Контрсанкция

При подготовке аналитических материалов всегда нахожу большой интерес в анализе итогов исторических событий и проекции их на современные геополитические процессы, ибо, как говорил Сервантес: «История – сокровищница наших деяний, свидетельница прошлого, пример и поучение для настоящего, предостережение для будущего».

В ходе непрерывного процесса наложения Западом санкций на Россию последние пару лет неплохо было бы вспомнить установление различных санкций в мире на видимом историческом горизонте и, исходя из этого, выявить закономерности и последствия.

Когда было впервые применено экономическое давление на врагов, мы не знаем, но это точно не идея дня вчерашнего. Однако достоверно известно, что в 432 г. до н.э., в преддверии Пелопонесской войны между древнегреческими Афинами и Спартой, город Мегары предоставлял политическое убежище беглым афинским рабам, что, естественно, ущемляло авторитет царя афинян Перикла, ввиду чего он запретил мегарским купцам торговать в юрисдикции Афинского морского союза, включающего в себя половину Древней Греции. Спустя некоторое время торговые санкции отразились как на небольшой мегарской экономике, так и на крупной афинской. Вслед за этими событиями глава грозной Спарты Коринф решил заступиться за мегарцев дабы продемонстрировать биполярность древнегреческой цивилизации в вопросах установления правил политической игры, что и привело к грандиозной Пелопонесской войне, которая продолжалась около 30 лет, и победу в которой одержала заступница ущемленных – Спарта – за счет хорошо организованной военной мощи.

Данный пример впервые ясно прояснил главную суть: санкции эффективны лишь тогда, когда применимы по отношению к государству, которое можно победить на поле боя.

Теперь предлагаю перенестись в век XX, когда Соединенные Штаты Америки, забыв этот принцип, решили проверить на прочность советскую идеологию и русский дух. После Великой октябрьской социалистической революции, особенно после укрепления позиций товарища Сталина во власти в 1924 году, Советской России для восстановления требовалось огромное количество оборудования и технологий для создания средств производства и строительства социализма, снижая свою зависимость от экспорта сырья. Для предотвращения замысла великого вождя в 1925 году страны Запада во главе с США приняли, казалось бы, абсолютно нерациональное решение не принимать от нас золото в качестве оплаты за столь нужные нам технологии, станки и оборудование. Средством платежа признавались лишь нефть, лес и зерно, а к 1930 году принималось только зерно. Продолжая хронологию, в ’32 году Штаты вводят полный запрет на импорт товаров из СССР, однако уже в 1934 Запад вновь стал принимать наше золото при расчётах. Как же так? Что стояло за чередой этих необъяснимых требований и условий? В чем был смысл подобных санкций по отношению к нам? Ведь замысел без умысла есть вымысел.

Итак, напомню, что в 1929 году в России не только фактически закончилась гражданская война, и прекратились политические распри, но и началась первая пятилетка. Пока еще Запад готовится экономически, без военного вмешательства, задушить Советскую Россию. Первый шаг к этому был сделан заблаговременно – это отказ от приема золота из СССР, что вынуждало Россию к чрезвычайной экономической уязвлённости при поставках своего сырья (нефти, леса и особенно зерна) за границу, которое теперь являлось единственным источником поступления валюты в страну. Затем, после высылки Троцкого из СССР нам наносят очередной удар: вводится эмбарго на покупку Западом советских товаров − фактически прекращается импорт нашего леса и нефтепродуктов, то есть всего того, чем оплачиваются поставки западных машин и станков для разрушенной советской экономики. Смотрим на даты: первая пятилетка начинается в ’29. Странным образом в течение следующих трех лет эмбарго ввели все будущие страны-«союзники» в борьбе с Гитлером. Но интересным остается тот факт, что сначала Запад отказался принимать в качестве оплаты наше золото, а затем всё остальное столь нужное им… кроме зерна!

Такое поведение выглядит явно нелогичным. В это время там бушует Великая депрессия (началась как раз в 1929 году). В США перепроизводство всевозможных продуктов, в том числе и зерна. Правительство Штатов уничтожает свою пшеницу огромными партиями, обрекая на голод свой собственный народ, чтобы повысить спрос и, соответственно, цены, и тут же намерено принимать из России только зерно в качестве оплаты за свои станки вместо золота, нефти и другого, гораздо более нужного США сырья. Ещё глупее ведут себя англичане: в то время как СССР являлся главным заказчиком английских станкостроителей – в 1932 году 80% экспорта станков из Англии шло в Советский Союз, − руководство Великобритании делало всё, чтобы эти поставки стали невозможны, отказавшись принимать в оплату за станки не только золото, но и необходимые Англии лес, руду, уголь и нефть. Всё, кроме зерна, которое англичане могли гораздо дешевле купить у Штатов. А проводилась такая политика лишь для того, чтобы большевики забирали зерно у крестьян, инициируя массовый голод, что, в свою очередь, могло привести к внутреннему взрыву и смещению власти. Таким образом руководство СССР ставилось перед выбором: либо отказаться от восстановления промышленности (капитуляция перед Западом), либо продолжение индустриализации, ведущее к страшному внутреннему кризису. Что бы ни выбрал Сталин – в любом случае Запад остается в выигрыше. В шахматах это называется цугцванг.

Однако Иосиф Виссарионович и его окружение решаются идти напролом. С лета 1929 года начинается коллективизация сельского хозяйства. Государство собирает зерно и отправляет его на Запад, но вовсе не для того, чтобы уморить голодом часть населения страны, а потому что нет другого варианта оплаты поставок оборудования, кроме организации совместного ведения хозяйства в деревне. Вся надежда Сталина была на новый урожай, который оказывается слишком мал ввиду череды засух. Продовольствие СССР закупить не может ни за золото (золотая блокада), ни за валюту (эмбарго наших товаров). Делаются попытки срочно завезти зерно из Персии, где согласны принять золото, но власти не успевают, и случается катастрофа, та самая, что в Украине теперь зовется «Голодомором». Однако тщательно организованный Западом голод 1932–33 годов не дал нужного результата, так как большевики удержали власть и продолжили индустриализацию. В эти годы погибла масса людей, но Сталину удалось упрочить свои позиции в руководстве страны, после чего Запад вновь готов принимать от России нефть, лес и драгметаллы. Естественно, в 1934 году экспорт зерна из СССР полностью прекратился. Экономические меры при тогдашней общеевропейской слабости не подействовали, и оставались только военные, поэтому не удивительно, что именно в 1933 в Германии к власти пришел Адольф Гитлер, открыто писавший о своих захватнических целях в бескрайних русских равнинах.

Из этих исторических данных становится очевидным, что голод в 30-е годы был спровоцирован Западом с целью свержения существующей в СССР власти. Убить миллионы людей у них получилось, а свергнуть стального Сталина – нет. Для этого пришлось растить Гитлера, чтобы попытаться раздавить русских руками немцев.

Зато, набив оскомину, Штаты ввели очень действенные санкции против маленькой Японии, лишив ее американской нефти. Сделано это было для того, чтобы найти повод вступить в войну и окончательно включить Японию в свою зону влияния. С этой целью и было спровоцировано нападение на Пёрл-Харбор 7 декабря 1941 года. Здесь все было сделано правильно: Япония не обладала достаточными ресурсами для ведения сколько-нибудь длительной войны. На одном из совещаний военных и правительственных руководителей Японии полковник Ивакуро привел следующие сравнительные данные об имеющихся ресурсах у США и Японии. Сталь – 20:1, нефть – 100:1, уголь – 10:1, самолеты – 5:1, боевые корабли – 2:1, рабочая сила – 5:1. Общее соотношение потенциала США и Японии – 10:1.

После того, как Германия оккупировала Францию, Япония использовала всю военную инфраструктуру во французском колониальном Индокитае. В ответ на это США ввели частичные санкции против Японии, заморозив счета и активы, а для импорта из Штатов каждой партии товаров, включая нефтепродукты, Япония обязана была получать отдельную лицензию, что было крайне проблематично. Так как Страна восходящего солнца почти полностью зависела от импорта нефти из США и России, то для нее это было неудобно, невыгодно и унизительно, особенно учитывая милитаристские амбиции в Тихом океане. Однако Рузвельт не хотел полного запрета на торговлю с Японией, чтобы «рыльце оставалось в пушку». Тем не менее, контролировать амбиции японцев и провоцировать агрессию против себя американцам великолепно удавалось через выдачу лицензий. Летом 1941 года каждый день японские запасы нефти сокращались на 28 000 тонн. Как утверждал адмирал Нагано, «флот сжигает 400 тонн нефти в час». Поэтому цель японского командования была предельно очевидна: скорейший захват нефтяных ресурсов Голландской Ост-Индии (Индонезии), а также иных минеральных ресурсов Малайзии и Филиппин. А для этого требовалось нейтрализовать… Тихоокеанский флот США! На это жертвоприношение Японии дал добро недальновидный Адольф Алоизович, потому что последствия атаки на Пёрл-Харбор всем известны: военные выгоды Японии оказались ничтожными по сравнению с пользой для Соединенных Штатов от их вступления в войну.

Если провести некоторые исторические параллели, то всплывает ряд интересных особенностей.

Первое. Япония после американских санкций обрела самоуверенность, дав себя спровоцировать и организовав Пёрл-Харбор, о чем Рузвельт, естественно, знал заранее, так как это нападение было Америке на руку. Японию подставили и загнали в угол, в результате чего она стала американской военной и экономической подопытной крысой, коей является до сих пор, несмотря на всю свою ментальную политическую зашифрованность. В ситуации со Страной восходящего солнца США сделали все четко согласно теории введения санкций.

Второе. Советский Союз. Заимствование зарубежного опыта, подъем национального духа, претворение в жизнь идеи всеобщей социальной справедливости, а главное, максимальная реализация собственного промышленного потенциала – все это дало возможность отстоять свою честь и защитить русскую цивилизационную модель, даже несмотря на спровоцированный извне голодомор. Союз был велик и непробиваем, потому что базировался на идеологической инфраструктурной мощи.

Третье. Древняя Греция. Да, Пелопонесская война через 30 лет завершилась победой Спарты, но хорошо организованная и дисциплинированная военная и общественная структура разложилась через несколько десятков лет, впитывая афинский демократический паразитический образ жизни. Спартанцы не устояли перед роскошью и вольнодумием, отдав себя на последующее растерзание Македонией и Персией.

Дело в том, что все описанные случаи в мировой истории шли на противоречиях гегемоний, которые всегда строились на реальной базе, а не на продаже сырьевых ресурсов. Соответственно, и отпор всем врагам может быть дан только реальным продуктом, который создан самим населением национального образования – будь то оружие, станки или крупный рогатый скот. Однако главное условие этого – высокая степень приверженности национальных элит той цели, которая отражает субъективный истинный путь государства на определённом историческом отрезке своего развития. Назовём это идеологией, которая, по мнению любого другого народа, может быть и ошибочной, но стремление к её очищению, сохранению и безопасности формирует непробиваемый национальный дух. При этом, чистая государственная идеология может основываться исключительно на стремлении к независимости и самостоятельности от других государств во всех смыслах, и различные санкции, подобные нынешним, в «здоровом» государстве как раз играют положительную роль.

К сожалению, импортозамещение в нынешней России происходит только на экранах наших телевизоров. Руководство страны тратит колоссальные средства на PR-кампании строительства новых объектов и запуска производств, вместо того, чтобы на эти деньги построить хотя бы один нужный всем завод по изготовлению любой прогрессивной мелочи взамен китайской. Я уж не говорю про медицинское оборудование и автомобили. Нам вещают, что у нас резко появились «сверхсовременные» самолет Т-50 и танк Т-90, но при этом народ почему-то летает только на Боингах и Аэробусах. «Тушки», «Яки» и «Аны» как-то плавно канули в небытие. Я согласен, что танки и истребители нам, естественно, пригодятся в быту, упростят нашу жизнь, ну или хотя бы помогут обрести защиту от видимого врага, но они точно не помогут в обретении независимости от невидимого врага, который до сих пор регулирует объем выпуска российских рублей. Главное, не лопнуть, как СССР, акцентируя внимание лишь на военной промышленности. Да и новизну технологий не могу не подвергнуть сомнению, зная, что по старым чертежам мы не смогли заново освоить производство Ан-124 «Руслан». А про экранопланы и подавно никто не вспоминает, несмотря на то, что неоспоримыми остаются военные и гражданские преимущества данной техники. Необходимы структурные проекты и системные сдвиги, нацеленные на наше благополучие, экономическую независимость и процветание русской цивилизации. Анатолий Вассерман в своей книге «Острая стратегическая недостаточность» очень вовремя приводит примеры сталинских проектов по изменению течения рек, возведению лесополос, массового открытия различных НИИ и строительства атомных электростанций. Конечно, найдутся «стратеги», которые с этим будут не согласны, оставаясь при этом верными слову «Отечество». В угоду таким бестолковым патриотам России, которые акцентируют своё внимание лишь на нашем вооружении и географическом могуществе, признаю, что одним только Сибирским федеральным округом в 5,2 млн км2 и С-400 можно заставить захлебнуться весь Европейский Союз площадью всего 4,3 млн км2. Ну, а дальше-то что? Мы что, станем от этого сильнее, богаче, счастливее? Пока в России экономический рост и борьба с коррупцией остаются лишь телевизионной ширмой, за которой продолжается вакханалия предателей русской цивилизации на костях наших предков, ни о каком счастье и всеобщем благополучии и речи быть не может. Без знания нашими патриотами основ политэкономии, без акцентирования внимания на прикладной науке и культуре, без понимания ими примерного устройства и целей наднациональных финансовых структур для них всегда будет оставаться загадкой, почему по проблеме Донбасса товарищу Путину важно мнение таких крошечных стран, как Люксембург, Лихтенштейн или Ватикан, и как с этим бороться.

Не дай бог России столкнуться с теми же санкциями, что и СССР – при почти полном отсутствии производства средств производства, то есть станков, и при отсутствии понимания необходимости налаживания такого производства, возможные санкции Запада по ограничению поставок не только бурильного и оборонного, а всего высокотехнологичного промышленного оборудования могут оказаться сокрушительными. Это же касается и однобокого развития сельского хозяйства в России на западной технологической базе, поэтому мы едим «отличный российский сыр, сделанный на итальянском оборудовании». Сталин такую угрозу прочувствовал на себе, и поэтому из кожи вон лез, добиваясь технологической независимости, ведь на станке можно сделать и самолет, и колбасу, и детскую коляску.

Надо помнить одно: до тех пор, пока мы окончательно не разрушим свой промышленный потенциал, мы будем сосать нефть. И в ходе этого процесса, если мы с вами, Русский Народ, ничего не изменим и не поменяем, мы ослабнем настолько, что не сможем себя защитить, после чего нас расколют, поделят, закабалят и сократят в численности. Именно этого добивалось закулисье Гитлера, именно этого и сейчас жаждет не только вся мировая, но и наша собственная элита, та самая пятая колонна.

Михаил Старостин