Переоткрытие экономики

Когда одно и то же слово используют к месту и не к месту, оно меняет свое первоначальное значение. Так происходит потому, что явление ассоциируют со словом, а значит и слово приобретает значение этого явления. Слово и явление какое-то время принимаются тождественными. А так как двух абсолютно одинаковых ситуаций не бывает, то неизбежно и слово мутирует под давлением обстоятельств.

Поэтому для понимания происходящих вокруг процессов иногда бывает полезно их переоткрыть, отмыть наносное, взломать коросту смыслов, ставших уже привычными.

В экономике очень много таких слов. Само слово «экономика» такое. Но с ним проблема не только в понимании смысла слова, но и в понимании смысла явления. Иногда вообще смысл искажают как будто нарочно. И чтобы разобраться с этим хоть немного придется отмыть не одно слово и не одно явление, придется переоткрыть экономику заново.

Разумеется, «акт переоткрытия» — это тоже всего лишь момент искусственной тождественности слова и неких обстоятельств. Мне нет нужды соперничать с толковыми словарями в академичности. Акт призван вывести понимание читателя из состояния инертного покоя. Заставить думать. И начнем мы с главного, о чем мы думаем, когда речь заходит про экономику. Переоткроем потребление.

Что такое «потребление» в экономике?

Мне на ум сразу, почему-то, приходят колбаса и унитаз. И акт потребления – как перекладывание одного в другое посредством ряда физиологических наслаждений. Возможно, у кого-то свои ассоциации. Но терпеливый читатель скоро убедится, насколько они далеки от истинной сути потребления. Давайте по порядку. Что мы знаем об этом явлении?

«Ресурсы ограничены».

Потребляемый ресурс как бы перестает существовать, тратится. Поэтому потребление тесно связано с правом частной собственности. Потому что вполне нелишне определенно установить где чья колбаса. И кто будет потреблять килокалории, а кто – глотать слюнки.

Таким образом мы можем видеть, что одно условное тождество слова и смысла тянет за собой другое: индивидуальное понимание потребления неизбежно тянет за собой частную собственность. По сути, частная собственность – это и есть индивидуальное потребление. Ведь частная собственность уже как бы изъята из хозяйственной деятельности общества как подготовленная к съедению колбаса уже изъята из холодильника. И хозяин может распоряжаться ею как ему вздумается.

Как распоряжаться?

По сути, это самый главный вопрос экономики. И поэтому подход должен быть соответствующий. Стратегия распоряжения ресурсами напрямую зависит от стратегии выживания общества, его культуры в археологическом смысле – набора технологий, воспроизводящих это общество. Например, охотникам-собирателям вполне бы хватило ресурсов, доступных сегодня любому бомжу. Нашел и съел. Всё хозяйство – душа, да ни шиша, только территорию охраняй от конкурентов. Для земледелия уже надо ехать в деревню: "то корова опоросится, то куры понеслись, а тут вишня взошла, свекла заколосилась..." Ресурсы уже планируются к производству и потреблению. Хозяйство уже включает в себя семью и учитывает интересы соседей. То есть происходит перераспределение ресурсов в масштабе деревни.

Индустриальное же общество расширяет хозяйство на всю страну. Планирование производства и потребления охватывает общество в целом. Но как и в случае с бомжом и деревней вокруг – внешний мир, то есть система не замкнутая. Это очень важно для планирования производства и потребления.

Отвлекусь на секунду: как-то незаметно потребление подтянуло еще одно сопутствующее явление – производство. Это потому что в современном мире нельзя ничего потребить, если это не было произведено.

Планирование производства и потребления достигло постепенно таких высот, что возникло т.н. мировое разделение труда. По сути – глобальное народное хозяйство, к которому нас уверенно вели граждане, например, из Давосского клуба этого, как его… забыл фамилию, да, не важно. Важно то, что когда они достигли желаемого, то стукнулись носом о стенку аквариума, через которую на планету поступает лишь солнечный свет и развалили построенный глобализм к чертовой матери. Потому что они тоже не знают, как быть со своим пониманием потребления в закрытой системе. Закрытая система (ограниченность ресурсов), экскаваторы ради экскаваторов (экстенсивное развитие) и индивидуализм (я бы даже сказал – эгоизм) – это отсутствующими ресурсами достигать нелепых целей ради тщеславия. Но планета-то как-то живет эту тысячу лет с нами? Значит не во всем давосские старцы правы. Не всё понимают. Впрочем, по их выступлениям очевидно, что они зашли в экзистенциальный тупик, выходом из которого им видится только какой-то киберпанк и цифровой концлагерь (видимо, это у них в крови).

Так вот, господа, спешу ошарашить: ресурсы безграничны даже в рамках закрытой системы. Вы просто не понимаете явления потребления. И я щас вам его переоткрою...

(Минутка сомнения: а надо ли?..

- Минута прошла.

- Отвечает господин Дру… кхм… отвлекся.)

Итак, мы имеем в целом закрытую систему (в физическом смысле) народного хозяйства. (Да-да, закрытая, так как речь о цикле воспроизводства общества.) И на смену противоречащим ее природе законам капиталистического потребления я ввожу ипономическое потребление.

Потребление (в ипономике) – это извлечение пользы из произведенного обществом блага. Это процесс перехода полезности из реализованного состояния в потенциальное. Смена носителя общественной полезности.

Это определение основывается во-первых на логике причин и следствий, а во-вторых на Законе сохранения энергии.

Согласно первому колбаса съедается не просто так, а для потенциально полезных для общества действий организма, для которых нужны колбасные килокалории. А согласно второму – это в принципе возможно. То есть потребленная польза не спускается на пустое удовольствие и унитаз. В ипономике потребление пользы ограничено объемом произведенной пользы. Поэтому это саморегулирующийся по объемам потребления/производства пользы процесс.

Когда общество потребляет полезность гражданина, то оно обозначает свой долг перед ним. Когда гражданин потребляет общественное благо – идет обратный процесс. То есть подразумевается обозначение долга гражданина перед обществом. Но эти долги не взаимоисключающи в той мере, в какой общество не стоит на месте. Я сейчас говорю о развитии общества. Поэтому производственный ИПО не тождественен потребительскому ИПО. Отличие - в разнице целеполаганий, производственного и потребительского, которые являются краеугольными камнями оценки производственной и потребительской полезностей соответственно.

И как мы можем заметить, переоткрытый смысл потребления тянет за собой другие, подчас совершенно неожиданные словесно-смысловые тождества.

Например «польза» как мера потребления и производства. Польза тянет за собой «целеполагание общества», потому что без цели нет и пользы. Но это не капиталистическая хомячья польза набитых защечных сумок. Это – польза для общества. И другой пользы нет. Потому как мы живем в закрытой экономической системе и мышление охотника-собирателя уже не отвечает вызовам современности.