Зеркало русской революции-4 (Обращение к русским людям)

Надо было обладать ленинской прозорливостью (и доброжелательностью!), чтобы увидеть в этом калейдоскопе парадоксов "Зеркало русской революции".

Л.Н. Толстой http://tolstoy.ru/online/90/36...

ОБРАЩЕНИЕ К РУССКИМ ЛЮДЯМ.

К ПРАВИТЕЛЬСТВУ, РЕВОЛЮЦИОНЕРАМ И НАРОДУ.

Вы боретесь с революционерами хитростями, изворотами и, хуже всего, такими же и даже худшими жестокостями, какие против вас употребляют они. Но из двух борющихся сторон побеждает всегда не та, которая изворотливее, хитрее или злее и жесточе, а та, которая ближе к той цели, к которой движется человечество.

Верно или неверно определяют революционеры те цели, к которым стремятся, они стремятся к какому-то новому устройству жизни; вы же желаете одного: удержаться в том выгодном положении, в котором вы находитесь. И потому вам не устоять против революции с вашим знаменем самодержавия, хотя бы и с конституционными поправками, и извращенного христианства, называемого православием, хотя бы и с патриархатом и всякого рода мистическими толкованиями. Bcё это отжило и не может быть восстановлено. Спасение ваше не в думах с такими или иными выборами и никак не в пулеметах, пушках и казнях, а в том, чтобы признать свой грех пред народом и постараться искупить его, чем-нибудь загладить его, пока вы еще во власти. Поставьте перед народом идеалы справедливости, добра и истины более высокие и более справедливые чем те, которые выставляют ваши противники.

Сделайте только то, что вы обязаны сделать, занимая место правительства, и пока есть время, поставьте своей задачей осуществление действительного народного блага, и вместо того чувства страха и озлобления, которое вы испытываете теперь, вы узнаете радость близости, единения со стомиллионным

304 

305 

русским народом, узнаете то чувство любви и благодарности этого кроткого народа, который не попомнит ваших грехов, а будет любить вас за то добро, которое вы ему сделаете, так же как он любит теперь того и тех, которые избавили его от рабства.

Вспомните, что вы не цари, министры, не сенаторы и губернаторы, а люди, и, сделав это, вы, вместо горя, отчаяния и страха, узнаете радость прощения и любви.

Но для того чтобы это случилось, вам надо не внешним образом и как средство спасения, а искренно, серьезно всеми силами души отдаться этому делу, и вы увидите, какая горячая, разумная и согласная деятельность проявится в лучших слоях общества, выдвинув кверху лучших людей из всех сословий, упразднив и лишив всякого значения тех людей, которые теперь мутят Россию. Сделайте это, и уничтожатся все те ужасные, зверские элементы мести, злобы, корысти, зависти, тщеславия, честолюбия и, главное, невежества, которые теперь выступают наружу и заражают, тревожат и мучают русских людей и в которых вы виноваты.

Да, перед вами, правительственными людьми, теперь только два выхода: братоубийственная бойня и все ужасы революции и притом всё-таки неизбежная, позорная погибель, или мирное осуществление вечного и справедливого требования всего народа и указание другим христианским народам пути и возможности уничтожения той несправедливости, от которой так долго и жестоко страдают люди.

Отжила ли или не отжила та форма общественного устройства, при которой вы пользуетесь властью, пока вы пользуетесь ею, употребите ее не на то, чтобы удесятерить то зло, которое уже совершено вами, и ту ненависть к вам, которую вы уже вызвали в людях, а на то, чтобы сделать великое доброе дело не только для своего народа, но и для всего человечества. Если же эта форма отжила, то пускай последний акт ее будет акт добра и правды, а не лжи и жестокости.

Так бы я сказал правительственным людям.

Революционерам же, вообще интеллигентам тем людям, которые, начиная от самых миролюбивых конституционалистов до самых воинственных революционеров, хотят заменить существующую правительственную власть другою, иначе организованной и составленной из других лиц властью, я бы сказал так.

Вы, революционеры всех оттенков и наименований, считаете

305 

306 

существующую власть вредной и различными способами — устройством разрешенных и неразрешенных правительством собраний, составлением проектов, печатанием статей, произнесением речей, стачками, забастовками, демонстрациями и, в конце концов, как естественное и неизбежное последствие — основа всех этих действий, — убийствами, казнями, вооруженными восстаниями, хотите и стараетесь заменить существующую власть другою, новою.

Несмотря на то что вы все несогласны между собою о том, какая должна быть эта новая власть, вы, для проведения в жизнь предлагаемого каждой из ваших партий устройства, не останавливаетесь ни перед какими преступлениями: убийства, взрывы, казни, междуусобная война.

У вас нет достаточно презрительных слов, чтобы выразить ваше осуждение и презрение к тем правительственным лицам, которые борятся с вами. Но ведь все жестокие поступки правительственных лиц, когда они в борьбе с вами совершают их, в их глазах оправдываются тем, что, совершая их, они все, от царя и до последнего городового, воспитанные в безграничном уважении к установленному и освященному давностью и преданием порядку, вполне уверены, что защищая этот порядок, они делают то самое, чего требуют от них миллионы людей, признающих законность существующего порядка и их положения. Так что нравственная ответственность за их жестокие дела ложится не на них одних, а разлагается на множество лиц. Вы же, люди самых разнообразных профессий, — врачи, учителя, техники, студенты, профессора, газетчики, курсистки, железнодорожники, рабочие, адвокаты, купцы, помещики, — до сих пор занимавшиеся не имеющими ничего общего с управлением своими специальностями, никем, кроме как самими собой, не призванные и не признанные, вдруг несомненно узнав, какое именно устройство нужно для России, во имя этого будущего общественного устройства, которое каждый из вас определяет по своему, на одних себя берете всю ответственность совершаемых вами самых ужасных поступков: взрываете, разоряете, убиваете, казните.

Убиты тысячи людей, приведены в отчаяние, озлоблены, озверены все русские люди. И всё это ради чего? Всё это ради того, что среди небольшой кучки людей, едва ли одной десятитысячной всего народа, некоторые люди решили, что для самого

306

 307 

лучшего устройства русского государства нужно продолжение той думы, которая заседала последнее время, другие, что нужна другая дума с общей, тайной, равной и т. д., третьи, что нужна республика, четвертые — не простая, а социалистическая республика. И ради этого вы возбуждаете междуусобную войну.

Вы говорите, что вы делаете это для народа, что главная цель ваша — благо народа. Но ведь стомиллионный народ, для которого вы это делаете, и не просит вас об этом и не нуждается во всем том, чего вы стараетесь достигнуть такими дурными средствами. Народ не нуждается во всех вас и всегда смотрел и смотрит на вас и не может смотреть иначе как на тех самых дармоедов, которые теми или иными путями отнимают от него его труды и отягощают его жизнь. Только представьте себе ясно этот стомиллионный русский земледельческий народ, который, строго говоря, один составляет тело русского народа, и поймите, что вы все, и профессора, и фабричные рабочие, и врачи, и техники, и газетчики, и студенты, и помещики, и курсистки, и ветеринары, и купцы, и адвокаты, и железнодорожники, те самые, которые так озабочены его благом, что вы все только вредные паразиты этого тела, вытягивающие из него его соки, загнивающие на нем и передающие ему свое гниение.

Только живо представьте себе эти миллионы вечно терпеливо работающих и держащих на своих плечах всю вашу неестественную, искусственную жизнь и прикиньте к этим людям все эти реформы, которых вы добиваетесь, и вы увидите, как чуждо этому народу всё то, чего вы добиваетесь будто бы для его блага. У него есть другие задачи, он глубже вас видит предстоящую ему цель, он выражает сознание своего назначения не газетными статьями, а всей своей жизнью ста миллионов людей.

Но нет, вы не можете понять этого, вы твердо уверены в том, что этот грубый народ не имеет никаких своих основ и что для него будет великое благо, если вы просветите его той последней статейкой, которую вы прочли, и он сделается таким же жалким, беспомощным и развращенным существом, как вы сами.

Вы говорите, что хотите справедливого устройства жизни, но ведь вы можете существовать только при неправильном, несправедливом устройстве жизни. Установись действительно справедливое устройство жизни, в котором нет места высасывающим чужие труды людям, — и вы все, помещики, купцы, врачи, профессора, адвокаты, учителя и также фабричные, фабриканты,

307 

308 

заводчики и техники, учителя, производители пушек, табаку, водки, зеркал, бархата и т. п. вместе с правительственными людьми — вы все умрете с голода.

Вам не только не нужно действительно справедливого устройства жизни, но для вас нет ничего опаснее такого устройства, при котором людям надо будет всем равно трудиться полезным всем людям трудом.

Только перестаньте обманывать себя, а прямо взгляните на то место, которое вы занимаете в русском народе, и на то, что вы делаете, и вам будет ясно, что ваша борьба с правительством есть борьба двух паразитов на здоровом теле и что для народа одинаково вредны обе борящиеся стороны. И потому говорите о своих интересах, а не о народе, не лгите, говоря о нем, и оставьте его в покое. Боритесь с правительством, если вы не можете удержаться от этого, но знайте, что вы боретесь для себя, а не для народа, и что в этой насильнической борьбе не только нет ничего благородного и хорошего, но что эта борьба есть очень и глупое и вредное и, главное, безнравственное дело.

Ваша деятельность имеет целью, как вы говорите, улучшение общего положения людей. Но для того чтобы положение людей стало лучше, надо, чтобы сами люди стали лучше. Это такой же труизм, как то, что для того, чтобы согрелся сосуд воды, надо, чтобы все капли ее согрелись. Для того же, чтобы люди становились лучше, надо, чтобы они всё больше и больше обращали внимания на себя, на свою внутреннюю жизнь. Внешняя же общественная деятельность, в особенности общественная борьба, всегда отвлекает внимание людей от внутренней жизни и потому, всегда неизбежно развращая людей, понижает уровень общественной нравственности, как это происходило везде и как мы это в поразительной степени видим теперь в России. Понижение же уровня общественной нравственности делает то, что самые безнравственные части общества всё больше и больше выступают наверх, и устанавливается безнравственное общественное мнение, разрешающее и даже одобряющее преступления, грабежи, разврат и даже убийства. И устанавливается ложный круг; вызванные общественной борьбой худшие части общества с жаром отдаются соответствующей их низкому уровню нравственности общественной деятельности, деятельность же эта привлекает к себе еще худшие элементы общества. И нравственность всё больше и больше понижается, и героями времени

308 

309 

становятся самые безнравственные люди: Дантоны, Мараты, Наполеоны, Талейраны, Бисмарки. Так что участие в общественной деятельности и борьбе есть не только не возвышенное, полезное, хорошее дело, как это принято думать и говорить теми, кто занимается этой борьбой, а, напротив, самое несомненно глупое, вредное и безнравственное дело.

Подумайте об этом, в особенности вы, молодые люди, еще не завязшие в липкой грязи политической деятельности, стряхните с себя тот ужасный гипноз, под которым вы находитесь, освободитесь от той лжи мнимого служения народу, во имя которой вы считаете себе всё позволенным, подумайте, главное, о высших свойствах своей души, требующих от вас не равной, тайной и т. д., не вооруженных восстаний или учредительных собраний и тому подобных глупостей и жестокостей, а только одного: вашей доброй и правдивой жизни.

Для вашей же доброй и правдивой жизни вам нужно прежде всего не обманывать себя, не думать, что, отдаваясь своим мелким страстям — тщеславию, честолюбию, зависти, молодечеству, желанию найти выход своим праздным силам или желанию улучшить свое личное положение, вы служите народу, а оглянуться на себя и постараться самим исправить свои недостатки и быть лучше. Если же вы хотите думать об общественной жизни, то подумайте прежде всего о своем грехе перед народом и постарайтесь как можно меньше пользоваться его трудами и если не помогать ему, то, по крайней мере, не путать, не мутить его, не делать того ужасного преступления, которое делают многие из вас — обманывать, раздражать его, вызывать его к грабежам и восстаниям, кончающимся всегда только страданиями и еще большим порабощением этого народа.

Те сложные и трудные обстоятельства, среди которых мы живем теперь в России, требуют от вас именно теперь не статей в газеты, не речей в собраниях, не хождений по улицам с револьверами, не нечестного возмущения крестьян с освобождением себя от ответственности, а открытого, строгого отношения к себе, к своей жизни, которая одна в нашей власти и улучшение которой одно может улучшить общее состояние людей.

————

Народу же, под которым я разумею весь русский народ, но преимущественно рабочий земледельческий народ, тот, на

309 

310 

трудах которого держится жизнь всех остальных, я бы сказал следующее.

Вы, русский рабочий народ, преимущественно земледельческий, крестьяне, находитесь теперь в России в особенно трудном положении. Как ни трудно было вам жить на малой земле при больших податях и при пошлинах и при войнах, которые затевало правительство, вы жили до самого последнего времени, веря в царя, в то, что без царя и его власти нельзя жить, и покорно повиновались правительству.

Как ни дурно правило вами царское правительство, вы покорно повиновались ему до тех пор, пока оно было одно. Но вот теперь, когда сделалось то, что одна часть народа взбунтовалась и перестала повиноваться царскому правительству, стала воевать с ним, когда во многих местах вместо одного правительства стало два и каждое требует себе повиновения, то вам нельзя уже, как прежде, не разбирая, хорошо ли дурно ли управляет вами правительство, покорно повиноваться тому, какое есть, а приходится выбирать, какому из двух повиноваться. Что же вам делать? Не тем десяткам тысяч рабочих, которые суетятся и мечутся по городам, а вам, большому, настоящему, стомиллионному земледельческому народу?

Старое царское правительство говорит вам: «не слушайте бунтовщиков: они обещают много, но обманут вас. Оставайтесь верными мне, и я удовлетворю все ваши нужды». Бунтовщики говорят: «не верьте царскому правительству: как оно всегда мучило вас, так и будет продолжать мучить. Присоединитесь к нам, помогите нам, и мы устроим вам такое же, как в самых свободных государствах, правительство. Тогда вы сами будете выбирать своих правителей, сами управлять собою и сами исправите все свои нужды».

Что же вам делать?

Поддерживать старое правительство? Но ведь старое правительство давно уже обещает заняться вашими нуждами, но не только не облегчает их, но только усиливает ваши главные нужды; нужду земельную, податную, солдатскую.

Пристать к бунтовщикам? Бунтовщики обещают то, что устроят вам такое же выборное правительство, как в самых свободных государствах. Но везде, где устроены такие выборные правительства, в самых свободных государствах, как в французской и американской республиках, точно так же как и у

310 

311 

нас, не облегчены главные нужды народные: везде, как и у нас, и еще больше, чем у нас, земля в руках богачей; и, точно так же как у нас, не спрашивая народ, обкладывают его податями и пошлинами; и, так же как у нас, не спрашивая его, содержат войска и объявляют войны и воюют, когда это нужно тем, кто властвует. И, кроме того, новое правительство не установилось, и еще неизвестно, каково оно будет.

Но мало того, что вам нет выгоды пристать к тому или другому правительству: вам и нельзя по совести, перед Богом этого сделать. Защищать старое правительство — значит делать то, что делалось в последнее время в Одессе, Севастополе, Киеве, Риге, Кавказе, Москве: ловить, убивать, вешать, жечь живыми, казнить, стрелять по улицам, убивать детей, женщин. Пристать же к революционерам — значит делать то же самое: убивать людей, взрывать, жечь, грабить, воевать с солдатами, казнить, вешать.

И потому вам, рабочему христианскому народу, теперь, когда царское правительство зовет вас воевать против братьев и к тому же зовут вас революционеры, вам уже не для своей выгоды, а перед Богом и своей совестью явно нужно и должно только одно: не приставать ни к старому, ни к новому правительству и не участвовать в нехристианских делах ни того, ни другого.

А не участвовать в делах старого правительства — значит: не служить в солдатах, в полиции, в стражниках, городовых, десятских; не служить ни в каких правительственных учреждениях, властях, земствах, собраниях, думах. Не участвовать же в делах революционеров значит: не составлять собраний, союзов, стачек, не жечь и не разорять чужие дома, не присоединяться к вооруженным восстаниям.

Над вами стало теперь два враждебных друг другу правительства, и оба призывают вас к злым, нехристианским делам. Что же вам делать иного, как не отказаться от всякого правительства?

Говорят, что трудно и даже невозможно жить без правительства, но ведь вы, русские рабочие, особенно земледельческие люди, знаете, что когда живете по деревням мирной, трудолюбивой, деревенской жизнью, пользуясь на равных правах землей и решая свои общественные дела миром, правительство вам совсем не бывает нужно.

311

312 

Вы нужны для правительства, но правительство не нужно вам, русским земледельческим людям. И потому в теперешних трудных обстоятельствах, когда одинаково дурно присоединяться к тому или другому правительству, вам, русским земледельческим людям, и разумно и благодетельно не повиноваться никакому правительству.

Но если это так для земледельческого народа, то что делать фабричным, заводским рабочим, которых во многих краях больше, чем земледельцев, и жизнь которых вся во власти правительства?

То же самое, что и сельским рабочим: не повиноваться никакому правительству и всеми силами стараться ворочаться к земледельческой жизни.

Только перестаньте, городской рабочий народ, так же как и сельский, повиноваться правительству, служить ему — и уничтожится власть правительства, а с уничтожением этой власти сами собою уничтожатся те условия рабства, в котором вы живете, потому что поддерживаются эти условия только насильнической властью правительства. А насильническую власть составляете вы сами. Только эта власть накладывает пошлины на ввозимые и вывозимые предметы, только она собирает пошлины с предметов внутреннего производства, только правительственная власть устанавливает законы, поддерживающие монополии частных лиц и право собственности на землю, только эта власть, распоряжаясь войском, которое вы сами поставляете ей, держит вас в постоянной зависимости и покорности от себя и своих помощников — богатых людей.

Только перестаньте, городской рабочий народ, так же как и сельский, повиноваться правительству, и вам, городским рабочим, не будет уже необходимо принимать от хозяев фабрик те условия, которые они будут ставить вам, а вы сами будете ставить им свои условия, или будете сами заводить свои артельные заведения нужных для народа предметов, или будете переходить, при свободной земле, к естественной земледельческой жизни.

«Но если вы не будете повиноваться правительству, не будете давать податей и солдат, придут чужие народы и завоюют вас», говорят еще те люди, которым нужно властвовать над вами. Не верьте этому. Только живите, признавая землю общею, не давая солдат и не платя податей, кроме тех, которые

312

 313

 добровольно будете давать на общественные дела, и миролюбиво миром решая свои несогласия, — и чужие народы, глядя на такую вашу хорошую жизнь, не пойдут завоевывать вас, а если и пойдут, то, узнав такую вашу добрую жизнь, переймут ее и, вместо того чтобы воевать с вами, присоединятся к вам. Ведь все народы, точно так же как и вы, страдали и теперь страдают от правительств, от борьбы разных правительств между собою — борьбы и военной, и торговой, и промышленной и от борьбы сословий и разных партий. Во всех христианских народах идет внутренняя работа, главная цель которой — освобождение от правительств.

«Правительство нужно, нельзя жить без правительства», говорят люди, в особенности убежденные в этом теперь, когда в народе происходят смуты. Кто же эти люди, так озабоченные целостью правительства? Это те самые люди, которые живут трудами народа и, сознавая свой грех, боятся его обличения и надеются на то, что связанное с ними единством интересов правительство силой защитит их неправду. Этим людям правительство очень нужно, но не вам, народу. Правительство всегда было для вас только тяжестью; теперь же, при своем дурном управлении вызвав бунт и разделение на два правительства, оно стало явным бедствием и великим грехом, от которого вам для вашего телесного и духовного блага необходимо отказаться.

Сразу ли придется вам, русскому рабочему народу, освободиться теперь от повиновения всякому правительству или придется вам, русским рабочим людям, еще пострадать и потерпеть от людей прежнего или нового правительства, может быть, и от правительств чужих народов, вам, рабочим людям русского народа, в настоящее время делать больше нечего, как перестать повиноваться правительству и начать жить без него.

Если вам, как сельским, так и городским рабочим, и придется в первое время пострадать за свое неповиновение как от старого, так и от нового правительства, а также и от внутренних несогласий, которые могут возникнуть между вами, то всё-таки все те бедствия, которые могут произойти от этих причин, ничто в сравнении с теми бедствиями и страданиями, которые вы теперь несете от правительства и которые вам придется еще перенести, если вы, повинуясь тому или другому правительству, будете вовлечены в те убийства, казни, междуусобия, которые совершаются теперь и еще долго будет совершаться борющимися

313 

314 

правительствами, если только вы не прекратите их своим неучастием в них.

Только поддайтесь тому, чего от вас требует и к чему призывает и то и другое правительство, только вступите, поддерживая старое правительство, в борьбу с революционерами, участвуя в войсках, в полиции, в скопищах черной сотни или поддерживая революционеров, принимая участие в стачках, разгромах, вооруженных восстаниях или в каких бы то ни было союзах, выборах и думах, — и вы, кроме того, что возьмете и много греха на душу и много пострадаете, не успеете оглянуться, как то или другое правительство, то самое, которое восторжествует, хотя бы вы и помогли его торжеству, затянет на вас опять ту мертвую петлю рабства, в которой вы жили и живете еще.

Только не поддавайтесь и не повинуйтесь ни тем, ни другим, и вы избавитесь от ваших бедствий и будете свободны.

Из теперешних трудных обстоятельств для вас, русского рабочего народа, есть только один выход: отказ от повиновения какой бы то ни было насильнической власти, смиренное и кроткое перенесение насилий, но не участие в них.

Выход этот прост и легок и, несомненно, ведет к благу. Но для того чтобы вы могли поступить так, вы должны признать власть Бога и закон Его.

«Претерпевый до конца спасен будет». И спасение ваше в ваших руках.

314

*********************

В конце 1906 г. статья была напечатана отдельной брошюрой в издании «Свободного слова», в Петербурге, под № 1, открывая новую серию произведений Толстого, предназначенных к печатанию уже не за границей, а в России.