Дрезден - исполнение немедленное. 13 февраля 1945 года.

4 701

Юрий Слепухин.

Отрывок из книги "Сладостно и почетно"

"Замысел родился вскоре после высадки в Нормандии. Трудно сказать, кому принадлежит честь авторства - начальнику ли британского Бомбардировочного командования маршалу Гаррису, или самому Черчиллю, или его ближайшему другу, теоретику воздушного террора, физику Линдмэну. Так или иначе, мысль была высказана и показалась интересной; сводилась она к тому, чтобы в правильно выбранный момент ошеломить противника беспрецедентным по силе и жестокости ударом с воздуха.

Такой удар должен был подорвать у немцев волю к сопротивлению, облегчить задачу союзным экспедиционным армиям. Армии продвигались медленно: после целого месяца боев глубина захваченного плацдарма не превышала еще сорока километров. И это при том, что войска командования "Запад" были отнюдь не самыми боеспособными соединениями - элита вермахта гибла в те дни на Восточном фронте, безуспешно пытаясь сдержать молниеносный шквал русского наступления. Началось оно двадцать третьего июня, а третьего июля уже был освобожден Минск - в двухстах пятидесяти километрах западнее исходного рубежа...

Сравнение напрашивалось само собой, и оно было не в пользу союзников.

Замысел "воздушного нокаута" приобретал, таким образом, новый аспект: помимо чисто военных выгод, он сулил и политические. Во-первых, перед всем миром не лишне было рассеять вредное заблуждение, будто главный вклад в дело разгрома нацизма сделали русские. Во-вторых, хотя немцы уже давно испытали на себе, что значит современная воздушная война, урок не мешало повторить - чтобы лучше запомнился. И в-третьих - самое, может быть, главное, - пришло время показать Сталину, что Запад умеет не только производить средства разрушения, но и пользоваться ими.

Идея родилась в британском уме, но американцам пришлась по вкусу.

Правда, за океаном ей суждено было вызревать еще целый год прежде, чем она расцвела грибовидным облаком; до этого, однако, ее сумели проверить на европейской земле - может быть, не столь сенсационным, но не менее страшным образом.

Одновременно с возникновением идеи встал и практический вопрос - как и где ее осуществить. Американцы, несколько опережая события, предложили сразу: только атомный удар, и только по Дрездену. Через лиссабонскую агентуру Герингу намекнули, что в скором времени может последовать официальный ультиматум. Геринг не отреагировал, очевидно не поверив, сочтя за блеф. Отчасти это и было блефом: в Лос-Аламосе обещали создать транспортабельное устройство лишь к весне сорок пятого, никак не ранее.

Атомная бомба, следовательно, пока отпадала. Но были обычные, а с обычными бомбами - если умело ими воспользоваться - можно достичь весьма впечатляющих результатов. Британская промышленность, например, освоила выпуск сверхтяжелых фугасок "большой шлем" весом в шесть тонн; бомбы эти предназначались для разрушения подводнолодочных укрытий, сооруженных немцами в Лориане и Сен-Назере, но появились слишком поздно. Иногда их сбрасывали для устрашения, по одной-две штуки, чудовищные воронки действительно выглядели устрашающе. А если высыпать сразу пять-шесть сотен, да еще хорошо подобрав цель - какой-нибудь старый, плотно застроенный и густонаселенный город, предпочтительно не тронутый до сих пор? Это действительно будет ошеломительное show,* поистине гром с ясного неба. Так появилось и кодовое название: операция "Удар грома".

С ней, впрочем, не спешили. Следовало все хорошо обдумать, да и особой срочности пока не было; если видеть главный смысл в психологическом воздействии на русских (а именно этот аспект замысла постепенно приобретал все большее значение), то лучше было провести операцию буквально у них под носом, то есть дождаться, пока они вступят на территорию Германии, и "пульверизировать" какой-нибудь крупный город на пути их наступления, чтобы они вскоре смогли своими глазами увидеть, как это выглядит.

В процессе обдумывания решили отказаться от шеститонных фугасок - консерватизм британского мышления взял верх. "Большой шлем" — это, конечно, эффектно, но эффективнее окажется простая дешевая "зажигалка". Фугасные бомбы дают в среднем полгектара разрушений на тонну сброшенного веса, а зажигательные - до полутора. Да и жертв будет больше: медицинская статистика давно установила, что при воздушном налете 15 процентов убитых гибнет от осколков и под развалинами домов, 15 процентов - от ожогов, а большинство - до 70 процентов - от удушья, вызванного нехваткой кислорода. При обработке населенного пункта самыми мощными фугасками достаточно спрятаться в подвал, чтобы иметь реальный шанс выжить, но добавьте к этому хороший пожар, и из нетронутых убежищ придется извлекать одни трупы - целенькие, без следов внешних повреждений. И трупов будет много, очень много. В Гамбурге, после недели следовавших одна за другой бомбежек, их оказалось около шестидесяти тысяч.

А вызвать хороший пожар проще простого, эта техника уже отработана в деталях. Первый эшелон бомбардировщиков сбрасывает фугаски - не обязательно даже тяжелые, достаточно по 250–500 килограммов. Затем на дома, уже лишенные крыш и остекления, второй и третий эшелоны обрушивают град зажигательных бомб, фосфорных и термитных вперемешку. Четырехмоторный "Ланкастер-X", грузоподъемностью в 6360 килограммов, берет на борт до тысячи штук термитных зажигательных бомб в кассетах; отправьте на цель пятьсот таких машин, и вы получите полмиллиона очагов загорания. Допустим, половина сгорит во дворах и на проезжей части улиц, а половину из упавших на крыши успеют обезвредить дружинники, - все равно, более ста тысяч пожаров, разгорающихся одновременно, - этого вполне достаточно.

Тем более что дружинников на крышах после фугасного удара уже не останется, и крыш как таковых тоже не будет, будут лишь голые стропила, чердаки с легковоспламеняющимися материалами, а ниже - вскрытые ударной волной этажи без дверей и окон, где сквозняки мгновенно раздуют малейший огонек. А потом сквозняки будут усиливаться и набирать силу, потому что интенсивное горение требует такого же интенсивного притока воздуха, и воздух начнет притекать быстрее и быстрее, уже не сквозняками, а ветром, постепенно переходящим в бурю, в ураган со скоростью до 400 километров в час. Отдельные очаги пожаров очень скоро сливаются в одно сплошное раскаленное горнило, все сильнее раздуваемое со всех сторон, с температурой в центре до тысячи градусов — это смогли установить по оплавленной поверхности кирпичей на руинах Гамбурга. Именно там, при выполнении операции "Гоморра" в июле сорок третьего года, впервые наблюдалось это стихийно возникшее явление, названное "огненным штормом"; заинтересовавшись им и сразу оценив скрытые в нем возможности, британские специалисты по воздушной войне скоро научились вызывать его в любом заданном масштабе - тремя месяцами позже это было сделано при бомбежке Касселя.

Так, шаг за шагом, замысел становился детально разработанным планом.

Тактика была ясна, местом осуществления решили сделать Берлин плюс еще один город в будущей советской зоне оккупации - какой именно, предстояло уточнить в последний момент. Список возможных целей, представленный маршалом Гаррисом начальнику штаба Королевских воздушных сил сэру Чарльзу Порталу, включал в себя Веймар, Эйзенах, Позен, Эрфурт, Хемниц, Лейпциг, Бреслау, Галле, Дрезден и Магдебург.

Что касается даты, то она теперь напрашивалась сама собой. Длившиеся всю осень переговоры о встрече "большой тройки" закончились наконец договоренностью провести конференцию в первых числах февраля, в Ялте. Именно к этому событию, решил Черчилль, и надо приурочить "Удар грома" - возможно, Сталин проявит большую сговорчивость.

Операцию решено было провести в два этапа: дневной удар американской Восьмой воздушной армии по Берлину и ночной - пятью авиагруппами британского Бомбардировочного командования - по второй (еще не намеченной) цели.

В субботу третьего февраля, накануне открытия Ялтинской конференции, тысяча четыреста "летающих крепостей" беспрепятственно, почти без потерь, проникли в воздушное пространство внутренних областей рейха. Главный бомбовый поток пошел на Берлин, пока четыреста самолетов осуществляли отвлекающий налет на Магдебург. Разрушения в столице были огромными, но в целом ожидаемого эффекта налет не произвел - Берлин бомбили уже так давно и так часто, что было время привыкнуть. Чтобы поразить мир, теперь уже требовалось нечто другое. Поэтому вечером четвертого из Воронцовского дворца в Алупке в Лондон полетела радиограмма, зашифрованная личным кодом британского премьера: "Удар грома - Дрезден - исполнение немедленное". (с)

______

13 февраля 1945 года.

Памятник «Фрауэнкирхе» 1966г. фото Андрей Карпухин.
 Хофкирхе 1966г. фото Андрей Карпухин.
Надпись на Дрезденской картинной галерее.


"Ушли с работы". Южнокорейцы влупили мигрантам-узбекам миллиардные штрафы
  • ATRcons
  • Вчера 20:50
  • В топе

Совсем недавно в Таджикистане смаковали подписанный договор с Южной Корее о трудоустройстве там своих граждан. Ну, то есть, мигранты-таджики поедут не в Россию, а в Сеул. Таджики даже согласились ...

Нарвались: табу на уничтожение киевской верхушки снято
  • pretty
  • Сегодня 08:20
  • В топе

Кирилл СтрельниковВчерашнее убийство начальника войск радиационной, химической и биологической защиты (РХБЗ) Вооруженных сил России генерал-лейтенанта Игоря Кириллова и его помощника ставит большую и ...

DR: ЦБ грузовиками скупают золото — поведение России и КНР вызвало удивление в США
  • Beria
  • Вчера 20:52
  • В топе

Россия и ее партнеры по БРИКС скупают огромное количество золота. Такими данными поделился американский финансовый аналитик Адам Шарп. Всемирный совет по золоту некоторое время назад опубликовал ст...

Обсудить