До сих пор не угасают споры вокруг сталинских репрессий. Все же они были, но не в тех масштабах, как нам пытаются показать либеральные авторы. И вина, во многом, лежит на недобросовестных сотрудниках. Многие из тех, кто репрессировали в 30-х годах, сами были наказаны правосудием. Но парадокс в том, что они же были реабилитированы Хрущевым.
Одним из таких реабилитированных стал комиссар госбезопасности 1-го ранга Станислав Францевич Реденс. Начальник УНКВД по Московской области, а затем нарком внутренних дел Казахской ССР, он был осуждён 21 января 1940 года Военной коллегией Верховного Суда СССР к высшей мере наказания. Ему вменялось ведение шпионской деятельности, а также необоснованные аресты и пытки.
Но вот в 1957 году жена Реденса Анна Аллилуева (сестра жены Сталина) подала ходатайство о реабилитации мужа. Была проведена дополнительная проверка которая показала, что Реденс действительно проводил необоснованные массовые аресты. В связи с этим 10 июня 1957 года в реабилитации было отказано. Но Анна Аллилуева не унималась. И вот 9 ноября 1961 года, по личному указанию Хрущева, Генеральный прокурор СССР Руденко утвердил приказ о пересмотре дела Реденса. И уже 16 ноября Военная коллегия Верховного Суда СССР прекратила уголовное дело по отношению к Реденсу в связи с отсутствием состава преступления. Но... В определении было указано:
Реденс, работая начальником УНКВД Московской области и Наркомом внутренних дел Казахской ССР, производил массовые необоснованные аресты советских граждан, применял к арестованным незаконные методы следствия и допускал фальсификацию следственных материалов. Эти его действия подлежат квалификации по статье Уголовного кодекса, предусматривающей ответственность за должностное преступление. Однако в настоящее время решать вопрос о квалификации действий Реденса нецелесообразно.
Вот и получается, закон законом, а целесообразность превыше всего.
С началом горбачевской перестройки дело Реденса всплыло вновь. Выяснилось, что реабилитирован он был незаконно. Но парадокс в том, что отменить решение Военной коллегии было нельзя. Все дело в том, что изменить данное постановление можно было лишь в течение года после его оглашения. Генеральный прокурор Абрамов выступил с заявлением, что для решения этого вопроса необходимо обратиться к Президиуму Верховного Совета СССР. И тут в дело вмешался не кто иной как главный идеолог ЦК КПСС А. Н. Яковлев. На заседании комиссии Политбюро 17 октября 1989 года он настоятельно рекомендовал не вмешиваться в это дело. Возразить ему никто не посмел.
Оценили 7 человек
11 кармы