Возражения Бердяеву, ч.5

Часть 5

О «грехопадении». «Блаватская решительно отвергает грехопадение, - констатирует Н.А.Бердяев, - и для нее не существует ответственности».

Но не слишком ли сильно сказано?

Закон Кармы, закон «что посеешь, то и пожнешь» - разве не принцип самой что ни на есть бескомпромиссной ответственности?

И как, спрашивается, может быть ответственен человек за то, что он не совершал?

За грехи некоего Адама?

Ведь когда эти «грехи» совершались, остальных людей, согласно церковникам, что называется, «и в проекте не было».

Как?

Но это не так: на самом деле, Адам - имя не одного человека, а (собирательное) всего земного человечества того времени.

И «грехопадение», этот символ, столь превратно истолкованный официальным богословием, 

именно в «Тайной Доктрине» получил свое достойное - ясное, логичное, глубокое - объяснение.

А именно: «вкушение плодов с древа познания добра и зла» - вовсе не грех, а просто закономерный этап человеческой эволюции.

Спираль, по которой восходит все сущее, имеет одну существенную особенность: первые полвитка ее - всегда нисходящие, и лишь остальные полвитка возносят путника, идущего по ней, на новую высоту.

Вот эти «низшие» полвитка пути, когда дух вынужден погрузиться в пучину грубой материальности, и есть то, что очень символически в Библии названо “грехопадением”.

Человек творится под руководством Высших Сил вовсе не так, как это представляют себе церковники - не «одним махом» и не сразу в том виде, в каком он пребывает сейчас.

Нет, происходило это постепенно, в течение, буквально, миллионов и миллионов лет.

Первый человек «был гигантских размеров, обладал совершенно прозрачным тонким телом, которое имело мало общего с нашим физическим телом, совершенно не обладал разумом, но по своей духовной организации превосходил нас» (см. А.Клизовский «Основы миропонимания Новой Эпохи», том 1).

Но с течением эонов он постепенно «развивался во все более и более уплотненное существо». И вот, продолжает далее А.Клизовский, «по мере уплотнения и развития он терял свои духовные совершенства, которые восполнялись у него развивающимся интеллектом, но в первых двух расах нашего цикла дух все-таки преобладал над телом и кармы (отрицательной) человек не создавал.

Создание кармы началось с того момента, когда материя в человеческой сущности взяла перевес над духом, когда человек окончательно потерял внутри себя свои высшие способности и когда произошло разобщение мужского начала от начала женского и из цельной сущности человек превратился в душу половинчатую... Кончится же порождение такой кармы тогда, когда достигший духовного развития человек сознательно будет воздерживаться от поступков, которые могут создавать дурные последствия».

Это и будет выходом из «грехопадения» и возвращением в «потерянный рай».

Словом, если в начале витка эволюции человек «инстинктивно» не грешил, то, пройдя по низводящей дуге спирали и развив в себе при этом новый орган - интеллект, а затем вновь - на восходящей дуге - восстановив внутри себя былую духовность (и «слив» ее в одно с интеллектом), в конце витка человек должен уже не грешить сознательно, т.е. отдавая себе в этом полный отчет.

Вот зачем совершилось «грехопадение», вот зачем все мы временно «покинули рай» - это было совершенно необходимо для нашего же блага.

И никакого греха в этом не было и нет...

Теософия, в отличие, скажем, от штейнерианства, не заигрывает с нелепыми христианскими догматами, когда дело принимает принципиальный оборот.

Кстати, о Р.Штейнере.

Читая Н.А.Бердяева, удивляешься порой, насколько бывает слепа интуиция этого, казалось бы, весьма утонченного в философском отношении человека.

Как можно не отличить бриллианта от цветной стекляшки, и не просто не отличить - а еще и расхваливать затем эту стекляшку в ущерб бриллианту?

Когда Н.А.Бердяев говорит, что в сравнении с Блаватской, «Штейнер наиболее философичен», когда он утверждает, что антропософия Р.Штейнера - теория «более интересная», чем теософия, и что «оценка антропософии более трудна и сложна» - то он именно это и делает.

Ибо теософия и антропософия - отнюдь не «сестры родные», они таковыми лишь кажутся на самый поверхностный взгляд.

На самом же деле, как метко высказался А.И. Клизовский, «антропософия - есть нарыв на здоровом теле теософии», не более.

Р.Штейнер порвал с Теософическим Обществом потому, что не изжил в себе тщеславие, а гордыня, как известно, главный из тех пороков, которыми «наградил» людей Князь Мира сего, сам, в первую очередь, гордец. Штейнер попался именно на этом, и темная иерархия сделала его своим весьма тонким пособником.

Блестящий ум, философская эрудиция - что нужно еще при холодном-то, неочищенном до конца сердце!

Вся антропософия Штейнера написана под влиянием Черной Ложи, т.е. Иерархии тьмы (сатанистов), это темные извращения Великих Истин, ловко припудренные под интересную и светлую философию.

«Ведь и Штейнер к концу жизни сошел с пути Света, и храм его был уничтожен разящим Лучом» - писала 30.06.1934 Е.Рерих.

Рассчитана она, в первую очередь, на «средних интеллигентов» (ироничное выражение Е.И.Рерих) западно-европейского образца - самоуверенных в своей «интеллектуальности», но черствых и мелких сердцем.

И действительно, как пишет А.И.Клизовский, антропософия не обещает такому интеллигенту

“блестящих возможностей в отдаленном будущем, не порывает, подобно теософии, его связей с его неправильным мировоззрением. Но - ближе подходит к жизни, дает более конкретные данные, обещает более скорые достижения, и, самое главное, не только оставляет нетронутыми во всей силе и полноте все милые его сердцу средневековые религиозные заблуждения, но подводит под них фундамент - «высшее знание» - добытое якобы путем опыта, путем познания сверхчувственных миров Рудольфом Штейнером».

Вот эти «милые сердцу религиозные средневековые заблуждения» и есть причина того, что Н.А.Бердяев, прежде чем пнуть ее ногой, слегка погладил по головке эту черную кошку Штейнера - антропософию...

Итак, об антропософии не стоит даже говорить.

(Продолжение следует)