Чтоб вечной правдой возродиться

(Беглые заметки по мотивам произведений Владимира Кисакова)

Наша земная жизнь насыщена не только позитивными событиями, но и ошибками, неудачами, бедами, сомнениями, разочарованиями. Почему бытие так устроено? Художественным исследованием данной проблемы занимались и занимаются многие российские литераторы. В их числе и наш современник, замечательный поэт В. Кисаков. Вот одно из его произведений этой тематики:

Я человек и я человечество.

Где пристанется, там и Отечество

Вековую повинность хранит,

Заключая в статичный гранит

Моих волн разлихое беспечество.

Ты не плачь, всё случилось давно -

Божья вспышка - и снято кино.

Наша жизнь проявляется кадр за кадром

Ничего не исчезнет так просто задаром

Всё уже распределено.

Всё уже предопределено.

Я и чадо, я и отец.

И на сердце горячий рубец

О безвременье часто напоминает

Он как будто о чём-то таинственном знает -

На просторах Вселенских колец

Где начало, там и конец!

(Здесь и далее в цитируемых стихах орфография и пунктуация – авторские).

Не исключено, что некоторые читатели упрекнут Владимира в пренебрежении логикой изложения, правилами грамматики и синтаксиса. И действительно, если бы мы рассматривали приведённый текст с чисто формальных позиций, то такая оценка имела бы право на существование. Между тем многие любители образного слова знают, что истинной поэзии требуется простор, её нельзя загонять, как в стойло, в тесные рамки формальных правил, иначе она превратится в логически правильные, но скучные зарифмованные умствования, не затрагивающие сердце и душу. По всей видимости, работая над стихотворением «Я человек…», поэт интуитивно руководствовался именно таким принципом.

В анализируемом произведении весьма успешно применён метод, именуемый философами и литературоведами потоком сознания. Это когда генерируемые подсознанием видения фиксируются в первозданном, необработанном, неструктурированном виде, что выражается неправильным построением некоторых предложений, хаотичностью и бессвязностью отдельных мыслей, наличием смыслового тумана, полным или частичным отсутствием знаков препинания и т.п. Выход за границы формальных правил помог Владимиру, освободившись от внутренних зажимов, насытить текст неожиданными, дерзкими художественными тропами, что позволило наилучшим образом раскрыть душевное состояние лирического героя и с философского ракурса взглянуть на роль человека в формировании своей судьбы.

Перечитываю стихотворение, и воображение рисует мужчину, который почти полностью утратил веру в свою способность влиять на ход событий. Возможно, у него не заладилось что-то в карьере. Или он перестал справляться с материальным обеспечением количественно выросшей семьи. Или от него ушла к другому любимая женщина. Или приключилась какая-нибудь иная беда – не важно, какая именно. Если различного рода несчастья случаются вопреки стараниям человека не допустить их, то у него невольно возникает мысль, будто в реальной жизни от него лично мало что зависит. Ещё один шаг в данном направлении – и мы, как и персонаж комментируемого творения, окажемся в плену фатализма: дескать, «всё» в нашем мире заранее «распределено» и «предопределено».

Мы не можем отменить действие земных и небесных законов, и в этом смысле фаталистический постулат верен. Однако нам вполне по силам влиять на обстоятельства, в которых данные законы реализуются. Например, человек заболел тяжёлой, но излечимой болезнью. Если он не обратится за помощью к медикам, то неминуемо умрёт. И выздоровеет, если не проигнорирует врачей, выполнит все их предписания. Как видим, оба исхода предопределены конкретными условиями, но какой из них воплотится в жизнь, зависит от личного выбора условий самим индивидом.

Человеческое бытие – это дорога со множеством препятствий в виде различных испытаний, в том числе таких, как сомнения, разочарования, неверие в себя. Конечная цель испытаний – обогатить наши души жизненным опытом, подготовить их к встрече с Вечностью. И каждый из нас сам выбирает, опустить ли ему руки и ничего не предпринимать, рискуя не достигнуть основополагающей цели, или приложить все силы для преодоления препятствий на пути к вечному счастью.

Мне кажется, что крайняя апатия и пессимизм поработили стихотворного персонажа временно и что вскоре его настроение качнётся в обратную сторону. Знающий «о чём-то таинственном» «горячий рубец», который оставили «на сердце» мужчины страдания и беды, «часто напоминает» ему «о безвременье», то есть о том, что всех нас ждёт переход в иной мир. Неотступность сердечной боли рано или поздно приведёт лирического героя к убеждению, что к этому таинственному переходу необходимо серьёзно готовиться, а не ждать безучастно манны небесной, полагаясь на пресловутое «авось».

Такова в моей интерпретации идейно-содержательная суть стихотворения «Я человек…». Ценители поэзии с иным мировоззрением и иным жизненным опытом, возможно, сконцентрируют внимание на каких-то иных смыслах, благо образная структура произведения допускает множество толкований. Загадочное «Отечество», хранящее «вековую повинность» и заключившее «в статичный гранит» «разлихое беспечество» персонажа; «Божья вспышка», в результате которой давным-давно было «снято кино» бытия, которое сейчас «кадр за кадром» материализуется в «нашей жизни»; «горячий рубец» «на сердце», напоминающий «о безвременье»; «конец» и «начало», сошедшиеся вместе «на просторах Вселенских колец»… Как я уже отметил раньше, приведённые художественные тропы непривычные, дерзкие, странные. Но в этом и заключается сила стихов, написанных в стиле потока сознания, поскольку такие образы чрезвычайно богаты ассоциациями.

В жизни есть события, которые, канув в прошлое, со временем не тускнеют в наших воспоминаниях, а наоборот – становятся всё более яркими и, скорее всего, будут согревать наши души вечно. Об этой особенности человеческой натуры В. Кисаков напомнил читателям в нижеследующем своём творении:

Любимая, закончена игра…

Не в нашу пользу счёт... И нам пора

Создать из расстоянья расставанье...

Всё лучшее отложим на вчера,

У будущего есть уже названье –

Бессмыслица – цветная мишура,

Пустая как людское мирозданье.

Конечно, мне останутся стихи,

Мои невоплощённые грехи,

А к ним тебе моя любовь в придачу...

Свобода от амурной шелухи

Утешит сердце, принесёт удачу.

На полотне судьбы её штрихи

Уже поблекли от глухого плача.

Но где-то там в душевной глубине,

На пропасти меняющемся дне,

Гоняют кошки бабочек по крыше...

И мы с тобой, в зеркальной кривизне

Лишь отражаясь, ничего не слышим.

Меняемся, в тебе я, ты – во мне.

Я падаю. А ты всё выше, выше…

Читатели, скорее всего, искренне посочувствуют лирическому герою, который по какой-то причине вынужден был расстаться с любимой женщиной. Оно и понятно: такого состояния, какое охватывает человека сразу после разлуки, даже врагу не пожелаешь. Горечь утраты, кажущееся беспросветным будущее, разочарование, мрачное настроение буквально порабощают душу. Как же тут не посочувствовать?

Нечто подобное поначалу испытал и герой анализируемого произведения. Он с горечью осознал, что их отношения с избранницей исчерпали себя и с этой точки зрения их совместное «будущее» - не более чем «бессмыслица», «пустая» «мишура». Ему, конечно же, грустно. Но ни отчаяния, ни чёрного пессимизма в его душе нет, потому что, несмотря на разрыв отношений, с ним «осталась» его «любовь» к обожаемой женщине. Причём с течением времени статус женщины в его воспоминаниях меняется: её образ поднимается «всё выше, выше…», а чувства к ней становятся всё более светлыми. Вот ведь как бывает: даже неразделённое чувство, если оно по-настоящему сильное, способно навсегда сохраниться в человеческом сердце и быть неиссякаемым источником возвышенного мироощущения.

Заслуживает похвалы форма комментируемого творения. Читаешь его и получаешь эстетическое наслаждение от красоты и свежести многих художественных троп.

«Гоняют кошки бабочек по крыше...». Как вам сей образ, уважаемые друзья? По-моему, он великолепен. Несколькими словами автору удалось нарисовать картину, в которой прошлое представлено в романтично-сказочном, несколько идеализированном виде. Этот образ как нельзя лучше отражает душевное состояние лирического героя спустя некоторое время после разрыва с любимой женщиной.

«Расставанье», созданное из «расстоянья». Лучшие моменты жизни, отложенные «на вчера». «Стихи», «невоплощённые грехи» и негаснущая «любовь», которые «останутся» мужчине после разрыва с избранницей. Надежда на то, что «свобода от амурной шелухи утешит сердце». Сказочные видения, всплывающие со дна «душевной глубины». Способность, как в зеркале, отражать в себе партнёра, образ которого с течением времени меняется в соответствии с состоянием чувств… Эти художественные тропы тоже отличаются самобытностью, красотой и глубокими смыслами. В силу данного обстоятельства произведение выглядит художественно богатым, роскошным. Такие стихи по силам написать лишь талантливому автору.

Ценители изящной словесности, скорее всего, обратят внимание и на не совсем привычное построение строф. Чаще всего поэты используют четырёхстрочные строфы. А здесь все строфы семистрочные. Казалось бы, нет особой разницы, в речевых конструкциях какого размера воплощён стихотворный текст. Но в действительности разница есть, причём существенная. Дело в том, что строфы, являясь самостоятельными синтаксическими и ритмическими единицами, могут в разной степени соответствовать содержанию и сюжету произведения. В разбираемом случае соответствие наилучшее. Этим ещё раз подтверждается одарённость и мастерство автора.

Не могу умолчать и о системе рифмовки. Чаще всего в стихах применяются перекрёстные или смежные рифмы. Здесь же рифмуются между собой первая – вторая – четвёртая – шестая и третья – пятая - седьмая строки. Согласитесь, что с такой работой справиться непросто. Между тем Владимир выдержал избранную систему рифмовки от первой до последней строки. И созвучия получились сравнительно глубокие. Вот, к примеру, рифмы второй строфы: стихи – грехи - шелухи – штрихи; в придачу – удачу – плача. Не знаю, как кто, а я считаю, что получилось хорошо.

Похоже, мои беглые заметки постепенно превращаются в излишне объёмную статью. Боюсь, что пространные филолого-философские рассуждения вскоре изрядно наскучат читателям. И всё же рискну предъявить на суд искушённой публики ещё одно произведение В. Кисакова – в сегодняшнем обзоре последнее:

В огне кончается руда

И предстоит началу стали.

Так закаляет нас беда,

Чтоб мы в поступках тверже стали.

Друзья, как сложен этот путь

От темноты до просветления.

Мы долго постигаем суть

Вселенной тихого веления.

Не укради и не убий,

Не возжелай... Всё так не сложно.

И честно ближнего люби,

И даже дальнего, возможно.

Но проникает в душу твердь

И до того грехами гложет,

Что, зачастую, только смерть

Остановить всё это сможет.

В огне исчезнет наша боль

И утолятся все печали.

И новая начнется роль

В просторной и прекрасной дали.

О, сколько боли, сколько зла

Ещё меж нами воплотится?!

Чтоб наконец сгореть дотла

И вечной правдой возродиться.

Не часто попадаются на глаза стихи, столь глубокие по идейно-содержательной сути, облечённой в высокохудожественную форму. А произведениям В. Кисакова, как мы уже убедились на предыдущих примерах, такие качества присущи. Очередное свидетельство этому – только что процитированное творение Владимира.

Попробую подтвердить сказанное разбором конкретных художественных троп с точки зрения содержащихся в них смыслов.

Автор отмечает, что «путь» человека «от темноты до просветления» весьма «сложен». Казалось бы, так не должно быть, ведь библейские заповеди «не укради», «не убий», «не возжелай…», «люби ближнего» и т.п., отражающие «веление» «Вселенной», вроде бы просты и понятны. Однако в земной жизни, не имея желания или сил справиться с низменными наклонностями и страстями, мы не так уж и редко нарушаем небесные правила, что погружает нас в пучину «грехов», «зла», «боли».

Не знаю, к сожалению или к счастью, наша жизнь наполнена не только радостными событиями, но и различными бедами. Может быть, это и хорошо, потому что любая «беда» своим очищающим огнём «закаляет» «нас», делает «твёрже» «в поступках». В этом огне сгорает всё ложное, наносное, и «в душу» «проникает» «твердь» истинных ценностей, которая «зачастую» аж до самой смерти «гложет» нас угрызениями совести из-за совершённых ранее грехов. Однако есть надежда, что через деятельное раскаяние и исправление ошибок мы сможем избавиться от душевной скверны.

«В огне исчезнет наша боль

И утолятся все печали.

И новая начнется роль

В просторной и прекрасной дали», - уверен поэт.

Мы живём на Земле для того, чтобы, пройдя через очистительный огонь испытаний и бед, «возродиться» «вечной правдой» высокой духовности и подготовиться к исполнению «новой роли» в «прекрасной дали» Божьих миров. Как ярко, образно и потому убедительно автор раскрыл смысл человеческой жизни! Но на то он и поэт, чтобы художественными средствами приобщать читателей к Вселенским истинам.

С другими произведениями Владимира Кисакова все желающие могут познакомиться на сайте «Стихи. ру». Заходите на его страницу и читайте – время потратите с пользой.

Александр МУРАШКО, филолог.