Стратегия деградации

Автор Андрей Ильницкий

Демократия — это воздушный шар, который висит у вас над головами и заставляет глазеть вверх, пока другие люди шарят у вас по карманам. (Бернард Шоу).

Введение

Западная демократия носит имитационный характер. Реальной властью, реализуемой теневым образом, обладает так называемое глубинное государство — deep state.

Глобальное глубинное государство (вообще говоря, слово «государство» здесь неуместно, правильнее сказать «власть», но так уж сложилось) deep state — это связанные в единую систему влияния транснациональные корпорации, спецслужбы и ЧВК, финансово-банковские системы, Фонды и НКО, mass media и Сети.

Deep state — это система влияния, скрытая за внешними демократическими институтами, жесткая, абсолютно недемократическая теневая организация реальной власти, это незаконная власть, альтернативная власти легитимной.

Базовый операционный код deep state достаточно прост и эффективен — это коррупционное обещание карьерных перспектив и процветания в обход системных правил при условии лояльности альтернативной системе ценностей и группе влияния. То есть это власть, активно использующая коррупцию как инструмент стимулирования и компромат, как инструмент управления.

Феномен глубинного государства deep state англосаксонского происхождения, помноженный на многовековой опыт закулисных интриг Ватикана, надгосударственных этно-финансовых сетевых систем, тайных и закрытых лож, клубов, кланов медиа-групп, сообществ разведок и разного рода ЧВК.

Deep state — это то, что пытаются скрыть и приглушить мифологией «мирового правительства» и «теорией заговора». Надо понимать, этот мифологический туман напускается акторами «теневой власти» намеренно, как когнитивная технология, отвлекающая внимание публики и компетентных органов от весьма эффективной, подтвержденной вековой практикой технологии управления.

Политика dеep state — это игра без правил, идеология без морали, действия без ответственности. Это политика глобального спрута и паразита, высасывающего из остального мира ресурсы, политика войны на уничтожение сложившейся человеческой цивилизации с утилизацией «излишков» населения ради процветания узкой группы олигархических элит из «золотого миллиарда». США и государства Запада — лишь территориально-правовая платформа deep state.

Обоснование деградации

Глобальная олигархия и мир капитала в целом всегда стремятся к достижению максимальной прибыли, желательно за минимальное время.

Однако деятельность по извлечению сверхприбыли нередко противозаконна и аморальна, например торговля наркотиками, проституция, азартные игры, торговля человеческими органами, продажа оружия в горячих точках мира террористам, укронацистам, бандитам из ИГИЛ и т.п.

Главным ограничителем возможности извлечения прибыли здесь являются не только и не столько законы, ибо их можно переписать, а морально-этические нормы и традиции общества. Они ограничивают ведение бизнеса определенными правилами, конфессиональными и моральными нормами, преступать которые не принято и чревато.

Эти нормы и ограничения носят довольно устойчивый характер, ибо, в том числе, связаны с историей, традициями, духовной и культурной сферой жизнедеятельности. Но и они, увы, также подвержены эрозии через инфокогнитивные технологии ментальной войны.

Собственно, на определенном этапе деформация, подрыв и деградация морали, норм и традиций стали способом и технологией наращивания прибыли.

Великий Ф.М. Достоевский писал ровно об этом: «Если Бога нет — всё позволено».

Эта формула в том числе объясняет, почему православные традиционные ценности, уклады и поддерживающие их конфессии сегодня — главный враг транснационального капитала. Они наряду с национальными государствами стоят на пути обогащения и стремления deep state к власти над миром.

Национальное государство — главное институциональное препятствие на пути глобалистских элит к мировой гегемонии.

Первоочередная задача глобалистских элит deep state — уничтожение России и подчинение Китая, без чего невозможно достижение ими мирового господства.

Решается эта задача через насилие, военная составляющая в котором — лишь крайняя мера. Насилие становится базовой технологией и обыденной нормой, оно обрастает смысловыми подпорками, обустраивается институцио-нально и концептуально закрепляется.

Война также легитимизуется, к примеру, через такие материалы, как вышедший в августе 2023 г. доклад RAND «Планирование операций по этическому воздействию. Основа для профессионалов в области оборонной информации», обосновывающий «справедливые войны». Авторы доклада пишут, что если ваша страна находится в состоянии войны и это «справедливая война», то результаты, которые приводят к победе вашей стороны, являются законными. Аналогичным образом, получение определенных видов военных преимуществ во время войны способствует достижению законных военных целей. Во время «справедливой войны» (!?! — прим. авт.) причинение физического вреда вражеским комбатантам является законным и, возможно, уместным, поскольку оно ограничивает способность противника к сопротивлению и способствует разрешению конфликта.

Некоторые допустимые обоснования справедливости войны включают следующее.

• Самооборона и защита других людей являются вескими оправданиями.

• Если противник или конкурент предпринимает операции, нарушающие права человека или другие права, то усилия по пресечению их действий и восстановлению прав оправданы.

• Если противник или конкурент угрожает начать операции, нарушающие права человека, другие права или суверенитет другой страны, то усилия по предотвращению этого могут быть оправданы.

Вот так — «кому — война, а кому — мать родна», а точнее — технология обеспечения гегемонии.

В своем недавнем интервью Председатель Объединенного комитета начальников штабов ВС США Марк Милли обозначил три новых приоритетных операционно-технологических направления, определяющих характер войны XXI в. — войны, где США и НАТО намерены обеспечить свое глобальное доминирование в ближайшие десятилетия.

• Искусственный интеллект и квантовые исчисления в сочетании с робототехникой — это инструменты войны XXI века.

• Поле боя войны XXI в. — отныне мегаполисы. Разрабатываются специальные технологии и техники, личный состав структурируется и готовится именно для войны в городских районах с высокой плотностью населения, перегруженной множеством социально-техногенных точек напряжения и уязвимой инфраструктурой. Это поле сражений рассматривается как приоритетное и весьма эффективное поражающее воздействие на инфраструктуру и народ целевого государства.

• Война XXI в. — война за умы. Военными США и НАТО поставлена задача перехода от информационного к когнитивно-ментальному доминированию как определяющему фактору итоговой стратегической победы над противником.

Объективно Россия и ее система безопасности по каждому из трех «приоритетов генерала Милли» — находятся под ударом и в зоне риска, поскольку работа по формированию системы обеспечения безопасности как базовой платформы и общего знаменателя развития страны — в стадии развертывания и формирования. Многое делается, но увы, порой, по нашей давней традиции «кто в лес, кто по дрова», усугубляемой межведомственными барьерами и коммерческими интересами некоторых из вовлеченных акторов, которые порой далеки от приоритетов обеспечения национальной безопасности.

В результате есть риски получить не развитие, а новые уязвимости и деградацию социально-экономической и оборонной структур государства. Тем более, что оппоненты и враги России целенаправленно работают на индуцирование регресса не только извне, но и изнутри.

Таким образом, деградация науки, культуры и общественной жизни в сочетании с новыми цифровыми технологиями и видеоиграми помогают подготовить национальные государства к переходу в мир оруэлловской антиутопии, снижая потенциальные возможности обществ, в том числе и западных, к противодействию разрушительной трансформации всей социально-экономической сферы.

Хотя, как мрачно шутят физики, деградация — это тоже развитие.

Шестой домен войны

Ментально-когнитивная область западными военными определена и доктринально оформлена как шестая оперативная среда/«шестой домен» (наряду с землей, воздухом, морем, космосом, инфо-кибер-сферой), где — как указано в НАТОвских разработках — «влияние и контроль сознания противника позволяют избежать лобовой конфронтации».

По мнению аналитиков НАТО, Запад должен участвовать в борьбе за когнитивно-ментальное доминирование, за когнитивную инициативу. Они подчеркивают, что война XXI в. — это война за то, как мыслит враг, как работает его разум, как он видит мир и развивает свое концептуальное мышление.

Главная цель этой ментальной войны состоит не в том, чтобы служить дополнением к стратегии или победить без боя, а в том, чтобы вести войну с тем, о чем думает, что любит или во что верит общество противника, с целью изменить его представление о реальности.

Желаемый эффект заключается в намеренном изменении у противника взглядов на мир посредством влияния на его душевное спокойствие, уверенность и конкурентоспособность.

Заявленная цель состоит в том, чтобы ментально атаковать, эксплуатировать, насиловать, унижать и даже разрушать мировоззрение, не позволяя объекту воздействия строить свою собственную реальность.

Дестабилизация и влияние — основные цели подобной ментальной стратегии, которая складывается из информационного тоталитаризма и когнитивного насилия над умами. Здесь технологи deep state работают особенно изощренно — с целью посеять недовольство в целевом обществе, поощрить «пятую колонну» и агентов влияния на деструктивные действия, разрывающие социальную ткань целевого государства.

Это ментальная война, где оккупация сознания противника важнее, эффективнее и разрушительнее, нежели оккупация его территории. Это война, цель которой — уничтожение или трансформация объекта, перезагрузка общественного сознания и демонтаж устоявшихся институтов. Результатом должны стать обессмысливание и десуверенизация политической повестки и деградация общества целевого государства.

Технология такого уничтожения (стирания) идентичности — ментальный геноцид — с трагической яркостью демонстрируется укрохунтой, понукаемой западными спецслужбами и Ватиканом в виде системного и последовательного уничтожения Православия на Украине. И это не вопрос отъема приходов у Украинской Православной церкви в пользу сектантов из ПЦУ — это уничтожение веры — традиционной основы мировоззрения украинцев как части русского мира.

Таким образом, неоколониализм сегодня состоит не столько в оккупации территории и даже не в захвате ресурсов — будь то материальных или людских — он в оккупации нашей информационной среды и нашего сознания как индивидуумов, так и всего общества. Это ментальный колониализм. Это война на поле духовной брани.

Как писал в 2023 г. видный немецкий военный аналитик Йонас Тёгель в книге «Kognitive Kriegsführung» («Когнитивная война: взгляд из Германии»), так называемая когнитивная война с 2020 г. все чаще продвигается в качестве официальной программы НАТО. Последствия этого сдвига в понимании войны серьезны и затраги-вают всех. Он подчеркивает: НАТО до сих пор определяло пять доменов, или театров, военных действий для своих боевых операций — на воде, на суше и в воздухе, а с 2016 г.— в Интернете (кибер-среда) и с 2019 г. — в космосе. Сейчас определяется новый, шестой театр войны (шестой домен), который будет вестись с помощью когнитивного оружия за умы людей. Наши мысли, чувства и наши действия находятся в центре военных действий с заявленной целью контролировать как можно больше всего, что делает нас людьми.

Таким образом, для НАТО когнитивная война является одной из самых горячих тем на данный момент.

Ментальная война, элементом которой является когнитивное оружие, как базовая стратегия обеспечивает переход от военной победы на поле боя к устойчивому политическому успеху.

Технологии деградации

Искусственный интеллект (ИИ), как и квантовые вычисления, — это прорывные технологии двойного назначения. И военная составляющая этих технологий очень быстро эволюционирует. Считается, что ИИ — это третья революционная инновация в военном деле после изобретения пороха и ядерного оружия.

Как и любая технология двойного назначения (вспомним последствия открытия радиоактивности), ИИ несет в себе не только колоссальные возможности, но и угрозы общепланетарного масштаба. Важно понимать, что ИИ, включенный в систему принятия решений, как элемент технологии государственного управления может привести и к укреплению структур государств, и к их разбалансировке.

Угроза таится уже в сложности самого предмета ИИ, в непредсказуемом применении этих технологий на фоне снижения инженерно-технической грамотности и компетенций менеджмента, который в силу, как правило, гуманитарного образования, просто не в состоянии понять смыслы и внутренние механизмы этой технологии, воспринимая ее как некий черный ящик.

Кто будет принимать решения: человек, наделенный ответственностью, или безответственная машина? Вот в чем вопрос.

Как бы ни был силен ИИ, конечное решение должно оставаться за человеком — нравственным и квалифицированным. Но это в теории. А на практике возникает опасность того, что решения и рекоменда-ции скрытых от публики технических специалистов, отвечающих за разработку и функционирование ИИ в конкретных государственных силовых, гражданских, а также бизнес-структурах, не будут должным образом верифицироваться управляющими элитами — теми, кто принимает решения, в силу отсутствия у них соответ-ствующих знаний, образования и компетенций... Потому решения могут приниматься «на веру» — веру в тот самый черный ящик ИИ.

Деградация национальных элит, как целенаправленная политика глобалистского deep state, стала мировым трендом пару-тройку десятилетий назад. Этот процесс затронул элиты и управленческий аппарат всех государств, включая США и ЕС. Регресс публичных элит помогает глобалистам deep state решать свои задачи.

Меняется, корректируется и сам механизм формирования элит.

В США спусковым крючком этому процессу послужил запуск проекта, названного «Революцией меньшинств». Почему меньшинства? В этом нет ничего удивительного — технология управления/манипуляции обществом по принципу «разделяй и властвуй», то есть властвовать, разбивая общество на секты, страты и т.п. меньшинства, целенаправленно работая с каждым из них, — стара как мир.

К тому же меньшинства — переносчики «норм», подрывающих моральные устои, традиционные и религиозные ценности, — обрели новый функционал, став одним из ключевых социальных механизмов извлечения прибыли.

Таким образом, к примеру, доминирование нетрадиционных меньшинств и подобных трансгендеров в политической жизни создает впечатляющий рынок для фармакологических корпораций и служит целям сокращения численности населения.

Риски ментальной и профессиональной деградации элит усугубляются тем, что сегодня, согласно «приоритетам войны генерала Милли», интенсивно разрабатываются технологии воздействия на психофизиологическую сферу человека с целью влияния на умы, эмоции и настроения отдельных людей и социальных групп. Технологические и социальные ресурсы влияния здесь огромны.

Современные манипуляторы, осуществляя ментальное насилие над личностью и обществом, целенаправленно «грузят» людей таким количеством информации, радикализируют эмоции так, что когнитивная способность людей осмысленно воспринимать мир отключается.

Реализуется установка на интеллектуальную деградацию целевой аудитории. Это делается целенаправленно. Растущая зависимость от цифровых систем подрывает способность к познанию, делая для людей более трудным поддержание внимания, запоминание информации и критическое мышление.

Отдельно остановимся на индустрии компьютерных видеоигр. По данным аналитической компании DFC Intelligence, по состоянию на начало 2023 г. общая аудитория компьютерных видеоигр составляет 3,7 млрд человек — это 46% всего населения Земли. Компьютерные игры как продукт массовой культуры вовлекают в сферу своего влияния прежде всего детей и молодежь, а также представителей практически всех социальных групп, людей разного достатка и разных политических взглядов.

И здесь немало ментальных проблем, рисков и уязвимостей. Многие компьютерные игры прививают насилие, делают его привычным и будничным, а в злонамеренных руках игры становятся инструментом деградации и деструкции личности.

Жестокость, насилие, нетрадиционные сексуальные отношения, асоциальное поведение, неявная пропаганда терроризма и экстре-мизма, социальное унижение (абьюзинг) и противозаконная дея-тельность — содержательная платформа многих компьютерных игр.

Результат — размытая система ценностей, инфантилизм, утрата связи с реальным миром, индуцированная неспособность отличить добро от зла, регрессивная трансформация личности.

Под влияние видеоигр попадают прежде всего дети и молодые люди. Верхняя возрастная планка трудноопределима, так как фанаты компьютерных игр встречаются и среди людей зрелого возраста.

Значительное число игр иностранного производства в последнее время стали включать персонажей нетрадиционной сексуальной ориентации.

Важно понимать, что каждый из нас — это уникальная личность со своим способом познания мира. В некотором смысле мы — набор привычек мыслить, видеть, слышать, запоминать и т.д. Видеоигры — эффективный инструмент ментальной войны, они оказывают сильное влияние на мировоззрение — на то, как пользователи (прежде всего дети и молодежь) воспринимают мир, себя и других.

Необходимы контроль и регулирование государством контента и маркировок видеоигр, а также наказание за нарушение установленных правил производителями игр и игровых платформ.

Нужен комплексный, междисциплинарный анализ игровых онлайн-сообществ с привлечением силовиков, экспертов-психологов, социологов, политологов, специалистов в IT-сфере.

Необходимы свой игровой контент и система продвижения положительного имиджа России через мировое игровое сообщество.

Надо понимать: это не игрушки, а серьезные риски, связанные с деградацией молодежи и проблемой с ее национальной идентичностью в будущем. Это жестокая война за умы подрастающего поколения.

Деградация мечты

Мир «по-американски», где доллар — главный продукт, произво-димый США на экспорт, где экспансия внешняя — главный фактор развития, — этот мир «уткнулся в пределы роста». Останавливается рост — пропадает смысл. Прогресс как процесс, присущий прошлой либеральной экономической модели, закончился.

Большинство взрослых из «золотого миллиарда» опасаются, что их детям придется хуже, чем их родителям. Завтрашний день для западного обывателя — это уже не мир мечты, а скорее мир неопределенности, мир нарастающего насилия, тревог, конфликтов и несправедливости.

Видный философ и социолог современности Зигмунд Бауман еще в 2017 г. написал: «Мечта западного человека о “лучшей жизни” расторгла свой заключенный на небесах брак с будущим. А в процессе развода мечту гнусно обобрали, лишив ее всякой этической значимости».

А если у «Храма на холме» нет «этической значимости» как вдохновляющей мечты, то нет и миссии «городу и миру». Налицо резкое ослабление притягательности политики США и Западной цивилизации в целом. То есть искренне и «по любви» с миром у них уже никак, а «на любовь за деньги» — средства кончились. На доминирование через «покупку лояльности» и военную мощь у США уже не хватает ресурсов.

Да и у наших «местных» прозападных либералов, всех этих чубайсов, невзлиных, гусинских и прочих кохов, мало что получилось, и дальше перекачки «скважинной жидкости» в зеленые бумажки дело не пошло, поскольку целью была полная интеграция в глобальную экономику в качестве источника ресурсов.

Таким образом, кризис Запада — это кризис экзистенциальный, это деградация либеральной мечты. Наступающая эпоха разрушения этой либерально-экономической модели означает, что Россия получает шанс вернуть себе статус особой цивилизации.

Характер глобальных трансформаций таков, что действовать рефлексивно, пытаясь реагировать на кризис, бессмысленно.

Как писал непобедимый русский полководец А. Суворов, «Безверное войско учить — что перегорелое железо точить».

Главной задачей становится формирование государственной системы ментальной безопасности на основе собственной идеологии и технологий противодействия индуцированной западными глобалистами тотальной деградации мира.

В стратегической постановке в основе искомого интегрального решения — доступное всем россиянам лучшее в мире фундаментальное образование. Повышение статуса учителя, качества школы, высшего и среднего образования, мобилизация его под задачу технологического прорыва, воспитание творческой национально ориентированной молодежи — ключ к будущему.

«Разруха начинается не в клозетах, а в головах...» — здесь булгаковский профессор Преображенский был абсолютно прав.

Важно понимать: победить Запад наперво мы должны ментально, для этой победы нужна мощная собирающая народную волю идеология, отвечающая на вопросы «что мы?», «кто мы?» и «зачем мы?». Мобилизация общества и государства под нужды победы на полях СВО, где идет сражение цивилизационной войны России с Западом, способствует решению этой задачи, переламыванию деградационного тренда, индуцированного глобалистами. Сейчас всем нам — каждому, обществу, государству — предстоит экзамен на право называться цивилизацией.

И этот экзамен мы не должны провалить. Пересдачи не будет.

https://rodnayaladoga.ru/rubriki/tochka-zreniya/2253-strategiya-degradatsii

Источник

https://jurii45.livejournal.co...