Водитель грузовика покинул нам квартиру, потому что сам все еще в дороге. У меня даже нет его номера телефона. Он просто пришел и сказал, что его родители были в «Солидарности», поэтому он тоже хочет быть солидарным.
- Подруга из Варшавы позвонила, что познакомилась с четырьмя мальчиками, которым негде жить. Она знала, что творческие коллективы иногда бывают у нас, в доме Грабарза, - говорит Александр Кюль из Щецина. - Это деревянный дом, остаток французского кладбища в центре города, - поясняет он. - На данный момент это резиденция культурного объединения «Клуб Сторрады», президентом которого является моя мама.
Александр родился в Берлине, 15 лет назад переехал в Польшу. Максим Новиков из Гомеля жил в доме могильщика, его похитили 11 августа из бара и пытали в отделении милиции. - Меня хотели сделать координатором протестов, сильно повредили позвоночник, - говорит он. - Когда я уезжал, я давал интервью иностранным СМИ. Потом стали звонить мне и моим родственникам. С моим другом, тоже Максимом, мы взяли рюкзаки и сбежали в Польшу. Мы пересекли границу благодаря мальчику, которого мы встретили по дороге, который отвел нас к своей машине. С польской стороны мы сказали, что нас преследуют и мы просим защиты.
Пограничники подали кофе и чай. Следователи допросили нас, сняли отпечатки пальцев. При мне были протоколы допроса в следственном комитете и медицинских осмотров, они их сканировали. Они также проверили наши телефоны. Потом в больнице осмотрели наше здоровье, а потом отвезли в центр для иностранцев в Бяла-Подляска, - рассказывает Максим.
В доме Грабарзы двое Максимов жили с Ромой и Лозой, белорусом, которых они встретили в центре.
- Раньше мы бродили по общежитиям в Варшаве, где большинство жителей были мигрантами. В одном из них поляк под действием наркотиков напал на нас с ножом, и мы убежали. Хозяин общежития не вернул нам деньги за ночи, которые мы там не провели. Она сказала, что это наша проблема, - говорит Максим. - Как беженцы, без документов, мы не можем работать легально. Некоторые поляки повезли нас на стройку, но не заплатили. Когда мы наконец приехали в Щецин, мы были счастливы. Коттедж в парке, в центре города. Ночью прилетают лисы, рядом растет огромный лесной орех. Вокруг тишина, видна река.
- В большой комнате на первом этаже дома проходят концерты и выставки, а наверху есть кровать и матрасы, и мальчики там спят, - рассказывает Александр Кюль. - И вот я пригласил их на дачу на даче, потому что собирался сюда на несколько дней.
- Не знаю, на каком языке мы говорим с Александром, но мы хорошо понимаем друг друга, - смеется Максим. - Кроме того, его мама знает русский язык. Недавно на их участке строили юрту, потому что мама увлечена Монголией. Вдруг я поймал себя на мысли, насколько это абсурдно: немец, поляк и белорус строят в Польше монгольскую юрту.
Когда мы спрашиваем Максима, что Польша может сделать для белорусов, спасающихся от преследований, он отвечает: пусть те, кто приехал как беженцы, работают легально.
«Мы работаем здесь шесть недель и пока не получили никаких льгот. Надеемся, что это скоро произойдет, потому что нам нечем жить. Но, к счастью, люди помогают. Когда я был в Варшаве, живущие там белорусы писали мне в социальных сетях, приглашали в пиццу и покупали еду в Интернете. От белорусской организации Byhelp, которая занимается сбором помощи в Беларуси и за рубежом, я получила деньги на теплую обувь, а друзья Алекса принесли куртку. В свою очередь, в Белорусском доме в Варшаве пообещали, что он поместит меня в больницу после собеседования для получения статуса беженца. Мне нужно вылечить позвоночник.
Я буду учить польский
- Я буду платить несколько злотых каждый месяц. Я пенсионер, поэтому не сумасшедший, но хоть немного помогу, - написал нам Томаш после репортажа в "Duży Format" о бежавших в Польшу белорусов. Он спросил номер счета организации, которую стоит поддерживать.
- Раньше я был активно вовлечен в «Солидарность», за которую моя семья заплатила высокую цену и до сих пор платит за нее, но мы согласны, что это было честью и привилегией, - говорит Томаш. - Сегодняшние стремления белорусов к свободе напоминают мне те времена, и я верю, что они добьются успеха.
Другой читатель, Аркадиуш, предложил взамен квартиру - 44 квадратных метра в Домбровой Гурнице.
В свою очередь, Каролина, прочитав отчет, предложила помочь с изучением языка. «У меня есть опыт преподавания польского языка как иностранного и консультирования по вопросам карьеры. Я рад помочь белорусам адаптироваться. В моем случае выезд за границу всегда был ситуацией выбора, с комфортом и безопасностью. Я всегда мог пойти домой и получить поддержку. У беглых белорусов нет такой роскоши », - написала она.
Мы связали ее с Белорусским центром солидарности, который ищет волонтеров. «Человек уже выбран, и я могу помочь», - сообщила она нам позже.
У меня четыре комнаты
Юрисконсульт из Варшавы Анджей Лулька предложил белорусам квартиру.
- Я участвовал по многим причинам. Кадры из Беларуси по телевидению напоминают мне то, что я видел собственными глазами в Щецине в детстве. Военное положение, протесты и страх. Я знаю людей, которые бежали из Польской Народной Республики в Штаты, прошли через лагеря беженцев в Берлине или Вене. Так что они были в той же ситуации, что и сегодня белорусы. Я сам много раз использовал помощь. Во время военного положения моя французская семья прислала мне посылки, а когда я закончил школу, они пригласили меня на шесть недель в Кан, Нормандия, и оплатили языковой курс. Благодаря этому я выучил язык, который впоследствии повлиял на мою карьеру. Сегодня консультирую французские компании. Я решил, что сейчас пора мне помочь кому-то. Я только что знал Влада Кобца, белорусского активиста. Перед выборами он заявил, что эвакуируют людей, участвовавших в кампании, и журналистов. А поскольку у меня была квартира, которую я пытаюсь продать в течение года, я решил освободить ее. В нем четыре комнаты, площадью около 100 квадратных метров. Я даже не знаю, кто там сейчас живет, доверяю Владу. Потом я узнал, что в Центре белорусской солидарности, который создает Влад, нет компьютеров. Я отдал им своего старичка, и мне удалось получить двух других из офиса, в котором я работал. Поскольку люди готовы помочь, им просто нужно показать, с чего начать.
- Анджей нам очень помог. По его квартире уже прошли несколько семей, - рассказывает Влад Кобец из CBS. - Пользуемся ими совершенно бесплатно. Теперь он поддерживает нас в регистрации Центра, который в настоящее время является неформальной организацией.
«Жилищная проблема сейчас самая острая, у нас есть сообщения примерно от 200 человек, которым нужно бесплатное или очень дешевое жилье», - говорит Кобец. - На сайтах воеводских управлений можно найти адреса гостиниц, которые должны принимать людей на карантин, но когда наши активисты звонят туда, оказывается, что они уже этим не занимаются. Похоже, список адресов не обновляется. В такой ситуации у наших соотечественников остаются центры для беженцев. Мы обращались за помощью в гостиницы и университеты, общежития которых пустуют из-за COVID, чтобы сделать комнаты доступными для белорусов, но нам отказали. Мы также обращаемся к обычным людям, пока не будет найдено какое-то системное решение.
К счастью, у нас есть люди, которые хотят помочь. Помимо Анджея Лулки, есть еще и бизнесмен Мариуш Маркевич, который со скидкой снял нам свою квартиру и дом под Варшавой. Это помощь нескольким семьям.
У нас есть деньги на сборы от Byhelp, Bysol, различных инициатив. А еще у нас есть водитель грузовика, который оставил нам квартиру в обмен на оплату аренды. Сэм все еще в пути. У меня даже нет его номера телефона. Он просто пришел к нам и сказал, что его родители были в «Солидарности», поэтому он тоже хочет быть солидарным.
Я купил зубную пасту
- Я слежу за информацией по Беларуси несколько месяцев. Я чувствую себя бессильным. Когда я увидела в Facebook список о том, что белорусам в Польше не хватает самого элементарного, шампуня или зубной пасты, я была шокирована.
Когда Агнешка Стшалка, программист, проработавшая в Лондоне более полугода, обнаружила, что репрессированным белорусам, находящимся в польских центрах для иностранцев, можно оказать существенную поддержку, она сразу же разместила заказ в магазине на несколько сотен злотых. - Такие покупки - небольшая, но реальная помощь. Это нормальный человеческий рефлекс.
Я плачу, Яна живет
- Я не герой. Квартира, которую я снимаю, все равно была пуста, потому что во время пандемии я живу с мальчиком в деревне, - говорит Магдалена, которая отдала свои 52 квадратных метра 33-летней Джени с восьмилетним сыном. - Во время одной из акций протеста Яна сорвала маску с лица омоновца. Из-за этого у нее возникли такие неприятности, что она решила сбежать, - поясняет она. - Мы познакомились через друга, активиста, который помогает белорусам. Она позвонила мне, что есть молодая девушка, которая живет со своим сыном в центре для беженцев.
Она знала, что у меня пустая квартира. Я решил поделиться ими с ней, иначе не мог, зная условия, в которых они жили. Хозяин не знает, что я сдавал квартиру Яну, но квартплату плачу регулярно, надеюсь, проблем не будет. Думаю, из дома отпала необходимость в помощи. Моя мама, когда узнала о Яне, сразу проверила гардероб. Она прислала ей сумку с одеждой, потому что она такого же размера. Я нахожусь в постоянном контакте с Яной. Пишем друг другу через переводчик Google. Мы встретимся снова, когда пандемия немного уляжется.
Приглашаю на прогулку и на кофе
Аня, юрист из Варшавы, белоруска, но чувствует себя в равной степени полякой. - Я живу в Варшаве 11 лет, получил здесь юридический факультет, нашел любовь, - говорит он. - Когда в Беларуси начались акции протеста и службы начали пытать людей, мне стало мерзко, что я здесь в безопасности. Я начал помогать, думаю, успокаивать свою совесть. Мне было плохо, что я не в Беларуси, не участвую в маршах и не борюсь за свободу с другими. Мои родственники рискуют своим здоровьем и жизнью, чтобы продемонстрировать свое несогласие с правлением Лукашенко, а я мирно живу в Варшаве. Мне было страшно, когда я не могла связаться со своими близкими. В Беларуси не было интернета, телефонные звонки стоят очень дорого, а звонки по несколько раз в день обходятся очень дорого. На фан-странице одной из мобильных сетей я все это описал и попросил - от имени всех белорусов, проживающих в Польше - снизить стоимость звонков в знак солидарности. Мне понравилось несколько тысяч человек. Вскоре после этого было принято решение снизить тариф. В течение трех недель минута соединения с Беларусью стоила 1 злотый брутто вместо прежних 2.
Сегодня помогаю беженцам из Беларуси. Объясняю, каковы их права и какие условия должны соблюдаться, чтобы работать.
Я чувствовал себя беспомощным, когда в мессенджере Telegram, в группе, созданной жителями центра для беженцев, появлялись фотографии грязных простыней и тараканов, и люди писали, что у них нет элементарных вещей, потому что они убежали ни с чем.
Я написал в Facebook, что нужна помощь, что у каждого, наверное, есть что пожертвовать. Когда через два часа я снова вошел в Facebook, я потерял дар речи, потому что моим постом поделились более двухсот раз, в том числе Кристина Янда и Агнешка Холланд. Люди писали сообщения, хотели вернуть одежду, обувь, сковороды. И все это было необходимо.
Вся моя жизнь теперь вращается вокруг помощи. Мой парень Марек, он поляк, невероятно понимающий, мамина квартира завалена сумками с вещами для белорусов. Иногда он вовремя отвозит меня на другой конец Варшавы, чтобы передать кому-то, кто идет в центр для беженцев, пакет или лекарства. Я пригласил к нам на выходные троих белорусов, чтобы они чувствовали себя как дома. Покажем им Варшаву, пообедаем по-домашнему. Мы заставим их говорить по-польски, чтобы они учились. В течение недели я хожу с посетителями, которые останавливались в Варшаве на кофе и печенье, и мы также говорим по-польски. Я всегда стараюсь купить им этот кофе, потому что они часто не могут себе этого позволить.
Я верну костюмы
Алесь Лапко из Центра белорусской солидарности: - Белорусы не хотят здесь сидеть сложа руки. Они рассчитывают на первую помощь с квартирой, отправляют детей в школу, а потом хотят работать. На данный момент все, что они могут сделать, это подать заявление о предоставлении международной защиты и ждать ее предоставления. Только тогда они смогут работать. На это уйдет несколько месяцев. Есть еще одна виза, национальная D23, по которой можно получить разрешение на работу, но почему-то власти Польши его не выдают. Мы не знаем почему, но надеемся, что это скоро изменится. Через несколько дней сейм должен принять поправку, разрешающую трудоустройство по гуманитарным визам.
С одной стороны, я немного понимаю: премьер пообещал впустить беженцев из Беларуси, и он сдержал свое слово, на этом его роль закончилась, и неправительственные организации должны продолжать заниматься ими. Но, например, к нам часто приезжает депутат Михал Щерба. Он помогает в переговорах с городом по поводу офиса, потому что сейчас мы находимся в Фонде развития «Помимо границ», который скоро откроет уроки польского языка для иностранцев в этих комнатах. Вот почему нам нужно собственное место.
Алесь Лапко говорит, что Михал Щерба помогает и в мелких делах. - Недавно Андрей Остапович, следователь из Беларуси, оказался в Польше. Он сбежал от службы пешком через лес. Щерба увидел, что Андрей пришел на пресс-конференцию в той же одежде, что и из своего дома в Минске. На следующий день прихожу в центр, а тут большая сумка с одеждой и костюмами в чехлах. Благодаря Щербе Андрей теперь такой элегантный. Он стал координатором программы помощи бывшим офицерам служб, которые приезжают сюда, в наш Центр. Несколько сотен силовиков уже обратились за поддержкой к организации «Бысол», которая занимается сбором средств в помощь бывшим офицерам.
Михал Щерба: - Это был естественный рефлекс. Я поехал домой, выбрал из шкафа то, что было лучше и похожее на Андрея, и взял.
Сложно говорить о том, как это помогает. Недавно он присоединился к акции по доставке в Польшу на лечение двух раненых во время акции протеста. - Мальчик потерял полфута, его прострелили, девушке резиновую пулю попали в щеку, а также повредили ноги. Вместе с Домом Беларуси мы их привезли. Они получили гуманитарные визы, лечились в одной из больниц Варшавы, сейчас проходят реабилитацию в санатории, - говорит депутат.
Играем и собираем
- Раньше я никогда не имел дела с белорусами. Не думаю, что я вообще ничего знал. Мне стало интересно, что происходит с нашими восточными соседями летом, когда женщины с цветами в руках начали протестовать, - говорит Ала Кромка, студентка-психолог, соорганизатор благотворительного концерта «Надежда для Беларуси». - Идею организации концерта предложила моя подруга Надя из коллектива Stacja Nadzieja, которая занимается освещением важных социальных проблем. Когда в Польшу начали прибывать первые беженцы и тема Беларуси стала менее актуальной в СМИ, мы вместе с группой друзей организовали концерт групп наших друзей в клубе Dzik в Варшаве, доход - 2000 злотых - был передан Центру белорусской солидарности.
У нас живет бывший милиционер с девушкой
Александр, инженер из варшавского Жераня: - Вечером после работы мне позвонили белорусы, опоздавшие на последний поезд до Лодзи. Им пришлось ехать туда, потому что в Варшаве у них не было жилья. Я возил их на своей машине. В другой день моя подруга Лена бегала по банкам, чтобы узнать, где открыть счет, если у вас нет ни PESEL, ни NIP. Позже мы вышли с несколькими людьми, чтобы сделать это. Иногда мы объясняем простые вещи, как работают кассы самообслуживания, что слово «фрукты», которое напоминает русское «owoszczi» или «овощи», здесь означает нечто иное. За эти два месяца участия в судьбах белорусов мы приобрели много друзей. Раньше мы знали здесь двух-трех белорусов. Теперь мы можем рассчитывать на многих сами.
Лена, напарница Александра: - У нас живет бывший милиционер с подругой, после акций протеста скинул форму. Я встретил их на вокзале, друг попросил меня забрать их. Карантин для них начался только к вечеру, поэтому мы пошли за покупками, а потом я отвез их туда, где они должны были быть. Позже мы с моим парнем несколько раз кидали им еду, звонили, чтобы убедиться, что все в порядке. После карантина выяснилось, что им негде жить, а у нас появилась свободная комната. Мы им все объясняем: в каком магазине дешевле, мы учим польский, чтобы они быстрее нашли работу и познакомились.
Даем гранты
Сотрудники НСЗЗ «Полицейские» обратились за помощью к белорусам.
- Около месяца назад я обратился к белорусским милиционерам с призывом не причинять вреда своему народу, прекратить участвовать в избиении людей и подготавливать ложные обвинения, - говорит президент профсоюза Рафал Янковский. - Обращение опубликовал «Белсат». Я тогда пообещал, что если кто-то из офицеров приедет в Польшу и ему понадобится помощь, мы поможем. Сейчас ищем квартиру для майора белорусской милиции, который приехал с женой и двумя детьми. Хотя все заявляют о своей солидарности с Беларусью, не все так просто. Я ищу такие места по всей стране. Недавно мэры двух городов юга Польши изначально заявили о помощи с жильем, работой и школой для детей.
В свою очередь, преследуемым журналистам помогают сотрудники Белсата. - Мы поддерживаем наших сотрудников, которые подверглись преследованиям и избиениям, - говорит руководитель станции Агнешка Ромашевска-Гузы. - Это наши журналисты, кинематографисты и фотожурналисты. Мы даем им стипендии, мы также организуем их пребывание в Польше, чтобы они могли дышать, отдохнуть от стресса, жить в обществе, где от вида полицейского не мурашки по коже. Для некоторых мы организуем проживание и лечение. Я не могу более подробно рассказать о людях, которым мы помогаем, потому что у них могут возникнуть проблемы с отъездом из Беларуси в очередной раз. За ними ухаживают наши сотрудники, проживающие в Польше.
Алина Кушик, журналист телекомпании «Белсат», теперь также работающая в Белорусском центре солидарности: - Вы можете помочь разными способами, часто не требуя финансовых затрат, а просто тратя время. Для беженцев или белорусов, которые, опасаясь репрессий, решили приехать в Польшу, помимо материальной или финансовой поддержки, также важно чувствовать, что они не одиноки. Я не говорю, что нужно заводить друзей сразу, это могут быть даже короткие встречи, время от времени выходить на кофе, разговаривать, помогать понять польские реалии, например, как купить ежемесячный билет. Эти люди здесь начинают жизнь с нуля. Также нужны наставники-волонтеры, которые могли бы их морально поддержать, потратить час-два своего времени, и их роль в процессе акклиматизации на новом месте бесценна.
Ищу спонсоров
Несколько дней назад Катаржина Скопец из Варшавы и белорусская активистка Яна Шостак увезли машину с вещами в центр для иностранцев. - Я являюсь соучредителем фонда Humanosh имени Славы и Изека Волосянских, моих бабушек и дедушек, которые спасли 39 евреев во время Второй мировой войны, - говорит Катажина. - Я разместила на сайте фонда призыв о помощи для белорусов. Помимо прочего, нам сделал пожертвование один из потомков спасенных. Вместо этого мы купили ложки, ножи, вилки, тарелки, сковороды и другие предметы быта, которые центр не предоставлял своим жителям, - говорит он.
Катажина планирует курсы польского языка для белорусов, покидающих центр (у них там всего один час в неделю). Он также ищет спонсоров, которые будут дольше помогать репрессированным. - Я бы хотел снять несколько квартир, чтобы эти люди могли начать все сначала. Им бы дали комнату как минимум на три месяца, и за это время мы дали бы им новую жизнь, - объясняет он.
Катаржина Скопец знает судьбу беженцев наизнанку. Она мать двух девочек из Тибета. Мы с мужем удочерили их несколько лет назад.
- Старшая приехала в Польшу по приглашению дяди, жившего здесь в то время. Она получила стипендию в рамках культурного обмена, одна из польских семей заявила, что будут присматривать за ней, но из этого ничего не вышло. Об этом я узнал из статьи в «Дзенник». Подали заявку с мужем. Сначала мы не думали об усыновлении, но потом выяснилось, что мать девочки умерла, а младшая сестра осталась в Тибете. Ее муж без колебаний пошел за ней. Отец девочки не мог за ними ухаживать, у него были другие дети, он не справлялся.
Я прошла всю процедуру беженца в Польше со своими дочерьми и знаю, насколько это сложно и неприятно. В течение нескольких лет я чувствовал, что терплю неудачу за неудачей, потому что не понимаю процедуры, очереди и требования. В то же время я наблюдал за борьбой беженцев из Чечни и Украины, ожидающих своей очереди в офисе, слушал их рассказы. Это меня расстроило. Я также видел, как чиновники и поляки относятся к беженцам: зачастую как к неполноценным людям. Хочу отчасти пощадить белорусов. Они благодарны за то, что Польша их впустила, но потом они предоставлены сами себе. Условия в отдельных центрах для иностранцев оставляют желать лучшего - в некоторых водится нашествие тараканов и мышей. Отсутствует элементарная гигиена и одежда. Я уже организовал несколько перевозок грузов в центры.
Около дюжины человек из Беларуси прошли через мою квартиру за последние две недели. Ко мне приходят знакомые активисты, иногда они делятся моими контактами с новоприбывшими.
Люди остаются на ночь, на несколько ночей. Часто это очень одаренные люди с несколькими способностями. Была семейная пара фармацевтов. Их остановила милиция на улице, когда они вышли на помощь раненым митингующим. У них были наркотики, бинты, они хотели их одеть. Позже они подверглись преследованиям и вторжениям. Им пришлось бежать из страны. Был еще и инженер-конструктор, мальчик, которого пытали в тюрьме Окрестино. Сейчас он работает в Uber. Нет, рабочей визы нет, но в этом мире есть и другие решения, о которых я не хочу говорить открыто, чтобы никому не навредить. Он должен чем-то жить. В будущем хочет найти работу по профессии.
Я приглашаю вас в овощной
- Я делаю что-то особенное ... настолько, насколько могу, благодаря Касии Скопец, - говорит Эва, владелица овощной лавки в Варшаве. - Она моя клиентка, живет неподалеку. Я слежу за ней в Facebook, она там пишет обращения. Когда я прочитал о центре для беженцев, я сразу отреагировал. Обычно я не занимаюсь фандрайзингом, потому что очень много людей нуждаются и неизвестно, кому помочь, а также есть те, кто питается фандрайзингом. Поэтому я принимаю участие только тогда, когда уверен, что помощь действительно будет доставлена туда, где должна быть.
У меня есть отличные клиенты, которые привозили мне одежду, одеяла, спальные мешки, теплые куртки и детские игрушки. Все чисто, аккуратно упаковано. Завтра весь транспорт уедет от нас к госпоже Касе, пусть потом разделит. Еще положила в овощную корзину пластиковую корзину, написала «Сборник для белорусов», на что мы собрали деньги на еду. Кто бы ни хотел бросить. За три дня собрали 980 злотых. Я считаю, что это успех, потому что люди по-разному подходят к таким коллекциям, и у большинства из них сегодня нет при себе наличных денег и они расплачиваются картой. Но некоторые люди подошли к банкомату, чтобы обналичить их, и выбросили их. На эти деньги сделал целый багажник. Мука, сахар, кофе, чай, сладости, паштеты, консервы, макароны, масло. Что это продлится дольше. Я добавлю фрукты и овощи. На прошлой неделе сдал в другом транспорте яблоки, мандарины, которые были у меня в магазине. Тогда это было внезапное действие, потому что Касия шла, а я упаковал пакет за 10 минут.
При необходимости до Рождества организуем еще один сбор еды. Никто не хочет оказаться в положении белорусов. И неизвестно, что может с нами случиться завтра. Я надеюсь, что мы немного подбодрим этих людей. Дайте им понять, что они не одиноки.
PS
На заседании сейма 27-28 октября предполагается принять поправку в закон об иностранцах, согласно которой люди с гуманитарными визами смогут работать. Если это произойдет, изменения вступят в силу через 14 дней после подписания законопроекта президентом.
Статья переведена при помощи Гугл-переводчик, поэтому достаточно много стилистических ошибок.
Оценил 1 человек
1 кармы