За последний год срочным образом меняется законодательство РФ. Расширяется перечень репрессивных полномочий властей для "режима повышенной готовности". Одним из инструментов для принуждения граждан к отказу от своих конституционных прав в этих условиях может стать насильственная эвакуация людей.
Полная версия выступления профессионального юриста, Управляющего Юридической фирмы "Джей-компания" Сергея Павловича Семешкина от 18.05.2021:
Ниже представлена часть его выступления.
В нашей сегодняшней беседе речь пойдёт об очередных поправках в Федеральный закон "О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера", так называемый Закон о ЧС. К тому же появился новый ГОСТ, в котором детально расписаны параметры и условия передвижения и размещения эвакуируемого населения.
К чему нас готовят?
Опустим те изменения, которые носят технический характер, и остановимся на тех, что могут затронуть непосредственно граждан. Главная из таких поправок – это поправка, вводящая новую обязанность для граждан эвакуироваться с территории, на которой существует угроза возникновения чрезвычайной ситуации, либо она уже возникла. Ранее в законе такой обязанности не было.
Напомню, что предыдущие поправки в этот закон, которые были приняты 1 апреля 2020 года, в частности, дали зелёный свет органам власти на проведение неких правил поведения для граждан. Граждане стали их обязаны соблюдать не только в условиях чрезвычайной ситуации, что логично, но и при введении режима повышенной готовности.
Действия этих правил граждане в полной мере испытали на себе в прошлом году, когда власти субъектов Российской Федерации соревновались между собой в том, у кого лучше получится закрутить карантинные гайки в отношении населения соответствующих территорий. Самоизоляция, он же домашний арест, пропуска, запрет на работу, масочные "развлечения" – это как раз те правила, которые родились в то время после поправок в этот закон и частично продолжают действовать и в настоящее время.
По своей наивности в то время многие из граждан, хотя бы отдалённо знакомые с Конституцией и Законом о ЧС, полагали, что режим повышенной готовности должен распространяться не на них, а на органы власти, позволяя последним в усиленном режиме задействовать свой управленческий потенциал с тем, чтобы провести мобилизацию имеющихся резервов на случай, если всё же придётся вводить режим чрезвычайной ситуации. Однако на практике неожиданно оказалось, что именно сами граждане должны были погрузиться в этот режим повышенной готовности, к отказу от своих конституционных прав на свободу передвижения, на частную жизнь, на свободу слова.
Таким образом, власть в полной мере продемонстрировала, что никакой адекватности и, главное, соразмерности принимаемых мер со степенью существующей угрозы в её действиях нет.
В настоящее время заведомо ложной может быть признана любая информация, которая не соответствует официальной точке зрения по этой проблематике.
Обязанность эвакуации как любая обязанность при её неисполнении, конечно же, предполагает государственное принуждение, о чём законопроект скромно умалчивает. О том, что такое принуждение ждать себя не заставит, мы в полной мере смогли убедиться на собственном опыте во время существования в режиме повышенной готовности. Начиная от расплодившихся санитарных штрафов, заканчивая в поражении в базовых гражданских правах.
В соответствии с предложенными поправками полномочия правительства пополнились полномочиями по определению порядка проведения этой самой эвакуации при угрозе возникновения или возникновении чрезвычайной ситуации. Можно не сомневаться, что такой порядок уже разработан, несмотря на то, что поправки не приняты. Он будет обнародован уже на следующий день после их принятия.
В действующей на сегодняшний день редакции Закона о ЧС органы власти субъектов Российской Федерации имеют право принимать решения и организовывать проведение эвакуации только при чрезвычайных ситуациях, которые происходят в их регионе. В новой же редакции они лишаются права принятия решения об эвакуации, однако по-прежнему обязаны организовывать её проведение, причём, не только при чрезвычайной ситуации, но и в режиме повышенной готовности, то есть при угрозе её возникновения.
Кто же будет принимать решение о введении этой самой эвакуации?
А вот об этом закон в предлагаемой редакции ничего не говорит. Впрочем, закон в своём нынешнем виде ничего не говорил о самоизоляции и о других ограничениях гражданских прав. Всё это вводилось на практике как правило, обязательное для исполнения гражданами в условиях введения этих режимов повышенной готовности. Можно ли исключать вариант, что эвакуация то же станет таким же правилом, обязательным для исполнения?
К сожалению, вопросов пока больше, чем ответов. От этого, мягко говоря, возникает некоторое беспокойство. Правда, возникает не у всех. По моим наблюдениям, от беспокойства достаточно неплохо защищают маски, перчатки, социальная дистанция, волшебные уколы и прогрессирующая безграмотность. Не удивлюсь, если они же впоследствии смогут защитить от эвакуации. Ведь по официальной версии обладатели всех вот этих атрибутов будут заведомо безопасны для окружающих, впрочем, как и для власти.
А вот для всех остальных вполне себе может быть предложен вариант перемещения за свой счёт в специальные места временно-постоянного пребывания, единственным условием покидания которого может стать условие оскотиниться до нужного формата, позволяющего облечённым властью пастухам необременительно ставить эвакуированному человеку, человеческому стаду, я бы сказал, всё новые и новые укольчики и разжижать мозги различными цифровыми прибамбасами.
Вызывает беспокойство новоиспечённый ГОСТ по эвакуации. В разделе медицинское обеспечение эвакуации населения он говорит о том, что "6.2.1 … необходимо предусматривать проведение … противоэпидемических мероприятий, направленных на … предупреждение возникновения и распространения массовых инфекционных болезней".
Вспомнив, что к таким мероприятиям относятся, в частности, изоляция в обсерваторах при так называемых особых ситуациях, а также тот факт, что согласно тому же ГОСТу решения в рамках мероприятий по медицинскому обеспечению принимают все те же региональные комиссии по чрезвычайным ситуациям, уже в достаточной мере показавшие в прошлом году свою потрясающую компетентность в этих вопросах, зададимся своим вопросом, кто будет определять условия выхода вот из этих пунктов временного размещения для эвакуированного населения и не может ли стать этим условием волшебный укольчик, принятый как правило, о котором мы говорили.
Эти опасения, увы, не напрасны. Уже сейчас из федеральных средств массовой информации всё активнее начинают звучать призывы об ограничении прав тех граждан, которые по каким-то причинам с недоверием относятся к официальным призывам непременно уколоться волшебными субстанциями.
Если внимательно ознакомится с некоторыми документами Всемирного банка и Всемирной организации здравоохранения, становится более понятным, кто на самом деле правит бал и заказывает музыку в продолжающейся мировой санитарно-фармакологической афере. Предполагаю, что это вовсе не национальные правительства, руководствующиеся национальными интересами. Я приведу пример, подтверждающий это предположение.
Второго апреля 2020 года Всемирным банком был утверждён один из программных документов, связанный с появлением модного заболевания. Он называется «Программа стратегической подготовки и реагирования на COVID-19 в мире (ПСПР)». В нём описываются программы и мероприятия, которые Всемирный банк считает необходимым организовать и профинансировать якобы с целью сдерживания и борьбы с появившейся напастью. Так вот, на шестой странице вот этого обширного документа мы можем прочесть: «3 марта 2020 года Совет исполнительных директоров одобрил принятие Группой Всемирного банка (ГВБ) срочных мер в поддержку мер реагирования стран-клиентов на пандемию COVID-19».
Из этого следует, что уже 3 марта, то есть за 8 дней до появления этого термина из уст Генерального директора Всемирной организации здравоохранения, Всемирный банк не только использовал это понятие, но и одобрил заранее разработанные меры по реагированию. Понятно, что при таком раскладе у Всемирной организации здравоохранения не осталось иной возможности нежели задействовать пандемические формулировки и начать раскачивание и нагнетание ситуации. Не пропадать же вот такому замечательному плану, который создали эти уважаемые люди из Всемирного банка.
Кстати, тот самый план Всемирного банка, а точнее проект как они его назвали, рассчитан на период до 31 марта 2025 года!!! Поэтому те, кто собирается распрощаться с теми ограничениями, которые сейчас введены и которые ещё будут введены, я думаю, что они поторопились, если всё пойдёт так, как это идёт сейчас.
Выступление Сергея Павловича Семешкина записано 13 мая 2021 года. 18 мая 2021 года Государственная Дума приняла законопроект федерального закона № 1120845-7 «О внесении изменений в Федеральный закон «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера» в первом чтении.
Оценили 17 человек
30 кармы