В 1901 году шли работы на головном русском бронепалубном крейсере типа «Богатырь», строители спешили, «Богатыри», строящиеся по программе «Для нужд Дальнего Востока» должны были стать дальними разведчиками при эскадре. Грозные боевые машины, с 4 орудиями 152/40 мм в башнях и восьми – в бронированных казематах, были на тот момент лучшими в мире крейсерами. Головной «Богатырь» построили немцы, «Витязь» должен был стать первенцем русским, еще два подобных крейсера планировались для Черного моря.
То были трудные времена для русского кораблестроения, костяк профессиональных рабочих был узок, большую часть неквалифицированных работ выполняли крестьяне, приходящие на заводы на заработки, часть эллингов оставались деревянными, низкой была культура производства, были проблемы и с техникой безопасности. В меньшей мере это касалось Балтийского завода, в большей – казенных предприятий, к которым и относился Галерный остров.
Как бы там ни было, немцы чертежи крейсера передали, у нас, помучившись над переводом чертежей с метрической на русскую систему мер, корабль заложили, 21 октября 1900 года. Все шансы попасть на Русско-японскую у крейсера были, тем более что строителем его был опытный инженер:
Александр Мустафин родился 5 декабря 1850 года в семье коренного колпинца, мастерового Адмиралтейских Ижорских заводов Ивана Григорьевича Мустафина. Александр Мустафин учился в школе кантонистов, затем окончил кораблестроительное отделение Технического училища Морского ведомства в Кронштадте и был произведен в кондукторы Корпуса корабельных инженеров. В 1884 году окончил кораблестроительное отделение Морской академии. В 1886–1887 годах поручик Мустафин был наблюдающим от Морского технического комитета за постройкой канонерской лодки «Кореец». Участвовал в постройке броненосца «Сисой Великий». В 1895 году Мустафин был назначен старшим строителем броненосца «Ослябя». А. И. Мустафин был назначен старшим строителем однотипных бронепалубных крейсеров «Диана» и «Паллада».
15 февраля 1899 года А. И. Мустафин был произведен в старшие судостроители и назначен на одноименную должность Кронштадтского порта. В 1900 году А. И. Мустафин был назначен старшим строителем крейсера «Витязь».
Как видим, опытнейший инженер, потомственный технарь, участник и руководитель строительства крупнейших кораблей.
Не без брака, конечно, все четыре корабля оказались с рядом недочетов, но обвинять в этом Мустафина не выходит – «Сисой Великий» был неудачного проекта, «Ослябя» – достраивал не он, а «Дианы»... Ошибки проектировщиков строитель не исправит. Так или иначе, этому инженеру доверили строить хай-тек того времени – крейсер, превосходящий все прочие на голову.
Вначале все шло более чем хорошо, уже к 1 января 1901 года готовность крейсера составляла три процента, а к началу лета – 10 процентов. Произошла официальная закладка, крейсер получил имя...
А дальше случилось то, что называют не совсем литературным словом – «бардак»:
Из расспросов рабочих, как начался в эллинге пожар и все ли люди успели выбежать из здания, мы узнали, что пожар вспыхнул на внутреннем дне из-за опрокинутого горна, отчего загорелись стружки и штабель сухого леса для шаблонов. Воды поблизости не было, а сквозной ветер в эллинге сразу перекинул пламя на леса и разнес огонь по всему эллингу до крыши.
Деревянный эллинг, деревянные леса, за горном никто не следил:
…в закрытом отделении внутреннего дна крейсера остался один молодой подручный сборщик, который был временно накрыт листом внутреннего дна для разметки дыр снизу, а этот лист был притянут к верхним шпангоутным угольникам сборочными болтами. Во время возникшей паники рабочие сборочной бригады разбежались, не освободив болтов притянутого листа, и несчастный парень остался закрытым в стальной коробке.
Погиб рабочий, которого вопреки здравому смыслу закрыли внутри корабля и попросту забыли...
Кораблестроительное предприятие даже сейчас – место пожароопасное, в век-то противопожарных систем и доведенной до совершенства техники безопасности. Горит у нас, горит в США, горит в других странах, а уж тогда...
Внезапно опрокинувшийся горн – звучит интересно, вот взял и опрокинулся... Полный коксующего угля. Эллинг деревянный, вокруг стружка, что делать во время пожара – рабочие не знали и попросту сбежали. Оказалось, что пожарная часть предприятия справиться с огнем неспособна, пока собрали пожарных со всей столицы, пока стали заливать, то:
Скоро на наших глазах остов эллинга рухнул, накрыв остатками горящей крыши скрюченный раскаленный набор перекрестных связей днища. С этого момента борьба за спасение «Витязя» стала безнадежной.
К счастью, удалось спасти соседний каменный эллинг, в котором находился эскадренный броненосец «Орел».
Повезло, эллинг был с наветренной стороны, хотя рамы окон в нем уже начали тлеть. Выводы Костенко в мемуарах привёл абсолютно верные:
Надо было иметь на верфях собственную пожарную команду и пожарные машины для немедленной борьбы с огнем в самом начале пожара. При планировке предприятий необходимо обеспечивать проезды между большими зданиями и сооружениями для пропуска пожарных машин. Сеть пожарных магистралей и распределение пожарных рожков по территории, на стапелях и в эллингах должны осуществляться с учетом всех местных условий. На лесах вокруг строящихся корабельных корпусов следует обязательно иметь баки в виде цистерн или бочек с запасом воды и ящики с песком для быстрого тушения огня на месте.
И далеко не только Костенко, ряд аварий (а гибель в огне крейсера была лишь самой убыточной) заставил менять многое. Это ненормально, когда при спуске «Александра Третьего» гибнет три человека, инцидент с «Орлом»:
…броненосец в ночь после прихода его из Петербурга, по невыясненной причине, стремительно повалился на борт, причем лопнули все швартовы, завернутые за кнехты и палы на стенке, а левый борт вошел в воду настолько, что все порта 75-миллиметровых батарей оказались ниже ватерлинии. Вода заполнила внутренние отсеки корабля, так как все переборки были изрешечены отверстиями для трубопроводов, установка которых производилась по всему кораблю.
Это заставило обратить на технику безопасности и организацию работ самое серьезное внимание. Деревянные эллинги разобрали. Корабли на верфях больше не сгорали, количество инцидентов уменьшилось. Жалко, что ценой жизней и миллиона ста тысяч рублей, уже затраченных на «Витязь». Обгоревшие останки пришлось разобрать на металл.
Уже 1 ноября в Новом Адмиралтействе, в каменном эллинге заложен крейсер «Олег», гораздо более счастливый, чем старший брат, переживший Цусиму и Первую мировую и погибший только в войну Гражданскую.
А строил его тот самый Мустафин.
Тогда выводы были сделаны.
После пожаров на «Кузнецове» и на Северной верфи пора их делать и сейчас, в конце концов, у нашего кораблестроения тоже трудный период возрождения и развития, а, как показывает прошлое, такие эпохи чреваты разного рода чрезвычайными происшествиями, чему прошлое нас и учит.
Оценили 7 человек
6 кармы