Как получилось, что ситуация повернулась в сторону Башара Асада, хотя еще весной 2015 года продвижение джихадистских и салафитских мятежников на северо-западе страны и «Исламского государства» (запрещенная в России террористическая организация — прим.ред.) у Пальмиры поставили сирийскую армию в опасное положение? Вмешательство российских ВВС сыграло решающую роль и сделало Путина мастером сирийской игры.
Военная поддержка союзников была дополнена чрезвычайно активной дипломатией, которая была нацелена на нейтрализацию сделавших ставку на смену режима государств. Так, Путин использовал угрозу курдского проекта объединения областей к югу от турецкой границы, чтобы заставить Эрдогана несколько дистанцироваться от лагеря противников Асада. Он позволил турецкой армии войти в Сирию с целью помешать курдам объединить свои земли. Расположенная к югу Иордания закрыла границы, чтобы не дать джихадистам проникнуть в Сирию через ее территорию. Наконец, Путин запустил в Казахстане свой собственный мирный процесс при содействии Ирана и Турции.
Его целью было создать «зоны деэскалации» между сирийской армией и различными отрядами мятежников, чтобы подвести всех к прекращению боевых действий. В настоящий момент формируется три таких зоны. В то же время с запланированной в Идлибе четвертой зоной все не так просто. В регионе закрепился бывший «Джабхат ан-Нусра» (запрещенная в России террористическая организация — прим.ред.), который стал самой влиятельной группой и сейчас формирует собственный исламский эмират, подчиняя или уничтожая бывших союзников. Принятое в июле Дональдом Трампом решение о прекращении военной поддержки мятежников (за исключением состоящих преимущественно из курдов Сирийских демократических сил, которые сражаются с ИГИЛ на востоке страны) подтверждает отказ США от политики смены режима.
Это решение опирается на реалистический вывод о неэффективности этой массовой и чрезвычайно дорогостоящей помощи, а не заявленное сближение с Путиным, которое стало практически невозможным после обвинений о вмешательстве в президентскую кампанию. Тот же самый реализм подтолкнул Эммануэля Макрона к тому, чтобы отказаться от политики своего предшественника и признать неизбежность Башара Асада. Точно такой же поворот наблюдается и в политике Великобритании, которая была вместе с Францией главной противницей президента Сирии. Саудовская Аравия, которая наравне с Катаром и Турцией являлась главным источником поддержки оппозиционеров, посоветовала им изменить планы на будущее. Сирийская армия недавно прорвала осаду стратегического города Дейр-эз-Зор на Евфрате, который в течении трех лет находился в окружении отрядов ИГИЛ. Это событие стало решающей победой в освобождении востока Сирии.
Направление ветра резко изменилось, и оппозиционеры с мятежниками оказались деморализованы и дезориентированы. Но как до такого дошло, если в начале восстания Запад и его ближневосточные союзники были убеждены, что Асада быстро сметет «революционная волна арабской весны», как это было с Бен Али и Мубараком?..
Оценил 1 человек
1 кармы