Здравствуйте, уважаемые читатели!
Продолжаю тему, начатую ранее, то есть на основные вздохи немогликов о каменных невозможностях публикую сведения о мастерах, эти самые "невозможности" содеявших. Вообще-то, уже были интервью мастеров камнетёсов и реставраторов, были статьи о способах обработки камня и изготовления "невозможных ваз". И, хотя о самом Квироло (произносится "Кейроло) сведений на русском языке маловато, и его персону мифической не называют (как то проделывают с Сухановым), знать о нём больше всё-таки хочется. Начало здесь:
Начнём "с нуля". Франческо Мария Кейроло (Queirolo) родился в Генуе в 1704 году в семье скромного произхождения. Личности его родителей не известны, но Карло Джузеппе Ратти сообщает, что отец зарабатывал себе на жизнь «изготовлением гребешков» ("Suo Padre su Pettinagnolo").
В одиннадцать лет Квироло начал свое обучение у скульптора Бернардо Скьяффино (Bernardo Schiaffino), и, как пишет Карло Джузеппе Ратти:
"Франческо было не более двенадцати лет, когда он начал лепить, что он делал с таким мастерством, что от этого мастер был в восторге, и он без колебаний допустил к работе по мрамору, в которой ученик, хотя и был в таком нежном возрасте, тем не менее, был не мало полезен в некоторых важных работах."
Первые документальные свидетельства его мастерской деятельности, относятся к 1728 году, когда Квироло взялся выполнить работу по мрамору для мастера по мрамору Джузеппе Мачетти.
Чтобы понять дальнейшие слова Ратти, что "в Генуе Квироло пользовался особой защитой", нужно знать обстановку в среде поставщиков и обработчиков мрамора того времени.
Palazzo San Giorgio e Ponte Reale nel 1600
Генуя - основной центр торговли мрамором
«У них есть дворцы не потому, что они тратят, а потому что место обезпечивает их мрамором» и «их фасады почти все из белого мрамора".. Саму Геную украшали «частные дворцы из мрамора, частично белые, частично чёрные, разнообразно отличающиеся друг от друга и радующие глаз, и огромное количество мрамора, найденного там в самых разнообразных формах, к изумлению иностранца, посетившего Геную впервые за много веков». (цитаты из Монтескье, Гёте и Манетти) Из мрамора также выполнены колоннады церквей, часовенки на перекрёстках и установленные там статуи; из мрамора сделаны фонтаны, кнехты в порту и таблички на воротах старого города.
Вообще-то, история Генуи начинается ещё до новой эры, и на всём протяжении - она портовая, связанная с древними мореплавателями (финикийцы, древние римляне, венецианцы и снова римляне). И, как порт, она была местом торговли. С образованием Генуэзской республики её роль возрастала и в политическом, и в военном плане. И не столько близость к городу каменоломен, разположенных в основном на Левантийской Ривьере и в Апуанских Альпах, сколько предприимчивость генуэзцев ещё в очень давние времена превратила их порт в главный центр сбора и сортировки мрамора. Связь между портом и мрамором была очевидна уже в глазах будущего папы Пия IV, посетившего Геную в 1432 году: «В порту, в той части, где он соприкасается с городом, стоят великолепные здания, весь из мрамора, устремляющегося к небу, очень нарядный благодаря наличию многочисленных колонн, многие из которых украшены скульптурами и фигурами». Но она подтверждается не только словами тогдашних пап.
Первый документ относится к 1191 году, когда каррарский мраморщик Durante пообещал некоему генуэзцу "Wilielmo" счёт за уже грубо отёсанную мраморную колонну, которая должна была быть доставлена в течение двух месяцев «in portu Janue». Мы не знаем, было ли это началом отношений между Генуей и Каррарой. Несомненно то, что это событие произошло тогда, когда эксплуатация мраморных карьеров приносила их владельцу - епископу Каррары - меньше, чем он мог получить от сельского хозяйства и от сбора сеньорских налогов. Прошло ещё некоторое время, прежде чем мрамор стал процветающей «индустрией», которой он является и сегодня. Однако даже тогда выгрузка мрамора из Каррары в Генуе была фактом.
Учёными ещё не до конца изучены масштабы торговли мрамором и объём бизнеса, связанного с ней. Однако впечатляет количество этого материала, который, начиная с позднего Средневековья, выгружался на специальных «площадках», которые Республика сдавала в аренду мраморщикам на мостах Каттанеи, Реале, но прежде всего Спинолы и Кальви (Cattanei, Reale, Spinola e Calvi)».
В архивах сохранились записи, например, "от тех, кто арендует Девять мест для разпиловки мрамора между мостом Спинола и Кальви в качестве счёта за аренду 1657 г." К таким записям прилагаются «модели», т. е. рисунки, на которых указаны размеры в ладонях предоставленных мраморщикам мест.
«Модели» участков в порту Генуи, сдающихся в аренду мраморщикам. Документы от 12 июня 1609 г. и 1 января 1685 г. Генуя, Исторический архив муниципалитета.
Кроме того, сохранилась более старая «Модель разположения общественных мест от моста Кальви до моста Спиноли, места которые были созданы 11 и 12 июня 1609 года и снова арендованы в 1637 году».
Поскольку от представителей мраморного бизнеса в том же порту возникало множество проблем (не только толчея, постоянный шум от обтёски мрамора, но и мусор, попадающий в акваторию гавани), их пытались "малость подвинуть". В 1693 году была предпринята попытка перенести «район» мраморщиков «с того места, где они разположены между Понте-де-Спиноли и Понте-де-Кальви", приказав, что всей упомянутой гильдии следует уйти и присоединиться к Старому городу, где есть разрушенные дома, которые можно купить по очень низким ценам, и там построить свои дома и магазины, подходящие для этого искусства...; где хватит ширины участка, а также ворот Сан-Марко, куда мрамор будет доставляться и выгружаться с большей лёгкостью и без помех со стороны других мостов, а также с учетом обустройства улиц в этих окрестностях... прежде всего потому, что все опилки, песок и обломки, полученные в результате указанных работ, можно будет с легкостью сваливать в море...; но самое главное, что таким образом мы избежим заметного ущерба, причинённого этой Порте песком и хлопьями, поступающими из мраморных опилок, которые в дождливую погоду легко стекают в ту же Порту, из которой их почти невозможно удалить.
Несмотря на обещанные правительственные льготы, проект не был реализован, конечно, из-за сопротивления, оказанного мраморщиками, которые уже тогда могли похвастаться многовековым поселением между мостами Спинола и Кальви. Так что, можно себе представить, каковую силу в городе представляли собой организованные мраморщики.
Мосты - это, конечно, несколько непривычное название сооружений, являющихся по существу пристанями в гавани. На пристанях генуэзского порта мрамор ожидало множество камнерезов и мастеров-антелами (пояснение будет ниже), в основном ломбардского произхождения, обосновавшихся здесь именно для того, чтобы легко приобретать сырьё, необходимое для их деятельности.
В качестве примера можно привести данные, опубликованные Christiane Klapisch-Zuber за период с 1577 по 1605 год, когда в Геную ежегодно прибывало 35-40 судов из Авенцы*, порта Каррары. Каждое из этих судов, в зависимости от грузоподъёмности, выгружало от 25 до 60 тонн мрамора, так что общий объём прибывающего в город материала составлял тысячи тонн. Также трудно установить, какая часть этого мрамора, в основном грубой тёски, оставалась в Генуе для обработки в многочисленных мастерских вдоль Рипы** и, следовательно, предназначалась для церквей, дворцов и предметов обстановки в городе и его внутренних районах, а какая оставалась там лишь на некоторое время для обработки, которая могла быть как краткой, так и финишной, прежде чем снова отправиться за границу.
* - Авенца (Avenza) - порт, который ныне не имеет выхода к морю. Там погружался на суда практически весь мрамор, добывавшийся карьерах в районе Каррары. Также часто погрузка мрамора осуществлялась в Lerici, на острове Palmaria, Portovenere, Levanto и Framura.
** - Прибрежная полоса города, где поначалу возводились чуть ли не единой стеной узкие высокие дома негоциантов и прочих деловых людей. На первых этажах этих домов были портики, соединявшиеся в одну сплошную линию, прикрытую от дождя. Там же размещались склады и магазинчики, различные офисы. После того, как город отделила от моря каменная стена, людям с достатком захотелось перебраться в более комфортные условия, открытые солнцу и морю. На Рипе остались так сказать, производственные помещения - склады, мастерские и жилища эмигрантов. В общем, у Рипы своя, не менее увлекательная история :о)
Мраморщики
Но, вернусь к мраморщикам. Скорее всего, всё началось с магистров Антелами (или мастеров Интелвеси - долины Интелви, оттуда же были многочисленные художники и архитекторы), бывших странствующей рабочей силой ломбардского происхождения, специализировавшейся на каменных и столярных работах, зарегистрированных между 10 и 16 веками. А Генуя была центром европейской торговли мрамором из Каррары и Лигурии (поставляли на Корсику, в Сардинию, Нарбонну, Балеарские острова, Лиссабон, Сен-Мало, Канарские острова). Деятельность мраморщиков, скульпторов и торговцев была строго структурирована в «Arte degli scultori di Nazione Lombarda» (корпорация скульпторов ломбардской национальности). Члены этой корпорации были наследниками магистров Антелами, сформировавших в Генуе (с конца XI века по начало XII века) команды архитекторов, плотников, скульпторов и каменщиков и ставших поборниками великих архитектурных достижений, очень быстро взяв под свой контроль всё строительство зданий. Как и Антелами, ломбардские скульпторы Арте были выходцами из деревень, разположенных в долине Интелви, между озерами Комо и Лугано. В протоколах собраний Арте, составленных генуэзскими нотариусами и сохранившихся в государственных архивах Генуи, запечатлены выборы консулов и имена всех ломбардских скульпторов , работавших в Генуе в 17-18 веках. В число их входила и семья потомственных скульпторов-мраморщиков Мачетти (запомните это имя).
С шестнадцатого века в Генуе скульпторы по мрамору решили выделиться из разросшейся "толпы" и образовали отдельную корпорацию, которая защищала их интересы и регулировала деятельность. В 1564 году, благодаря учреждению Offitium Marmoris (Мраморного управления), были разработаны точные правила добычи и продажи мрамора, и введён налог на экспорт. До конца восемнадцатого века члены этой корпорации, почти все из региона Ломбардии (что соответствует сегодняшней итальянской Швейцарии), обладали монополией на производство мраморных скульптур и украшений для церквей и дворцов. К этому они добавили торговлю необработанным и резным мрамором из карьеров Каррары и территории Генуэзской Республики с другими итальянскими государствами, а также с Испанией и Францией. Наиболее активные компании в реализации самых сложных работ составляли Мастера, тесно связанные семейными узами. Ломбардское произхождение позволяло иностранцам пользоваться в Генуе особыми привилегиями. Их мастерские представляли собой семейный бизнес, объединённый тесными родственными узами.
Описав историческую канву места и профессиональной среды, возвращаюсь к началу деятельности Кейроло - скульптора.
Архангел Михаил, повергающий демонов
Представьте себе, каково было положение Кейроло, который ещё не был известен многочисленным заказчикам дома, хотя уже и был известен за границей. Ему понадобились посредники. Одним из них стал Мачетти. А, благодаря введению в научный оборот нескольких документов, найденных Roberto Santamaria в генуэзских архивах, стала известна история сложных отношений "на заре" самостоятельной трудовой деятельности Кейроло.
Алтарь часовни собора Св. Архангела Михаила с фигурами демонов, свергаемых в языки пламени
Создание монументальной часовни Св. Михаила в соборе Санта-Мария-ди-Кастелло в Кальяри (Cagliari, ударение на первом слоге), изходя из известных до сих пор документов, были связаны исключительно с деятельностью Джузеппе Мачетти, генуэзского мастера по мрамору, долгое время работавшего на Сардинии. Сравнение известных сардинских документов с найденными, ранее неопубликованными документами генуэзского произхождения позволило Роберто Сантамарии по-новому взглянуть на выполнение этой важной работы, которая на самом деле является результатом совместной деятельности нескольких мастеров по мрамору и скульпторов, действовавших между Генуей и Сардинией в первые тридцать лет XVIII века.
Согласно акту "convenium", часовня для «Большой церкви города Кальяри» была первоначально заказана Франческо Марией Муссо (Francesco Maria Musso) Джо Антонио - агенту генуэзской нации, действовавшему в соответствии с цитируемым, но не сохранившимся поручением, датированным 30 июня 1717 года и подписанным каноником доном Saturnino Carta Fortezza от имени капитула собора Кальяри. Часовня должна была быть построена в Генуе под руководством Гаэтано Квадро (Gaetano Quadro - известный скульптор), согласно указаниям, содержащимся в двойном чертеже, то есть частично по рисунку, пришедшему из упомянутого города Кальяри и сделанному, как утверждается, синьором Джузеппе Мачетти. Согласно первым документам, работы должны были быть выполнены упомянутым Квадро, причём, не все детали - из мрамора. Много было алебастровой лепнины. По какой-то причине, договор (и рисунки) не были подписаны представителями церкви. Поэтому рисунки, хранившиеся длительное время у нотариуса, были возвращены, и появился новый договор. Судя по найденным документам, заказчик пожелал поручить выполнение статуй, характеризующих часовню, другому скульптору-фигуристу. Его поиски оказались длительными.
В архивах Генуи были найдены четыре документа, касающиеся спора в 1728 г. Джузеппе Мачетти и Франческо Марии Кейроло - одним из самых талантливых генуэзских скульпторов-фигуристов, наиболее известным своими работами, созданными в Риме, Неаполе и, даже в Богемии, а не работами, выполненными в его родном городе Генуе. Предметом спора между художниками, дошедшим до стола так называемого Палаццо Дукале («Дворца Двух» — то есть двух губернаторов, решавших дела, отправленные в их постоянное место жительства). В данном случае — разногласия, возникшие «по случаю marmorearum» (так в оригинале), не очень точно указанного в первом акте, но затем причина разногласий была более чётко указана: «мраморная статуя, изображающая Святого Архангела Михаила, с несколькими другими фигурами, изображающими дьяволов». Эти мраморы должны были быть «объединены здесь, в Генуе», а затем доставлены Мачетти.
Именно Мачетти был по документам ответственным за перевозку этой группы в часовню в Кальяри, но не только, ибо он считался наиболее вероятным автором мраморных работ в капелле. Но, как выясняется, он ожидал изполнителя для основной скульптурной группы над алтарём. Также, классическая манера, характеризующая статуи в боковых нишах, не присуща динамичным, выразительным и очень живым скульптурам в центре.
Один из демонов
В основе разногласий по-прежнему лежит рисунок, который, как напоминает четвёртый и последний из неопубликованных документов, найденных в генуэзском архиве. Из него следует, что "дворяне" Мачетти и Кейроло договорились между собой, и Кейроло изготовил модель, вероятно, из папье-маше или глины, но с добавлением некоторых частей собственного изобретения. Эти дополнения очень понравились Мачетти, который, однако, хотел заплатить за работу ту же цену, которая была согласована во время утверждения произведения простого дизайна. Кейроло не согласился и уничтожил её. Однако, он согласен снова изготовить модель и воплотить её, если Мачетти выплатит сумму за эту дополнительную работу. Объём и качество нового эскиза будут оценивать «два эксперта-скульптора, которые будут выбраны по одному с каждой стороны». Выбор пал на Джакомо Антонио Понсонелли (со стороны Кейроло) и Франческо Мария Скьяффино (со стороны Мачетти). В документе упоминается, что 14 октября стороны достигли компромисса, избрав единоличным судьёй Понсонелли. Последний, как «Скульптор и Архитектор, Судья, Арбитр и Дружелюбный Композитор», после того, как «… увидев также дизайн, начавшейся работы по мрамору и новую модель, которая была у Двух Самых Превозходных Дворца» и, что наиболее уместно, «Призывая имя Господа нашего Иисуса Христа», установил, что Кейроло выполнит работу в соответствии с «новым образцом, который сейчас находится во владении упомянутого Кейроло с печатью сказал г-н Понцонелли». Повторяется, что работа будет выполнена «здесь, в Генуе» и доставлена Мачетти «в течение всего марта следующего года». Эта дальнейшая работа обошлась бы мраморщику в «800 лир, половину из которых он уже заплатил Кейроло».
Нотариальный акт даёт интересную информацию, например, что Кейроло обязался доставить демонов неполированными, а доспехи святого Михаила отполировать, упомянутые фигуры д.б. соединены между собой и в той форме, в которой их придется устанавливать, но перевернутыми спиной к земле, а не "мордой». Скорее всего это последнее связано с рисками морского путешествия - с указанием способов транспортировки статуй внутри ящиков, т.е. в положении лежа на спине, чтобы не сломать самые хрупкие части. Среди задач, возложенных на мастера по мрамору (Мачетти), была также доставка мрамора, необходимого Кейроло для завершения работы, и его транспортировка в его «комнату на Страда Бальби». Окончательно законченная мраморная группа была доставлена к Мачетти в марте 1729 года и отправлена по назначению.
Напряжение, которое оживляет его скульптуры в Кальяри, сценографически разположенные вокруг архангела, - вполне соотвечают нервному и извилистому стилю, пропагандируемому Бернардо и Франческо Марией Скьяффино. Франческо Мария Кейроло был учеником Бернардо. Несмотря на ограничение, налагаемое белой однородностью мрамора, скульптору удаётся передать различную материальность описываемых элементов, благодаря разнообразному изпользованию светотени. Практически она изключена при выделении облаков, пронизанных демонами, напуганными появлением архангела, что подчеркнуто пламенем, горящим у основания группы. Все технические и формальные приёмы сходятся в в стремлении передать драму на пике её воплощения, почти с мгновенностью, подобной Караваджо. В этой одной из редких работ, созданных Кейроло в Генуе до его переезда в Рим в мастерской Джузеппе Рускони, очевидна повествовательная напряжённость, которую – при ближайшем рассмотрении – можно проследить не только на примере мастера Бернардо Скьяффино, но также Антона Марии Маральяно, который, несмотря на пристрастие к деревянному материалу, не раз пытался изобразить Сан-Микеле. И отчаяние, изкажающее черты лица Люцифера в группе, изваянной Маральяно для братства Сан-Микеле в Челле-Лигуре, кажется, передалось демонам, изваянным Кейроло для собора Кальярли».
Anton Maria Maragliano San Michele Arcangelo 1694
Дополнение
Ещё один алтарь в том же кафедральном соборе.
Главный алтарь собора с колоннами из драгоценного мрамора, тоже производства Мачетти
Что интересно, Мачетти заказал для обоих алтарей 8 колонн из дорогого мрамора Портовенере - marmo Portoro
(продолжение следует)
Оценили 10 человек
24 кармы