Антироссийская пропаганда: ждем нового импульса

Убийство Вороненкова, взрывы под Харьковом и нападение на воинскую часть в Чечне несколько ослабили внимание российских СМИ к отношениям с Западом. Но то, что в США и Европе не забыли про Россию очевидно. 

И дело не в том, что американцев и европейцев интересуют новости из России. Скорее наоборот. Им нет никакого дела до событий на Северном Кавказе или убийства беглого экс-депутата в Киеве. Причины здесь кроются в трудности уложить данные факты в рамки стандартных информационных клише.

Нападение на часть Росгвардии, произошедшее практически параллельно с лондонским терактом, ставит Россию в один ряд с европейскими государствами, пострадавшими от терроризма. Но стратегический противник не может быть по одну сторону с демократическим миром, а потому никакие общие цели борьбы с международным терроризмом не могут объединить геополитических конкурентов.

С Вороненковым несколько проще. Очередная «жертва путинского режима». Однако, множество вопросов, возникших сразу после убийства, однозначные скоропалительные заявления украинских властей и довольно яркий криминальный след в биографии убитого ослабляют возможность пропагандистского использования Западом этого дела. Хотя несомненно определенный потенциал для этого есть. Но на фоне теракта в Лондоне убийство в Киеве выглядит не так ярко.

Вот если бы Вороненков, как Мельниченко, обосновался где-нибудь на туманном Альбионе и покушение произошло в сердце цивилизованного мира, тогда эффект несомненно был иным. Но видно погибший побоялся ехать на Запад, опасаясь того, что при всей напряженности отношений с Россией какая-нибудь из западных стран вместо предоставления убежища возьмет да и выдаст его Москве. Статья-то предъявлялась Вороненкову уголовная. А вдруг бывший депутат не смог бы доказать политическую подоплеку своего преследования? Да и у Запада особых резонов цепляться за этого персонажа не было. Он никого не представляет, перспективы стать лидером в изгнании тоже нет.

В общем, выбор Украины в качестве убежища как раз и демонстрирует отсутствие серьезной политической подоплеки конфликта Вороненкова с российской властью. В этом смысле и последствия его убийства едва ли станут поводом к радикальным изменениям как внутри России, так и в ее отношениях с западными странами.

Но если для Запада события в Лондоне заслонили убийство в Киеве, то это не значит, что антироссийский тренд ослабел. Наоборот, мейнстримные агентства стараются поддерживать ту же обвинительную линию, понимая, что созданный в последние несколько лет образ главного врага необходимо постоянно поддерживать, иначе собственный обыватель, не дай бог, начнет задавать нелицеприятные вопросы политикам.

На этом поприще у западных пропагандистов начали возникать некоторые трудности. Дело в том, что спектр обвинений в адрес России не то, что не расширяется, но и имеет тенденцию к сокращению.

Ситуация в Сирии в определенном смысле стабилизировалась. Алеппо перешел под контроль Асада. Белые каски уже получили свои награды за «объективное освещение» трагедии мирного населения. При всех «ужасах» поддерживаемого ВКС РФ сирийского режима казалось бы логичного в этом смысле потока новых беженцев не наблюдается. Следовательно акцентировать внимание на Сирии западным СМИ не стоит, ведь это может опять поставить их в неловкое положение, продемонстрировав действительно реальные причины войны в САР и миграционного коллапса 2015 года.

Кроме того, там все понимают, что освещение действий России в Сирии не должно привести к сравнению с затянувшейся операцией в Мосуле. Такая параллель крайне нежелательна, ибо если она и не оправдает Россию, то как минимум докажет, что действия коалиции расходятся с декларируемыми принципами гуманизма.

В свете последних изменений как на самом Ближнем Востоке, так и в США и Европе, тема Сирии может отойти на второй план, утомив западную публику, которая уже не видит в сирийском конфликте прямой угрозы. Наоборот, все труднее объяснить рядовому гражданину, почему надо бороться с режимом Асада, если он воюет с террористическими организациями, осуществляющими свои атаки в Европе.

Итак, сирийская карта теряет сою актуальность. То же самое произошло и с Украиной. Европа устала от украинских проблем, хотя ряд западных СМИ недавно в очередной раз обнаружили колоны танков на российско-украинской границе. Ситуация же с блокадой ЛДНР показала Западу, что внутриукраинские противоречия зашли так далеко, что противостояние группировок в стране серьезно мешает сохранению контроля западных держав над киевской властью.

Следующим элементом пропаганды была антитрамповская кампания. Здесь российский аспект продолжает оставаться действенным. Однако это средство все больше теряет глобальный масштаб, переходя в элемент чисто внутриамериканской политической борьбы. Взаимные обвинения противоборствующих политических лагерей США на данном этапе исчерпали возможность обескураживать как друг друга, так и американское общество. Обвинения становятся однотипными. Все переходит в затяжную стадию позиционной борьбы.

Отставка помощника по нацбезопасности остается наиболее ярким событием и в то же время типичным примером политической борьбы с использованием антироссийской риторики. В лучших традициях как раз таки советской истории поверженный Флинн, ранее представлявшийся чуть ли не прямым связным между Путиным и Трампом, оказался не только российским, но и турецким агентом. Его переговоры с турками о возможной выдаче Гюлена перечеркнули всю эксклюзивность российского следа. Окончательно ясно, что Флинну смогли предъявить лишь торопливость в установлении контактов с иностранными государствами еще до официального назначения на должность. Попытка раньше срока включиться в решение вопросов нацбезопасности и внешней политики не дотягивает до госизмены.

Понимая, что скорого свержения Трампа не произошло и в любом случае какое-то время он будет оставаться у руля самого сильного государства мира, европейские политики окончательно осознали необходимость формирования более взвешенной политики в отношениях с новым американским президентом, как минимум, в среднесрочной перспективе. В этой связи напрямую обвинять главу Белого дома в чем-либо, в том числе и связях с Москвой, чревато для Европы серьезными последствиями. Визит Меркель в Вашингтон это наглядно подтвердил, Трамп, похоже, оказался злопамятным.

Но все таки полностью отказываться от разоблачения российского влияния никто не намерен. Именно поэтому основной вес пророссийских происков перенесен на европейский театр информационной войны. Конечно, мысль о влиянии России на выборы в Европе начала насаждаться не в последние дни. Выборы в Нидерландах, избирательная гонка во Франции и будущие осенние выборы в Германии пытаются защитить от российской угрозы уже несколько месяцев.

Но что интересно, перед выборами в Голландии российский хакерский след усматривался западными пропагандистами довольно четко. Но стоило только партии действующего премьера Рютте удержаться, а партии свободы Вилдерса не оправдать общеевропейских опасений, как никаких обвинений в попытках вмешаться в выборы со стороны России нет. С юридической точки зрения это представляется абсурдом, ибо неудавшиеся попытки совершить преступление (а вмешательство в избирательный процесс — это серьезное преступление) должны расследоваться с неменьшей тщательностью, что и успешные.

Но характерной чертой пропаганды как раз и является отсутствие логики. Нынешние политтехнологи в большинстве своем либо не обладают достаточным опытом и знаниями в сфере работы с общественным мнением, либо уже откровенно пренебрегают этим самым мнением, делая ставку на массированность информационной атаки в ущерб продуманности содержимого. Похоже, что безусловный приоритет отдан именно количественным показателям воздействия.

На информационном поле войны с Россией наблюдается явное истощение идей. Использовавшиеся последние два-три года темы постепенно теряют свою актуальность либо приедаются. Понятно, что пока в Европе не прошли ключевые избирательные кампании, тезис о российском вмешательстве будет поддерживаться. Однако такие темы как Украина и Сирия все больше теряют свою важность.

Следовательно, для поддержания антироссийской риторики Западу придется искать новые инфоповоды. В этой связи поиском подобных направлений можно назвать последнее пополнение Штатами санкционного списка. Вошедшие в него сейчас российские оборонные предприятия в отличие от предыдущих обвиняются не в связях с Донецком и Луганском и не в деятельности на территории Крыма, а в передаче технологий и образцов техники КНДР, Ирану и Сирии. Это новое, а точнее хорошо забытое старое обвинение. Новая администрация Белого дома явно старается перенести внешнеполитические акценты на Тегеран и Пхеньян, отказавшись от проводимого Обамой более мягкого курса.

Последнее реальное боевое столкновение Израиля и Сирии также можно отнести к еще одной линии противодействия России. Явно обнадеженный позицией Трампа Израиль решился на самую серьезную атаку на территории Сирии. Если подобные акции повторятся, а сирийская армия с помощью российского оружия или даже при участии ВКС РФ попытается их пресечь, можно ожидать активизации пропагандистской кампании на этом направлении. Это тем более выгодно Западу, что может значительно усложнить миротворческие усилия России на Ближнем Востоке.

Обвинения в связях с КНДР свидетельствуют с одной стороны о попытках придать новый импульс антироссийской пропаганде, а с другой отстранить Москву от реального урегулирования на Дальнем Востоке. Визит Тиллерсона в регион и переговоры с руководством Японии, Корей и Китая показательны в том смысле, что во всех трех столицах Северо-восточной Азии звучали заявления о тесном сотрудничестве с Америкой, а Россия тем временем получила санкции.

Но эти направления (Иран и Северная Корея) все же имеют малый потенциал для масштабной антироссийской кампании. Следует ожидать попыток сформировать новые точки столкновения. Это могут быть внутрироссийские события, например, организация антиправительственных акций несистемной оппозицией и реакция на них властей. Также выглядят убедительными и опасения представителя МИД Марии Захаровой о возможном начале кампании по отмене проведения в России чемпионата мира по футболу.

Еще один неплохой повод — это раскачивание ситуации в Белоруссии. Запуск украинского сценария мог бы, в частности, вдохнуть новые силы в подугасший огонек борьбы за демократизацию республик бывшего СССР. Тут помимо Белоруссии не исключено возникновение проблем в Средней Азии и раздувание старых конфликтов на Кавказе.

Таким образом, 2017 год может стать источником новых направлений информационной войны. Нынешняя антироссийская повестка явно выдыхается. В связи с этим опасность кроется не только в активизации пропагандистских акций, но и в возможности провоцирования для этого реальных конфликтов и проблем как в России, так и вдоль ее границ.

К сожалению, несмотря на то, что новый президент США, будучи кандидатом, заявлял о намерении прекратить вмешиваться во внутренние дела других стран, это обещание едва ли будет выполнено. Переброска войск в Восточную Европу, развертывание комплексов ПВО на Дальнем Востоке, возврат к жесткой антииранской политике — все это показывает, что военно-политические задачи, поставленные еще Обамой, не только не подвергаются ревизии, но и явно склонны усугубляться. А для того, чтобы придать этим и подобным им процессам нужную окраску, необходимо яркое информационное сопровождение. И судя по всему, антироссийская линия остается среди наиболее востребованных способов оправдания американской экспансии.

Осталось только проверить насколько изобретательными будут западные пропагандисты и в чем еще, по их мнению, окажется виновата Россия в ближайшее время.