Как и почему Троцкий стал терять власть после 1921г?

«Тот, кто, обращаясь к старому, способен открывать новое,

достоин быть учителем»

Конфуций

После окончания гражданской войны Ленин попросил Троцкого поднять из руин транспорт. Эта титаническая работа осуществлялась теми же методами единоначалия, какими была построена победоносная Красная Армия. Задача была настолько велика, что многие иностранные специалисты, находившиеся в России в то время, считали, что на это уйдут многие годы. Без железнодорожного сообщения нельзя было приступать к восстановлению хозяйства. Через год транспорт заработал. Ленин в декабре 1920г. очень высоко оценил эту работу Троцкого:

«С этим связаны также жизненнейшие успехи в области восстановления транспорта. Вы видели уже, между прочим, из тезисов тт. Емшанова и Троцкого, что здесь в этой области мы имеем дело с настоящим планом, на много лет разработанным. Приказ № 1042 был рассчитан на пять лет, и в пять лет мы наш транспорт восстановить можем, число больных паровозов уменьшить можем, и, пожалуй, как самое трудное, я хотел бы подчеркнуть указание в 9-м тезисе на то, что мы этот срок уже сократили… Что это на деле так, показывает несомненное улучшение работы транспорта» (ПСС, т.42, с.153-154)

Но такими недемократическими методами была недовольна группа профсоюзных боссов во главе со Шляпниковым и Томским. Пока нужно было запускать транспорт, находившийся в состоянии клинической смерти, Ленин поддерживал группу Троцкого, так называемую «производственную» группу в профсоюзах во главе с Гольцманом:

«Дальше т. Рыков шутил,- говорил Ленин,- насчёт блока с т. Гольцманом, который намечается у т. Троцкого. Я хотел сказать несколько слов, что всегда нужен блок между партийными группами, которые правы». (Протоколы IX съезда РКП (б), с.154).

Выполняя чисто производственные задачи, приходилось и в кадровой политике руководствоваться не прошлыми революционными заслугами того или иного работника, а его компетентностью и ответственностью за порученный участок работы.

В связи с этим увеличивалось количество недовольных и в том числе среди верхушки большевиков. Эти настроения выразила «рабочая оппозиция». Ленину пришлось реагировать на это, и он несколько отошёл от своей же старой политики. Этим манёвром он завоевал на свою сторону двух профсоюзных лидеров - Томского и Артёма - ослабив «рабочую оппозицию». В тоже время он старался удержать в союзниках Троцкого, подчёркивая незначительность их разногласий:

«Рабочая оппозиция» говорила: «Ленин и Троцкий соединяются»,- говорил Ленин на Х съезде РКП (б),- Троцкий выступил и говорил: «Кто не понимает, что нужно соединиться, тот идёт против партии; конечно, мы соединимся, потому что мы - люди партии». Я поддержал его. Конечно, мы с т. Троцким расходились; и, когда в ЦК образуются более - менее равные группы, партия рассудит, и рассудит так, что мы объединимся согласно воле и указаниям партии. Вот с какими заявлениями мы с т. Троцким шли на съезд горнорабочих, и пришли сюда».

Интересны методы Ленина в этой дискуссии о профсоюзах. Когда недовольные начали печатать статьи с осуждением бюрократизма и диктаторства работников, поднимающих транспорт, Троцкий хотел выступить и защитить их как проводящих политику ЦК. Ленин пробил решение ЦК о запрете Троцкому выступить в печати. Ленин, видимо, хотел посмотреть дальнейшее развитие настроений в партии и держать руки свободными. Через месяц, в декабре 1920г. Ленин, видимо, понял, что без уступок профсоюзам не обойтись, и поручает Зиновьеву (не сам!) позвонить Троцкому и попросить опубликовать свою позицию по профсоюзам. Троцкий опубликовывает тезисы, искренне думая, что они будут поддержаны Лениным и всем ЦК, так как они обосновывают политику единоначалия против «рабочей оппозиции».

«Любопытно, что свои предложения по хозяйственным делам Ленин в первом экземпляре в то время посылал именно Троцкому, а затем уже другим членам ЦК» (Фельштинский, Чернявский «Лев Троцкий.Книга вторая.Большевик», Москва, 2012, с.332)

Зная наверняка, какие идеи будут изложены в тезисах Троцкого, Ленин решил проверить реакцию партии, не выступая сам. Позиция ЦК, проводимая последние годы и обоснованная в тезисах Троцкого, встретила сильные возражения и критику со стороны недовольных профсоюзных лидеров. Ленин понял, что без изменения линии (хотя бы и незначительного, даже мнимого) большинство на предстоящем съезде не завоевать. Тогда он опубликовывает свою платформу, эклектично соединяющую декларации о демократии с единоначалием и резкой критикой «рабочей оппозиции». Ленин занял промежуточную позицию между линией ЦК IX съезда (тезисы Троцкого) и «рабочей оппозицией». И получил большинство на Х съезде РКП (б). Вывел из ЦК и Секретариата сторонников Троцкого, заменив их сталинцами.

Троцкий обвинил Ленина в двурушничестве. Насколько это верно, видно из письма Ленина Серебрякову о министерстве транспорта:

«…не менять ничего ни в системе, ни в решениях Троцкого…» (08 декабря 1920г.)

Открыто в печати обвиняя Троцкого в бюрократизме и военных методах, Ленин на деле целиком поддерживает все решения Троцкого по руководству Министерством транспорта. Бажанов, например, в своих «Воспоминаниях бывшего секретаря Сталина» считает, что вся дискуссия о профсоюзах была задумана и исполнена Лениным исключительно для ослабления Троцкого. Я не вижу достаточных оснований для такой, насквозь циничной, характеристики роли Ленина в этом эпизоде. Скорее всего, Ленин использовал действительное недовольство профсоюзов для временной умиротворяющей демократизации методов, а заодно и для снижения авторитета Троцкого.

Даже через год Ленин не шёл навстречу Троцкому, который с сожалением констатировал, что его предложения по изменению роли профсоюзов при НЭПе было ЦК отвергнуто(август 1921г.).

Двумя годами позже этой дискуссии, на XII съезде РКП старый большевик Ларин говорил, что в профсоюзной дискуссии на Троцкого повесили ответственность за военные методы, в то время как применяли и проповедовали их все. Именно в этой «профсоюзной» дискуссии Ленин поднял влияние той группы, которая впоследствии стала ударной силой против Троцкого в решающем 1923-м году: Сталина, Зиновьева и Каменева. Это подтверждает секретарь Сталина 1920-х годов, очевидец внутрипартийной борьбы Бажанов:

«В ЦК Ленин организует группу своих ближайших помощников — из противников Троцкого. Наиболее ярые враги Троцкого — Зиновьев и Сталин. Зиновьев стал врагом Троцкого после осени 1919 года, когда происходило успешное наступление Юденича на Петроград. Зиновьев был в полной панике и совершенно утерял возможности чем-либо руководить; прибыл Троцкий, выправил положение, третировал Зиновьева с презрением — тут они стали врагами. Не менее ненавидит Троцкого Сталин. Во всё время гражданской войны Сталин был членом Реввоенсовета разных армий и фронтов и был подчинён Троцкому. Троцкий требовал дисциплины, выполнения приказов, использования военных специалистов. Сталин опирался на местную недисциплинированную вольницу, всё время не выполнял приказов военного центра, не терпел Троцкого как еврея» (Борис Бажанов, «Воспоминания бывшего секретаря Сталина», Глава 3)

Против «рабочей оппозиции» были применены впервые административные кадровые методы, которые впоследствии так усовершенствовал и развил Сталин.

«Почему постановление сентябрьской конференции,- спрашивала на Х съезде Коллонтай,- чтобы перестали отсылать в отдалённые места наших инакомыслящих, с точки зрения ЦК, товарищей, почему на деле она не проводиться в жизнь?»

«Рабочая оппозиция» поднимала вопрос о свободе печати и деятельности других партий. На Х съезде впервые ленинское большинство постановило как закон запрет легализации других партий и запрет свободы печати возвело в абсолютный принцип. В пылу борьбы с оппозицией впервые был принят запрет группировок в партии. До этого в большевистской партии существовали разные фракции: «левые коммунисты», децисты, «военная оппозиция». Никто никогда их не запрещал.

Партийный принцип Троцкого(свободомыслие при единстве действий) проводился в жизнь все первые годы Советской Власти при его личном идейном влиянии. Надо помнить, что ни один съезд партии не проходил без оппозиции и дискуссии вплоть до 1922г. Предложения Ленина и Троцкого встречали порой очень резкую критику и проходили проверку в соответствии с концепцией Поппера и Принципом Относительности. Фракции «левых коммунистов» 1918г., «военной оппозиции»1919г., «децистов» 1920г., «рабочей оппозиции» 1921г. Очень важно помнить это принципиальное различие между Троцким и Лениным(в последствии Сталиным). Некоторые историки считают, что если бы победил Троцкий в середине 1920-х годов, а не Сталин, ничего бы не изменилось. Троцкий, якобы, стал бы таким же диктатором. Но эти историки забывают простую вещь: Троцкий уже был диктатором! И причём в военное время. Он мог принимать любые кадровые решения при полной поддержке Ленина. Да и собственной власти ему хватало с лихвой. Как же он относился к большевикам, порой очень остро критикующим его? Именно в соответствии со своим принципом идейного влияния, а не отметания. Такие члены «военной оппозиции» как Бубнов, Ворошилов и Ярославский непосредственно работали в системе управления армии, которой командовал Троцкий. Троцкий, признавая их взгляды на построение армии неверными даже в годы войны не смещал их за это со своих постов! Он выступал за самые жёсткие меры наказаний за неисполнение конкретных приказов. Но не за инакомыслие. Они как коммунисты критиковали Троцкого за привлечение бывших царских офицеров. С одной стороны, царские офицеры с некоммунистическими воззрениями, с другой – ярые коммунисты. В соответствии со своим партийным принципом свободомыслия при единстве действий и Нормальным Правилом Закона Гармонии он объединял этих носителей крайних противоположных идей на основе конкретной практической работы без насилия над их идейной убеждённостью. И в самые острые моменты (как, например, в дискуссии по Брестскому миру) Троцкий всегда боролся за объединение разных идейных течений, не угрожая никогда расколом, в отличие от Ленина.

Х съезд с ленинским большинством принял судьбоносные решения, приведшие к сворачиванию внутрипартийной демократии, замене принципа Троцкого на принцип Ленина, облегчению исключения инакомыслящих из партии и превращение её в послушный сталинский аппарат. Очень ярко видна эта перемена на высказываниях одного человека в разные годы на тему партийной оппозиции. Зиновьев, ближайший помощник и ученик Ленина, говорил в ВОЕННОЕ время на 8-м съезде партии:

«Оппозиция – вещь законная. Никто против этого ничего не имеет. Съезд для того и созывается, чтобы каждая группа нашей партии сказала своё мнение.» (1919г.)

И тот же Зиновьев в МИРНОЕ время через 4 года на 12-м съезде:

«Всякая критика партийной линии, хотя бы так называемая «левая», является ныне объективно меньшевистской критикой. Мы видели это на примере бывшей «рабочей оппозиции».(1923г.)

Также ярко виден толерантный характер внутрипартийной демократии первых лет революции на примере карьеры Сапронова, постоянного участника чуть ли не всех оппозиций и острого критика политики Ленина-Троцкого. Он все эти годы занимал весьма высокие посты в партии и государстве:

С октября 1917г. по 1922г. - председатель Моссовета(глава столичного региона), председатель Харьковского губревкома и губисполкома(глава крупнейшего региона Украины), член ЦК партии(верхушка большевиков), заместитель председателя ВСНХ(вице-президент по экономике), член Президиума и секретарь ВЦИК(в руководстве администрации страны), председатель Малого Совнаркома(Первый заместитель главы Правительства).

То же относится и к Суханову, меньшевику, автору знаменитых «Записок о революции», которые Ленин желчно критиковал в одной из последних своих статей. В период обострения гражданской войны летом 1918г. он был исключён из руководящих центральных органов Советской Республики. Однако, был трудоустроен в экономических отделах госаппарата, а в 1920г. Троцкий его направляет в Реввоенсовет(Управление) 1-й Трудовой армии на Урале.

Почему Троцкий поддержал это предложение Ленина о запрете фракций в 1921г.? Ведь оно порывало с оставшимися двумя условиями объединения партии в 1917г. «Большевиков» по-тихому вернули в 1918-19гг. А в 1921г. запретили фракции в принципе, тем самым ликвидировав гарантии свободы дискуссии и защиты прав инакомыслящего меньшинства. Несмотря на это, Троцкий ни разу не выступил против. В том числе и против аппаратных методов борьбы с «рабочей оппозицией», которые в последствие Сталин применял к нему и его сторонникам. Троцкий явно чувствовал этот переломный момент и потом возможно избегал обсуждения своего участия в этом. Через 10 лет в своей книге «Моя жизнь» он целую главу посвящает «военной оппозиции» времён гражданской войны. Угадайте, сколько страниц он посвятил дискуссии о профсоюзах и 10-му съезду? Полстранички! А «рабочей оппозиции» ни слова. Ленинской резолюции «О единстве» и запрете фракций также ни слова. Порой очень важно не то, о чём написал мемуарист, а то, о чём он умолчал. Видимо, очень долго он размышлял о том, как описывать «рабочую оппозицию» и запрет фракций. Но в 1930 году он ещё был весь в пылу борьбы против Сталина, его сторонники были в России. Нельзя было из политических соображений написать ничего критического про Ленина. Напомню, что оппозиция тогда себя называла «левой оппозицией большевиков-ленинцев». А описать профсоюзную дискуссию без этого и при этом не покривить душой он не мог. Поэтому он принял решение совсем пропустить этот важнейший период его первого разногласия с Лениным и первого применения организационных санкций против своих же соратников, но инакомыслящих.

Впервые большинство обвинило оппозицию ярлыками, которые не соответствовали действительности: ни анархизма, ни синдикализма в предложениях «рабочей оппозиции» не было. Впервые пропаганду взглядов оппозиции объявили не совместимой с членством в партии, а оппозиционеров, членов ЦК, исключили из этого высшего органа.

Именно, после Х съезда Ленин поставил Сталина руководить Секретариатом ЦК. Тогда Ленин настоял заменить весь состав Секретариата: трёх большевиков, поддержавших в дискуссии Троцкого (Крестинского, Преображенского, Серебрякова) – на преданных Сталину(Молотова, Михайлова и Ярославского). Причём те трое прежних членов Секретариата не были «межрайонцами» или какими-либо ставленниками Троцкого. Это были старые большевики, вступившие в партию за много лет до 1917г. и не имевшие никаких личных дружеских отношений с Троцким.

7-й пункт резолюции «О единстве» изменял устав партии и впервые допускал исключение члена ЦК из партии решением ЦК, а не съезда. Интересный нюанс: этот пункт Ленин не хотел публиковать! Настолько он расходился с обычаями партийной жизни тех лет. Он объяснял, что это «очень крайняя мера», некая тяжёлая артиллерия в борьбе с оппозицией, запасной «козырь в рукаве», выражаясь языком покера. Эта «тяжёлая артиллерия» очень пригодилась потом Сталину, который вытащил этот козырь сразу же в начале борьбы с Троцким. На XIII съезде в 1924г. было принято решение опубликовать этот антидемократический 7-й пункт.

Моё глубокое убеждение: Ленин не встретил возражений Троцкого против этих антидемократических предложений только в силу сочетания уникальных обстоятельств. Х съезд собрался именно в момент массовых антибольшевистских вооружённых восстаний: крестьянских и матросов Кронштадта. Советская Власть выдержала 3-х летнюю войну иностранных войск и белой армии. Но впервые большевики столкнулись с военными выступлениями против них своих верных союзников. Сильным моральным ударом для них стало кронштадтское восстание в виду того, что именно эти матросы активно участвовали в революции и шли за большевиков в атаки на белых на полях сражений Гражданской войны.

Соберись съезд на пару месяцев раньше или позже, этой резолюции «О единстве» могло не быть. Ленин с Троцким почувствовали уходящую из под ног почву. А тут ещё добавилось третье событие: очень жёсткая критика ЦК со стороны представителей «рабочей оппозиции». Вопрос встал о выживании самой власти Ленина-Троцкого. В прениях по этой резолюции выступил Радек (будущий активный «троцкист») и пророчески сказал:

«…здесь устанавливается правило, которое неизвестно ещё, против кого может обернуться… Мы ещё не знаем, как сложится обстановка, как будет проводиться в жизнь, но товарищи, предлагающие это, думают, что это меч, направленный против товарищей инакомыслящих. Голосуя за эту резолюцию, я чувствовал, что она может обратиться и против нас, и, несмотря на это, я стою за резолюцию. В первый момент съезда, когда ЦК делал отчёт о своей деятельности, было сказано ясно для всякого, понимающего слова, что Советская республика находится в опасности».

Похоже, Радек выразил мнение многих сознательных коммунистов, поддержавших Ленина не по приказу его аппарата, а по собственному убеждению. Эта мера воспринималась ими как чрезвычайная и временная. Так думал и сам Троцкий:

«Но всё это при условии, если партия в целом связана единством понимания того, что над формальным моментом стоит диктатура партии, которая отстаивает основные интересы рабочего класса даже при временных колебаниях его настроения». (Х съезд, 1921г.)

Общую военную атмосферу съезда выражали даже некоторые фразы Ленина при обсуждении этих антидемократических чрезвычайных мер: надо «пулемёты поставить». Чтобы сражающиеся войска не думали об отступлении, за их спиной ставят пулемёты, которые начинают стрелять именно тогда и по тем, кто бежит назад. Свою резолюцию «О единстве» Ленин сравнил с такими «профилактическими» заградотрядами. Как правило, эти пулемёты так никогда и не стреляют. Зная о них, никто не бежит назад: лучше погибнуть героем, чем трусом.

В ответ на критику этой фразы Ленин на съезде сразу же попросил извинений:

«Товарищи, я очень сожалею, что я употребил слово «пулемёт», и даю торжественное обещание впредь и образно таких слов не употреблять…»

Маленький штрих к психологическому портрету Ленина: он не выполнил обещания.

Даже более того: он употребил этот образ уже не в прениях как на Х съезде, а в политическом докладе на XI съезде через год. Это оказался последний съезд, на котором он присутствовал, и ленинская риторика была не менее, если не более воинственна, несмотря на отсутствие уже значительной угрозы Советской власти.

Тогда зимой-весной 1921г. сложился ряд обстоятельств, которые сами по себе отдельно не могли бы произвести этот принципиальный сдвиг. Но совпав по времени, система перешла в другое состояние. Об этих периодах мы писали в первой главе о Законе Гармонии, когда рассматривали фазовые переходы и их значение. Одни явления имеют при этом свою причинно-следственную связь, другие – совершенно случайны. Но совпав вместе, бросают систему в состояние предельной нестабильности, когда любой в ином положении в иное время незначительный фактор определяет качественный переход. Ещё более ярко это проявится в 1923г., когда решилась судьба «европейского» направления партии, определился путь развития страны на многие десятилетия вперёд.

Удивительно, как независимо мыслящий до 1917г. «генератор идей» превратился за 4 года сотрудничества с большевиками в один из основных моторов ленинского аппарата.

Троцкий на каждом сложном этапе первых лет Советской власти и близких отношений с Лениным сдавал постепенно свои убеждения одно за другим. Так было и с Брестским миром, и с единоначалием. На Х съезде Троцкий поступился своим принципом свободомыслия при единстве действий. Нельзя сказать, что шёл он на это бессознательно. Уже в вопросе о Брестском мире он чётко определил этот критерий морального выбора:

«… тот путь, на который стали, имеет некоторые реальные шансы. Однако, это есть опасный путь, который может привести к тому, что спасают жизнь, отказываясь от её смысла». (Протоколы VII съезда, 1918г.)

Ради чего же он поступался убеждениями, ценность которых была для него очень высока? Заметно меньше значение идей было для Ленина, который руководствовался принципом революционной целесообразности гораздо свободнее Троцкого. В апреле 1917г. Ленин взял на вооружение идею Троцкого о перманентной революции. В «Декрет о Земле» он вписал в октябре 1917г. все основные положения программы эсеров. На Х съезде партии в 1921г. Ленин выступил с большим докладом о замене развёрстки налогом, даже ни словом, ни обмолвившись о Троцком, давно это предлагавшем. Сверхдержава 20-го века – СССР - была создана в конце 1922г. Троцкий предложил эту идею объединения разных советских республик в единое государство ещё в 1919г., когда Ленин об этом и не помышлял.

И я перечислил только те эпизоды, которые явились для партии большевиков крутыми принципиальными политическими этапами.

Троцкий в силу личных качеств был гораздо более щепетилен в этих вопросах, чего, конечно, не требует революционная этика «личное – ничто, общее – всё».

Комментарий:

Его духовная чистоплотность подтверждается, например, таким фактом. Царский офицер Вацетис искренне перешёл на сторону большевиков и Троцкий его всегда поддерживал, несмотря на следующий инцидент, произошедший 2 мая 1918г. Накануне военного парада Вацетис вдруг потребовал, чтобы парад принимал не Троцкий, а Ленин. Когда же он узнал, что его каприз не будет исполнен, он приказал своему латышскому полку покинуть место парада. Полк строем ушёл в казармы. Несмотря на это через 2 месяца Троцкий назначает его командующим фронтом. И в его последующем конфликте с Бонч-Бруевичем поддерживает именно Вацетиса. Интересы дела для Троцкого всегда были выше личных интересов.

Также показательна его честность в отношении к поэтам тех лет. Троцкий поддерживал Брюсова, Есенина. Такой популярный тогда поэт Демьян Бедный слагал оды в честь Троцкого. Приведу здесь лишь одно стихо:

«Необозримая равнина.

Далекий отклик журавлей.

Стальная серая щетина

Промокших, скошенных полей.

Деревня. Серые избушки

Кладбище. Церковка. Перед ней

Повозки, кони, ружья, пушки,

Снаряды, люди у огней.

Армеец гуторит с соседом

Что есть за что костями лечь.

В полку был Троцкий пред обедом,

Держал напутственную речь.

Он говорил: "Вперед! В Самару!

Друзья, в решительном бою

Пусть враг узнает вашу кару!

Добейте подлую змею!"

"Слыхал?"

"Слыхал"

"Добьем, известно!"

Вперед нас, гадина, не тронь!

Глаза простые смотрят честно,

Трещит приветливо огонь.

ДЕМЬЯН БЕДНЫЙ.

Усманская газета. №138. 9 октября 1918 г.»

Есенин од Троцкому не писал. Однако, Троцкий невысоко ценил первого как поэта и, наоборот, всегда поддерживал второго. Пожалуй, он был единственным из вождей, который увидел недюжинный талант Сергея Есенина. Даже его критику Есенин воспринимал с уважением и признавал её объективность. Троцкий совершенно правильно сказал, что поэма «Пугачёв» слишком перегружена имажинизмом(кто читал эту поэму, это подтвердит) и Есенин после путешествия в Америку, наверняка, вернётся другим. Есенин, вернувшись из США, признаёт вполне спокойно без обиды:

«Я не читал прошлогодней статьи Троцкого о современном искусстве, когда был за границей. Она попалась мне только теперь, когда я вернулся домой. Прочел о себе и грустно улыбнулся. Мне нравится гений этого человека, но видите ли?.. Видите ли?.. Впрочем, он замечательно прав, говоря, что я вернусь не тем, чем был. Да, я вернулся не тем…»

В переписке с Троцким Есенин подписывал письмо «Любящий Вас С. Есенин». Статья Троцкого на смерть Есенина проникнута глубоким чувством утраты поэта как близкого друга. Ниже приведены письмо Есенина Троцкому и статья Троцкого на смерть поэта. В письме Есенин объяснял Троцкому почему во время какой-то кабацкой ссоры он оскорбил кого-то выражением «жидовская морда». Это попало в прессу и стало известным. Поэт написал это письмо с целью предупредить Троцкого как друга о том, что он не «антисемит» и сожалеет об этой вырвавшейся фразе.

К сожалению, через год после некролога Троцкого главный тогдашний редактор «Правды» и член политбюро Бухарин опубликовал свою статью о Есенине, которая открыла кампанию против «есенинщины». Бухарин тогда был верным соратником Сталина в борьбе с Троцким. В результате этой кампании стихи поэта были на многие годы запрещены к печати.

ПИСЬМО СЕРГЕЯ ЕСЕНИНА ЛЬВУ ТРОЦКОМУ И СТАТЬЯ ЛЬВА ТРОЦКОГО НА СМЕРТЬ СЕРГЕЯ ЕСЕНИНА.

С. А. Есенин - Л. Д. Троцкому

Дорогой Лев Давидович!

Мне очень больно за всю историю, которую подняли из мелкого литературного (зачёркнуто и не разборчиво) карьеризма т. Сосновский и Демьян Бедный. Никаких оправданий у меня нет у самого. Лично я знаю , что этим только хотят подвести (Попутчи«ков») других «попутчиков».

О подсиживании знают давно и потому никто не застрахован от какого-нибудь мушиного промаха. Чтоб из него потом сделали слона.

Существо моё возмущено до глубины той клеветой которую воздвигли на моих товарищей и на меня (С Демьяном мы так не разговаривали)

Форма Сосновского (без) (кружит голову) и приёмы их борьбы отвратительны. Из всей этой истории нам больно только то, что ударили по той струне, чтоб перервать её (и) которая служила Вашим вниманием к нам.

Никаких антисемитских речей я и мои товарищи не вели.

Всё было иначе. Во время ссоры Орешина с Ганиным я заметил нахально подсевшего к нам типа, выставившего своё ухо и бросил (громко) фразу: «Дай ему в ухо пивом (в ухо). Тип обиделся и назвал меня мужицким хамом, а я обозвал его жидовской мордой.

Не знаю, кому нужно было и зачем делать из этого скандал общественного характера.

Мир для меня делится исключительно только на глупых и умных, подлых и честных. В быту - перебранки и прозвища существуют, (но) также как (и) у школьников, и многие знают, что так ругается сам Демьян.

Простите за то, (неразборчиво) (дост(авил) если обеспокоил всей этой историей Ваши нервы, которые дороги нам как защита и благосостояние.

Любящий Вас С. Есенин

Примечания:

Письмо было написано Льву Троцкому только потому, что Сергей Есенин знал: Лев Давидович любил его стихи и всегда становился на защиту поэта.

ЛЕВ ТРОЦКИЙ. ПАМЯТИ СЕРГЕЯ ЕСЕНИНА

Мы потеряли Есенина — такого прекрасного поэта, такого свежего, такого настоящего. И как трагически потеряли! Он ушел сам, кровью попрощавшись с необозначенным другом, — может быть, со всеми нами. Поразительны по нежности и мягкости эти его последние строки! Он ушел из жизни без крикливой обиды, без ноты протеста, — не хлопнув дверью, а тихо прикрыв ее рукою, из которой сочилась кровь. В этом месте поэтический и человеческий образ Есенина вспыхнул незабываемым прощальным светом.

Есенин слагал острые песни "хулигана" и придавал свою неповторимую, есенинскую напевность озорным звукам кабацкой Москвы. Он нередко кичился резким жестом, грубым словом. Но подо всем этим трепетала совсем особая нежность неогражденной, незащищенной души. Полунапускной грубостью Есенин прикрывался от сурового времени, в какое родился, — прикрывался, но не прикрылся. Больше не могу, сказал 27 декабря побежденный жизнью поэт, сказал без вызова и упрека... О полунапускной грубости говорить приходится потому, что Есенин не просто выбирал свою форму, а впитывал ее в себя из условий нашего совсем не мягкого, совсем не нежного времени. Прикрываясь маской озорства и отдавая этой маске внутреннюю, значит, не случайную дань, Есенин всегда, видимо, чувствовал себя не от мира сего. Это не в похвалу, ибо по причине именно этой неотмирности мы лишились Есенина. Но и не в укор, — мыслимо ли бросать укор вдогонку лиричнейшему поэту, которого мы не сумели сохранить для себя?

Наше время — суровое время, может быть, одно из суровейших в истории так называемого цивилизованного человечества. Революционер, рожденный для этих десятилетий, одержим неистовым патриотизмом своей эпохи, — своего отечества, своего времени. Есенин не был революционером. Автор "Пугачева" и "Баллады о двадцати шести" был интимнейшим лириком. Эпоха же наша — не лирическая. В этом главная причина того, почему самовольно и так рано ушел от нас и от своей эпохи Сергей Есенин.

Корни у Есенина глубоко народные, и, как все в нем, народность его неподдельная. Об этом бесспорнее всего свидетельствует не поэма о народном бунте, а опять-таки лирика его:

«Тихо в чаще можжевеля по обрыву

Осень, рыжая кобыла, чешет гриву.»

Этот образ осени и многие другие образы его поражали сперва, как немотивированная дерзость. Но поэт заставил нас почувствовать крестьянские корни своего образа и глубоко принять его в себя. Фет так не сказал бы, а Тютчев еще менее. Крестьянская подоплека, творческим даром преломленная и утонченная, у Есенина крепка. Но в этой крепости крестьянской подоплеки причина личной некрепости Есенина: из старого его вырвало с корнем, а в новом корень не принялся. Город не укрепил, а расшатал и изранил его. Поездка по чужим странам, по Европе и за океан не выровняла его. Тегеран он воспринял несравненно глубже, чем Нью-Йорк. В Персии лирическая интимность на рязанских корнях нашла для себя больше сродного, чем в культурных центрах Европы и Америки.

Есенин не враждебен революции и никак уж не чужд ей; наоборот, он порывался к ней всегда — на один лад в 1918 г.:

«Мать моя — родина, я большевик.»

На другой — в последние годы:

«Теперь в советской стороне

Я самый яростный попутчик.»

Революция вломилась и в структуры его стиха, и в образ, сперва нагроможденный, а затем очищенный. В крушении старого Есенин ничего не терял и ни о чем не жалел. Нет, поэт не был чужд революции, — он был несроден ей. Есенин интимен, нежен, лиричен, — революция публична, эпична, катастрофична. Оттого-то короткая жизнь поэта оборвалась катастрофой.

Кем-то сказано, что каждый носит в себе пружину своей судьбы, а жизнь разворачивает эту пружину до конца. В этом только часть правды. Творческая пружина Есенина, разворачиваясь, натолкнулась на грани эпохи и — сломалась.

У Есенина немало драгоценных строф, насыщенных эпохой. Ею овеяно все его творчество. А в то же время Есенин "не от мира сего". Он не поэт революции.

«Приемлю все, — как есть, все принимаю.

Готов идти по выбитым следам,

Отдам всю душу Октябрю и Маю

Но только лиры милой не отдам.»

Его лирическая пружина могла бы развернуться до конца только в условиях гармонического, счастливого, с песней живущего общества, где не борьба царит, а дружба, любовь, нежное, участие.

Такое время придет. За нынешней эпохой, в утробе которой скрывается еще много беспощадных и спасительных боев человека с человеком, придут иные времена, — те самые, которые нынешней борьбой подготовляются. Личность человеческая расцветет тогда настоящим цветом. А вместе с нею и лирика. Революция впервые отвоюет для каждого человека право не только на хлеб, но и на лирику. Кому писал Есенин кровью в свой последний час? Может быть, он перекликнулся с тем другом, который еще не родился, с человеком грядущей эпохи, которого одни готовят боями, Есенин — песнями. Поэт погиб потому, что был несроден революции. Но во имя будущего она навсегда усыновит его.

К смерти Есенин тянулся почти с первых годов творчества, сознавая внутреннюю свою незащищенность. В одной из последних песен Есенин прощается с цветами:

«Ну, что ж, любимые, — ну, что ж,

Я видел вас и видел землю,

И эту гробовую дрожь.

Как ласку новую, приемлю...»

Только теперь, после 27 декабря, можем мы все, мало знавшие или совсем не знавшие поэта, до конца оценить интимную искренность есенинской лирики, где каждая почти строчка написана кровью пораненных жил. Там острая горечь утраты. Но и не выходя из личного круга, Есенин находил меланхолическое и трогательное утешение в предчувствии скорого своего ухода из жизни:

«И, песне внемля в тишине,

Любимая с другим любимым,

Быть может, вспомнит обо мне,

Как о цветке неповторимом.»

И в нашем сознании скорбь острая и совсем еще свежая умеряется мыслью, что этот прекрасный и неподдельный поэт по-своему отразил эпоху и обогатил ее песнями, по-новому сказавши о любви, о синем небе, упавшем в реку, о месяце, который ягненком пасется в небесах, и о цветке неповторимом — о себе самом.

Пусть же в чествовании памяти поэта не будет ничего упадочного и расслабляющего. Пружина, заложенная в нашу эпоху, неизмеримо могущественнее личной пружины, заложенной в каждого из нас. Спираль истории развернется до конца. Не противиться ей должно, а помогать сознательными усилиями мысли и воли. Будем готовить будущее! Будем завоевывать для каждого и каждой право на хлеб и право на песню.

Умер поэт. Да здравствует поэзия! Сорвалось в обрыв незащищенное человеческое дитя. Да здравствует творческая жизнь, в которую до последней минуты вплетал драгоценные нити поэзии Сергей Есенин.

Газета Правда , № 15 за 1926 год.

Конец Комментария

И всё же почему Троцкий постоянно шёл на уступки, сдавая одно своё убеждение за другим? Ответ и сложен, и прост одновременно: Советская власть им рассматривалась лишь как пролог к мировой революции. Каждый год он ожидал её начала и прежде всего в Германии. Продержаться до её начала – задача Советской Республики. Только ради этой великой цели, ради грядущего перехода всех развитых стран Европы и Америки к более справедливому обществу, он поступался принципами и укреплял власть партии большевиков. И эта вера в марксизм, убеждённость в безусловной правоте революционного его направления совместно с верой в близость предсказанной Марксом мировой революции явилась основным фактором сдачи своих принципов свободы инакомыслия и фракций, печати и возможного выхода из партии. Эта его вера была сродни религиозной слепой вере, о которой мы писали ранее в предыдущей главе о демократии. Он не допускал и мысли о вероятности ошибки тех или иных положений марксизма или даже тех или иных своих выводов из взглядов Маркса. То, что он вывел для себя «своей честной умственной работой»(его выражение) из изучения Маркса и практики революционного движения, являлось для него библией, непререкаемыми догмами, аксиомами. Имея гениальные способности и высокий интеллект, он постепенно снижал свой творческий потенциал, отказываясь допускать хотя бы небольшую вероятность ошибочности своих догм. То, что я называю уверенным мышлением, оскопляет любого гиганта.

В последующем, когда мы подойдём вплотную к разгадке отхода Троцкого от власти, к анализу событий 1923г., необходимо будет ещё раз вспомнить об этом.

Троцкий, популярность которого тогда была не меньше ленинской, ещё не осознал, что эти события стали началом его заката. Во время гражданской войны личный авторитет Троцкого вознёсся до небес, его сторонники были на многих ключевых постах в партии и государстве. Вероятно, Ленин захотел ослабить влияние Троцкого и воспользовался профсоюзной дискуссией для этого. Ленин не думал, что ему остаётся только год полноценной жизни до первого инсульта, рассчитывал успеть восстановить свои тесные отношения с Троцким и привлечь его талант на службу партии как он это делал раньше.

Также и Троцкий не предполагал, что счёт активной жизни Ленина пошёл на месяцы и думал, что внимание Ленина, его поддержка и высокая оценка личности Троцкого будут оставаться ещё долго. А он сам может ещё долго оставаться капризным, обидчивым интеллектуалом, которого, тем не менее, все высоко ценят.

Некоторые историки не придают этим решениям Х съезда партии такой значительности как я. Но мою оценку подтверждают мнения самих участников тех событий.

Лидер «рабочей оппозиции» Медведев:

«… со времени 10-го съезда рабочая демократия была похоронена в недрах ЦК» (Письмо С.Медведева «Бакинскому товарищу», январь 1924г.)

«Заявление 46-ти в Политбюро»:

«Создавшееся положение объясняется тем, что объективно сложившийся после 10-го съезда режим фракционной диктатуры внутри партии пережил сам себя»

Для полного понимания глубинных причин неоднократных отказов Троцкого от того или иного замства в 1921-23гг. необходимо вкратце рассмотреть всю ту обстановку хозяйственной жизни, все те задачи управления экономикой, которые стояли в эти годы перед властной элитой русских коммунистов. При затухании гражданской войны Троцкий всё больше времени мог посвящать знакомству с экономическим положением страны. И уже в начале 1920г. он при выработке экономических тезисов к 9-му съезду партии, о которых я писал ранее, в целом выстроил в своей голове концепцию эффективного административного управления национализированной экономикой. Он уже тогда определил основные проблемы и наметил пути их решения для создания системы грамотного менеджмента основными отраслями экономики. Потом Ленин попросил его поднять транспортную отрасль и на год он ушёл с головой в массу мелких и крупных дел, сдвинув этот паровоз к 1921г. с мёртвой точки. Переход к нэпу менял этот менеджерский план Троцкого отнюдь не кардинально. Отпадали продотряды(развёрстка), трудовые армии и вводилась ещё большая дифференциация оплаты труда в промышленности. В первые два года нэпа весь государственный менеджмент промышленности и транспорта оставался таким же как и раньше. Метод «хозяйственного расчёта» для госпредприятий, некоего виртуального аналога рынка, вводился годами очень трудно и медленно. Целиком и полностью этот метод так и не был проведён до самого конца НЭП. Но он, по большому счёту, не вносил коррективы в систему центральных органов управления и финансирования промышленности. А в 1921-22гг. вся менеджерская концепция Троцкого в отношении выстраивания эффективной структуры управления промышленностью и транспортом сохраняла свою актуальность целиком. Вынырнув из паровозной тематики и сражений последнего года гражданской войны, он с удивлением обнаружил, что ничего в этом ключе не сделано. Решения 9-го съезда не были выполнены. И сразу же он попал в, закрученную против него Лениным, «профсоюзную» интригу с выборами на 10-й съезд по фракциям и в атмосферу тревожных сводок о боях с крестьянами и кронштадцами. Троцкий был эффективным государственным менеджером высшего уровня. Построив ясную и строгую систему органов управления Красной Армией, он проявил свои недюжинные способности самого высшего порядка. Создав аналогичную модель управления на транспорте (железные дороги), он вместо благодарности получил от Ленина ярлык «административщик». Подручные Ленина (Сталин с Зиновьевым) агитировали коммунистов во время «профсоюзной» дискуссии ещё жёстче: «Кто хочет метод кнута, голосуйте за Троцкого!»

Я предполагаю, что Троцкий впервые после объединения с Лениным в 1917г. был шокирован таким ленинским стилем. Он всегда мог убедить людей, имея за собой правду, логику и талант оратора, который успешно доносит их до мыслей и чувств слушателей. Представьте, тебя слушает почти четыреста человек. 336 человек против тебя и всего 50 за(такой расклад был в голосовании по вопросу о профсоюзах на 10-м съезде). После всех выступлений ленинцев, после выступления самого Ленина Троцкий произнёс свою заключительную речь, в которой он обвинил Ленина в «двурушничестве». Сторонников Ленина было в 6 раз больше, чем сторонников Троцкого. Могли ему аплодировать в такой аудитории и при высказывании им таких обвинений по адресу вождя подавляющего большинства слушателей? Ему аплодировали четыре(!) раза. Четыре!

Почему же сторонники Ленина аплодировали Троцкому, но голосовали против него? Откуда такая «аплодисментно-голосовательная шизофрения»? Как её объяснить? Предложу объяснение: аплодисменты – эмоциональный порыв, спонтанно идущий от сердца. Голосование – компромисс групповой дисциплины с совестью. Сторонники Ленина могли себе позволить поддержать Троцкого аплодисментами, но не могли себе позволить проголосовать за него. Кстати, своему Ленину во время его речи по профсоюзам они аплодировали всего один раз.

Когда остыли страсти после 10-го съезда и продолжали приходить сообщения о фактах голодной смерти крестьян, самоубийствах на почве голода, новых массовых выступлениях по всему Поволжью, властная элита обратила внимание на экономику.

В это время начали приходить первые сообщения о голоде, характер, причины и последствия которого я разобрал в предыдущей главе. Часть вины определённо лежала на Ленине как на главном хозяйственном менеджере страны, а точнее на созданной им хаотичной лично-кадровой системе управления. И надо отдать должное Ленину, что он это честно признал в своей речи 28 февраля 1921г.:

«Теперь, весной, продовольственные наши страдания обострились опять, хотя немного ранее мы и наблюдали улучшение продовольственного положения. Здесь вышло так, что мы не рассчитали. Когда был составлен план разверстки, то успех показал нам возможность улучшения…

Мы не рассчитали, что если мы сделаем хорошо сейчас, то трудно будет в конце, и это было той ошибкой, благодаря которой мы стоим перед продовольственным кризисом теперь.

… ту же самую ошибку мы сделали и в топливе. Продовольственная работа, топливная, уголь, нефть, дрова — все это разнородные работы, и во всех трех областях мы сделали одинаковые ошибки.» (ПСС, т.42, с.358)

В соответствии с русским менталитетом на пожар бегут помогать тушить все и всеми способами. И Ленин со всей энергией организовывал помощь голодающим. Только вот не допустить этого пожара или заранее заготовить воды для тушения – вот в чём основная претензия к Ленину и его помощникам времён гражданской войны и её окончания. Для закупок зерна за границей требовалось золото. Два резервных хранилища в Казани и Нижнем Новгороде к концу 1921г. практически опустели. Но год назад золотодобывающая промышленность, обеспечивающая 3-5% производства уровня 1913г., была поставлена Лениным не в приоритетный список отраслей. Закупочные цены золотодобывающим предприятиям были установлены ниже себестоимости и было санкционировано перепрофилирование их оборудования в другие отрасли горнодобывающей промышленности. Эти промашки были сделаны ещё в начале 1920г., когда основные регионы золотодобычи уже были освобождены от Колчака. В итоге золотодобыча падала даже по сравнению с грозным 1919г.: в 1920г. золота было произведено почти в 3 раза меньше! Было потеряно почти два года. Только 31 октября 1921г. Ленин подписал закон, вводящий НЭП в золотодобывающую промышленность.

Троцкий в частных беседах всю первую половину 1921г. убеждает Ленина систематизировать менеджмент макрорегулирования экономики. Он призывает сделать кардинальные выводы для недопущения голода в будущем. Но Ленин не понимает претензий, так как он создал систему кадровых узлов, удобную для него лично и как ему кажется наиболее эффективно функционирующую: Рыков, Цюрупа, Сталин, Каменев. Лишь через год на Х1 съезде он будет ужасаться бардаку в этой системе, когда вопрос о «закупке мясных консервов» за границей решался полгода через самый высший орган управления – Политбюро. Не добившись от Ленина поддержки, Троцкий летом 1921г. обращается в ЦК с критикой ленинского механизма управления и предложениями о реформе. В этом письме можно уже увидеть все основные предложения, которые он выдвигал настойчиво на протяжении последующих лет. Критика созданной системы менеджмента: важнейшие дела решаются «слишком медленно» при «ужасающем положении»; «практическая путанница» и «несистематический характер»; меры «внутренне несогласованные»; это всё приводит к «тягчайшим для хозяйства потрясениям» таким как «топливный и продовольственный кризисы»:

«Постоянные столкновения хозяйственных, профессиональных и партийных органов, особенно по вопросам личных назначений и перемещений, способны были погубить самую здоровую промышленность» (Троцкий, «Письмо в ЦК от 07 августа 1921г.»)

После этой критики созданного Лениным механизма управления экономикой он выдвинул идею единого центра макроэкономического регулирования, исключающего путанницу и безответственность, «помогая установлению простейших взаимоотношений между зависящими друг от друга органами и предприятиями».

Также он предлагал чёткое разделение компетенции и ответственности между центром и регионами. В центре же, по мысли Троцкого, должен руководить всей текущим макроэкономическим регулированием Госплан. Это Троцкий будет предлагать много раз многие годы. Но Ленин, забегая вперёд скажем, лишь в одном из своих последних писем признает правоту Троцкого. До этого он всегда будет наотрез отказываться от этой идеи. Но зачем Троцкий предлагал поставить в центр Госплан? Там не было его сторонников и каких-то корыстей он от этого не получил бы. В чём же причина? Да причина была проста: будучи членом верхушки партии – политбюро – он ужасался, как много специальных вопросов выносится на решение. Он, «самый способный» (по выражению Ленина) из всех, честно признавал, что у него нет права решать вопросы, в которых он не может сходу без подготовки разобраться. Действительно, человек должен быть умным настолько, чтобы понять пределы свой компетенции. Он реально оценивал образованность и способности других членов Политбюро и призывал решать только те вопросы, которые подготовлены специалистами, материалы по которым все прочли и вникли. А в Госплане тогда собрались именно специалисты, инженеры, учёные. В Госплане в эти годы работал, например, Николай Кондратьев, автор теории «длинных экономических циклов», пожалуй, единственный русский учёный-экономист, которого до сих пор цитируют во всём мире.

Троцкий, по сути, предлагал создать ту систему управления, которая оправдала себя в Красной Армии: специалисты отвечают за технические вопросы, коммунисты – за политические. Вопросы, затрагивающие и то, и другое, решаются вместе. К сожалению, замотанный и изнурённый мелочными вопросами, Ленин при поддержки большинства не осознавал губительность и тупиковость такой практики управления. Причём, в первую очередь губительность для него самого, для его здоровья. А неэффективность управления выливалась в итоге в голодомор, замедление восстановления хозяйства, волнения рабочих и, как следствие, в дальнейшее закручивание гаек режима и свободы инакомыслия. Сталин лучше всех понял Троцкого и создавал постепенно более эффективную систему управления, которая позволила в дальнейшем восстановить экономику. Жаль только, что эта система оказалась под контролем его одного. А пока он упорно учился у обоих вождей: у Троцкого – системному подходу к управлению, а у Ленина – борьбе с инакомыслящими.

Комментарий:

Американский бизнесмен Арманд Хаммер, приезжавший тогда в Россию и встречавшийся с Лениным и Троцким, был удивлён разницей в организации труда в подведомственных им министерствах. Военное ведомство разительно отличалось от ленинских гражданских учреждений: не было скучающих сотрудников, курящих в коридорах, все были заняты своим делом, царили чистота и порядок — ни окурков на полу, ни грязных стаканов на заваленных бумагами столах.

Удивительно, но и в 21-м веке иностранцев поражает всё та же «авральность» российского менеджмента:

«Создаётся ощущение, что русские лучше всего работают в экстремальных ситуациях. Нужно, чтобы все бегали, суетились. Это считается нормальным» (Газета «Ведомости», 10 июня 2013г., статья «Культурный конфликт», с.21)

После Х съезда лидеры «рабочей оппозиции» Шляпников и Коллонтай обратились в Коминтерн с протестом против гонений за инакомыслие. Это были не просто старые большевики. Шляпников и Коллонтай входили в первое советское правительство октября 1917г., министр труда и министр социального обеспечения. Ленин добился снятия их со всех ответственных постов и отослал из Москвы в почётную дипломатическую ссылку.

Заявление членов бывшей «рабочей оппозиции» было подано в Коминтерн накануне XI съезда РКП. В нем утверждалось, что в РКП проникает буржуазная стихия, а рабочие в ее рядах составляют лишь 40%.

«Руководящие центры ведут непримиримую борьбу против всех, особенно пролетариев, позволяющих себе иметь свое суждение... Силы партийной бюрократии, пользуясь своим положением и властью, игнорируют решения съездов о проведении в жизнь начал рабочей демократии».

На столь жесткие обвинения требовалось как-то отреагировать. Коминтерном была создана комиссия, на заседании которой с защитой линии ЦК вместе с Зиновьевым выступал не кто иной как Троцкий. Данный факт достоин того, чтобы быть отмеченным. Впоследствии на XV партконференции (октябрь 1926 г.) Каганович напомнит Троцкому об этом событии:

«Что говорил тот же т.Троцкий Медведеву и Шляпникову на XI съезде нашей партии? Он говорил прямо: «...Поставьте себя в положение «мы» и «они», с одной стороны, дескать, Центральный Комитет, а с другой стороны - вот какие факты происходят. Это уже будет значить бедственное положение страны эксплуатировать для знамени, которое может стать знаменем Кронштадта»... Почему же вы, т.Троцкий, имели право сказать так Медведеву и Шляпникову тогда, когда они ошибались (а эти товарищи являются старыми большевиками), почему же вы могли им это сказать, а мы не можем вам сказать, что вы идете по пути Кронштадта, что вы эксплуатируете трудности?»

И Каганович, надо сказать, был абсолютно прав. Эти аргументы, изобретённые Лениным и Троцким против «рабочей оппозиции», сохраняли своё значение для борьбы с любой оппозицией! Этого не понимали тогда в 1921-1922гг. два вождя, ослеплённые софитами партийного олимпа. Троцкий, как и Ленин с Зиновьевым, не стеснялись тогда вовсю употреблять спорный с точки зрения марксизма термин «диктатура партии».

Но идейные сторонники Троцкого («европейское течение») в отличие от своего вождя уже одумались. Если год назад на Х съезде они поддержали ленинцев в удушении демократии как временную чрезвычайную меру, то на следующем Х1 съезде они жёстко поставили вопрос об отмене чрезвычайного режима. Антонов-Овсеенко внёс альтернативную ленинской резолюцию и прямо заявил:

«По отношению к нашей партии мы в праве требовать, чтобы было иное отношение к инакомыслящим. Это отношение должно быть иное, чем то, которое было необходимо, когда непримиримость оправдывалась обостренностью фракционной борьбы. Мы сейчас вышли из этого периода и можем решать вопросы с гораздо большей терпимостью.»

Огромное количество делегатов съезда его поддержало. За решение, осуждающее представителей «рабочей оппозиции», проголосовало 227 делегатов. За резолюцию Антонова-Овсеенко, оправдывающую их и предлагавшую в корне изменить отношение к инакомыслящим, было поднято 215 голосов! 12 голосов(2,7%) решили судьбу демократии в партии. Последний съезд, на котором был Ленин, раскололся практически пополам.

Сталин уже с 1921 года использовал любую возможность, чтобы настойчиво внушать Ленину о якобы угрожающих партии опасностях из-за того, что он не располагает твёрдым большинством в Центральном Комитете, и о том, что он, Сталин - единственный человек, способный обеспечить Ленину такое стабильное большинство. И тут такое яркое подтверждение сталинских предупреждений! Не потому ли именно на этом последнем ленинском съезде он получает одобрение Ленина избираться в ЦК впервые как «генсек»?

Этим же объясняется и глубокая озабоченность Ленина расколом, выраженная в его письме-завещании. Этот же раскол почти пополам мы встретим потом, анализируя результаты борьбы с троцкистской оппозицией в 1923-26гг. Но примечательно то, что уже в 1922г. ещё при Ленине была прочерчена линия, разделившая старую гвардию пополам по вопросу о терпимости к инакомыслию.

(Здесь в сноске: Первый пункт резолюции «О некоторых членах бывшей «рабочей оппозиции»:

«1. Х съезд РКП поручил ЦК «провести полное уничтожение фракционности». Съезд предписал «немедленно распустить все без изъятия, образовавшиеся на той или иной платформе группы…»)

Есть другие свидетельства, что сам Ленин занимал не такую жёсткую позицию в этом вопросе: в 1922г. он говорил старому большевику Невскому, что ещё не пришло время для отмены запрета фракций, но в принципе он в будущем планировал отменить резолюцию Х съезда. Но это разговоры в кулуарах, косвенно, через заключённых сталинских лагерей, дошедшие до нас. Все его публичные выступления и статьи говорят о другом.

Очень показателен анализ карточек голосовавших делегатов этого 11-го съезда партии при выборе в ЦК. Больше всех голосов при выборах в ЦК получили Ленин и Троцкий - по 477.

1. Ленин и Троцкий – 477 голосов.

2. Бухарин и Калинин 476 голосов.

3. Дзержинский – 473 голоса.

4. Радек и Томский – 472 голоса.

5. Рыков – 470 голосов.

6. Раковский – 468 голосов.

7. Сталин – 463 голоса.

А сколько же набрали два ближайших помощника Ленина и два других члена будущего триумвирата, который через полтора года с помощью аппарата задушит троцкистскую оппозицию? Каменев – 454, а Зиновьев – 448, заняв 19-е место из 27 кандидатур предложенного списка.

Первый вывод: Троцкий в начале 1922г., несмотря на поражение в дискуссии с Лениным год назад, по-прежнему уверенно занимал место рядом с Лениным. Во всех карточках делегаты неизменно писали фамилию Ленина первой, а фамилию Троцкого - второй. Несмотря на операцию под названием «профсоюзная дискуссия», Ленин с удивлением обнаруживает полное восстановление позиций Троцкого через год. Полученные же Зиновьевым, Каменевым и Сталиным голоса свидетельствовали об относительной шаткости позиций и недостаточности авторитета любого из них. Логично, что в дальнейшем выход они принялись искать в объединении своих сил при молчаливом одобрении Ленина и выданном им карт-бланше Сталину на создание мощного аппарата как противовеса центробежным тенденциям.

Достойна упоминания и еще одна деталь. В проекте состава ЦК в скобках после фамилии Сталина значилось «генеральный секретарь». А после фамилий Молотова и Куйбышева – «секретарь». Таким образом, голосуя за данное трио, делегаты заранее знали, чем будут заняты Сталин, Молотов и Куйбышев после съезда. По сути дела, Сталин был избран в генсеки не в результате каких-то ленинских интриг(как считают некоторые), а уже на Х1 съезде голосами подавляющего большинства делегатов. Ленин на последнем заседании произнёс свою последнюю речь на высшем собрании партии:

«Весь гвоздь теперь в том, чтобы авангард (партия – М.Д.) не побоялся задачи поработать над самим собой, переделать самого себя … очень медленно, осторожно, деловито, тысячу раз проверяя практически каждый свой шаг.»

Можно представить себе чувства половины делегатов съезда, которые только что попытались «переделать себя» и начать «медленно, осторожно» двигаться в сторону демократии, но именно Ленин жёстко пресёк эту попытку. Они ещё не успели остыть от жарких споров на эту тему. Ленин думал, что при его гениальных способностях кадрового управленца он так и дальше будет стягивать обручем своего авторитета разномыслящих офицеров своей партийной армии. Он не задумывался над выстраиванием системы баланса внутрипартийной демократии вне зависимости от личности вождя партии. Его богатырское здоровье перебороло даже ранение. 52 года – молодость для политика, тем более для президента страны. Мама Ленина умерла в 81 год. Ещё лет 20 активной жизни – так думали все и, наверняка, он сам.

Съезд закрылся 2 апреля, 11 апреля Ленин предлагает Троцкому на заседании политбюро занять должность своего заместителя при уже существовавших двух.

«Троцкий отказался занимать эту должность категорически и даже высокомерно, - пишет Дойчер в своей знаменитой, ставшей уже классикой истории троцкизма, трилогии, - Ленин был раздражён как самим отказом, так и его формой…»

25 мая Ленина настигает первый инсульт…

Обрушившаяся на Ленина болезнь также потом внесёт свою лепту в судьбоносные события 1923 года.

Нарушение речи, частично парализована правая сторона тела, Ленин мужественно учится писать левой рукой. Как известно, правая сторона тела управляется левым полушарием мозга. Именно в левое полушарие ленинского мозга ударила болезнь. Левое полушарие контролирует речь, способности к чтению и письму, запоминает факты, имена, даты и их написание. Именно левое полушарие отвечает за логику и анализ, анализирует все факты. Числа и математические символы также распознаются левым полушарием. Всё лето 1922г. прошло в восстановлении после инсульта и борьбе за доступ к информации, что было запрещено врачами.

В то же время, Сталин резко усиливает активность по созданию «секретарской иерархии», подчинённой только ему. Он значительно расширяет аппарат разъездных партинструкторов и директивно устанавливает прямую систему связи всех кадровых отделов местных руководящих парторганов непосредственно со своим московским секретариатом. Раньше кадровые отделы давали информацию своим местным начальникам, а теперь – только в московский аппарат Сталина, минуя свою местную власть. Также Сталин приступил к созданию кадрового резерва для возможности быстрой замены каких-либо специалистов, могущих быть уволенными в будущем. Далеко глядел генсек и заботился при этом о том, чтобы работа в будущем не страдала при необходимости увольнения кого-то. (Циркуляр №67 «Об установлении особого резерва ответработников»). Был создан такой новый орган сталинского Секретариата как Организационно-инструкторский отдел. Этот аппарат внутри аппарата занимался подготовкой для Сталина проектов инструктивных писем, вызывал в ЦК секретарей и заведующих орготделами губкомов, командировал на места ответственных инструкторов ЦК, проводил совещания по вопросам организационного характера, наблюдал за правильностью построения партаппаратов на местах, разрабатывал циркуляры, инструкции и положения, наблюдал за своевременностью снабжения мест инструктивными материалами. Ещё до Х1 съезда Сталин имел при себе мобильных ответственных инструкторов, но к лету 1922г. их штат он увеличил более чем в 3 раза и наделил дополнительными полномочиями: инструктор обследует, инструктирует и направляет работу региональных парткомов, помогает им твердо и неуклонно проводить директивы центральных партийных органов. Он же в случае неправильных действий или распоряжений того или иного парторгана был обязан ставить в Бюро губкома вопрос об отмене этих неправильных постановлений. В случае несогласия губкома с предложениями ответственного инструктора, вопрос переносился на рассмотрение ЦК. При этом руководители хозяйственных, профессиональных, кооперативных и государственных учреждений (в том числе и отделов ГПУ) были «обязаны представлять все материалы по требованию ответственных инструкторов ЦК». Командовать этими «опричниками» Сталин поставил знаменитого впоследствии Кагановича. Ещё один объективный показатель качественного роста сталинского аппарата в 1922г. – доля циркулярных писем ЦК по организационным вопросам в 1922г. выросла в 3 раза по сравнению с прошлым годом(с 11% до 32,4%). Но на этих достижениях Сталин не останавливается. Дело в том, что в областных парторганах в регионах никогда не было аппарата инструкторов, которые бы разъезжали по районам, входящим в состав каждой области.

Эта напряжённая работа Сталина была целиком в русле указаний Ленина о недопущении раскола и акцентировании на кадровой работе, правильном подборе нужных специалистов. Сталин исполнял решения съезда. Однако, инсульт Ленина внёс дополнительный стимул к интенсификации этой работы. Сталин, Зиновьев и Каменев вдруг поняли, что Ленин может умереть…

(В сноске: То, что о смерти Ленина задумались все, подтверждают слова всегда эмоционального Бухарина, пришедшего к Троцкому домой, который тогда тоже заболел: «Не болейте, умоляю Вас, не болейте…есть два человека, о смерти которых я всегда думаю с ужасом… это Ильич, и Вы»)

И в этом случае они останутся один на один с Троцким, с которым отношения у них никогда не складывались. Именно в это время лета 1922г. сложился их тройственный союз – триумвират. На Х1 съезде был избран ЦК, а потом ЦК выбрал Политбюро, ещё более узкую группу самых верховных лидеров партии, которые разделялись на две категории:

1.члены Политбюро:

Ленин, Троцкий, Зиновьев, Каменев, Рыков, Сталин, Томский

2.кандидаты в члены Политбюро:

Бухарин, Калинин, Молотов

Кандидаты не имели право решающего голоса. Они могли выступать и высказывать свою позицию по любому вопросу, но их мнение не учитывалось при голосовании спорных вопросов. Четыре человека из семи могли решать все вопросы. 90% вопросов за все прошлые годы решались при согласии Ленина с Троцким. И только в случае их разногласия между собой Политбюро разделялось 4 на 3, реже 6 на 2, ещё реже один Троцкий или Ленин оставался против всех. Если проанализировать эти случаи, то примерно в двух из трёх проходили предложения Ленина и в одном из трёх голосовали за предложения Троцкого. По воспоминаниям очевидцев этих заседаний исход решения какого-либо вопроса был неясен только в случае, если «Ленин с Троцким не договорились». Когда ленинский инсульт поставил перед Сталиным, Зиновьевым и Каменевым вопрос «А как будет без Ленина?», они начали искать пути решения.

С июля 1922г. Ленин стал выздоравливать. Продолжая оставаться в деревне, он следил за всеми политическими новостями и через встречи с товарищами и записки принимал участие в работе Политбюро. Уже в этот период Ленин столкнулся со стремлением "тройки" отсекать его от важных вопросов. Тогда Ленин делает свой ход и, в который раз, предлагает Троцкого в замы. В сентябре он вносит в Политбюро предложение сделать Троцкого своим ещё одним заместителем. Но Троцкий отказывается. Историки до сих пор недоумевают: «Почему отказался Троцкий?»

Да, потому что это не было какое-либо принципиальное предложение! Ленин это не предлагал Троцкому лично. Не предлагал это даже на заседании политбюро. Он просто написал записку об этом и передал её Сталину. В записке написал, что ввиду отпуска Рыкова, может Троцкого назначить замом вместе с Каменевым? Сталин позвонил Троцкому, а тот ему говорит, что он сам уезжает в отпуск и даже как временную функцию по замене Рыкова выполнить не может. Сталин потом перед всем ЦК рассказывал, что Троцкий в очередной раз отказался! Он преподносил это так, что больной Ленин его просит помочь, а он, сволочь такая, отказывается! Но когнитивные способности Ленина, видимо, уже давали явный сбой. Худшего способа добиться согласия Троцкого трудно было придумать. Во-1-х, не личным разговором, а запиской. Во-2-х, запиской не Троцкому, а в политбюро. В-3-х, передал эту записку Сталину, хотя прекрасно знал какие «тёплые» отношения были у Троцкого с генсеком. Да, врачи ему разрешили приступить к работе только 1 октября. В сентябре он ещё был не в Москве. Но и при этом была масса других способов обратиться к Троцкому по другому. Но, несмотря на всё это, Троцкому была важна принципиальная, а не личная сторона вопроса. Он уже давно критикует беспорядочный механизм решения многочисленных вопросов в многочисленных высших органах власти:

«В центре ряда моих письменных предложений, внесённых в ЦК, стоял вопрос о необходимости обеспечить правильное плановое руководство изо дня в день государственным хозяйством… Помимо Совнаркома и Президиума ВЦИКа мы сейчас имеем: коллегию замов(тройка), СТО, Финкомитет, Малый Совнарком, Госплан. При этом вопросы сплошь да рядом переходят в ЦК(Секретариат, Оргбюро, Политбюро). Я считал, что эта множественность руководящих учреждений с неопределёнными взаимоотношениями и распылённой ответственностью насаждает хаос сверху»; «… у нас в политбюро решалось в одно заседание 10-12 огромной важности практических хозяйственных вопросов, без малейшей подготовки, после десятиминутного обсуждения, на слух и на глаз»

В то же самое время Ленин занимался такими мелочными вопросами как обеспечением дровами для отопления квартиры одного сотрудника Коминтерна:

1)в ноябре 1921г. он несколько раз обращается к Каменеву(в том числе и письмпенно) проследить за обеспечением дровами квартиры французского поэта-коммуниста Анри Гильбо. Кстати, Гильбо потом будет на стороне Троцкого против Сталина;

2)общая атмосфера хаоса на заседаниях подтверждается запиской Ленина: «ПОРУЧЕНИЕ СЕКРЕТАРЯМ 24/X. 1922 г.

Секретарям, дежурящим на заседаниях СНК и СТО.

Поручается вам следить строго за тем, чтобы на заседаниях не велось частных разговоров, и останавливать разговаривающих.

Пред. СНК В. Ульянов (Ленин))»

Один член Политбюро занимает своё время и время другого члена Политбюро на решение таких вопросов! Существует ли более яркое доказательство губительности такой системы управления? Ведь это означало, что на решение действительно важных вопросов у них не оставалось времени.

Троцкий давно уже предлагал Ленину реорганизацию, но он всё не решался на это. А тут он предлагает ему встроиться четвёртым замом в одно из десяти(!) учреждений, составляющих весь этот верховный «хаос»! Второму человеку в стране! Иначе как насмешку воспринять это было трудно. Зачем ему какой-то пост, если его ИДЕИ не принимают? Троцкому никогда не важен был кадровый вопрос, особенно лично для себя. Ленин предлагал ему 25 октября 1917 года стать премьер-министром первого правительства, а Ленин был бы министром иностранных дел. Но для Троцкого никогда это не было важным. Так и осенью 1922г. для Ленина было важно, чтобы Троцкий, заметно отходящий в последний год от дружной командной работы, всё больше вовлекался и оттягивал центр власти на себя. Троцкому же эти внутриверхушечные интриги были всегда чужды. Он мыслил задачами и пользой для страны в ключе грядущей мировой революции. Ленин акцентировался на конкретных кадрах, личностный подход индивидуально к каждому. Троцкий хотел выстраивать СИСТЕМУ, эффективно функционирующую вне зависимости от личностей, вне зависимости от работающих в этой системе людей. Ленин олицетворял собой азиатский тип управления, а Троцкий – европейский.

(Здесь в сноске:

До самого конца Ленин верил в эти лично-влиятельные методы управления. За месяц до мартовского инсульта, лишившего его возможности политического влияния, 14 февраля 1923г. он диктует своему секретарю Фотиевой указание: «Указания Владимира Ильича: намекнуть Сольцу (Глава ЦКК, контрольной комиссии, на которую Ленин возлагал большие надежды в последних письмах - М.Д.), что он на стороне обиженного. Дать понять кому-либо из обиженных, что он на их стороне.» Здесь речь шла о грузинском деле, так волновавшем Ленина в его самые последние дни.)

Сталин намного лучше понял Ленина и развил это направление широко. Троцкий же с Лениным тогда осенью 1922г., по-видимому, так и не смогли понять до конца друг друга. Лишь в конце декабря Ленин диктует целую статью, посвящённую обоснованию правильности давнего предложения Троцкого по вопросу о Госплане. Но это ведь было только одно из многих предложений второго человека в стране.

После отказа Троцкого от должности четвёртого зама заговорщики предлагают Ленину оставить в покое Троцкого и не привлекать его в команду. Ленин отвечает на это неожиданно резко:

«Выкидывать за борт Троцкого - ведь на это вы намекаете. Иначе нельзя толковать - верх нелепости. Если вы не считаете меня оглупевшим до безнадёжности, то как вы можете это думать!!!»

2 октября 1922 года Ленин возвращается в Москву. Дела захлестывают его через край, 3 октября он председательствует на заседании Совнаркома, 6 октября участвует в работе пленума ЦК партии, но чувствует себя очень плохо. 10 октября вновь заседание Совнаркома. По воспоминаниям Уншлихта (1934г.), Ленин признавался:

"Физически чувствую себя хорошо, но нет уже прежней свежести мысли. Выражаясь языком профессионала, потерял работоспособность на довольно длительный срок".

Однако 17, 19, 20, 24, 26-го октября 1922 года он по-прежнему председательствует на заседаниях Совнаркома, решает множество крупных и мелких дел (Лозаннская конференция, ближневосточные проблемы, селекционная работа, торфяные разработки и т. д.). 31 октября произносит большую речь на заключительном заседании IV сессии ВЦИК IX созыва, вечером проводит длительное заседание Совнаркома. 7 ноября 1922г. состоялся парад на красной площади в Москве в честь пятилетия революции.

Ноябрь 1922 года — последний активный месяц в политической жизни Ленина. Он по-прежнему ведет заседания Совнаркома, участвует в заседаниях политбюро, Совета Труда и Обороны, выступает на немецком языке 13 ноября на IV конгрессе Коминтерна с докладом "Пять лет российской революции..." 25 ноября врачебный консилиум настаивает на немедленном и абсолютном отдыхе.

6 ноября 1922г. Сталин рассылает циркулярный приказ с красивым номером 100. В нём он требует клонирования созданной у него аппаратной системы на уровень регионов: отныне областные органы партии обязаны создать аппараты инструкторов у себя и подчинить их непосредственно ему. Был наведён «порядок» и в доступе к информации: 20 ноября 1922г. Сталин ограничил круг лиц, имевших доступ к выпискам из протоколов заседаний ЦК. Именно в этот день поправившийся к осени Ленин выступил с речью в Моссовете(администрация Москвы) и это оказалось его последним публичным выступлением. 16 декабря его состояние резко ухудшилось, парализованы обе руки, но он ещё мог диктовать свои мысли секретарям и так были надиктованы им все последние письма и статьи. До инсульта, полностью лишившего вождя даже речи, оставалось три месяца.

Дело в том, что Ленин уже не мог долго заседать и напрягать умственные силы, быстро уставал, начинались головные боли и он вынужден был уходить с заседания Политбюро. Именно после его ухода Зиновьев поднимал наиболее принципиальные вопросы. Три из шести это уже полноценная половина! Оставалось только завоевать на свою сторону кого-то ещё одного из нейтральных. Пока Ленин это заметил, прошло время. А ведь время работало на заговорщиков. Они интенсивно создавали свою армию внутри партии из послушных солдат-секретарей и офицеров-инструкторов.

Об этой громадной работе по созданию централизованного аппарата с щупальцами до самых низовых парторганизаций мимоходом проговорился один из подручных секретарей Сталина через 2 года на Х111 съезде партии в 1924г.:

«Ведь недаром же в продолжение пары лет Центральный Комитет был специально занят организацией мощного Учраспреда».

По свидетельству Троцкого(«Моя жизнь») именно в эти последние недели работы Ленина в Кремле конце ноября 1922 года между Лениным и Троцким произошёл разговор, в котором был поднят вопрос о росте аппаратного бюрократизма:

"Да, бюрократизм у нас чудовищный, - подхватил Ленин, - я ужаснулся после возвращения к работе..." Троцкий добавил, что он имеет в виду не только государственный, но и партийный бюрократизм и что суть всех трудностей, по его мнению, состоит в сочетании государственного и партийного бюрократизма и во взаимном укрывательстве влиятельных групп, собирающихся вокруг иерархии партийных секретарей.

Выслушав это, Ленин поставил вопрос ребром: "Вы, значит, предлагаете открыть борьбу не только против государственного бюрократизма, но и против Оргбюро ЦК?" Оргбюро представляло самое средоточие сталинского аппарата. Троцкий ответил: "Пожалуй, выходит так". "Ну, что ж, - продолжал Ленин, явно довольный тем, что мы назвали по имени существо вопроса, - я предлагаю вам блок: против бюрократизма вообще, против Оргбюро в частности". "С хорошим человеком лестно заключить хороший блок", - ответил Троцкий. В заключение было условлено встретиться через некоторое время, чтобы обсудить организационную сторону этого вопроса. Предварительно Ленин предложил создать при ЦК комиссию по борьбе с бюрократизмом. "По существу эта комиссия, - вспоминал Троцкий, - должна была стать рычагом для разрушения сталинской фракции, как позвоночника бюрократии..."

По мнению многих, и в том числе самого Троцкого, этот разговор свидетельствует об объединении Ленина с Троцким для борьбы против заговорщиков и конкретно против их организационного лидера – Сталина. Однако, это очередной миф, который не подтверждается фактами.

Во-1-х, нет других источников, подтверждающих факт этого разговора кроме самого Троцкого. А сообщённая им информация в момент этого сообщения (публикации книга «Моя жизнь» в 1930г.) была идеологически очень выгодна ему. Этой информацией он постфактум брал себе в союзники умершего уже 6 лет назад Ленина. Научный подход требует проверки такой информации путём попытки её опровержения. Я далёк от мысли, что Троцкий выдумал весь этот разговор полностью. Но между двумя этими крайними мнениями – выдуманная ложь Троцкого и дословно верное описание разговора, состоявшегося 7 лет назад – существует много срединных оценок. Наверняка, разговор был. Но так ли были расставлены акценты в нём или не совсем – очень большой вопрос. Если советские историки представляли дело в свете постоянных разногласий между Лениным и Троцким, то западные, в лице, например, такого классика истории троцкизма как Дойчер, почему-то придерживались противоположной крайности:

«Когда же, наконец, в воспалённом мозгу умирающего вождя возникло решение избавить революцию от её тяжёлой обузы, именно Троцкого он избрал себе в союзники.» (Дойчер, «Разоружённый пророк, 1921-1929», последнее предложение Главы 1)

Единственное, с чем можно безоговорочно согласиться в этой фразе, касается больного мозга Ленина.

(Здесь в сноске:

1.Врач Семашко, контролировавший вскрытие умершего вождя, написал потом в статье «Как и отчего умер Ленин?»: «Когда мы вскрывали мозг Владимира Ильича, мы удивлялись не тому, что он умер (с такими сосудами жить невозможно), а тому, как он жил: значительная часть мозга уже была поражена…»;

2. 17 января 1923г. диктуя секретарю Володичевой статью, Ленин сам признавался: «Вот какая память! Совершенно забыл, что я хотел сказать! Черт возьми! Беспамятность удивительная!» (Дневник дежурных секретарей)

Да, действительно, по многим принципиальным вопросам (монополия внешней торговли, рабкрин, госплан, оценка госаппарата) Ленин стал поддерживать Троцкого. Причём, по последним трём вопросам он признаёт правоту Троцкого лишь после долгой борьбы против этих идей. Всё это действительно так. Вдобавок можно сослаться на обращение к Троцкому за помощью в «грузинском деле». Но давайте обратимся к расписанию Ленина в последние его рабочие дни в Кремле. С кем он встречался, с кем разговаривал по телефону?

В «Дневнике дежурных секретарей» приведены его встречи и разговоры:

21 ноября – 16 декабря 1922г.

21.11.: Горбунов, Каменев, заседание СНК

22.11.: Сталин, Кивдило и Бродовский (рабочие фарфоровой фабрики)

23.11.: заседание Политбюро, вечер «хотел поговорить со Сталиным», передала «пакет» от Зиновьева.

24.11.: Каменев, заседание СТО, Склянский, Кржижановский.

25.11.: диктовал по телефону 3 письма.

два пакета от Сталина и Зиновьева.

Цюрупа.

26.11.: говорил по телефону. Пришёл Цюрупа.

29.11.: Сталин был с 12:30 до 13:40. Телефонный разговор с Каменевым.

Аванесов.

30.11.: Адоратский.

01.12.: Молотов, Сирцов, Цюрупа, Ирсман , Гарден.

02.12.: Книпович, Каменев, интересуются, когда приедут Рыков и

Дзержинский.

04.12.: Аванесов, Горбунов, Жуков, Фрумкин , Цюрупа, Колечаев,

Гольцман, Лаврентьев.

05.12.: чехословацкие рабочие, Цюрупа.

06.12.: Сталин (с 12:40 до 02:20).

Богданов, Эйдук, Довгалевский.

07.12.: заседание Политбюро.

05:30 – телефонный разговор со Сталиным.

10.12.: разговор со Сталиным.

12.12.: Рыков, Каменев, Цюрупа, Дзержинский, Стомоняков,

13.12.: перед отъездом из Москвы диктовал письма и вызвал Сталина,

который был с 12:30 до 02:35.

Завершил дела.

15.12.: звонил в 08:30. Диктовал письма Сталину и Троцкому. Сталину о

возможном выступлении на съезде Советов, Троцкому о

категорическом протесте против снятия вопроса о внешней торговле

с пленума, если бы таковое снятие намечалось.

16.12.: сильное ухудшение. Увезли в Горки»)

Вкратце остановимся на некоторых «сенсационных» версиях историков об этом Дневнике дежурных секретарей Ленина. Например, такая: так как первые недели вела дневник жена Сталина, тем самым он установил надзор за вождём. Но если бы Сталину это было так важно, то она поехала бы в Горки за Лениным. Сама по себе версия надзора опровергается тем фактом, что секретарь Володичева, например, вела записи стенографическими знаками и расшифровала их только в 1950-х годах. Сталин не мог тогда их прочесть! Нет никаких фактов, что секретари читали эти записи Сталину вслух. Далее, на основе пропусков в дневнике делают вывод о каких-то тайных инсинуациях против больного вождя. Но такие пропуски относятся только к периоду загородной жизни Ленина, куда надо было секретарям добираться. А электричек тогда не было. Во всяком случае, есть один факт, говорящий в пользу честности Сталина в этом вопросе: наличие завещания Ленина и его последних писем и статей, которые содержали невыгодные для Сталина утверждения. Если они сохранились для потомков, то только благодаря честности генсека. Не забудем, что все секретари были в штате сталинского аппарата. И ему ничего бы не стоило приказать приносить ему все экземпляры всех писем Ленина до отправки и помещения их куда-то кому-то. С этим связаны и такие странные предположения некоторых историков: все секретари последних месяцев Ленина не были репрессированы потом и это, мол, доказывает, что они оказались целиком верны Сталину. Но из этого факта (не репрессированы) может быть сделан и другой вывод: секретари не знали ни одного факта о сомнительном поведении или указании Сталина в этот период. Ему просто не за что было их репрессировать. А версия благодарности генсека не выдерживает критики ввиду многочисленных фактов репрессий против его самых верных помощников. Верность не спасала от репрессий.

Итак, с 21 ноября 1922г. началась вести запись. И 13 декабря был последний день в своём кремлёвском кабинете. Получается, что Ленин за эти последние свои рабочие дни встречался или разговаривал по телефону с Цюрупой и Сталиным 6 раз. С Каменевым - 5 раз. С Троцким – ни разу! Письма ему посылал, диктовал. Но встречаться или разговаривать по телефону – нет. Как же они договорились о «тайном блоке», ни разу потом не встречаясь? Два раза были заседания Политбюро, в которое входил Троцкий. Вероятно, он присутствовал. Но нет ни одного свидетельства, что либо до заседания либо после он оставался один на один с Лениным. Так не поступают тайные союзники, решившие сломить Сталина. Более того, когда Ленин встречался со Сталиным, они беседовали 2-3 часа. Сталин явно не заскакивал просто что-то подписать. Часами не обсуждают дела с человеком, которого хотят «раздавить политически». Когда врачи запретили работать дальше, в свой последний рабочий день в Кремле Ленин для последних распоряжений вызывает … Сталина! И ещё один факт, опровергающий блок Ленина с Троцким осенью 1922г. Уже покинув Кремль, через два дня Ленин звонит секретарю и диктует письмо Сталину:

«Я кончил теперь ликвидацию своих дел и могу уезжать спокойно. Кончил также

соглашение с Троцким о защите моих взглядов на монополию внешней торговли»

Какой же тайный союз против Сталина? По вопросу о внешней торговле его точно не было. И слова этой фразы больше соответствуют тону письма другу о достижении какого-то не очень простого дела: «кончил также соглашение с Троцким». Кстати, в Дневнике секретарей 15 декабря записано, что после письма Сталину Ленин продиктовал письмо Троцкому. Вот оно-то пропало. Его нет ни в собраниях сочинений Ленина, ни в архиве Троцкого. Но, скорее всего, ничего нового оно не содержало, повторяя просьбу о защите монополии внешней торговли на предстоящем пленуме ЦК партии. В эти дни Ленин был поглощён этим вопросом. Потом даже просил (опять же Сталина) организовать незаметную запись речей его оппонентов на пленуме ЦК.

Есть, правда, по данным партархива ещё одно потерянное письмо Ленина Троцкому от 03 ноября 1922г.

(Здесь в сноске: Л. Д. ТРОЦКОМУ 3 ноября 1922 г. В ЦПА ИМЛ хранится конверт за № 8536/875д с надписью В. И. Ленина: «т. Т р о ц к о м у (от Ленина)» и распиской в получении письма 3 ноября. В журн. исх. док. за № 8536 имеется запись: «Троцкому запечат. конверт».)

Можно, конечно, пофантазировать, что там что-то было по поводу совместной борьбы со Сталиным. Но фантазиями я не занимаюсь. А все доступные источники говорят о том, что по каждому отдельному вопросу Ленин обращался к Троцкому со специальной просьбой без ссылки на некое общее соглашение с ним. А конкретно по реорганизации высших партийных органов(что предполагала борьба со Сталиным) Ленин не обращался к Троцкому ни разу и они, не согласовывая свои позиции, выдвинули в итоге разные планы.

4 декабря 1922 г. Ленин составляет предложения о распределении работы между своими заместителями Каменевым, Рыковым и Цюрупой. То есть ничего кардинально нового он не предполагает менять. И, наконец, приведу последний аргумент, разбивающий миф о блоке Ленина-Троцкого осенью 1922г. Это свидетельство самого Троцкого. И написано оно не через семь лет после событий, а сразу же по горячим следам: его письмо в Политбюро от 15 января 1923г. состоит из пяти частей и в третьей части описан этот разговор с Лениным с иным результатом: Ленин обещал подумать и решений никаких не принял!

Для политического блока дружба не нужна. Поэтому исключительно в дополнение хочу заметить, что у Троцкого с Лениным никогда не было близких душевных отношений. Даже в те годы, когда они совпадали по многим ключевым вопросам политики и хвалили друг друга, они оставались на определённой психологической дистанции. Это заметно даже при просмотре фотографий. Я был удивлён, что фото, где они рядом друг с другом, можно пересчитать на пальцах одной руки. Намного больше фотографий, где Ленин или Троцкий рядом с другими большевиками.

16 декабря у Ленина новый удар, резкое ухудшение состояния. У Ленина остаётся только одна последняя возможность влияния: диктовка. Так неудобная ему. Гораздо ловчее ему было всю жизнь писать, а не диктовать в отличие от Троцкого. Но огромная воля и могучий интеллект, пробиваясь через склероз после двух инсультов и преодолевая неудобный способ самовыражения, создаёт то, что потом назвали «последние письма и статьи». Врачи рекомендуют полный покой и изоляцию больного от какой-либо политической информации. Сталин, на которого возложили ответственность за выполнение режима Лениным, узнаёт о нарушении его Крупской. В свойственной ему манере он ругает её по телефону. У неё истерика, но Ленину она пока не говорит, памятуя о рекомендации врачей. Потом окажется, что продержится она не больше 10 дней. После конфликта с женой вождя Сталин инициирует высшее совещание всей верхушки партии и врачей. На нём 24 декабря 1922 года было принято следующее решение:

"1. Владимиру Ильичу предоставляется право диктовать ежедневно 5—10 минут, но это не должно носить характера переписки и на эти записки Владимир Ильич не должен ждать ответа. Свидания запрещаются.

2. Ни друзья, ни домашние не должны сообщать Владимиру Ильичу ничего из политической жизни, чтобы этим не давать материала для размышлений и волнений".

То, что требовал Сталин ранее, было подтверждено и Крупская была обязана теперь подчиниться безоговорочно.

Надо отдать должное Сталину: личных решений в дальнейшем он не принимал. Весь ограничивающий Ленина от информации режим был санкционирован всем Политбюро и врачами. Здесь не может быть никаких обвинений высказано лично Сталину как это порой встречается у некоторых историков. Нельзя заподозрить Сталина и в каких-то интригах против Ленина. Если уж он решил бы вывести вождя из строя, менее всего он заботился бы о сохранении его здоровья. Полный интеллектуально-психологический покой – стандартное требование любого врача при таком диагнозе.

23 декабря Ленин начинает диктовать своё знаменитое Завещание.

Ленин продолжает надиктовывать Завещание 24, 25 и 26 декабря, заканчивая его такими наивными словами, достойными не прожжённого политика-борца, а какого-то юного романтика-идеалиста:

«Я думаю, что такие рабочие, присутствуя на всех заседаниях ЦК, на всех заседаниях Политбюро, читая все документы ЦК, могут составить кадр преданных сторонников советского строя, способных, во-первых, придать устойчивость самому ЦК, во-вторых, способных действительно работать над обновлением и улучшением аппарата»

Заметим, что ни слова о смещении Сталина ещё нет. А письмо было уже закончено.

Болезнь уже видна даже в этой корявой фразе: «составить кадр».

Это Завещание столько раз было уже изучено вдоль и поперёк, что я не буду повторять известное. Лишь только свой новый взгляд на него. Что же конкретного предлагал Ленин?

«ПИСЬМО К СЪЕЗДУ

Я советовал бы очень предпринять на этом съезде ряд перемен в нашем политическом строе.»

«РЯД(!) ПЕРЕМЕН в нашем политическом СТРОЕ(!)»

Начало шокирующее!

Каковы же конкретные предложения? Только два:

1. «В первую голову я ставлю увеличение числа членов ЦК до нескольких десятков или даже до сотни.» (тогда их было 27 человек)

2. «Затем, я думаю предложить вниманию съезда придать законодательный характер на известных условиях решениям Госплана, идя в этом отношении навстречу тов. Троцкому, до известной степени и на известных условиях.»

Разве кто-то сможет серьёзно эти предложения назвать «переменами в политическом строе»? Второе предложение (половинчатый шаг навстречу Троцкому с большими оговорками) Ленин раскроет потом в отдельной статье. Затронутому вскользь Рабкрину (руководимому Сталиным) он также посвятит потом целых две статьи. 29 декабря он надиктует уточнение: 400-500 рабкриновцев должны хорошо оплачиваться, чтобы эти ревизоры усовершенствовали весь(!) госапарат. Но кто и как будет выбирать этих новых «особо проверенных по части добросовестности» «передовых рабочих»? Ленин об этом не пишет, имея ввиду, что это будет происходить также как и всегда: секретариат ЦК, его генсек. Это подтверждает и тот факт, что Ленин отсылает первую часть своего «завещания» об увеличении ЦК лично Сталину тогда же в день диктовки – 23 декабря 1923г. Ему единственному, больше никому. Троцкому не послал. Троцкий оставался в неведении относительно планов Ленина увеличить ЦК. Он потом предложил другой план реорганизации и Сталин, заранее осведомлённый Лениным, смог разбить Троцкого на февральском пленуме ЦК, опираясь именно на несоответствие плана Троцкого ленинским пожеланиям. Это станет первым поражением Троцкого в его противостоянии триумвирам. Кроме того, в своей последней статье «Лучше меньше да лучше» Ленин напрямую полемизирует с принципиальной позицией Троцкого о разделении партийной и советской власти(учреждений и всей работы):

«Как можно соединить учреждения партийные с советскими? Нет ли тут чего-либо недопустимого? Я ставлю этот вопрос не от своего имени, а от имени тех, на кого я намекнул выше, говоря, что бюрократы имеются у нас не только в советских, но и в партийных учреждениях. Почему бы, в самом деле, не соединить те и другие, если это требуется интересом дела?»

А теперь вспомним, кого Ленин в своём завещании охарактеризовал как бюрократа, «чрезмерно увлекающегося чисто административной стороной дела»?

В самой последней своей статье Ленин прозрачно намекнул на «бюрократа» Троцкого и полемизировал с его принципиальной концепцией разделения властей, которую Троцкий давно и открыто защищал.

В последних числах декабря или в первых числах января 1923г. Ленин узнаёт об оскорблении Сталиным его жены. Не желая прощать, Ленин добавляет 04 января 1923г. в своё письмо-обращение (уже больше недели назад завершённое) к предстоящему съезду всего 10 строчек о необходимости сместить Сталина с поста генсека. Это можно квалифицировать как третье конкретное предложение в «ряду перемен».

А кого назначить вместо Сталина? Ответа нет. Ответа нет и на вопрос, а что если новый генсек сосредоточит опять «необъятную власть в своих руках»? Как подчинить аппарат контролю? «Передовые рабочие» увеличенного ЦК и ЦКК? Но их самих выбирает Секретариат генсека. Ленин продолжает находиться в плену созданной им системы кадровых сдержек и противовесов, основанной на личных качествах и его личном влиянии. Нет даже намёка на желание начать строить кардинально другую систему управления, которая могла быть основана на разделении и взаимном контроле разных ветвей партийной и советской власти. Шаг к этому мог быть, например, такой: выбирать на съезде партии одновременно три высших органа власти – совет, инспекцию и комитет. Совет партии занимался бы стратегией(аналог конгресса – законодательная власть), инспекция осуществляла бы функцию контроля(судебная власть), а комитет – только исполнением решений(правительство). Тогда в той ситуации аппарат, созданный Сталиным, был бы комитетом, ограниченным в своих правах двумя другими высшими органами партии. Для гарантии независимости этих органов друг от друга нужно было бы составлять тройственные редакции всех органов печати и вся печать могла выходить только при согласии всех трёх представителей этих высших органов партийной власти. Но даже намёка на такую реформу не было у Ленина. Некий маленький шажок в этом направлении сделал Троцкий, но ему сразу дали по рукам, сославшись на иные планы больного Ленина.

Из этого материала следует простой вывод. Равнодушие Троцкого к вопросам расстановки кадров, к созданию фракции своих сторонников и отказ от противодействия организованной тройке заговорщиков(Сталин, Зиновьев, Каменев) на этом поле позволили им в следующем 1923г. начать открытую компанию клеветы и дискредитации Троцкого как вождя партии.

В следующей статье будут рассмотрены события 1923г., определившие не только судьбу России, но и Европы в 20-м веке. В этом ключевом 1923 годе зародились процессы не только разгрома последней оппозиции внутри партии большевиков, не только укрепления сталинской диктатуры в СССР, но и гитлеровской в Германии, процессы, приведшие ко второй мировой войне.