Как-то уже давненько я приводила в одной из статей ссылку на книгу 1829 года "Отшельник в России: наблюдения за русскими нравами и обычаями в России"
"L'hermite en Russie: au, Observations sur les moeurs et les usages russes au"
Предлагаю нынче вольный перевод нескольких страниц, касающихся сооружаемого в то время Исаакиевского собора.
Гуляя по Петербургу, путешественник ищет столичную церковь этого великого города и не находит её. В Риме он видел Святого Петра; в Париже - Нотр-Дам; в Лондоне - Сент-Пол. Город Петра Великого предлагает любопытству множество богатых церквей; но ему не хватает собора, достойного своего величия. Ревниво сообщая о своем высоком благочестии, император Александр несколько лет назад решил возвести её на месте, занятом Исаакиевской церковью, чья неправильная конструкция опечалила один из красивейших районов города.
М. де Монферран, француз, и архитектор Его Величества, получил приказ представить Ему несколько планов, между которыми императору пришлось выбирать. Кроме того, Александр пожелал, чтобы ему подарили модель - очень точную миниатюру проектируемого памятника. Архитектор изполнил эту работу с редким совершенством. Этот маленький шедевр вызывает восхищение у всех любителей изобразительного искусства. Императорская семья, высшее общество и иностранцы любой нации отдают дань великолепию, красоте пропорций , изяществу деталей, наконец , всей этой модели - истинному образцу величия и хорошего вкуса; уже более пяти тысяч человек посетили её; она находится в одном из салонов архитектора. Потолок этой комнаты обыкновенной высоты, и, однако, нельзя поставить крест обыкновенной высоты на её главном куполе; что даёт точную меру её величия.
У мсье де Монферрана была гениальная мысль разделить работу на две равные части: церковь открывается при помощи рукоятки. Таким образом, мы находимся посреди храма, и мы можем видеть до мельчайших деталей. Бронзовые статуи, картины, фрески, мрамор, люстры, светильники, различные украшения, - всё смоделировано маленьким, всё предлагает точное изображение святого места, каким оно должно быть в день инаугурации. Я уже видел много моделей в этом жанре, но моя память не дает мне ни одной, которую я мог бы сравнить с ней.
Поскольку план этой новой церкви, имеет гораздо большие размеры, чем здание, которое она заменит, художник смог заставить выполнить фундамент новой ещё до сноса предыдущей; но он был вынужден спуститься на тридцать футов, чтобы найти твердое дно. Я видел подземелья Старой церкви; они заполнены водой; не хватило необходимой предосторожности, чтобы делая дно ниже уровня реки, сохранить его от фильтрации (воды).
Будучи мудрее и умелее, французский художник увеличил их глубину на три фута и установил контроль над всей поверхностью. Лес семь вершков в диаметре и двадцать восемь футов в высоту. Разположение (лесин) таково, что достигается полнейшая пустота (вода не поступает). Чтобы дать все возможные гарантии прочности, заплот был заполнен двумя прочными основаниями из гранита. Все точки прямой и опосредованной опоры этого здания монтируются снизу также в граните, а остальная часть стен построена на однослойном основании из каменных глыб, части которого имеют большие размеры.
Корона принесла большие жертвы, чтобы купить здания, снос которых должен был дать желаемое пространство; эти дома были оценены правительственными архитекторами и владельцами зданий весьма противоречиво. Встретилось несколько независимых дерзких владельцев, которым дорого заплатили за необходимость убраться восвояси. Император, при всей своей мощи, вынужден был склониться перед необоснованными притязаниями. Дом одного из соседей был оценен в сто десять тысяч рублей; каждую неделю он требовал сверх этого ещё по пять тысяч рублей; наконец, он умудрился остановиться на ста сорока тысячах, которые ему поспешили перечислить.
Прекрасным зрелищем для города стала выгрузка первых шести колонн, являющихся авангардом тридцати шести, предназначавшихся для двух портиков нового храма. Публика не представляла, как можно осуществить их транспортировку. «Даже если бы мы нашли способ оторвать от земли эти огромные массы, - говорили сомневающиеся: разве может человек заставить их преодолеть такое большое расстояние?" Завистники архитектора старались продемонстрировать невозможность, скромно полагаясь на условия искусства, всегда внушаемые для множества.
В течение нескольких дней ожидание (прибытия) занимало умы. Счастливое прибытие колонн внезапно прекратило эту сплетню; огромная толпа вторглась на причалы и место Исаакия, чтобы засвидетельствовать чудо. Граф Головин, президент комиссии, и несколько великих деятелей посетили это зрелище, каковое, возможно, было неизвестным (до того) среди современных народов.
По странному совпадению, колонны были размещены у подножия статуи Петра Великого; это было похоже на дань уважения основателя священного памятника знаменитому основателю этой столицы. Гений Петра, который ничему не удивлялся, с некоторым удивлением мог видеть, с какой отважной дерзостью осуществлялась эксплуатация, погрузка и выгрузка этих огромных глыб. Эта работа - прекрасный идеал терпения, силы и мастерства людей; она не идёт ни в какое сравнение с самыми смелыми представлениями средневековья. Но если вы хотите абсолютного сравнения, вы должны углубиться в воспоминания о древнем Египте; вернуться к молодости вселенной. Что касается меня, занятого единой идеей, то я по очереди смотрел на благородную фигуру Петра * и колонны, лежащие рядом с ним. Моя национальная самооценка удвоилась, сказав мне, что эти два чуда связаны с талантом двух французских художников **.
Выгрузка первой колонны прошла на редкость удачно и под одобрительные возгласы толпы. Глаза были убеждены прежде, чем ум смог постичь всё, что в этом подвиге искусства было неординарного. Рядом со мной стоял человек очень красивой фигуры и с белой бородой; я был поражен его изумлением; он задал тысячу вопросов русскому - одному из моих друзей; тот , не имея достаточного инженерного образования, чтобы удовлетворить его, сказал ему: «Государь приказал, у тебя - император. - Ах! - я не удивлён, - ответил старик, - как только он чего-то хотел, так и должно быть, а он всегда хочет добрых и великих дел! Да хранит Бог этого благочестивого государя! Я очень рад, что стар, не буду горевать, живя после него.»
----- примечания:
* Мы возвращались с бала мадам Нарышкиной, жены великого камергера. Было четыре часа утра: первые лучи солнца озарили благородную фигуру Петра Великого. Мы воздали дань восхищения этим шедевром, достойным Фидия. Русская дама, которая была с нами, воскликнула с тоном, полным уверенности: «Всё-таки, это был бородатый мужик, которая создал это чудо. - Нет, мадам, ответила ей более осведомлённая француженка: подумай еще раз; создатель - француз, который очень хорошо побрился."
** Фальконет и Монферран.
Книгу можно читать на французском тут
Оценили 29 человек
51 кармы