Жак Садуль о пленных

Жак Садуль

http://militera.lib.ru/memo/fr...

Садуль Ж. Записки о большевистской революции. 1917—1919. — М.: Книга, 1990. — 400 с. — (Историко-литературный архив). — Тираж 60 000 экз. — ISBN 5-212-00283-4 ≡ Sadoul J. Notes sur la révolution bolchévique. — Paris: Éditions de la Siréne, 1920. — 465 p

Москва. 28 апр. [1918 года]

Дорогой друг [письмо адресовано Альберу Тома],

Интернациональная армия, формирующаяся главным образом из военнопленных, австрийцев и немцев, с каждым днем увеличивает свою численность на несколько сот солдат.

Ирма Петрова, энергичная, как и положено быть пруссачке, и сентиментальная, как всякая немка, одним словом, обаятельный неприятель, независимый социал-демократ, друг Либкнехта, супруга Петрова, помощника наркома по иностранным делам, вернувшись недавно из агитационной поездки по лагерям военнопленных, рассказывала мне, что в армию вступает значительное число австрийских революционеров, но что немцы, даже социал-демократы, проявляют отчаянную враждебность. На сегодняшний день их записалось в армию всего две-три тысячи. Ирма Петрова настроена пессимистически: «Если пленные социал-демократы после года русской агитации остались столь глубоко империалистическими, какими же могут быть убеждения тех моих соотечественников, кто «сидит дома»? Она теряет веру в скорую революцию в Германии. Ее муж, вернувшийся из Берлина, где он участвовал в обсуждении некоторых пунктов Брестского договора, не теряет надежду. Независимые уверяли его, что недовольство отчетливое стремление к миру, которое в Австро-Венгрии выражается в тревожащей правительство почти революционной ситуации, ширится медленно, но верно в Германии и что если наступление на Западном фронте не даст решительных результатов в ближайшее время, можно надеяться на новые выступления рабочих.

Некоторые интернациональные подразделения уже участвовали в боях на Украине. Немцы и австрийцы шли друг на друга. В составе двух воюющих армий. На русском фронте французские офицеры также отмечают присутствие в русских полках немецких и австрийских военнопленных, которые мужественно выполняют свой интернациональный долг граждан всего мира против тирании правительства их «Родины» и против собственных соотечественников. Нет сомнений, что правительства Центральных империй обеспокоены этими пока еще относительными, но невероятными результатами большевистской пропаганды. Их угрожающие и негодующие протесты в адрес Советов тому подтверждение.

Еще один факт этой пропаганды.

Петров мне говорил, — и это подтверждают многие, — что военнопленные, возвращающиеся из России в Австрию и Германию, не направляются в свои части и не отпускаются по домам, их помещают в специальные концентрационные лагеря, где за ними ведется наблюдение и где они подвергаются настоящему политическому переобучению. Только после долгих недель «лечения» «больные» признаются здоровыми и возвращаются в свои части. Неизлечимых изолируют, предупреждая всякую опасность эпидемии. Думаю, что наши противники были бы счастливы вернуть в Россию некоторых из этих нежелательных элементов.

Между тем многие пленные перестают вообще интересоваться политикой, но поскольку пользуются здесь полной свободой и куда меньше, чем русские граждане, страдают от бед, вызванных революцией, они не высказывают большого желания скорее вернуться на родину. В России у них появился если не вкус к большевизму, то, по крайней мере, вкус к жизни и отвращение к войне. Некоторые обжились, занимаются торговлей, работают в мастерских, на земле и т. д. ... Другие настроены пересечь границу лишь после окончания войны.