Марксизм как маразм

Давно наблюдаю на Конте забавные (но небезобидные) игрища нанайских мальчиков. 

Одни постят откровеннейшую хрень, на которую могут вестись только самые конченные необразованные ублюдки. Один мой знакомый - помощник местного авторитетного бизнесмена (пережившего и лихие 90-е, и сытые 2000-е, и санкционные 2010-е) - по его собственным словам, "скуривший букварь за углом школы" и жизнь постигавший в зданиях с маленькими окнами в клеточку, послушав дичь, которую нёс один из молодых манагеров по продажам подконтрольной их шефу точки, ипанутый на тартарии, сделал простой вывод: "Заткни ипало, сказочник. Иначе проповедовать будешь с трудовой в кармане на бирже труда".

А вот другие с жаром громят этих убогих альтернативщиков, и зарабатывают на этом авторитет у неискушённой части публики. А вот используют этот авторитет уже на проповеди другого маразма - марксистского.

Так вот, дорогие мои, знайте, что, если некто говорит, что он марксист, то (первое) не давайте ему денег в долг, ибо он дебил, а ещё лучше (второе) держитесь от него подальше и не ведите с ним больше разговоров на высокоинтеллектуальные темы - горбатого только могилка исправит.

Теперь кратко и на пальцах, почему марксизм - это маразм.

Марксизм претендует на теорию, максимально всеобъемлюще объясняющую механизмы истории, общественных изменений. Но для этого необходимо хотя бы адекватно описывать само общество. Или, как писал Фернан Бродель, - "Прежде, чем объяснить, нужно хотя бы описать".

История для Маркса есть борьба - борьба классов. Рабов и рабовладельцев, крепостных и феодалов, пролетариата и буржуазии. Но всё бы хорошо, если бы классы были реальной социальной общностью. А они оказываются номинальной и виртуальной. При ближайшем рассмотрении оказывается, что эти самые классы резво расползаются по разным углам как тараканы на свету.

Начнём с рабов. Отправляю вас во вражескую википедию для ознакомления с азами: рабы - это очень геморройная рабсила, т.к. у неё исключительно низкая мотивация к труду. Экономите на зарплате, зато проигрываете на надсмотрщиках. Поэтому рабский труд во сколько-нибудь значимых объёмах использовался в мировой истории очень непродолжительное время и на очень ограниченной территории: в Аттике (Афины) и в Италии (Рим) и то только в отдельных отраслях тогдашнего народного хозяйства - рудниках, карьерах, в строительстве на грубых работах, в крупных ремесленных мастерских, в латифундиях, специализирующихся на монокультурах и расположенных максимально близко к гарантированным рынкам сбыта продовольствия - к крупным городам. То есть на таких работах, где физически можно организовать подневольный труд так, чтобы максимально сэкономить на надсмотрщиках. А непродолжительное время потому, что даже на вышеупомянутых работах труд раба окупаем только при условии крайне низкой цены первоначальной инвестиции - цены самого раба, а такая конъюнктура рабского рынка была очень недолгой - только в период успешных колонизации и завоеваний. Как только приток рабов извне сокращался, цена на них возрастала настолько, что рабство изживалось само собой: дорого купленного раба стремились размножить, и вот он уже и не совсем раб, а кто-то приближающийся по реальному статусу к обычному бедняку - с семьёй, наделом, лавкой или мастерской - со всеми вытекающими отсюда правами и обязанностями. А там, глядишь, начинается массовый отпуск рабов на волю, и превращение вольноотпущенников в обычных клиентов, за долги и преступления которых патрон ответственности не несёт!

Особую истерику господина Ramzan'а Magomedov'a вызвал факт, который его марксисьстким мозгам трудно уяснить, что нигде и никогда рабы не создавали не то, что больше половины, а даже существенной доли тогдашнего общественного продукта! Предложение подъучить труды выдающегося советского историка В.И. Кузищина (куда уж там про прочих!), привело к обзываниям, бану и стиранию ветки комментариев. Повторим для Рамзана, скурившего за углом ВУЗа стандартный для советского студента-историка учебник по истории древнего мира, цитатку из вики: "...если исходить из имеющихся оценок населения ранней Римской империи — 50-70 миллионов человек — и из оценок количества рабов ведущими историками, то численность рабов даже в самом начале имперского периода (конец I в. до н. э. — середина I в. н. э.) в пропорции ко всему населению империи должна была составлять лишь порядка 4-8%. Это расходится с выводами советских и марксистских историков, которые придавали теме рабства гипертрофированный характер и учитывали пропорцию рабов в населении только самой Италии, а не всей Римской империи."

Таким образом получается, что рабовладельческого строя никогда и нигде не было - ни в социальном, ни в экономическом аспектах. Античное общество при ближайшем рассмотрении оказывается несоизмеримо более сложным, чем марксова примитивщина.

"Постойте! - скажут добросовестные отличники, - Ведь было ж восстание рабов под предводительством Спартака!" И будут неправы. Тот факт, что римляне ОБЗЫВАЛИ восставших рабами, и тот факт, что среди восставших действительно было много рабов, не может отменить истиной сущности этого восстания - это был ещё один, очередной, эпизод в длинной череде ГРАЖДАНСКИХ войн в Италии между Римом (и внутри Рима), как городом-ГОСУДАРСТВОМ и его неравноправными союзниками - италийскими городами-ГОСУДАРСТВАМИ, что со всей римской педантичностью и отражено в сенатских указах. В зависимости от противника римляне выделяли два типа войны - один тип, bellum iustum, был конфликтом между двумя государствами, или между двумя вооружёнными группами, действовавшими по признанным правилам войны, другой тип, bellum servile, был конфликтом государства против незаконных и занимавших низшее по социальному статусу положение противников. В начале восстания Сенат смотрел на действия Спартака как на обычные разбойничьи нападения, с которыми можно легко справиться. Когда Сенат поручил Крассу действовать против Спартака, bellum servile превратилась в bellum iustum. Таким образом, римские сенаторы быстро разобрались, что на самом деле представляет из себя эта «армия рабов» (Филдс Н. Восстание Спартака. Великая война против Рима. 73-71 годы до н. э. - М.: Эксмо, 2011. – С. 53.). Без тайной поддержки со стороны италийских городов и их знати восставшие не смогли бы ни создать очень боеспособной армии по римскому образцу, ни вести настоящую маневренную войну, априори требующую немалых трат провизии. Напомню, что италийские союзники Рима должны были поставлять в римскую армию вспомогательные легионы, мало чем отличавшиеся по организации и вооружению от римских. И не будет большой смелостью предположить, что италийские города послали в войско Спартака тогдашних "ихтамнетов"-италиков из этих самых вспомогательных легионов.

Столь же эфемерным оказывается и термин «феодализм». Как бесстрашно писал Арон Яковлевич Гуревич ещё в 1970 году в своей книге «Проблемы генезиса феодализма в Западной Европе» (М.: Высшая школа, 1970), при ближайшем рассмотрении оказывается, что южно-французские феодалы имеют так много отличий от северо-французских, что впору начать спор, «а кто из них, собственно, феодал?». Барон из Нормандии и барон из Прованса, маркиз Баварии и маркиз в Англии – это столь разные бароны и маркизы, что их объединяет лишь титул. Людовик XIV- «Король-солнце» - жаловался придворным, что уже запутался во «французских дворянствах» (Блюш Ф. Людовик XIV. - М.: Ладомир, 1998)! Это было немудрено: граница между благородным и неблагородными сословиями была юридически столь расплывчата, а желающих не платить налоги или хотя бы их часть так много, что Королю-Солнцу пришлось изрядно попотеть, чтобы подчистить второе сословие от разных прохиндеев. Но, если между дворянином и недворянином не прощупывается простой и ясной, интуитивно понятной всем разницы, тогда, собственно, есть ли феодалы реально? Или это ещё одна номинальная общность?

Мало того, что сами феодалы в разных странах (и даже их частях) оказываются настолько разными, что впору усомниться, были ли они вообще как нечто социологически осязаемое, так и с их происхождением и бытием в средневековье имеются громадные непонятки.

Во-первых, феодалов почти половину всего европейского средневековья просто тупо не существовало. Ну, вот совсем! Это заставило советского историка А.И. Неусыхина (со ссылками на товарища Сталина) заявить о том, что был особый дофеодальный период. То, что принято называть феодалами в Франции появилось в результате военной реформы Карла Мартелла (около 732 г.), в Германии - в результате военной реформы Генриха I Птицелова (около 925 г.), в Англии - в результате военных реформ  Альфреда Великого (около 875 г.), суть которых была в общем одинаковая - отказ от созыва народного ополчения свободных общинников в пользу создания профессиональной армии хорошо вооружённых воинов. А почему до сих пор обходились ополчением? А всё потому, что столкнулись с принципиально новым противником, с которым ополчение, вполне годное для междоусобиц, уже справиться не могло. Арабы и венгры использовали тактику карусели, осыпая противника тучами стрел из луков, убойная сила которых сопоставима со свинцовой пулей, а как только строй слабо защищённых ополченцев расстраивался, добивали бегущих. Справиться с такими ордами могли только очень хорошо упакованные в доспехи люди и кони, и тогда даже небольшие отряды конных рыцарей проходили сквозь полчища арабов как раскалённый нож сквозь масло, а воин был похож на подушку для иголок. Но вся проблема была в том, что во Франции, Германии и Англии с железом большая напряжёнка. Дорогое там железо.В силу самых разных природно-климатических причин. Что неизбежно сказывалось на амуниции ополчения. Вот и получилось, что сначала велели пяти-семи-десяти ополченцам вооружить одного и воевать с переходящим красным знаменем, тьфу!, доспехами и оружием по очереди, а потом уже только одному и на постоянной основе. Вот этот счастливчик и стал протофеодалом. Вся фишка была в том, что у всех тогдашних королей был жуткий налоговый кризис! Денег не было ни фига, и даже крупные землевладельцы порой месяцами не видели звонкой монеты, бартером обходились. И потому королям от такой нехорошей жизни пришлось оплатить воинские услуги сильно заранее - землями, доходы с которых и стали условием несения службы. Чем очень скоро военнообязанные и воспользовались, и стали крутить сюзерену фиги, ибо чего напрягаться? Всё уже уплочено! И началась та самая феодальная раздробленность.

Феодал, таким образом, это тройная матрёшка: он ОДНОВРЕМЕННО и воин-профессионал, и землевладелец (хоть и условный), и правитель на своей и/или окрестной земле, так сказать, по факту или "в нагрузку". Причём эти ипостаси лишь в Нормандии имели классическую пропорцию равностороннего треугольника, что и обусловило их попадание в учебник, а во всех остальных местах кто-то был больше воином, кто-то больше чисто землевладельцем, а кто-то - "всего лишь" администратором. И вот в таком полном объёме признаков феодалы более нигде, окромя Европы, не представлены, ибо нигде, ни на арабском Востоке, ни в Иране, ни в Средней Азии, ни в Индии, ни в Китае, в полном наборе те уникальные условия появления феодалов не сложились: где-то чего-то, но хватало. Особняком стоит Япония, где самураев и их даймё, крепко зажмурившись, можно с натягом считать феодалами.

Но историков-марксистов такие мелочи никогда не смущали! Они смело обзывали феодалами и индийских раджей, и арабских шейхов, и монгольских ханов, за что на международных исторических конференциях заслуженно удостаивались откровенного улюлюканья и кручения пальцев у виска.

При этом товарищи марксисты полностью плюют на проблему преемственности общества! Образцово рабовладельческая в античности Италия не смогла создать у себя столь же образцового феодализма! Она так и развивалась в парадигме полиса - города-государства! А образцовый хрестоматийный феодализм появился на стыке двух миров - романского и германского - в Нормандии! Что же это за всемирно-обязательная закономерность такая избирательная? На это тоже придумали словоблудный тезис о "неравномерности исторического процесса".

То бишь полностью аналогична ситуация с рабами античности: уникальный конкретно-исторический и локальный во времени и пространстве феномен, вызванный к жизни в силу совершенно прозаических причин, товарищи марксисты растянули как презерватив на весь глобус.

А, во-вторых, и в самой Европе феодалы были далеко не везде!

В Скандинавии с железом всё было настолько хорошо, что зажиточные крестьяне бонды-ополченцы были так хорошо вооружены, что все попытки конунгов расширить свою власть за их счёт кончились ничем: скандинавское крестьянство никогда не знало ничего похожего на крепостничество, а те, кого историки-марксисты называют скандинавскими феодалами, на поверку оказываются либо просто бандитами, либо чем-то типа губернаторов.

В Швейцарии феодалов не появилось по причине того, что ополчения кантонов, состоящие из крестьян и горожан, хотя и были поначалу вооружены говном и палками, но используя складки гористо-холмистой местности, успешно п____ли, пардон, громили упакованных в железо рыцарей разных бургундий, жаждавших наведаться без спроса в подвалы меняльных контор.

В Италии же города так стремительно разбогатели, что у них оказалось достаточно средств для вооружения как собственного городского ополчения, так и найма ландскнехтов, чтобы не только отбиться от едва народившихся своих феодалов (в основном пришлого германского происхождения), но и поставить их под полный контроль городских сеньорий. Итальянские герцоги подчас и жениться-то не могли без благословения городского совета, и превратились в конце концов в кондотьеров. Но как только в результате османских завоеваний торговля итальянских городов-государств пришла в упадок и случился налоговый кризис, то и аристократы вновь подняли голову, начав крутить фиги ранее могущественным Флоренции, Генуе, Венеции, Милану и Турину, да ещё и регулярно продаваясь другим эуропейским партнёрам - Франции, Австрии и Испании, которые начали усердно делить Италию в ходе Итальянских войн.

История России имеет ещё более антимарксистский характер! Ирония состоит в том, что мало-мальски ощутимые археологические следы чего-то, что можно опять-таки крепко зажмурившись признать за боярские усадьбы находится... тадам! ... на Западной Украине в Прикарпатье и на лесостепном приграничье - Северщина, Черниговщина и только к концу XI в., а вовсе не на коренных землях киевских полян! Получается удивительная картина: государство эксплуататоров есть, а самих эксплуататоров-феодалов - ещё нет! Но историков-марксистов этот факт никогда нисколько не смущал. Их мышление всегда было сродни первобытному - алогичным и мифологичным. Маркс узрев эту удивительную особенность Древней Руси, ничтоже сумняшеся заявил, что "феодализм на Руси состоял не из земельных владений, а из даней".

История Древней Руси опровергает основной марксистский тезис о базисе и надстройке. Получается, что "надстройка" - государство, поначалу представлявшая из себя иерархический конгломерат банд скандинавских конунгов и прибившиеся к ним банды местных коллаборантов, создали под себя экономический базис - целую систему трансъевразийских торговых, а точнее - военно-торговых, путей, освоили прилегающую местность, насильно поселив в окрестностях речных "станций" и опорных пунктов пойманных или купленных людишек, которые, как неопровержимо доказывает археология, при первом же знакомстве с "русью" бросали удобные пойменные, унавоживаемые речныи илом, земли и переселялись в верховья мелких речушек поглубжее в глущобы - на бедные лесные подзолистые почвы, где прожить можно было только мелкими коллективами, выкорчёвывая делянки и копая глубокие колодцы. И это всё вместо того, чтобы последовать совету главного главаря советских антинорманистов Б.А. Рыбакова "поставить заслон на волоках от непрошенных гостей". Видимо, не получилось. Кстати, у арабов - тоже не получилось! Викинги вышвырнули арабов с Сицилии, Крита и Кипра и даже - на время - из Армянской Киликии! Приплыли вокруг Европы, высадили десант и устроили "кто не спрятался, я не виноват".

Не менее пуст и термин «капитализм». Строго говоря, любая экономика капиталистична по самой своей природе. Капитал есть любой хозяйственный комплекс, способный производить некую продукцию, а потому он всегда требует предварительных сбережений, инвестиций и амортизации. Хоть палка-копалка первобытного человека, хоть автомобильный гигант Генри Форда, хоть рыбная запруда индейцев Амазонии, хоть советский Днепрогэс.

Пустым является и любимый фетиш марксистов термин "пролетариат". Настоятельно рекомендую к внимательному прочтению сочинение Герберта Уэллса "Россия во мгле": он как современник прекрасно показывает всю степень дебилизма красноигиловских вождей. 

А вот что Уэллс пишет про английский пролетариат: "Дело в том, что, согласно учению Маркса, социальная революция должна была в первую очередь произойти не в России, и это смущает всех большевиков, знакомых с теорией. По Марксу, социальная революция должна была сначала произойти в странах с наиболее старой и развитой промышленностью, где сложился многочисленный, в основном лишенный собственности и работающий по найму рабочий класс (пролетариат). Революция должна была начаться в Англии, охватить Францию и Германию, затем пришел бы черед Америки и т.д. Вместо этого коммунизм оказался у власти в России, где на фабриках и заводах работают крестьяне, тесно связанные с деревней, и где по существу вообще нет особого рабочего класса - "пролетариата", который мог бы "соединиться с пролетариями всего мира". Я ясно видел, что многие большевики, с которыми я беседовал, начинают с ужасом понимать: то, что в действительности произошло на самом деле, - вовсе не обещанная Марксом социальная революция, и речь идет не столько о том, что они захватили государственную власть, сколько о том, что они оказались на борту брошенного корабля. Я старался способствовать развитию этой новой и тревожной для них мысли. Я также позволил себе прочесть им небольшую лекцию о том, что на Западе нет многочисленного "классово сознательного пролетариата", разъяснив, что в Англии имеется по меньшей мере 200 различных классов и единственные известные мне "классово сознательные пролетарии" - это незначительная группа рабочих, преимущественно шотландцев, которых объединяет под своим энергичным руководством некий джентльмен по имени Мак-Манус. Мои, несомненно, искренние слова подрывали самые дорогие сердцу русских коммунистов убеждения. Они отчаянно цепляются за свою веру в то, что в Англии сотни тысяч убежденных коммунистов, целиком принимающих марксистское евангелие, - сплоченный пролетариат - не сегодня-завтра захватят государственную власть и провозгласят Английскую Советскую Республику. После трех лет ожидания они все еще упрямо верят в это, но эта вера начинает ослабевать. Одно из самых забавных проявлений этого своеобразного образа мыслей - частые нагоняи, которые получает из Москвы по радио рабочее движение Запада за то, что оно ведет себя не так, как предсказал Маркс. Ему следует быть красным, а оно - только желтое".

Добросовестный историк всегда помнит о том, что эти обобщающие термины – суть всего лишь привычное обобщение, эдакое пустое множество, за которым в реальности ничего, кроме туманного флёра, не стоит. Но философы не любят копаться в мелочах, им нужен размах всеисторических всемирных обобщений!

А про то, был ли капитализм в Европе в XIX - начале ХХ века нужно спросить у самих капиталистов. По марксисткой доктрине буржуазное государство есть прислужница капитала. Как бы не так! История предпринимательства буквально вопиеть о неисчислимых бюрократических препонах, фантастически запутанной судебной системе, идиотских местных обычаях при найме рабочей силы, которые приходилось преодолевать деловым людям той эпохи, только своей неуёмной энергией пробивавших косность и тупость, и зачастую вовсе не из жажды 300% прибыли, а часто из вполне романтических мечтаний о техническом и экономическом прогрессе как панацее от социальных язв! Почитайте, как пробивал прокладку трансатлантического телеграфного кабеля Сайрус Уэст Филд!

Герберт Уэллс дал совершенно справедливую и объективную характеристику места марксисткого учения в Европе в начале ХХ века: "Грубая марксистская философия, делящая все человечество на буржуазию и пролетариат, представляет себе всю жизнь общества как примитивную "борьбу классов" и не имеет понятия об условиях, необходимых для сохранения интеллектуальной жизни общества... Я буду говорить о Марксе без лицемерного почтения. Я всегда считал его скучнейшей личностью. Его обширный незаконченный труд "Капитал", это нагромождение утомительных фолиантов, в которых он, трактуя о таких нереальных понятиях, как "буржуазия" и "пролетариат", постоянно уходит от основной темы и пускается в нудные побочные рассуждения, кажется мне апофеозом претенциозного педантизма. Но до моей последней поездки в Россию я не испытывал активной враждебности к Марксу. Я просто избегал читать его труды и, встречая марксистов, быстро отделывался от них, спрашивая: "Из кого же состоит пролетариат?" Никто не мог мне ответить: этого не знает ни один марксист".

Единственный смысл в конструировании номинальных сущностей "пролетариата" и "буржуазии", "эксплуататоров" и "эксплуатируемых" есть лишь в контексте расчеловечивания политических оппонентов, на что предъявляют спрос лишь конченые моральные уроды - маргинальные отбросы общества. Те самые, о которых Пушкин писал, что "им своя шейка - копейка, чужая головушка - полушка". Выродки, короче.

И вот теперь несчастные любители древностей начнут вопрошать, "Как нам жыдь???!!! Рабовладельческого строя не было, феодального - не было, да и с капитализмом не всё понятно. Первобытнообщинный то хоть был?" Эти вопли от инфантилизма, от желания ни хрена ничего не делать, а коммунизьм, то бишь светлое будущее, должно наступить не в результате личного упорного труда, а действия неких безличных "движущих исторических сил", грандиозных и непостижимых, но объективных, а потому - трепещи буржуй! - царство свободы неизбежно! За тебя всё сделают "законы истории". 

А тут вдруг, хрясь!, и ни фига, такой облом!

Вот перед нами две страны-близняшки: Польша и Германия. Климат - одинаковый, набор полезных ископаемых - почти одинаковый, религия - поначалу - одинаковая. Стартовые условия у Польши даже лучше - долгое время Польша была довольно крепким королевством и даже претендовала на центр сборки огромной восточноевропейской империи. А Германия к концу средневековья представляла из себя убогое раздробленное и нищее убожество. Но, пади ж ты!, в глухой исторической жопе оказалась почему-то блистательная Польша. А всё потому, что надстройка в лице элиты заболела неизлечимым маразмом и в кратчайшие исторические прое____а всё и вся. Немецкая элита маразмом страдала в гораздо меньшей степени, а потому и в предельно неблагоприятных внешнеполитических и геоэкономических условиях смогла создать великое государство и великую культуру, и дважды всему миру продемонстрировать всю геморройность неучёта жизненно важных немецких интересов: с немцами лучше воевать товарами, а не оружием.

Ничто не предопределено!

Но эта взрослая мысль марксистским инфантилам глубоко противна, а потому, к сожалению, марксизьм (и прочие "измы") вечны, как ментальные сорняки. Пропалывать их бесполезно, инфантилу имманентно плевать на Истину, Честь, Достоинство, его божество - это Вечная Халява, и любой, даже самый лютый бред, любые преступления и злодейства, но дающие надежду на обретение оной, он будет исповедовать  оправдывать истово, как укранутый.

Бороться надо не с преступностью, а с преступниками, не с марксизьмом (либерализьмом, нацизмом, поцриотизьмом, свидомизмом), а с их носителями - зомби-инфантилиатом. А инфантилизм испокон веков лечился в лёгких случаях отцовским ремнём, а в тяжёлых - ямкой в земле в два метра глубиной.

Сытые времена - заканчиваются. Всё вертается взад на круги своя, а потому душеспасительная терапия неизбежно (из инстинкта самосохранения!) сменится ресурсосберегающей хирургией.

Горбатых (на всю голову) могилка исправит!