Виталий Чуркин: без сомнений в правоте своих слов.

МОСКВА/НЬЮ-ЙОРК, 21 фев — РИА Новости, Дмитрий Горностаев.

Молодой и седой. Таким, с пышной серой шевелюрой, он впервые появился на экранах всех телекомпаний мира в 1986 году, отбивая напор американских конгрессменов в прямом эфире, когда он, второй секретарь советского посольства в США, взял на себя ответственность за то, чтобы рассказать миру о трагедии в Чернобыле. Молодым и седым он ушел от нас, не дожив считанных часов до своего дня рождения. Остановилось сердце. Новостной жанр не предполагает личного, но сейчас можно сделать исключение. Я проработал пять лет корреспондентом РИА Новости в ООН с первых дней его работы там, а до этого пересекался с Виталием Ивановичем, когда в начале девяностых он круглосуточно занимался балканским урегулированием как спецпредставитель президента России и был, пожалуй, самым узнаваемым российским дипломатом.

(Некоторые цитаты далее приводятся по памяти и могут не совпадать текстуально с оригиналом)

В 86-м мне было 12, Чернобыль для меня был не так уж и далек: в Киеве жили родные, в школе рассказывали, как вести себя под радиоактивным дождем. Новости о взрыве реактора в Припяти каждый день ждали все — и в СССР, и за рубежом. В американский конгресс советское посольство отправило второго секретаря Виталия Чуркина. Выбор казался для многих странным, но оказался верным. Те кадры с логотипом CNN показывали по советскому телевидению. Вопросы звучали острые, жесткие, даже едкие — потепление отношений еще только начиналось, атмосфера неприятия всего советского никуда не делась.

"А вы не думаете, что катастрофа в Чернобыле показала, что СССР на грани краха?" — спросили Чуркина. "А вы не думаете, что катастрофа "Челленджера" показала, что США на грани краха?" — парировал второй секретарь. Эта тема больше во время тех слушаний не поднималась. Хотя, конечно, на многие вопросы Виталий Чуркин ответить не смог в силу отсутствия точной информации из центра. Но его идеальный английский и умение быстро реагировать и брать на себя ответственность вызвала уважительные комментарии в американских СМИ. И показала, пожалуй, впервые открытость Москвы и готовность сотрудничать для борьбы с последствиями катастрофы.

Так случилось, что Чуркин начал работать постпредом тогда же, когда я приехал работать в Нью-Йорк, одна из первых встреч с ним там была на открытии в штаб-квартире ООН фотовыставки РИА Новости и российского постпредства, посвященной 20-летию Чернобыля. Я спросил у Виталия Ивановича, что он, молодой дипломат, всего-то на тот момент второй секретарь посольства, чувствовал, отправляясь на Капитолийский холм. "Волновался немного, но мне же это поручили, а потом было интересно, я хотел, чтобы американцы поняли всю тяжесть трагедии и еще — что мы открыты".

Споры в ООН: артистом не стал, но на сцену выхожу

Он безумно любил свою работу, она была ему интересна, он получал удовольствие от нее. Прямо по Конфуцию: "Выбери себе работу по душе, и тебе не придется работать ни одного дня в своей жизни". Если посмотреть его выступления уже как постпреда при ООН, сразу видишь, насколько искренним он был, как откровенно говорил, как переживал всем сердцем, когда отстаивал честь своей родины. При этом сохраняя уважение к коллегам, но и умело, порой язвительно и ярко, отвечая на претензии и выпады коллег. Самые горячие споры, о которых сообщали все мировые СМИ, случались с постпредом США Самантой Пауэр.

Поводов для этого было с избытком — ситуации на Украине и в Сирии давали их с незавидным постоянством. В декабре 2016 года в ходе обсуждения ситуации в Алеппо Пауэр подвергла критике действия сирийских войск. В ответ Виталий Чуркин посоветовал ей вспомнить о действиях собственной страны. "Особенно странным мне показалось выступление представителя Соединенных Штатов, которая построила свое выступление как будто она мать Тереза", — заявил он.

"С Пауэр у нас бывали перепалки. Но рабочие отношения нормальные. Они продолжаются, есть и рабочие, и какие-то личные отношения", — рассказал он в одном из интервью РИА Новости.

Когда речь шла о публичном отстаивании позиций, Чуркин не церемонился, мог посоветовать, например, той же Пауэр после ее встречи с Pussy Riot пригласить эту группу выступить в Вашингтонском кафедральном соборе и организовать гастроли в Ватикане и у Стены Плача в Иерусалиме.

В детстве Виталий Чуркин снялся в кино. Фильм Льва Кулиджанова "Синяя тетрадь" о том периоде, когда Ленин жил в шалаше в Разливе. "Мама услышала по радио, что приглашают мальчиков на съемки фильма. Я пошел и меня взяли на вторую главную роль", — рассказывал он смеясь. "До сих пор вспоминаю с теплотой наше общение с великим артистом Михаилом Кузнецовым (который играл Ленина). Ну, а я артистом так и не стал. Хотя вот тут (в ООН) тоже приходится выходить на сцену", — рассказывал с улыбкой Чуркин.

Прекрасный английский и юмор

"Я долго работал переводчиком, даже доводилось Брежневу переводить, когда я еще совсем молодой был", — рассказал он однажды. Опыт переводчика, умение мгновенно реагировать, чувство юмора, чувство английского языка и английского юмора были его непобедимым оружием. Коллеги из других делегаций и работающие в ООН журналисты, особенно британцы и американцы, не раз восхищались тем, как он остроумно, но одновременно — дипломатично мог "отшить" в полемике своих оппонентов.

Уважение к журналистам и уважение журналистов

Мог и хитро выйти из ситуации, когда журналисты пытались вытащить из него клещами заявления на тему острой международной проблемы. Когда в Совбезе обсуждались очередные ядерные испытания КНДР и всех интересовал вопрос, введут ли новые санкции против Пхеньяна. Дипломаты из всех стран категорически отказывались что-либо говорить в течение многих дней — такая была договоренность. После одного из пресс-подходов, на котором Чуркин вновь ушел от ответа, я догнал его уже у выхода из здания ООН: "Виталий Иванович, все-таки скажите, санкции введут?" Бывало не раз, что вопросы журналистов Чуркину не нравились, но он все равно на них отвечал. Дипломат никогда не врет, но и всю правду может не сказать. "Ну, а сами-то как думаете, а?" — улыбнулся он. Вроде и не сказал ничего, но на вопрос ответил честно и по сути — а новость и не написать.

Практически все корреспонденты в ООН любили его за откровенность и профессионализм — кстати, и за умение выиграть в поединке "дипломат-репортер", но при этом с уважением к журналисту.

"Для меня очевидно, что даже те, кто оказывался оппонентом России в Совбезе, имели величайшее уважение к интеллекту, способностям и знаниям всех процедур ООН, которые демонстрировал посол Чуркин. В прошлом году он сильнее всех раскритиковал меня за мой вопрос по политике (России) в Сирии. На следующий день он был (ко мне) так же дружелюбен, как и всегда. Кажется, он никогда не воспринимал все эти вещи в личном плане", — рассказал старший корреспондент "Аль-Джазиры" в ООН Джеймс Бейс.

Ветеран ооновского журналистского корпуса, многие годы возглавлявшая бюро агентства Рейтер в ООН Эвелин Лепольд считает Чуркина "виртуозом дипломатии". "Посол Чуркин всегда был скор на ответ, мог реагировать на язвительные комментарии сразу же, когда накладывал вето в Совбезе… Соглашался ли с ним кто-то или нет, все равно после этого все хотели узнать его мнение. Его будет не хватать", — сказала она.

На сто процентов

Пересказывать биографию Виталия Ивановича можно долго: например, говорить про его большое участие в прекращении кровопролития в самом страшном конфликте в Европе после Второй мировой — в бывшей Югославии. Когда он мотался из Москвы в Белград, Нью-Йорк, Сараево, Загреб, Женеву, снова в Белград, вел переговоры практически в круглосуточном режиме. И поздней ночью в каком-нибудь аэропорту его окружали журналисты всех мировых СМИ — и он четко и спокойно отвечал на вопросы. Без сомнений в правоте своих слов. Молодой, в очках, с седой шевелюрой. Жизнерадостный, любящий свою работу и умеющий выполнять ее на сто процентов.

Такими же стали и его дети — Настя и Максим — профессионалы своего дела, честные, любящие родину, любящие жизнь, веселые и открытые.

Неоконченные мемуары

Последний раз мы виделись с Виталием Чуркиным в ноябре 2015 года, во время интервью в российском постпредстве в Нью-Йорке, где вчера он скончался на рабочем посту. То интервью мы брали вместе с Ольгой Денисовой, которая сейчас работает корреспондентом РИА Новости в ООН. Сегодня она прислала в редакцию воспоминания о своей последней беседе с Виталием Ивановичем.

Вот что она пишет.

"Как, пожалуй, мало кто из дипломатов, Виталий Чуркин был по-настоящему любим обычными людьми. Так вышло, что последний раз нам довелось общаться на праздновании Дня российского дипломата в Нью-Йорке, 10 февраля. Виталий Иванович был в прекрасном настроении, увлеченно рассказывал, что во время поездок в столицу часто пользуется московской подземкой, где его нередко узнают. Порой в желании отблагодарить дипломата, которого знают в лицо, случайные попутчики доходят до милых курьезов. Один мужчина, по профессии гармонист, прямо в подземке обещал Чуркину концерт. Другой, узнавший российского постпреда, сразу пригласил в ресторан, а когда тот отказался, отправил на следующий день в МИДовскую приемную ящик марочного коньяка из Дагестана.

Возможно, и об этих забавных случаях, и, конечно, о многих интереснейших поворотах своей богатой на события профессиональной биографии, Виталий Иванович собирался рассказать на страницах своей книги мемуаров. За более чем сорок лет на передовой дипломатической службы ему было что вспомнить. Он поделился, что заканчивает работу над книгой и готовится к презентации в Москве. А в ответ на вопрос, какое будет название у книги, Чуркин, улыбаясь, сказал: "Пусть это будут "Неоконченные мемуары"".