На фоне межкорейских переговоров и визитов европейских лидеров в США практически незаметным для российской аудитории прошел неформальный визит премьер-министра Индии Нарендры Моди в Китай 27–28 апреля 2018 г. А ведь по значению встреча Си Цзиньпина и Нарендры Моди может оказаться для России на порядок важнее, чем какие-либо другие.
Визит Н. Моди в Ухань (провинция Хубэй) стал серьезным шагом если не в сближении, то хотя бы в разрядке обострившихся в последний год индийско-китайских противоречий. Культурная программа — посещение музея, катание на лодке, прослушивание индийских мелодий в исполнении ансамбля китайских народных инструментов — совмещалась лидерами двух стран с многочасовыми переговорами как в составе делегаций, так и лично. По итогам встречи подписание каких-либо соглашений и итогового заявления не планировалось, однако оба лидера подчеркнули, что им удалось обсудить вопросы двусторонних отношений и международные проблемы.
Год растущих противоречий
Индийско-китайские отношения за последний год пережили целый ряд потрясений в политической, экономической и даже военной сферах. Вот лишь некоторые яркие моменты, характеризующие нынешнюю ситуацию.
Весной 2017 г. Индия бойкотировала Международный форум «Один пояс — один путь», который Китай использовал для упрочения своего трансконтинентального проекта. Индия недовольна масштабными работами по созданию в рамках инициативы «Один пояс – один путь» Китайско-пакистанского экономического коридора (КПЭК). Транспортные магистрали прокладываются по спорным территориям Кашмира, контролируемым пакистанцами, и рассматриваются в Нью-Дели как непризнание Пекином суверенитета Индии над этим районом. Более того, Китай пытается привлечь к проекту коридора соседние страны, что еще больше раздражает Индию. Но если к традиционной поддержке Пакистана Китаем индийцы более-менее привыкли, то активные действия Пекина в других странах региона стали для Индии неприятным сюрпризом.
Внутриполитический кризис на Мальдивских островах показал, что влияние Китая уже выходит за традиционные рамки экономического партнерства. В феврале 2018 г. в разгар политического противостояния нынешнего президента республики Ямина, сторонника Пекина, и бывшего президента Нашида, приверженца политики «Индия прежде всего», у Китая и Индии хватило благоразумия удержаться от радикальных действий, в том числе и от интервенции, к которой призывала проиндийская оппозиция Мальдив.
Еще одним раздражителем стала Шри-Ланка. В 2017 г. китайцы получили в аренду порт Хамбантота и активно его модернизируют, вкладывая в проект более 1 млрд долл. Несмотря на заявления ланкийских властей о чисто гражданской направленности соглашения с китайским бизнесом, индийцы опасаются, что этот порт, как, впрочем, и порты Мальдив, может быть использован Пекином для размещения военно-морских баз. Подозрения Нью-Дели подогреваются и сообщениями о решении Китая обновить РЛС на территории университета Рухуна на юге Шри-Ланки. Индия подозревает, что под маркой научных океанографических исследований китайцы разместят военный радиолокационный комплекс и смогут контролировать передвижение индийских ВМС.
Активное проникновение китайцев в такие страны, как Бангладеш и Мьянма, а также участие в переговорном процессе в Афганистане создают у многих индийских политиков и экспертов ощущение постепенной блокады Индии ее главным геополитическим противником.
Пожалуй, наивысшей точки противоречия в отношениях двух стран достигли в осеннем противостоянии на плато Доклам, на перекрестке индийско-китайско-бутанских территориальных претензий. Конфликтующие стороны удержались от вооруженных столкновений, превратив конфликт в своеобразные потасовки военных.
С другой стороны, и Индия старалась продемонстрировать Китаю не только собственные возможности в создании международных транспортных коридоров, но и военно-политические амбиции. Стратегическое соперничество заставляет Индию создавать альтернативы основным международным инициативам Пекина. В противовес китайско-пакистанскому союзу Нью-Дели активно работает над формированием треугольника Индия — Иран — Афганистан. Конкурентом КПЭК и новому Шелковому пути можно считать коридор «Север — Юг», который позволяет связать Индию с Россией и странами Северной Европы. Проникновению китайских военных кораблей в Индийский океан Индия противопоставляет совместные с Японией и США учения. Активизируется военное сотрудничество с Вьетнамом. Все чаще звучит идея формирования под эгидой Вашингтона антикитайского по сути блока Япония — Австралия — Индия.
Различия в позиции Пекина и Нью-Дели не ограничиваются территориальными претензиями и экономическими проектами. Индия стремится добиться от Китая признания террористическими ряда группировок, действующих в Кашмире и на территории Пакистана. Сильны противоречия и в вопросе обеспечения безопасности в Афганистане, где Индия и Китай выступают как конкуренты в борьбе за влияние в этом стратегически важном для них регионе. Если добавить к этому продолжающуюся гонку вооружений, наращивание ракетного потенциала, споры вокруг ядерного статуса Индии и Пакистана и связанного с этим членства в международных организациях, то картина представляется более чем печальная.
Экономика сближает
При этом стоит отметить, что при всех проблемах в политической и военной сферах экономическое сотрудничество между двумя крупнейшими странами Азии продолжает развиваться. В 2017 г. товарооборот между Индией и Китаем составил 84,44 млрд долл. Правда, индийский дефицит в торговле с Поднебесной вырос за год более чем на 8% и достиг 51,75 млрд долл., что вызывает серьезную озабоченность в индийском правительстве.
По целому ряду направлений Индия, как и многие другие страны, не может конкурировать с низкой ценой китайских товаров, но все же предпринимает попытки исправить ситуацию. Так, мартовская встреча министров торговли двух стран затронула вопросы расширения двустороннего партнерства в экономике и сопровождалась подписанием целого ряда контрактов на сумму около 2,36 млрд долл. Нью-Дели ищет возможность компенсировать внешнеторговый дисбаланс за счет традиционно сильных экспортных позиций, например, фармакологической продукции. Однако в целом китайский рынок пока закрыт для индийских лекарств.
Определенные надежды Индия возлагает на увеличение экспорта сельхозпродукции. И в этом, как ни странно, неожиданную помощь могут оказать США. Раздувая пламя торговой войны с Китаем, Америка наталкивается на ответные меры со стороны Поднебесной, в том числе и в отношении американских поставок продовольствия. В частности, возможные ограничения на импорт Китаем американской сои дают индийским производителям шанс увеличить продажи соседу.
По целому ряду направлений Индия, как и многие другие страны, не может конкурировать с низкой ценой китайских товаров, но все же предпринимает попытки исправить ситуацию.
Попытки Вашингтона формулировать экономические требования с позиции силы затрагивают обе страны. Индия имеет положительное сальдо в торговле с США. И пусть оно на порядок меньше китайского и составляет чуть более 20 млрд долл., последние заявления Д. Трампа убеждают, что и эта цифра представляется американцам неприемлемой. Белый дом уже выражал недовольство высокими индийскими пошлинами на американские мотоциклы. Заявления же нынешнего президента США о намерении сократить засилье иностранных работников и реформировать систему предоставления рабочих виз B1-H затрагивает значительное число индийских IT-специалистов.
В этих условиях экономически растущая Индия, как и Китай, становится на сторону принципов глобализации и соблюдения правил ВТО в мировой торговле.
ШОС как средство сближения
Новой площадкой для китайско-индийского диалога может стать Шанхайская организация сотрудничества, полноправным членом которой Индия вместе с Пакистаном стала в 2017 г.
В апреле Китай в качестве председателя ШОС принимал министров обороны государств – членов организации. При этом главы военных ведомств КНР и Индии приняли участие не только в многосторонних заседаниях, но и провели личную встречу. Практически параллельно прошло заседание министров иностранных дел. И хотя индийский министр не поддержала своих коллег в отношении развития китайской инициативы «Один пояс – один путь», по остальным вопросам министры смогли достичь консенсуса.
Встреча лидеров Индии и Китая стала логичным продолжением контактов на уровне министров. Конечно, она еще не гарантирует прорыва в двусторонних отношениях, как не помог индийско-пакистанским отношениям неожиданный визит индийского премьера в Пакистан в декабре 2015 г. После неофициальных переговоров Н. Моди и Си Цзиньпина в Ухане ближайшая встреча пройдет именно на полях саммита глав государств — членов ШОС в китайском Циндао в июне 2018 г.
Не стоит забывать, что в 2019 г. в Индии пройдут парламентские выборы и правящей Бхаратия джаната парти (БДП) нужны дополнительные козыри в борьбе с активизировавшимся лидером Индийского национального конгресса Рахулом Ганди. Следовательно, внутриполитическая конъюнктура накладывает отпечаток на внешнеполитические акции индийского премьера. За последнее время Н. Моди совершил целый ряд зарубежных визитов и создал определенный образ успешности своего правительства на мировой арене. Разрядка с Китаем и рост индийского авторитета за счет участия в международных организациях могут стать элементами предвыборной агитации.
Зачем это России?
Нормализация отношений Индии и Китая или хотя бы минимизация рисков возникновения конфликтов наподобие Доклама должны быть важной составляющей внешнеполитических усилий России. Поворот на Восток, о котором в последнее время говорят значительно меньше, чем год-два назад, будет затруднен именно такими проблемными вопросами.
Китай и Россия вот уже несколько лет демонстрируют обоюдную заинтересованность в сближении. Нынешний уровень взаимоотношений по праву называют самым плодотворным в истории государств. Экономические связи растут. Подходы к решению важнейших международных вопросов во многом совпадают. Между лидерами двух стран установились дружеские отношения.
С Индией все несколько иначе. Один из наиболее важных друзей России в Азии делает постепенный крен в сторону США. Во многом это связано с успешной игрой Вашингтона на китайско-индийских противоречиях. Кроме того, по сравнению с СССР Россия не в состоянии предложить Индии экономическое сотрудничество таких же масштабов. А Индии сейчас нужны и новые технологии, и новые рынки сбыта. Россия пока удерживает позиции в ВТС и пытается расширить сотрудничество в энергетике, но и в той, и другой сферах она испытывает мощное противодействие со стороны конкурентов. Америка всерьез нацелилась на индийский рынок вооружений, а многолетние партнерские отношения со странами Персидского залива и Африки обеспечивают значительные объемы индийского импорта углеводородов. В этой ситуации на российско-индийских отношениях негативно отражается ослабление по сравнению с геополитическими конкурентами политических, экономических и культурных связей.
Позиция Индии может играть важную роль в международных делах. Нью-Дели не поддался давлению Запада и не поддержал антироссийские санкции. Ориентация же Москвы исключительно на Пекин явно не в интересах Индии. Если к тому же это происходит на фоне эскалации индийско-китайских противоречий, то доверие к Москве резко сокращается. Это не останется незамеченным западными противниками России, ведь желающих занять российское место партнера Индии достаточно.
Для Москвы Индия представляет интерес и как член приоритетных для России международных организаций, таких как ШОС и БРИКС, и как потенциальный партнер Евразийского экономического союза. В первом случае у Москвы есть возможность использовать переговорную площадку вне влияния США. Во втором — повысить уровень экономического сотрудничества.
Корректировка приоритетов
Итак, визит Нарендры Моди в Китай остался за рамками информационных сообщений российских СМИ. Все внимание было сосредоточено на визитах Э. Макрона и А. Меркель в США, хотя изначально было ясно, что российская тема на переговорах в Вашингтоне не будет приоритетной. Более того, антироссийская кампания представляется объединяющим Запад фактором. Необходимость урегулирования сиюминутных, куда более важных для США, Франции и Германии экономических тем не позволит Европе поменять позицию в отношении России. Потери от конфронтации с Москвой не сопоставимы с угрозой масштабной торговой войны с Соединенными Штатами. Россия на американско-европейских переговорах — это разменная карта, позволяющая американцам оправдать давление на Европу, а той, в свою очередь, просить взамен экономические послабления как доказавшей свою верность союзнице.
При отсутствии реальных друзей на Западе России важно иметь хотя бы нейтральных партнеров на Востоке. Для этого надо внимательно следить за развитием отношений между его основными игроками и по возможности способствовать развитию дружеских отношений между ними. Решая, что для России важнее — смотреть как Д. Трамп стряхивает перхоть с костюма Э. Макрона или как Н. Моди и Си играют на китайских колокольчиках, стоит отдать предпочтение последним. Д. Карнеги призывал для завоевания друзей приучить себя искренне интересоваться ими. Введение этого правила в медийный инструментарий восточной политики России значительно повысит эффективность ее поворота на Восток.
Оригинал: http://russiancouncil.ru/analy...
Оценили 6 человек
5 кармы