Во-первых, хочу выразить русскому националисту (без малейшей иронии и кавычек) Павлу благодарность и уважение за то, что он идет на небезиздержечный для себя диалог с представителями левопатриотических сил. Для этого нужна воля, мужество, и, самое главное, способность поставить нечто выше своих личных желаний или представлений. И это «нечто», конечно же – Родина. Возможно, не будь бы настолько остра мировая ситуация, не будь бы наша общая Родина настолько близка к краю пропасти, возможно, подобного рода разговоры бы и не состоялись. Но история распорядилась так, что этот диалог необходим, поэтому уходить от него, как мне кажется недопустимо.
Говоря об издержках такого диалога, я имею в виду недовольство и недоброжелательное отношение тех коллег по цеху, которые считают этот разговор вредным и не готовы ни на какие компромиссы. И тут мы переходим к тому, с чего начал свой развернутый текст Павел. Говоря о том, что нет «нас» или «вас», как выразителей позиций всего националистического или коммунистического сообщества, Павел, конечно прав. Но в том-то и дело, что «мы» не стремимся в данный момент говорить от имени всего сообщества. Мы говорим от имени тех, кто готов и чувствует острую необходимость синтеза националистов-патриотов и коммунистов-патриотов и хочет серьезного разговора со стороны вторых. Могу ошибаться, но никто кроме Сути Времени на этот разговор не идет.
В чем проблема нынешнего политического сообщества? С нашей точки зрения (повторюсь, нас, Сути Времени и тех, кто нашу позицию разделяет) – в замкнутости что левых, что правых в узкокорпоративных рамках. В боязни настроить против себя большую часть «корпорации» или расколоть ее. Никто по большому счету не хочет становиться чужим среди своих, поскольку данное положение вынуждает отбивать удары как справа, так и слева.
Но в том-то и дело, что в нынешних политических реалиях узкокорпоративные рамки перестают быть сколь-либо приемлемыми, скорей наоборот, становятся губительными для Родины и возрождения Империи. Именно осознание этого и подвигает всех нас говорить о синтезе. Синтезе, который позволит и «вам» и «нам» говорить «Мы». А пока же, покуда есть «мы» и «вы», движущиеся навстречу друг к другу, предлагаю рассматривать «мы» и «вы» именно в этом ключе.
Синтез же, как только он состоится, полностью переформатирует весь политический социум России. То есть, задаст новые рамки, где по одну сторону будут исключительно те, для кого Россия превыше его идеологических пристрастий, а по другую сторону те, для кого ненависть к России превыше их идеологических пристрастий. Мы же видели, как еще Болотная в 2012 году сумела объединить на шабаше и левачье и правых радикалов. А после Майдана и начала геноцида населения Донбасса украинской хунтой под внешим управлением США, мы и вовсе убедились, что и те, и другие просто слились в экстазе. А что же касается тех патриотов (левых и правых), кто не смогут выйти за узкокорпоративные рамки… они останутся за бортом политического процесса. Уж такова нынешняя ситуация.
1.О принципах построения Империи. Процитирую Павла: «С моей точки зрения, у Империи, при всём её многообразии, должно существовать обширное, чётко обозначенное, ярко выраженное, и не отрицаемое никем русское ядро. Причём, не "философски русское", а этнически русское».
Все верно, собственно мы говорим о том же самом, все должны признать, что «Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки Великая Русь». И именно русские. Ведь не татары, башкиры или удегейцы, при всем глубоком уважении к этим народностям. Русский народ – ядро, вокруг которого как планеты крутятся другие народы. Это формула Империи (как православной, так и коммунистической).
Проблема, как всегда кроется в мелочах. Кого считать этническим русским? К примеру, я русский, но во мне течет и украинская кровь, поскольку были предки с Украины. Но если русские, белорусы и украинцы – это все же триединый народ, то как быть с теми, у кого течет казахская кровь, татарская или иная кровь? Этих вопросов не было в национальных государствах эпохи модерна, типа США или Франции. Потому что была американская или французская нация, а уж кто какого роду-племени уже никого не интересует (разве что за исключением отношения к неграм в США). Все едино в плавильном котле. Говорю была, поскольку нации сейчас методично уничтожаются.
А вот когда мы говорим об империи, как симфонии народов, эти вопросы выходят на передний план. Ведь мы не сможем переварить все 190 народностей России в единую нацию.
Я никоим образом не хочу и не собираюсь отказывать русским в этничности, но в то же время вся суть русскости именно в надэтничности. То есть русский – понятие двойственное. Это одновременно и преимущество, давшее нам империю, и наш крест, который мы несем.
Как не парадоксально, с нашей точки зрения, особенность русского национализма в интернационализме! В таком интернационализме, который не стирает грани между народами, но подчеркивает все многообразие форм и встраивает их в свою социокультурную матрицу. И быть может, сама судьба или История распорядилась так, что «наше все» - это А.С. Пушкин. Человек не до конца русский этнически, но бесконечно русский душой.
Говоря о создании новых общностей, я не могу согласиться с тем, что советский народ – это химерический конструкт. Но прежде, чем раскрыть мысль, я хочу оговорить, что в перестройку капитулировало все советское. Оно ушло, оно не выдержало, он было демонтировано и разрушено. То, благодаря чему мы живы, то, что уберегло нас от распыла на атомы – это именно русское, глубинное, древнее. То, что лежит в ядре нашей культуры.
Но означает ли это, что советское – это химера? Нет. Это лишь означает, что советскость, как нечто новое, тонкой пленкой находилось на периферии вокруг русского ядра. Было ли оно (советское) безусловным и непорочным? Тоже нет. Оно содержало в себе изначально те щели, которые умелым ударом по ним привели к расколу плиты советскости. И щели эти были заложены самими отцами-основателями советского проекта. Отсюда весь его блеск и нищета.
А теперь о том, зачем нужно «советское», если есть «русское»? Ровно за тем же, зачем нужен был единый русский народ вместо раздробленных славянских племен. За тем же, зачем племена в свое время сложились из родов. За тем же, зачем колена еще ранее сложились в рода. Это и есть развитие и усложнение форм. Это и есть синтез чего-то более сложного из простого.
С нашей точки зрения, советскость – есть новый этап развития и усложнения русскости. Ведь, в конце концов, в чем наша цель (помимо сотериологической)? Поскольку мы выступаем за коммунизм, то наша цель – оформление глобальной коммунистической империи. Мы хотим объединить весь земной шар под русский проект. Если хотите, это проект альтернативной глобализации. Альтернативной тому пакостному фашистскому проекту, который сейчас оформляется под гегемонией США при активном содействии коллективного Запада в целом. Это он смотрит на нас с полей войны на Донбассе или Сирии.
Мы говорим о «русском коммунистическом проекте» ровно в той степени, в которой это метко подметил Николай Бердяев, сказав, что коммунизм «С одной стороны он есть явление мировое и нтернациональное, с другой стороны - явление русское и национальное».
Только «русское и национальное» способно в глобальном смысле создать «мировое интернациональное» государство, глобальную симфонию народов, в альтернативу которой наши враги строят унифицированную глобальную фашистскую какафонию.
2. Об элитогенезе. Увы и ах, пока еще никто не научился управлять государством без элиты. Возможно, это дело будущего. А раз без нее никак, значит нужно сделать так, чтобы она состояла из действительно достойных людей. Поэтому, не могу не согласиться с Павлом, что компромисс между элитарностью и уравниловкой лежит в принципе меритократии (справедливого неравенства) – единственно возможного способа на данный момент обеспечить справедливое формирование элиты государства. То есть когда положение человека зависит не от его состояния, профессии или связей, а от того, насколько он хорош в своем деле. Лучший рабочий, лучший ученый или лучший военный равны в своем более высоком положении в обществе. Впрочем, как и худшие равны в своем более низком положении.
3. Заключение. Я не знаю, как сложится наша дискуссия дальше, но я вижу, что пока нас больше объединяет, нежели разъединяет. Что по большому счету мы говорим об одном и том же, но с несколько разных углов. Хотелось бы понять другое. Есть ли среди националистов-патриотов те, кто готов выйти за рамки «корпорации»? Кто готов в такой острый момент для нашей Родины момент, когда решается вопрос жизни и смерти, в час Ч, который с каждым обострением глобальной ситуации, порвать с теми, кто не готов чем-либо пожертвовать (прежде всего комфортом быть исключительно в среде идеологически близких людей), и встать плечом к плечу с теми, кто вроде бы как идеологически другой?
Суть Времени, с момента своего образования находилась между в тисках между левыми и правыми. Нам не привыкать, и мы точно знаем, что если гибель России будет нестись под красными флагами с серпами и молотами, что ж, будет дан бой и им. Мы об этом заявили еще во время Болотной, когда деятели одной крупной парламентской партии с красными знаменами вышли на Болотную (кальку с украинского майдана,участие в которой внешних сил всем давно очевидно).
И союзники наши – это не те, кто зовется левым. А те, для кого судьба и жизнь России важнее его идеологических представлений. Те, кто готов защищать то, что пусть и небезупречно, но является частью нашей истории. Тот, кто готов дать отпор десоветизаторам всех мастей и под любыми флагами и одежками, и не обязательно потому, что оно ему близко, но потому, что он понимает, что десоветизация нужна для дерусификации, что враг бьет по коммунизму именно для того, чтобы пробиться к русскости. А пробившись – добить. Мы же в свою очередь не отрицаем, но наоборот, говорим о недостатках разрушенного красного проекта. Мы признаем и великие свершения, и преступления. И ошибки, само, собой. И это нужно прежде всего нам самим. Ведь какой здоровый имперский реванш без признания ошибок? Так уж вышло исторически, что русское неразрывно связано с советским. И это наш народ чувствует, хватается за советское, нащупывая нить, за которую можно выбраться из внеисторического прозябания. Именно поэтому нам важен этот диалог.
Оценили 12 человек
52 кармы