Bloody SunDay...

Кровавое воскресенье (1972) — Википедия

Мемориал в Лондондерри

Предыстория

С 1969 года Северная Ирландия находилась в состоянии политического кризиса, вызванного, в свою очередь, продолжительным экономическим кризисом. Место, где свершилось «Кровавое воскресенье», — Богсайд — стал за три года манифестацией Североирландского кризиса, когда католическая Ассоциация обороны граждан Дерри, с одной стороны, и Королевская полиция Ольстера вместе с протестантскими юнионистами вступили в так называемую схватку за Богсайд.

К 1972 году положение Северной Ирландии оставалось сложным. Высокая безработица (7,7% трудоспособного населения), практика интернирования, которой подвергались в основном католики (до 90% интернированных), которые участвовали в движении за гражданские права[2].

За полгода до этого, в 1971 году, с 9 по 11 августа тем же 1-м батальоном парашютного полка была совершена резня в Бэллимёрфи, в итоге которой погибло 11 человек.

События Кровавого воскресенья

В конце января Ассоциация в защиту гражданских прав предложила провести мирную демонстрацию и митинг, дабы довести требования прекращения политики интернирования.

30 января начался марш жителей Дерри. По замыслу манифестантов, марш должен был начаться в Бишоповом поле и оттуда двинуться к зданию «Гилдхолл», где состоялся бы митинг с участием члена Палаты общин и одного из лидеров Ассоциации в защиту гражданских прав Бернадетт Девлин и члена Лейбористской партии лорда Брокуэя[2]. Всего собралось около 10000-15000 человек, к которым присоединилось множество по пути шествия[3], хотя судья лорд Виджери, который вёл первое расследование событий Кровавого воскресенья, заявлял, что манифестантов было всего около 3000-5000[4].

В 14:45 колонна манифестантов двинулась по улочкам Богсайда. Дойдя до конца Уильям-стрит, протестующие наткнулись на преграждающих им дорогу парашютистов с бронетранспортерами. Лидеры марша потребовали пропустить марш к «Гилдхоллу». На это парашютистами был открыт огонь резиновыми пулями, на демонстрантов обрушились слезоточивый газ «си-эс» и струи водяных пушек. В ответ со стороны протестующих полетели камни. Тогда парашютисты открыли огонь боевыми патронами.

Очевидцы событий указывали, что стрелять боевыми патронами парашютисты начали без предупредительного огня в воздух[5], причём огонь вели и по людям, пытавшимся помочь раненым и размахивающим белыми платками, а затем не давали проехать «скорой помощи» к раненым[2].

Североирландский лейборист Уильям О’Коннелл рассказывает: «Я видел, как на Россвилл-стрит прибыли 3 бронетранспортера с парашютистами, которые, выскочив из них, тут же открыли стрельбу. Они стреляли даже в тех, кто лежал на земле. Это делалось абсолютно хладнокровно»[5].

Последствия

Временная ИРА в опубликованном в Дерри заявлении объявила: «Мы отомстим за каждого убитого сегодня»[5].

Участница марша, депутат Палаты общин от Ольстера Бернадет Девлин после событий заявила:

«То, что случилось в воскресенье, было массовым убийством со стороны армии. Пусть не говорят, что они стреляли в ответ. Солдаты расстреляли мирную демонстрацию. Они целились с кровожадным удовольствием во всех, кто попадался им на глаза. Это был наш Шарпевиль, и мы никогда его не забудем»[5].

Свой протест выразили католический епископ Дауна и Коннора Нил Фэррен, который направил телеграмму в адрес премьер-министра Хита, архиепископа Армы и всей Ирландии кардинала Конуэя. 1 февраля в Палате общин лидер парламентской оппозиции Гарольд Вильсон сказал, что после случившегося не видит иного выхода, кроме объединения Ирландии с гарантией прав для ольстерского большинства[5][2].

Генерал-майор Роберт Форд, командующий английскими войсками в Северной Ирландии и разработчик этой операции, сказал:

«Мы надеялись арестовать 200—300 человек, но из-за 10-минутной задержки нам удалось взять немногим более 70»[5].

5 февраля в Лондоне было проведено многотысячное шествие против действий английских военных в Дерри. Участники пронесли 13 гробов — 13 убитых английскими солдатами. Также протесты прошли в Глазго, Лидсе и других городах Великобритании. В Северной Ирландии рабочие Белфаста, Дерри, Ньюри и ещё ряда городов объявили забастовку. 2 февраля в Дерри было объявлено днем траура[2].

Убитые

Джон Дадди (англ. John 'Jackass' Duddy) (17 лет)

Патрик Доэрти (англ. Patrick 'Pat' Doherty) (31 год)

Бернард Макгиган (англ. Bernard 'Barney' McGuigan) (41 год)

Хью Гилмор (англ. Hugh Gilmour) (17 лет)

Кевин Макэлхинни (англ. Kevin McElhinney) (17 лет)

Майкл Келли (англ. Michael Kelly) (17 лет)

Джон Янг (англ. John Young) (17 лет)

Уильям Нэш (англ. William Nash) (19 лет)

Майкл Макдэйд (англ. Michael McDaid) (20 лет)

Джеймс Рей (англ. James Wray) (22 года)

Джеральд Донаги (англ. Gerald Donaghy) (17 лет)

Джеральд Маккинни (англ. Gerald McKinney) (34 года)

Уильям Маккинни (англ. William McKinney) (27 лет)

Джон Джонсон (англ. John Johnson) (59 лет)

Расследование

Первое официальное расследование, проведённое в 1972 году, возложило ответственность за произошедшие события на демонстрантов, признав, что солдаты вынуждены были открыть огонь в целях самозащиты. Такая трактовка не устроила пострадавших и родственников убитых, и они требовали повторного рассмотрения обстоятельств инцидента. Лишь в 1998 году по инициативе премьер-министра Тони Блэра было начато новое расследование. Оно продолжалось 12 лет (самое долгое следствие в Великобритании), и в июне 2010 года комиссия под руководством лорда Сэвилла признала, что «стрельба британских солдат по демонстрантам не имела законных оснований»[6][7].

В марте 2019 года появилась новость, что четыре бывших солдата, которые участвовали в расстреле демонстрации, могут быть привлечены к ответственности, как сообщалось из «надёжных источников» британской газетой the Telegraph. Все они проходят следствие без разглашения их имен[8]. Впоследствии прокурорами было выдвинуто обвинение только против одного солдата, фигурирующего в деле в качестве «Солдата F.», которого считают виновным в смерти Джеймса Рея и Уильяма Маккини, застреленных в северной части Гленфадского парка[9].

Результатом оказались недовольны обе стороны. Родственники погибших чувствовали себя «опустошёнными», в то время как представитель общества ветеранов Белфаста сказал, что «даже один солдат — слишком много»[9].