислали, но отнёсся к учёному Берия по-человечески:
«О дальнейших подробностях разговора с Берия я уже не помню. Все пошли осматривать завод. Завенягин хотел, чтобы я тоже пошел, но Берия сказал: Человек болен, он должен быть в постели».
Кстати, в обвинение товарища Берия немец тоже не поверил ни на марку. Риль описывает 1953 год, когда он с сотрудниками уже был на «научном карантине» в Сухуми. Занимался несекретными проектами в ожидании отъезда в Германию.
Начальник зачитал учёным сухой доклад об осуждении товарища Берия. Слово ядерщику:
«Обоснование обвинения было таким примитивным, что трудно себе даже представить... Говорилось о его нравственных промахах, связанных со злоупотреблением служебным положением, прежде всего, подчеркивалось, что он предатель. С 1919 года он, якобы, был связан с немецким генеральным штабом!
В 1919 году Берия было только 19 лет. Чтобы стать предателем, надо рано начинать! Еще поразительнее то, что это предательство в течение 34 лет ни Сталин не раскрыл, ни Гитлер не использовал для прорыва до Владивостока. Какая небрежность господ диктаторов!»
Напомню, когда в начале двухтысячных сын Берия обратился в военную прокуратуру с просьбой реабилитировать маршала ему отказали. По нынешнему закону, Берия по-прежнему, осуждённый преступник и предатель. И это историческое безобразие.
Кстати, ни на минуту Риль не поверил и в сам суд. Он почти прямо пишет, что Берия явно убили сразу. Всё остальное было лишь спектаклем:
«Последний докладчик спросил собравшийся «народ», каким должно быть наказание за преступления Берии. «Народ» крикнул: «Смерть!» Можно смело предполагать, что «воля народа» к тому времени уже была выполнена. При настоящей народной демократии воля народа зачастую выполняется раньше, нем народ ее выразит. Мне было противно от этого спектакля и даже как-то стыдно оттого, что мне пришлось увидеть, и я ускользнул оттуда».
Таким был товарищ Берия, один из создателей нашего ядерного щита. Можно долго обсуждать школьниц и камнедробилки, а можно просто отдать Сталинскому наркому должное.
Атом и космос – две главные наши гордости двадцатого (да что лукавить и нового, нынешнего) века. И в обе товарищ Берия внёс вклад, который нельзя забыть. Может пора вернуть маршальское звание и награды, отменить позорный приговор? Сдаётся мне, Лаврентий Павлович, память о нём, это вполне заслужили.
КНИГИ О СТАЛИНЕ / ТЕЛЕГРАМ / ДОНАТ
Оценили 17 человек
25 кармы