Зов Вечности

(Беглые заметки по мотивам произведений Владимира Кисакова)

Нет людей совершенных. Движимые мелочными заботами и земными страстями, мы далеко не всегда руководствуемся возвышенными идеалами. Сиюминутные эгоистические интересы порой порабощают сердце и разум, лишая нас способности правильно ориентироваться на перекрёстках жизненных дорог. На что следует опираться при выборе пути, чтобы избежать ошибок и не разминуться с Вечностью? Художе6ственному исследованию этой важной проблемы посвящены многие стихи современного российского поэта В. Кисакова. Вот одно из таких творений:

Я река… Памяти Юрия Маркова

Я река, я теку из глухого болота,

Где далёкая звёздная пыль и свет.

Там в космических дырах чёрное что-то

Завело череду моих счастий и бед.

Я от воли Господнего первоистока

Волны жизни подставил крутым берегам.

Но забыл я о Боге. И высох до срока -

Вот последние капли текут по щекам...

Я река... Я желаю пути свои вспомнить

И усталой души обмелевшую суть

До предела Божественным светом наполнить,

Чтобы Промысел Божий скорее вернуть.

Чтобы долго с молитвой по жизни струиться,

Искупая грехи чистотою побед

Над собою самим. И не остановиться

Даже там, где земного дыхания нет.

(Здесь и далее в цитируемых стихах орфография и пунктуация – авторские).

По всему видно, что герой произведения долгие годы жил бездумно, подчиняясь стихийному ходу событий и заботясь лишь о реализации своих желаний. Ошибки, грехи множились, давили неподъёмным грузом, и со временем в сердце поселилось смятение. Мужчина вспоминает свою жизнь, сравнивая её с течением реки. Из-за царящего в сознании хаоса перед его внутренним взором встают, на первый взгляд, противоречивые картины. То кажется, будто река его жизни берёт начало «из глухого болота», а «череда» «счастий и бед» формируется «чем-то» «чёрным», бездушным, то мнится, что его судьбою управляет таинственный космос, наполненный «звёздной пылью и светом».

Продвинутые читатели резонно возразят, что описанные картины не противоречат одна другой, а дополняют друг друга, ведь в первой из них отражена земная, телесная сущность человека, во второй – небесная, духовная сущность, вместе же они образуют единое целое. А наше появление и существование в этом мире связано, как справедливо отметил автор, с «Господним первоистоком».

Сия истина, приоткрывшаяся лирическому герою в туманных видениях, вынудила его искренне раскаяться в многочисленных грехах и переосмыслить своё проведение. Этот человек вдруг понял: из-за того, что «забыл» «о Боге», он почти что умер духовно. И ему страстно захотелось «до предела» «наполнить» «Божественным светом» «обмелевшую суть» «души», чтобы, победив в самом себе зло, всецело посвятить себя добрым делам – и сейчас на земле, и после, когда уйдёт в мир иной, «где земного дыхания нет». Заблудившийся на жизненных перекрёстках мужчина пытается восстановить прерванную связь с «Господним первоистоком» и «Промыслом Божьим». В его положении такая позиция единственно верная, поскольку только она, вкупе с покаянием и искуплением грехов, может обеспечить его душе достойное место в Вечности, зов которой помог нашему герою прозреть.

Выше я изложил содержание стихотворения. Как видим, оно наполнено глубочайшими смыслами, выраженными высокохудожественными средствами. Прокомментирую хотя бы некоторые из них.

Центральное место в анализируемом произведении занимает образ реки, символизирующий судьбу героя.

Реки бывают разные. Многие спокойно несут свои воды по естественно образовавшимся руслам, попутно принимая под опеку мелкие речушки и ручейки, набирая мощь и силу. Другие же размывают и обрушивают берега, растекаются по низинам, мелеют, а порой и вовсе пересыхают. Герой стихотворения, выйдя из берегов морали и нравственности и затерявшись в низинах вседозволенности, тоже обмелел душой и «до срока» «высох». К счастью, он осознал ошибку и теперь полон решимости вернуть свою жизнь в нормальное русло. Великолепная, красивая метафора!

Уверен, что истинные ценители поэзии обратят внимание и на антитезу, весьма умело использованную Владимиром в разбираемом творении. Противопоставлены диаметрально противоположные субстанции – «чёрное что-то» и «Божественный свет». Судьба человека всецело зависит от того, перед какой из субстанций он распахнёт свою душу. Сия антитеза помогла автору выявить конфликт между забвением духовных основ и стремлением вернуться к ним, показать драматизм ситуации, раскрыть внутреннюю борьбу лирического героя.

Остальные художественные тропы и другие элементы формы тоже достойны похвалы. В частности, эпитеты в словосочетаниях «глухое болото», «чёрное что-то», «крутые берега», «обмелевшая суть души» существенно усиливают выразительность речевых фигур. Многочисленные аллегории насыщают текст смысловым богатством. В произведении приемлемого качества композиция, язык и стиль, ритмика, рифмы. В общем, есть все основания утверждать, что «Я река…» - несомненная творческая удача В. Кисакова.

Отношения между мужчиной и женщиной – вечная тема мировой, в том числе и русской, поэзии. У Владимира есть замечательные образцы любовной лирики. Перед вами – одно из таких творений:

Романс

"...Улыбнулся спокойно и жутко

И сказал мне: "Не стой на ветру!"

Анна Ахматова

Ноги вязнут в размокшем от влаги суглинке,

Тучи трутся о старенький черный картуз.

Дождь разделит на равные две половинки

Наших тайных свиданий навязчивый груз.

Прогибается небо под чем-то тяжелым,

Словно вымя коровы молоком налитое.

Хмурый ветер осенний над городом голым

Шепчет в уши оконные имя простое.

Но она не услышит, и в окна не глянет -

Если Солнца не видно, то нет ничего -

Для неё светит лишь ослепительный глянец,

Заслоняя сияние сердца его!

На пути её смелом этот звук лишь помеха.

Расставаясь, промолвит: "Прощай... Уходи..."

И осадок усталого горького смеха

Жаркой болью останется в слабой груди.

Если бы Владимир написал только эти пронзительные строки и ничего другого не написал, то и тогда я считал бы его большим поэтом: уж очень талантливое сие произведение. Однако давайте разберёмся по существу – как говорится, с фактами в руках.

История, поведанная автором, не так уж и редко встречается в жизни. Мужчина и женщина состоят в отношениях. Он без памяти любит свою избранницу, буквально боготворит. А у неё серьёзных чувств либо изначально не было, либо они по какой-то причине угасли. Лирический герой идёт на очередное свидание, догадываясь, что оно может оказаться последним.

Все мы знакомы с подобными историями – если не по собственному опыту, то по доверительным рассказам друзей, знакомых. Почему же стихотворение «Романс» воспринимается как некое откровение, цепляет за живое? Потому что поэт сумел удивительно образно, проникновенно описать переживания стихотворных персонажей и мотивы их поступков.

Начнём с женщины. В шкале её приоритетов главное место занимает «ослепительный глянец» внешней стороны жизни – материального достатка, комфортного времяпрепровождения в обществе себе подобных, исполнения любых желаний. Глянец ложных ценностей «заслонил» от её взора «сияние сердца» мужчины, любовь которого большая и яркая, как «Солнце». И потому женщина, скорее всего, так и не сможет увидеть направленного на неё света любви, «не услышит» своего имени, которое благоговейно твердит лирический герой, а вслед за ним разносит «по городу» и «шепчет» «в оконные» «уши» «осенний» «ветер». По-видимому, своего партнёра женщина считает неудачником, любовь которого «на её смелом» «пути» - всего «лишь помеха». От её слов «Прощай… Уходи…» веет суровым холодом полнейшего равнодушия.

А сердце мужчины между тем разрывается от жгучей боли, его душа горько оплакивает предстоящую разлуку. Значительная часть стихотворного текста насыщена глубочайшими переживаниями лирического героя, воспринимаемыми читателями как личная драма. Такого эффекта автору удалось достичь благодаря мастерски воплощённому олицетворению - литературному приёму, который через одушевление предметов и явлений позволяет наилучшим образом раскрыть эмоционально-психологическое состояние персонажей. В нашем случае одушевлёнными представлены природные процессы: «дождь», который делит на «две половинки» «навязчивый груз» «тайных свиданий»; «тучи», опустившиеся так низко, что кажется, будто они «трутся о старенький чёрный картуз»; «хмурый ветер», шепчущий «в оконные уши» имя обожаемой мужчиной женщины. Эти самобытные, высокохудожественные словесные конструкции полны символизма и богаты на ассоциации, отражающие всю палитру переживаний стихотворного персонажа.

В анализируемом произведении немало метафор, сравнений, эпитетов и других художественных троп. По моему мнению, все они хороши, а некоторые просто великолепны. Остаётся только поздравить поэта со столь высоким уровнем мастерства.

Однако вернёмся к герою стихотворения «Романс». Чувства его горьки, но чисты и непорочны. Пройдёт время, улягутся страсти, и история эта превратится в светлое воспоминание о большой, настоящей, пусть себе и безответной, любви.

Небу угодно, чтобы люди, продолжая свой род, облагораживались духовно. И потому они наделены не только физиологическим влечением к противоположному полу, но и возвышенными чувствами. Любовь в этом смысле – тоже зов Вечности. Стихотворение «Романс» напоминает о том, что всем нам следует иметь в виду этот важный аспект отношений, стараясь сохранить чистоту чувств. Если, конечно, есть мечта после физической смерти воссоединиться с Создателем для вечной жизни.

Надеюсь, истинные ценители литературы с интересом воспримут и нижеследующее творение Владимира (цитирую его без подробных комментариев с моей стороны: читатели сами разберутся в смысловых и художественных особенностях текста):

Сбежать от грусти городской...

"...Спасибо за утро такое,

За чудные эти часы..."

А. Твардовский

"... На стекла вечности уже легло

Моё дыхание, моё тепло... "

О. Мандельштам

Сбежать от грусти городской,

От густоты свинцовых окон,

Чтоб вдалеке от тьмы людской

Легко на мир глядело око.

Там проще слушать тишину,

Остановив свой бренный путь,

Там ели, в сказочном плену,

Боятся лапами тряхнуть,

Чтоб снеговые рукавицы

Не потерять в седом лесу

И от морозов не сломиться,

Качаясь на весу.

Там так пронзительна беспечность

Покрова снежного сиянья,

Что легче проникает вечность

В моё дыханье.

Изначально я не планировал делиться с кем-либо своими впечатлениями, вызванными данным произведением. Но перечитал его и не смог удержать в себе восхищения вот этими строками:

Там ели, в сказочном плену,

Боятся лапами тряхнуть,

Чтоб снеговые рукавицы

Не потерять в седом лесу …

Какая изумительная метафора! Как наяву вижу продрогшие ели и снеговые рукавицы на их лапах. А вокруг – ослепительно-белое безмолвие. И на всём – печать первозданной чистоты. Прав автор: в таких местах, вдали от городской суеты, легче синхронизировать своё дыхание с дыханием Вечности, то есть переосмыслить жизнь, поставив во главу угла основополагающие ценности бытия.

В заключение считаю целесообразным предложить вниманию любителей образного слова вот это творение В. Кисакова:

После грозы

С корнями ветром вырвало деревья!

Обидно, - кто-то ведь сажал, растил...

А тут, порывом поднебесных сил, -

Зелёных срубов целая деревня

Ненужная валяется в пыли!

И мир её необычайно светел!

А мы живём и ожидаем ветер,

Что нас когда-то унесёт с Земли...

И вырвет с корнем наше естество

Из подреберья, где душа болела,

Где жизнь огарком незаметно тлела,

И унесёт в безвременье его!..

Всё материальное преходяще, временно. Старое, отжившее неизбежно умирает, уступая место новому. И это хорошо, ведь в противном случае не было бы никакого развития.

Сей философский постулат поэт весьма убедительно донёс до читателей в первой строфе произведения. Лично я легко вообразил деревню, жители которой, обустраивая свой быт, испокон веков сажали деревья. Со временем их стало так много, что солнечные лучи уже не могли пробиваться через сплошную густую крону. Из-за недостатка солнца чахла, едва появившись на свет, молодая поросль. Но однажды в тех местах пронёсся ураган, и «ветром» «с корнями» «вырвало» подгнившие «деревья». Когда бурелом убрали, обнаружилось, что «мир» деревни снова «необычайно светел». А свежие побеги новых растений потянулись к живительному солнцу.

Во второй строфе автор углубляется в тему, перенося вышеизложенный философский постулат на судьбы людей. С нами происходит то же, что и с деревьями. Но есть и разница: тела действительно умирают, а бессмертные души уносятся ветром Вечности в некое «безвременье». Что это за место такое? Я не поленился заглянуть в словари и выяснил, что одно из значений упомянутого слова – период смены времён года. Например, когда зима вроде бы уже ушла, а весна ещё не полностью вступила в свои права. Если исходить из такого понимания вещей, то следует констатировать, что

уносимые с Земли души поначалу попадают в какой-то промежуточный мир – ещё не небесный, но уже и не земной. Там они будут пребывать в ожидании Божьего суда, который окончательно решит судьбу каждого.

Такова идейно-содержательная суть стихотворения «После грозы», выраженная чрезвычайно художественно, убедительно, ярко. Образная структура и иные элементы формы, вне всякого сомнения, тоже достойны похвалы. Но отдельно комментировать их в данном случае нет необходимости, поскольку эта сторона творчества Владимира достаточно полно освещена на примере других произведений.

Создатель щедро наделил Владимира Кисакова способностью ощущать и ретранслировать в стихах зов Вечности. Это дорогого стоит. Ведь осознание нашей связи с Вечностью не позволяет утонуть в суете повседневности, понуждает выстраивать жизнь, ориентируясь на Божественный свет любви, добра, надежды и веры. Более основательно познакомиться с творчеством талантливого поэта можно, в частности, на сайте «Стихи. ру».

Александр МУРАШКО, филолог.